Протоиерей Павел Недосекин (Брюссель): «Сейчас Бог открывает нам в Бельгии хорошие возможности»

Протоиерей Павел Недосекин

Вот и в день моей встречи с батюшкой ему предстояла очередная поездка. Встретились мы в Свято-Троицком храме, что на улице Леон Лепаже в центре Брюсселя, недалеко от монументального здания старой фондовой биржи. А затем – дорога… Сначала – в Монс, потом – в Шарлеруа. Так мы и беседовали: на ходу, в машине, спеша из Брюсселя на юг, «наматывая» очередные десятки и сотни километров, – в ритме, с которым уже свыкся мой собеседник.

Справка. Протоиерей Павел Недосекин родился в 1958 году в городе Переславле Ярославской области в семье священника. Через десять лет его семья переехала в Сергиев Посад. По окончании Абрамцевского художественно-промышленного училища в 1978 году поступил в Московскую духовную семинарию. С ноября 1978 года по ноябрь 1980 года служил в армии (был призван из семинарии). После семинарии учился в Московской духовной академии. Академическое образование завершил в 1987 году со степенью кандидата богословских наук. В том же году получил диплом заочного отделения филологического факультета Ивановского университета, в который поступил во время службы в армии.

Рукоположен во диакона 19 августа 1987 года, во иерея – 16 октября того же года. С 1986 до 1990 года преподавал церковнославянский язык и литургику в московских духовных школах. С 1987 по 1998 годы был секретарем синодальной комиссии по канонизации. В 1990 году решением Священного Синода назначен в Бельгию.

– Год я ждал визу, – вспоминает отец Павел. – Оказалось, что мои документы послали на русском, без перевода. Видимо, «власть имущие» стремились воспрепятствовать выезду, так как мой отец не симпатизировал советской власти и был у них на плохом счету. Но старая система рушилась, контроль ослабевал, появлялось больше возможностей… В общем, в Брюссель я приехал – в августе 1991 года. Был назначен настоятелем Никольского кафедрального собора. В этой должности прослужил двенадцать лет, пока мы не приобрели бывшую протестантскую церковь по улице Леон Лепаже, в котором разместился Свято-Троицкий храм.

Церковь Святой Троицы (Брюссель)

– С 1999 по 2002 годы я был членом постоянной делегации Русской Православной Церкви при европейских сообществах, – рассказывает отец Павел. – Тогда это была делегация (а не представительство), возглавляемая архиепископом Лонгином (Талыпиным). Хорошо помню приезд в Брюссель владыки Илариона: мне довелось знакомить руководителя представительства со многими европейскими чиновниками.

– Архиепископ Симон просил меня тогда, в начале 2000-х, остаться в Никольском соборе, а тогдашний председатель ОВЦС митрополит Кирилл, нынешний наш патриарх, сказал, чтобы я собирался «поднимать» новый купленный храм, – продолжает свой рассказ батюшка. – В итоге я стал настоятелем образованного тогда Троицкого патриаршего подворья.

Стараниями настоятеля при Троицком храме была открыта школа, в которой дети изучают русские язык и литературу, историю и закон Божий. Здесь же собраны многие частные архивы, а также архив прихода в Шарлеруа, переданный в Брюссель решением приходского собрания. С 2002 года при храме действуют трехгодичные богословско-катехизаторские курсы. Некоторые из выпускников этих курсов преподают основы Православия в бельгийских школах. К слову, труд учителей, ведущих школьные уроки Православия, оплачивает государство.

– Постоянно читать лекции на богословско-катехизаторские курсы приезжают профессора из Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, – рассказывает отец Павел. – Работают также преподаватели из местных. Священник Георгий Тиммер ведет катехизис, иеромонах Агафангел (Шкуранков) – основное богословие, а я преподаю церковную историю и церковнославянский язык.

– В 2002 году храм на Леон Лепаже обошелся нам в 624 тысячи евро, – говорит отец Павел. – Не так уж и много для большого здания в центре Брюсселя. Тем более если учесть особый статус города – столицы Европейского Союза.

Монс: рождение нового прихода

Церковь в Монсе

Отец Павел, прекрасно ориентируясь в хитросплетении местных улиц, быстро подъезжает к зданию на Плас де мартир (Площади мучеников), которое в начале 2009 года, 27 января, было приобретено для православной общины Монса. Снаружи оно выглядит довольно унылым, но прочным.

– В Монсе создана община во имя архистратига Михаила и небесных сил бесплотных, – рассказывает отец Павел. – Менее чем за два года мы собрали средства, необходимые для покупки помещения. Правда, здание нашли не без проблем. Под разными предлогами нам отказывали. То у них промышленная зона, то коммерческая, то пожарники запрещают. Здание, которое мы наконец приобрели, расположено в центральной исторической части города. Но даже здесь, как подчеркнули в мэрии, открытие храма было нежелательно.

– Пришлось действовать по-другому, – говорит батюшка. – В помещении будет обустроена квартира. Квартира дает право на личную часовню. Мы уже поступали аналогичным образом в других местах, когда сталкивались с противодействием местных властей. Потому как не хотелось писать жалобы федеральным властям, королю. Хотя, если возникнут сложности, мы напишем. Думаю, король будет на нашей стороне.

– Почему же местные власти не благоволят православным? – интересуюсь я.

– Они боятся усиления русского присутствия. К тому же, они мало знают о Православии. Думают, что мы начнем резать баранов и устраивать свои праздники. Мне даже пришлось одному высокому чиновнику написать письмо с разъяснением, что на наших службах не бывает пролития крови животных.

Иеромонах Агафангел (Шкуранков)

– Со дня первой службы богослужения совершаются регулярно, – рассказал мне отец Агафангел. – Божественная литургия служится еженедельно – в субботу или в воскресенье. Людей пока приходит немного – от 10 до 20 человек (летом даже меньше). В будние дни совершаются молебны и устраиваются чаепития и беседы со священником.

– Уже были организованы паломничества к православным святыням в Трир (Германия) и ко главе святого Иоанна Предтечи в Амьен (Франция), – замечает настоятель. – Не забываем мы и о сугубо хозяйственных вопросах. Сейчас на повестке дня у общины ремонтные работы: установка отопления в здании, перекрытие текущей крыши, перекрытие пола в храме, чистка фасада здания, ремонт других внутренних помещений храма.

– Приход только начал становиться, и воцерковление многих прихожан еще впереди, но как радостно видеть, что нам помогают не только православные жители Монса, но и многие прихожане других приходов епархии. Не могу не сказать слов благодарности нашему диакону в Свято-Троицком храме в Брюсселе отцу Александру Ничипоруку. Без его хозяйственных советов, опыта в строительстве и деятельного участия ни я, ни отец Павел не смогли бы справиться, – подчеркнул отец Агафангел.

Что ж, работы для созидания крепкого прихода в Монсе действительно немало. Но у общины теперь есть свой постоянный священник. Уже этот факт вызывает оптимизм и надежду на доброе будущее церкви в цетральном городе бельгийской провинции Эно.

Шарлеруа: старый «корниловский» приход

Церковь Святой Троицы (Шарлеруа)

Православный приход в Шарлеруа образовался, как и многие другие церкви в Бельгии, в 1920-е годы, когда в страну приезжали подданные некогда великой империи, бежавшие от ужасов революции, гражданской войны и террора, развязанного большевистской властью. В Шарлеруа в основном осели бывшие солдаты и офицеры корниловского полка. Приходу, основанному в 1925 году, пришлось пережить очень непростые, порой трагические времена: экономический кризис 1930-х, немецкую оккупацию 1940-х, послевоенную неустроенность и нищету. Но он, в отличие от многих других русских церквей, никогда не закрывался. Хотя по соседству тихо и печально увядали православные общины. Увядали вместе с первой волной эмиграции, уходившей в иной мир. Ибо потомки эмигрантов, ассимилировавшись, не только забывали родной язык, но и предавали забвению истинную веру. К сожалению, так было.

Свято-Троицкий приход, изначально принадлежавший Московскому Патриархату, последовал за митрополитом Евлогием (Георгиевским), перешедшим в 1931 году в юрисдикцию Константинополя. Более семи десятилетий церковь подчинялась Экзархату русской традиции, что на улице Дарю в Париже. В 2003 году, по единогласному прошению прихожан, приход вернулся в юрисдикцию Москвы. Что, конечно, отнюдь не порадовало новоизбранного главу Экзархата архиепископа Гавриила (де Вильдера), коренного бельгийца. Хотя именно его указ о снятии с должности старосты прихода Анатолия Ковалени подтолкнул прихожан к столь твердому и однозначному решению.

К слову, предшественник владыки Гавриила архиепископ Сергий (Коновалов) в бытность архимандритом настоятельствовал именно в Шарлеруа. Владыка Сергий, избранный главой Экзархата в 1993 году, управлял им до своей кончины в январе 2003 года. Отъезд владыки в 1993-м из Шарлеруа в Париж закрыл очередную страницу в истории Свято-Троицкой церкви. И открыл новую: духовное окормление прихода было доверено протоиерею Павлу Недосекину.

Как же случилось, что священник Московского Патриархата стал совершать регулярные богослужения в храме, принадлежащем Константинополю?

– В свое время у меня сложились очень хорошие отношения с архимандритом Сергием (Коноваловым), – объясняет отец Павел. – Мы с ним даже исповедовались друг у друга. И когда он был избран архиепископом, храм остался без священника. Найти кандидатуру из Парижской архиепископии не удалось. Поэтому владыка Сергий обратился ко мне. Я согласился служить в Шарлеруа литургии, но при условии, что мне разрешат поминать двух патриархов – Константинопольского и Московского. Наш владыка Симон меня на это благословил. Архиепископ Сергий тоже с этим согласился. А когда в 1996 году случился короткий разрыв евхаристического общения между Москвой и Константинополем (из-за проблем в Эстонии), владыка Сергий благословил меня поминать только Московского патриарха.

– Как раз на моих глазах, в начале 1990-х, из жизни уходило предыдущее поколение прихожан, – продолжает свой рассказ отец Павел. – Помню, когда я только начал приезжать, на литургии молилось более 80 человек. И буквально за два года приход опустел. Я порой по нескольку раз в неделю отпевал. Наш староста, Анатолий Петрович Ковалени (он самый молодой из эмигрантов предыдущей волны), очень беспокоился, кто же в церкви останется. Но потом потянулись люди из постсоветской эмиграции. Так что к началу XXI столетия состав прихода почти полностью поменялся.

Менялся и внешний облик церкви. Здание, лишенное ремонта с момента покупки в 1955 году, было капитально обновлено в начале 2000-х. Как отметил отец Павел, «мы неожиданно для себя собрали достаточно денег на ремонт. Предыдущее здание разрушили почти полностью. В некоторых местах стены возвышались от земли всего на один метр! Ремонт завершили в 2002 году. Церковь фактически построили заново. Хотя в этом тоже есть доля утраты. В старых храмах чувствуется какой-то шарм. А когда все горит и блестит, то связь времен теряется».

– Раньше ведь здесь как служили? – рассуждает отец Павел. – Первое кадило – сложенные друг над другом и привешенные на цепочке консервные банки. Специально изготовленных дискоса и потира не было. Вместо них были металлическая тарелочка и спортивный кубок. Иконы писали бывшие полковые художники, по приказу, на фанере. Мы все сохранили. На иконах даже указаны фамилии художников: Альтов, Мерин, Луков… Выполнено, возможно, не очень изысканно, но искренне и благородно.

Сейчас литургии в Свято-Троицкой церкви служатся каждую субботу. В пятницу вечером читается акафист и проходят беседы с прихожанами. На литургии обычно молится от 30 до 45 человек. По словам настоятеля, самые людные месяцы – ноябрь и декабрь. Большинство прихожан – русские из Средней Азии, приехавшие в Бельгию как просители политического убежища. С протоиереем Павлом часто служит иерей Геннадий Катамашвили, настоятель прихода во имя святого Иоанна Богослова в Остенде.

– Пока не организовались вечерние беседы, приход не оживал, – подчеркивает отец Павел. – Люди могут приходить, казенно стоять, молиться, но общинность появляется только через общение. Рождаются какие-то идеи, инициативы: куда-то поехать, что-то сделать, что-то предпринять.

Впрочем, отец Павел признает, что жизнь общины немного страдает от отсутствия воскресных литургий. Однако назначить в церковь отдельного священника довольно сложно. Нет средств. Приход бельгийскими властями не признан, поэтому финансовой помощи от государства – никакой. И, судя по всему, перспективы признания прихода весьма туманны.

– Мы собрали нужное количество подписей, подали их через архиепископа Симона митрополиту Пантелеимону (Константинопольский Патриархат), представляющему интересы всех православных Бельгии перед властями страны, – говорит отец Павел. – Однако получили от митрополита ответ: мол, все эти люди числятся в качестве прихожан Никольского собора в Брюсселе. Но не могут там числиться люди, живущие за 60 километров от столицы! Это все новые прихожане. Мы можем еще больше людей набрать. Сейчас хоть в каждом районном городе открывай приход… Был бы только добрый пастырь – и люди за ним потянутся.

– Думаю, Бог нам сейчас открывает хорошие возможности, – резюмирует отец Павел. – Все дешевеет. В Льеже и Монсе мы приобрели здания для храмов благодаря падению цен. Надо покупать здания. История Православия в Бельгии показывает, что выживают, в первую очередь, те общины, которые имеют в собственности храмы. Аренда – ненадежный путь… И покупать надо именно сейчас!

«Да, сейчас в Европе (и не только в ней) все внимание приковано к кризису», – подумал я. Кризис «подтачивает» некогда уверенных в себе людей, особенно тех, кто привык уповать на деньги и богатство. Но есть в экономических неурядицах и положительная черта. С одной стороны, смиряющая. А с другой – открывающая те хорошие возможности, о которых говорил протоиерей Павел Недосекин.

Кто знает, может быть, благодаря разладу в мировой финансовой системе Православие в Бельгии укрепится и обретет такой миссионерский потенциал, о котором нельзя было даже помыслить несколько лет назад? Ведь этот потенциал важен для всех: как для новых эмигрантов, так и коренных бельгийцев, задыхающихся в смраде потребительства и страдающих от душевной пустоты. От страшной и гнетущей пустоты, ничуть не заполняемой фальшивыми ценностями, агрессивно пропагандируемыми и навязываемыми современным обществом.

С протоиереем Павлом Недосекиным
беседовал Сергей Мудров