Церковь и проблема эвтаназии

(Выступление Архиепископа Афинского и всея Эллады Христодула на научном симпозиуме в г. Фессалоники 17 мая 2002 года)

С душой, исполненной пасхальной радости, которая переполняет и души всех христиан, я нахожусь сегодня во второй нашей столице – Фессалониках, в этом благочестивом и славном городе святого Димитрия вместе с Блаженнейшым Саввой, митрополитом Варшавским и всея Польши, которого мы имеем честь и благословение радостно принимать в эти дни в нашем Отечестве.

Мы находимся среди Вас, чтобы участвовать в научном симпозиуме, темой которого является эвтаназия – проблема, как это видно из названия моего выступления, которая в последнее время очень остро встала во всем мире. Дело в том, что многие в различных странах воспринимают эту проблему положительно, и даже стало известно, что после недавнего решения Голландии принять закон об эвтаназии, а также после подобного решения правительства Бельгии, положительное решение этой проблемы получило государственную поддержку.

Характеристика смерти дается в песнопениях заупокойного богослужения и представляется как трагический момент в жизни человека. Там говорится: «Плачу и рыдаю, егда помышляю смерть и вижду во гробех лежащую по образу Божию созданную нашу красоту, безобразну, безславну, не имущую вида. О чудесе! Что сие еже о нас бысть таинство? Како предахомся тлению, како сопрягохомся смерти? Воистинну Бога повелением, якоже писано есть, подающаго преставльшимся упокоение». И вот сам песнописец дает ответ, который является ответом для каждого христианина: «Смерть Твоя, Господи, стала причиной бессмертия, ибо, если бы Ты не был во гробе положен, рай бы не был отверст». Также и Апостол народов Павел, основатель Фессалоникийской, а также Афинской и еще многих других Церквей в нашей стране, объясняет Коринфянам, что Господь наш упразднил смерть, которую Он характеризует как «последнего врага для человека» (1 Кор. 15, 26). Продолжая же свои размышления, он говорит известные слова: «если мертвые не воскресают, станем есть и пить, ибо завтра умрем» (1 Кор. 15, 32).

Поэтому наша Церковь всегда молится, чтобы верующие удостоились «христианския кончины, безболезненны, непостыдны, мирны». Все то, что мы, христиане, называем «христианской кончиной», как об этом говорится в церковной молитве, для древних греков имело наименование эвтаназии. Как достаточно легко понять, это греческое слово, которое стало международным термином, является составным. Оно состоит из прилагательного ev, т.е. благо, или эпического ev, что значит «добрый, красивый, доблестный, благородный» и слова «танатос», что значит «смерть». Антигона, в одноименной трагедии Софокла, была исполнена решимости «добре умереть» (Софокл «Антигона», ст. 97), т.е. умереть благородно, а не бесчестно, не похоронив своего брата Полиника. То же просит, перед началом единоборства, и Гектор у Ахиллеса, чтобы не иметь «плохой смерти», как буквально говорится в оригинале Гомеровой Илиады. Как говорит Th. Potthoff, в своем исследовании «Эвтаназия в древности», термин эвтаназия тогда ни в коем случае не обозначал преждевременного конца, наполненной страданиями, отчаянием и мучениями, жизни. Этот термин никогда не уравнивался с современным его пониманием как «помощь в смерти».

Сегодня все соглашаются, что смысл эвтаназии заключается в том, что врач или кто-либо другой полагает конец жизни больного прямым или косвенным образом из-за «сочувствия», «облегчения от болей» или же удовлетворяет желание больного умереть, как говорят, будто бы «достойной смертью».

Позиция Церкви

Недавно, выступая на тему эвтаназии на медицинском факультете Крайовского Университета в Румынии, я объяснил, что мы стали говорить о достойной смерти, или же о содействии смерти из-за сочувствия потому, что мы потеряли любовь и веру в Бога и к ближнему, которые заменили утилитаризмом и рационализмом. Мы, христиане, не можем согласиться с прямым или косвенным прерыванием жизни, так как мы считаем, что не имеем на это права. Жизнь не является чем-то таким, что принадлежит нам. Не мы её создали с тем, чтобы распоряжаться ею как нам нравится.

Когда Голландский парламент в начале апреля 2002 года одобрил соответствующий закон и узаконил эвтаназию, сразу же в последующие дни после этого, а точнее 14 декабря того же года, Священный Синод (Элладской Церкви – прим. пер.) выступил с заявлением, главные положения которого я напомню Вашей любви:

Наша жизнь является высочайшим даром Божиим, начало и конец которой находятся только в Его руках (Иов, 12, 10).

Те моменты нашей жизни, которые связаны с её началом и концом, а также моменты бессилия, боли и испытаний сокрывают в себе уникальную таинственность и составляют тайну, которая требует благоговейного отношения со стороны родственников, врачей и всего общества.

Такие моменты благоприятствуют соединению людей, развитию любви в обществе, проявлению сочувствия и милости. Просьба любого больного об эвтаназии, по сути, является испытанием нашей любви к ним и нашего желания быть рядом с ними.

Существование боли в человеческой жизни, также как и любое испытание, является «содействием ко спасению» и даже порой «лучшее во здравие», согласно святому Григорию Паламе (EPE, Thessaloniki 1985, t. 9. p. 264). Однако Церковь, признавая болезненность человеческой природы, всегда человеколюбно просит освобождения «от всякия скорби, гнева и нужды», а иногда даже молится об упокоении человека, находящего при смерти (например, молитва на исход души). Мы, люди, должны молиться, а не решать жить или умирать.

Эвтаназия, несмотря на то, что всеми оправдывается как «достойная смерть», на самом деле является содействием самоубийству. Она есть соединением убийства и самоубийства.

Так называемое «право на смерть», которое составляет юридическое основание эвтаназии, может превратиться в угрозу для жизни тех больных, которые не могут оплатить свое лечение.

Чем обосновывают материалисты эвтаназию, и какие проблемы возникают в результате её применения?

Одним из объяснений, которое можно дать разуму тех, кто поддерживает эвтаназию, является то, что они находятся под влиянием своих материалистических воззрений на жизнь и убеждены, что существование человека должно оцениваться на основании силы и его способности к деятельности. Такая позиция приводит их к логическому заключению, что достойным человеком является только сильный и здоровый, и что общество должно состоять только из таких «достойных людей». Такая позиция совпадает с восприятием человека как совокупности клеток, которые гармонически работают между собой, подобно некоему совершенному механизму, который в случае поломки ремонтируется и, по завершении цикла работ, выбрасывается.

Еще начиная с 1974 года, я говорил о том, что мы становимся обществом грубым, бесчеловечным и безжалостным. В то время «Манифест об эвтаназии» (журнал «The Humanist», июль 1974) был подписан многими учеными, среди которых был и французский биохимик, лауреат Нобелевской премии, Жак Моно. Он, за некоторое время до этого, сформулировал теорию о том, что вселенная и человек являются результатом случая и необходимости, не объясняя, конечно, как могло произойти столько «случайных совпадений» и почему «необходимость» - и, следовательно, человек является властелином самого себя и может делать с собой все, что захочет? (Jak Moneaux "H tyxe kai i anagkaioteta ", Ekd. Rappa, Athene 1971)

Я приведу Вашей любви один отрывок из «манифеста», который показывает, как материалисты смотрят на жизнь. Итак, там говорится, что человек «имеет право умереть с достоинством ... он свободен своим разумом избирать себе вид смерти ... и необходимо, чтобы ему были предоставлены средства, чтобы он мог умереть спокойно и легко ... когда жизнь для него потеряет достоинство, смысл, и будущее».

Как охарактеризовал манифест профессор Л. Мелина, в нем речь идет о «риторике смерти», и о «словах, лишенных содержания» (L. Melina "Bioetica", Piemme, Casale Monferrato, 1998). И все это потому, что смерть определяется как право, а не как факт. Единственное право, которое имеет человек – защищать и делать все возможное, чтобы сохранить жизнь, которая ему дана Богом. Семена высшего долга, который мы имеем относительно жизни как дара Божия, дает нам Гиппократ, который категорически отвергает эвтаназию и даже требует от врачей, чтобы они поклялись в том, что «не дадут никогда никому просимого у них смертельного средства и не покажут пути для подобного замысла». Перенося клятву Гиппократа в наши дни, профессор А. Спаньоло подчеркивает, что «смысл служения врача заключается в том, чтобы лечить и давать жизнь, а не сеять смерть ... смерть никогда не была врачебным поступком». (A. Spagnolo, Perche non condiviso l’ eutanasia, per. "Le Scienze", n.88, pp.52-53,1996)

Многие врачи по всему миру разделяют точку зрения профессора А. Спаньоло на то, что принятие эвтаназии обозначает для них позор и фиаско! Ибо, даже с медицинской точки зрения, болезнь, ведущая к смерти, не является непобедимой, поскольку человек может увидеть некий смысл и в этом событии. Исследования Университета Campus Biomedical показывают, что никто из тех, кто просит об эвтаназии, не делает этого только из желания умереть. Существуют три причины, которые вместе с тем являются и косвенной характеристикой современного общества: физическая боль, отчаяние, происходящее от исчерпания всех физических сил, и страх стать тяжким бременем для своих близких. Если бы больной был уверен, что хотя бы одна из этих причин, или даже все три, встречают любовь и участие со стороны медперсонала, родственников и друзей, он не был бы вынужден просить об эвтаназии.

Другое объяснение для тех, кто положительно относится к эвтаназии, состоит в том, что они воспринимают общество как полностью материальное, что жизнь не имеет никакой ценности, что она неразрывно связана только с внешней красотой, с физическим здоровьем и экономическим благополучием. Вследствие преобладания в некоторых современных обществах материалистического отношения к таинству нашего существования на нашей прекрасной планете распространяется тенденция к обесцениванию жизни. Следовательно, жизнь легко может отниматься и ставать объектом мучений и эксплуатации.

Здесь я считаю нужным подчеркнуть, что те, кто старается разрушить христианские ценности в обществах и насадить бесчеловечную логику, как, например, эвтаназию, несут огромную ответственность перед историей. Ибо, разрушая эти ценности, испытанные веками и устоявшиеся в сознании людей как самые лучшие для жизни и благополучия, они делают людей варварами и превращают их в совокупность двигающихся существ, которым «все позволено». И те сведения, которые доходят до нас с разных концов планеты нас очень беспокоят, поскольку вышеприведенные воззрения находят благоприятную почву.

В Австралии, согласно Medical Journal of Australia, 30% смертей в больницах происходят по решению врачей, которые прекращают лечение на последних стадиях болезни. Соответствующее количество в Голландии составляет 16 %, в Бельгии 18 % и в США 11 %. В 2000 году в Голландии было 2123 официально зарегистрированных случая эвтаназии, из которых 1893 на последних стадиях рака.

Объяснение причины принятия голландцами эвтаназии, которое дает голландский профессор Аарт Гизольф, состоит в «их культурных кальвинистских корнях». Теми же корнями объясняется и их положительное отношение к абортам и однополым бракам ... ("La Repubblica", 2.04.2002, p. 12). Неприятно, но это уже стало действительностью, что, начиная с искажения христианских принципов, голландцы, и все те, кто придерживается подобных им принципов, секуляризировались и дошли до официального сегодняшнего принятия эвтаназии, что для нас является не потерей достоинства, но, напротив, оскорблением и обесцениванием таинства человеческого существования.

Тем не менее, необходимо заметить, что для будущего человечества является обнадеживающим тот факт, что большинство обществ и конституционных государств противостоят введению эвтаназии. И это потому, что они удостоверились в том, что, открывая эту лазейку для, по существу, смертной казни людей, они содействуют исполнению беззаконных интересов и созданию некоего кошмарного общества, в котором будут иметь место только здоровые, состоятельные и успешные. Ибо, в конце концов, восприятие обществом ближнего без любви во Христе, только сквозь призму рассудка и голой этики, ведет само общество к бесчеловечности.

На сегодняшний день кроме Голландии государствами, в которых разрешается эвтаназия под условиями, на мой взгляд, не легко контролируемыми, - являются Австралия, Япония, Германия, Дания, Швеция, Бельгия и Китай. В США Верховным Судом было решено передать вопрос о принятии или непринятии эвтаназии и о содействии самоубийству на самостоятельное рассуждение каждого штата. В штате Орегон уже узаконено содействие самоубийству с помощью лекарств, которые продаются в аптеках по рецепту врача. Калифорния сняла уголовную ответственность за применение эвтаназии. В Вашингтоне также было решено отменить уголовную ответственность за применение эвтаназии, но после референдума 1991 года соответствующий закон был отменен. Хочу подчеркнуть, что эта проблема, которая напрямую касается морали местного общества, сразу же взволновала народ, который и отменил решение своих избранников. В Швейцарии в Цюрихском кантоне была отменена уголовная ответственность за применение эвтаназии. В Великобритании те суды, которые рассматривают дела об эвтаназии, не легко дают разрешение на её осуществление. Во Франции подобный законопроект, представленный на рассмотрение французского Парламента Бернаром Кушнером, встретил серьёзные сопротивления.

Большинство стран не соглашаются на принятие эвтаназии. И с этой точки зрения я выражаю своё удовлетворение решением Совета Европы от 26 мая этого года, которым государства-члены призываются «соблюдать абсолютный запрет на то, чтобы полагался добровольный конец жизни неизлечимых или близких к смерти больных». Также недавно избранный президент Франции Жак Ширак заявил, что не относится благосклонно к эвтаназии, и выступает за исследования тех методов в медицине, которые принесут облегчение больным до самой их смерти. (La Croix, 16.04.2002, p. 8)

Проблема, которая недавно возникла в Голландии, где уже вошел в силу закон об эвтаназии, заключается в том, кому надлежит определять боли как «невыносимые и неизлечимые». Сам президент Голландского Королевского Медицинского Общества Ruud Hagenouw несколько дней тому назад признал, что «очень трудно определить эти границы, и мы постоянно находимся в процессе исследования» (La Croix, 03.04.2002, p. 4). И вот одно из недавних дел в голландском суде проявило именно это недоумение голландского общества относительно определения тех границ, которые разрешают эвтаназию. Амстердамский апелляционный суд осудил врача, который сделал эвтаназию бывшему сенатору Эдварду Бронгесма, поскольку его аргументы, что больной «состарился», «страдал от боли», «устал жить», не были доказаны. Сам президент Голландского Медицинского Общества признал, что сегодня, когда медицинская наука постоянно усовершенствует возможности борьбы с болью, не легко сказать, когда боли становятся невыносимыми. И необходимо приветствовать и благословить начинания, предпринимаемые теми врачами, которые посредством применяемых ими лечебных методов, облегчают страдания больных до самого конца их настоящей жизни. Таким образом, они дают как научный, так и человеческий ответ тем, кто поддерживает эвтаназию, всегда помня, что любовь и психическая поддержка медперсонала, родственников и друзей являются незаменимыми средствами для борьбы больных со своими страданиями.

Вследствие узаконения эвтаназии в одних государствах, сразу же возникли злоупотребления и проблемы в других, одной из которых является так называемая «торговля смертью». Она совершается с помощью заранее организованного незаконного перемещения в другие государства тех лиц, которые желают эвтаназии, или по желанию тех, кто организовывают её для своих родственников. В апреле этого года итальянское правосудие начало расследование по причине поступивших сведений, что в стране налажены незаконные сети, которые, исполняя заказы родственников, желающих освободиться от своих богатых больных, на наследие которых они претендуют, перевозят их в Голландию или в Швейцарию, где им «законно» делают эвтаназию. Согласно тем же сообщениям, размер вознаграждения за это преступное деяние, которое называется «облегчением», находится в пределах от 3600 до 5100 евро.

Прекрасное совпадение, что сегодняшний научный симпозиум проводится в пасхальный период, когда мы празднуем «тридневное воскресение, ставшее виновником жизни вечной. Ибо, подобно тому как Мария Богородица не испытала мук рождения, будучи Девой и Неневестной, но Божиим хотением и Духа благодатию родила Творца веков Бога Слова от Бога, также и земля из недр своих, мук смерти избежав, извергла, когда ей было повелено, Владыку иудеев; ибо не могла удерживать тело, ставшее носителем бессмертия» (Ag. Gregoriou Nysses, Eis ten fotoforon kai Agian Anastasin tou Kyriou, BEPES, tomos 69, p. 252).

Для нас, христиан, не существует ни малейшего сомнения в том, что мы обязаны с должным уважением относиться к человеческому телу, с самого момента его сотворения и до его физической смерти, потому что оно есть «храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои» (1 Кор. 6, 19). А также, потому что «если кто растлит храм Божий», в котором живет Святой Дух, «растлит того Бог» (1 Кор. 3, 17). Кроме того, это тело готовится к славе и нетлению после его воскресения, согласно обращенным к нам словам ап. Павла, «Тот, Кто воздвиг Христа из мертвых, оживотворит и тленные наши тела через живущего в нас Своего Духа» (Рим. 8, 11).

Великий Отец нашей Церкви святой Григорий Нисский учит нас как раз об этом оживотворении наших тел в день воскресения и об их безграничной ценности. Так, например, на вопрос, будет ли умерший молодой человек вечно иметь те телесные недостатки, с которыми родился или приобрел при жизни, или воскреснет ли старик в своем слабом и дряхлом теле, которое имел в своей глубокой старости, или неизлечимый больной в своем последнем предсмертном теле, св. Григорий Нисский нас уверяет, что все мы, независимо от того состояния в котором умерли, будем в некотором смысле подобны колосу. Поскольку мы высохли от жары греха и претерпели на земле испытания и земля нас приняла, и наши тела были разложены смертью, во время весны воскресения опять появится голое семя нашего тела в высоком, богатом и прямом колоске, который прострется до небесной высоты и будет украшен нетлением и другими боголепными признаками, и все мы будем иметь прежнюю добр?ту Адама, которую он имел до своего падения.

Также нас учит Святой Отец о святости нашего тела, удивляя самого современного ученого специалиста генетической механики, что душа не находится в каком-либо конкретном месте, но присутствует во всех местах тела и, следовательно, находится в каждой из его точек, т.е. в каждой нашей клетке (См. Ag. Gregoriou Nyssis Erga, "Dialogos peri psyxes kai anastaseos ", EPE t.1, p. 380 kai p. 296). Итак, какое мы имеем право вмешиваться в жизнь нашего ближнего, образа и подобия Божия, и растлевать Храм Его?

С тем же уважением к человеческому телу написано и «Учение Двенадцати Апостолов». Во второй его заповеди подчеркивается, что человеку запрещено отнимать жизнь в любом её виде и положении: «Вторая же заповедь учения не убий, не прелюбодействуй, не растлевай детей, не отравляй, не убивай дитя во утробе и родившегося не убивай». Дальше в «Учении Двенадцати Апостолов» подчеркивается, что детоубийцы и убийцы творений Божиих, избрали путь смерти и погубления души (Vas. Moustaki, "Ap. Pateres", Ekd. Oik. Papademitriou, p. 10 k.e.). Итак, очевидно, что для нас, христиан, убийство, аборт, детоубийство, также как и эвтаназия являются тяжелейшими грехами.

Эпилог

Название моего выступления – «Церковь и проблема эвтаназии». Конечно, для христианина здесь не существует никакой проблемы, потому что он отвергает эвтаназию. Это проблема для того общества, которое унижает творение Божие, рассматривая его как некую совокупность, неожиданно оказавшихся на нашей планете и случайно взаимодействующих между собой, клеток. Это проблема для того общества, которое превращается в жестокую власть, которая заинтересована только в здоровых и сильных, а всех остальных ведет к, будто бы, достойной смерти.

Мы провозглашаем Любовь и Уважение к каждому человеку, независимо от национальности и религии, от его зачатия до самой его кончины. Для нас человеком является как зародыш, так и правильно осужденный на смерть. Советую тем, которые поддерживают эвтаназию, не закрывать глаза. Человек с момента своего рождения переживает смерть, иногда потерей любимого человека, иногда болезнью, иногда изменениями своего тела вследствие возраста. И только тот человек, который побеждает во Христе грех, побеждает и смерть. Вот – действительность. В мире, который живет без Христа, смерть является мучительной и непреодолимой действительностью. Что бы там высокопарно ни говорилось, каким бы сверхчеловеческим ни становилось общество, существуя без Христа, какие бы ни провозглашались и не писались права человека и политические свободы. Надеюсь, что все это будет принято во внимание при составлении Конституции Объединенной Европы XXI-го века.

Мы всегда и всем проповедуем Христа распятого и воскресшего для спасения каждого человека, проповедуем, что жизнь наша в Его руках, что все то, что случается с нами, происходит для нашего спасения, что мы не имеем права исправлять Божьи планы, что эвтаназия, несмотря на то, что говорит о достоинстве, является феноменом упадка общества, феноменом игнорирования человека. Также, вместе с приснопамятным старцем Иустином Поповичем исповедуем, что «Воскресший Господь есть Все во всем: Он есть То, Что Красиво, Благо, Истинно, Любимо, Радостно, Божественно, Мудро, Вечно. Он – вся наша Любовь, вся наша Истина, вся наша Радость, всё наше Благо, вся наша Жизнь, Вечная Жизнь во всей божественной вечности и бесконечности. Поэтому снова и снова, бесчисленное количество раз, будем возглашать: Христос Воскресе» (Ioustinou Popovits "Anthropos kai Theantropos " Ekd. Papademitriou, p.48-49).