Сердце твое пусть бьется со Христом

Оказаться на праздник в храме такого монастыря, как Путна, – сущее благословение. Потрясающие богослужения, масса паломников, в большинстве своем молодых. Я пробыл там три дня. А перед отъездом мне удалось немного побеседовать с настоятелем Путны. Слово и весь облик архимандрита Мелхиседека, руководителя лавры святого Штефана Великого, навели меня на мысль, что каждому из нас есть что передать рядом стоящему, и это не что иное, как любовь, идущая от Бога: ею мы питаемся, ею поимся и ее должны передавать дальше.

Архимандрит Мелхиседек (Велник)

– Отец архимандрит, исполнилось вот уже 20 лет вашего избрания в настоятеля монастыря Путна. Как вы к этому шли? К этому – то есть к монастырю Путна и к этой путевой вехе за номером 20.

– Закончив Бухарестский богословский факультет в 1989 году, я ушел в монастырь и выбрал для этого Путну. Здесь под началом кроткого пастыря Иакинфа подвизалось четверо-пятеро отцов с богословским образованием. Это были отец Тудор (Павло), отец Феофилакт (Чобыкэ), оба уже отошедшие ко Господу, отец Пантелеимон (Айоаней), отец Каллиник (Думитру) – нынешний викарный епископ в Яссах, отец Антоний (Ширбан), отец Варфоломей (Кира) – настоятель монастыря святого Иоанна Нового, Сучавского.

Кротость отца настоятеля Иакинфа и его благость привлекли меня, и я остался здесь, в Путне, 12 августа 1989 года. 7 декабря 1992 года я был назначен настоятелем монастыря, разумеется, после того, как за несколько дней до этого прошли выборы настоятеля. Из первых трех кандидатов, получивших более всего голосов, Высокопреосвященный архиепископ Пимен назвал меня.

20 лет настоятельства – красивое число, и некоторые говорят, связанное со многими свершениями. Но у отцов есть такое слово, которое гласит: «Известно ли мне, сколько из того, что я делал, было угодно пред Богом?» Ведь нередко мы, как люди, делаем упор на материальном, видимом, осязаемом, но не ведаем духовного, не знаем, насколько всё это угодно Богу. Поэтому я счел, что если и было сделано что-нибудь хорошее, то это было по милости и благости Божией и по Его действию в нас, а остальное, ошибки (ведь были и ошибки, я убежден: может, огорчил я одного, другого) – они от невнимательности и от моего внутреннего неделания.

Образцы высокого жительства

– Какие монахи значительно повлияли на вашу жизнь и были вам дороже всего?

Иеросхимонах Паисий (Олару)

Другим отцом кроткого и смиренного образа был отец Софиан (Богиу), мой духовник в студенческое время, с 1985 по 1989 год. Потом я тоже навещал его, а после отшествия ко Господу отца настоятеля Иакинфа приходил уже в качестве настоятеля Путны.

Отец Клеопа своей несгибаемостью и достоинством, но и добротой в то же время, своим чеканным словом, которое шло у него из глубины, от отцов, от внутреннего делания, имевшегося у него, стяжал определенное ясновидение вещей.

Архимандрит Арсений (Папачок)

К ним добавляется, конечно же, отец Иакинф (Унчуляк), мой настоятель, принявший меня в монастырь 12 августа 1989 года по полному монашескому чину, исповедав меня тут же, как только я пришел, и на второй день причастив. Тогда он всего-то и сказал мне: «Брат Михай, в этот путь мы отправляемся только со Христом и шествуем со Христом». Он произнес также слово в 1992 году, когда Высокопреосвященный архиепископ Пимен доверил мне настоятельское послушание. Отец Иакинф был моим наставником и духовником до последнего вздоха. Если у других отцов имелись кротость, решительность, достоинство, то отец Иакинф как настоятель отличался бескрайним терпением.

Этих отцов судил мне Бог повстречать в жизни, и их кроткие лики вызывали в моей памяти древних монахов, монахов из «Патерика». Сегодня, когда они ушли и у нас как будто нет напутствующих, наставников, мы вспоминаем о них с признательностью и благодарностью за то, что Преблагий Бог дал нам хотя бы видеть их, знать. А их лицезрение и знакомство с ними ставят нас в связь с Отцом Небесным, ибо я убежден, что на том свете они молятся о нас, ходатайствуют, чтобы и мы смогли преодолеть искушения и испытания жизни сей, ведь без искушений и испытаний мы бываем забыты Богом.

Конечно, на меня оказали влияние и семинарские преподаватели. С любовью вспоминаю отца Михая Визитиу, отца профессора Ганнибала Панцыру из Нямецкой семинарии, отца Константина Кожокару из Лунки, отца Константина Мосора, которые своей непреклонностью, своим достоинством, стремлением сделать из нас добрых служителей Церкви вложили в нас это желание – воистину служить Спасителю Христу.

Если мы постоянно не стремимся к Богу, не стремимся достигнуть тех образцов, которые Он нам дал, мы стоим на месте

Поднялся ли я до их высоты или нет – мне об этом судить не дано. Напротив, я констатирую другое и говорю вам об этом совершенно искренне и четко: я не достиг высоты этих отцов, которых знал. Они были и остаются для меня образцами духовной жизни. Я стараюсь следовать им. Стремлюсь достигнуть этих образцов, ведь иначе, если мы постоянно не стремимся к Богу, чтобы достигнуть тех образцов, которые у нас имеются в жизни, мы стоим на месте.

– Каков вкус жизни, проводимой в монастырских стенах? В вашем случае – в Путне?

Могила св. Штефана Великого в монастыре Путна

– Вероятно, вы спрашиваете меня как настоятеля, ведь я большую часть своей монашеской жизни провел в качестве настоятеля? Я бы сказал, что жизнь в монастыре была для меня заботой и попечением о том, что дал мне Бог, – о принятом мною наследии. Ведь я принял культурное, духовное наследие, чувство патриотизма, желание моих предшественников сохранить и передать тем, кто придет после нас, ту колею, ту линию, которой они должны следовать. Думаю, это и есть то, что называют словами «отеческая забота». Это меня беспокоило и беспокоит всё время.

Сначала меня заботило, как сделать, чтобы пред Богом было хорошим как малое братство этого монастыря, так и большое братство монастыря Путна, и в него я включаю всех приходящих и преклоняющих колени у могилы его величества святого Штефана и у чудотворной иконы Матери Божией. Как их направить, как принять и сказать им слово, которое бы их назидало, слово, которое идет от Бога, слово, которое идет от отцов. Как вдохнуть в них любовь к народу и стране, любовь к нашим христианским ценностям, ко всему, что добро и свято.

Чудотворная икона Богородицы из Путны

Чтобы иметь хороших монахов, нужны хорошие настоятели

– Как бы вы, как настоятель, ответили на такой вопрос: как формируется монах? Отец Клеопа признавался, глядя, как идут работы по строительству большого храма в Сихастрии, что легче воздвигнуть каменную церковь, чем сформировать монаха. Где тут трудности?

– Самые большие трудности при формировании монаха кроются в нас, настоятелях. Потому что мы, настоятели, не имеем должного терпения, терпения и рассудительности, которые так необходимы в наши дни. Для формирования монаха нам прежде всего нужны терпеливые настоятели, с духовной рассудительностью, благодаря которой и монах понял бы суть вещей. Если настоятель соединяет в себе эти условия, тогда он с легкостью может сформировать монаха. А если у него не хватает терпения заниматься с учеником и если у ученика нет всецелого послушания и отсечения воли, тогда тяжело. Потому и сказал отец Клеопа, что легче построить церковь, собор, чем сформировать монаха. Именно потому, что тут работать надо с духовной стороной, с душой человека, которого ты должен сформировать.

Храм в Сихастрии

Формировать кого-то не каждый может. Жнецов мало. Жатвы много, а жнецов мало, говорит Спаситель Христос. В жнецах я вижу тех отцов, тех клириков, которые знают суть вещей, тех благодатных отцов, то есть носителей Духа, которые имеют в себе Духа Святого и действуют так, как диктует им Он, – вспомним преподобного Серафима.

Поэтому когда ученик идет просить слова у своего отца, то хорошо, чтобы он сначала помолился, как замечательно говорил отец Рафаил (Нойка): «Господи, дай слово отцу моему и открой мое сердце, чтобы я принял слово его, как от Тебя».

Ну и когда это прекрасное делание есть как в ученике, так и в настоятеле, тогда легко формировать монаха. А если нет терпения и ясновидения со стороны настоятеля и если нет полного послушания и стремления к цели со стороны ученика, тогда появляются трудности.

– Как могут творить умную молитву миряне? Все отцы Церкви советуют, чтобы эту молитву творили под руководством духовника. А если и духовник не владеет этим искусством, что тогда делать?

Если я творю молитву Иисусову, то должен делать это смиренно, с акцентом на моей греховности

– Молитву Иисусову хорошо будет творить нам всем, но не с целью стяжать непрестанную молитву: целью молитвы должно быть только одно – прощение грехов и возвеличение имени Божия. Если я творю молитву Иисусову, то должен делать это смиренно, делать акцент на моей греховности, когда прошу: «Помилуй мя, грешного», и когда я сказал это, верить, что я самый грешный.

Архимандрит Софиан (Богиу)

Молитву будем творить все, но только с целью получить прощение грехов и славить имя Божие. Потому что Христос Господь сказал, что придут искушения и испытания, но всякий, кто призовет имя Господне, спасется. Призывая имя Господне – так мы спасемся.

Если не находишь священника, который бы тебя наставил, если ты еще не нашел руководителя, то ищи дальше. Я уверен, что Бог приведет его на твой путь. Если человек искренне ищет Бога, то Бог подает ему инструменты, с помощью которых он сформировался бы и водворился в утешении Бога Пресвятого. Потому что рука Божия открыта для того, кто тянется к Нему. Рука Божия открыта и объятия Его принимают каждого, кто предается Ему. И Бог подаст ему и духовника, и отца, и наставника, и всё, в чем он только нуждается. С одним только условием: чтобы он искал искренне, а не из любопытства.

– На чем основываются отношения духовный отец – чадо?

У каждого из нас есть призвание, и в этом призвании ты сиди и работай, ибо у Бога есть мысль о каждом из нас

– На терпении и рассудительности со стороны духовника и на послушании и искренности со стороны чада. Я бы добавил для духовного чада: и стойкости. Стойкость необходима всем: и отцам, и духовному чаду. Стойкость в хорошем; не так, чтобы сегодня ты хотел хорошего, а завтра захочешь плохого. У отца настоятеля Иакинфа было такое слово: «Оставайся постоянным, непоколебимым, достойным в том положении, какое у тебя есть». У каждого из нас есть призвание, и в этом призвании ты сиди и работай, ибо у Бога есть мысль о каждом из нас и есть дело, которое предстоит Ему над нами сделать. Мы не родились случайно, мы не родились невесть как в мире сем, из одной только страстной встречи отца и матери, но Бог был Тем, Кто дал нам душу. Когда дал душу, у Бога была мысль, и затем у Него есть дело, которое Ему предстоит сделать с этой душой. Я должен сознавать это дело Божие.

На самом деле это не что иное, как исполнение слова из «Отче наш»: «Да будет воля Твоя». «Да будет воля Твоя, Господи, во мне». Когда мы предоставили себя в распоряжение Божие, мы сели в ладонь Божию, а Он действует. И таким образом я сажусь в делание Божие, сажусь туда, где должен быть, куда был призван, чтобы обрести свою цель, свое предназначение, талант, – и тогда всё хорошо.

Забвение истории народа ведет нас к краю пропасти

– Если бы вы сделали рентгенограмму души румына в этот час, какой бы вы нашли ее?

– Трудно сказать, потому что надо не критиковать, не говорить плохо, а увидеть свое истинное лицо. Есть у нас и хорошие румыны, румыны, которые любят свои ценности, румыны, которые уверены, что народ и страна словно зашатались и более не стоят на прочных столпах веры, истины, правды и труда. Думаю, если эти прочные столпы имеются в основании общества и если мы знаем свою историю, то с народом всё хорошо. И румын возвращается к своим ценностям.

Праздник Успения Божией Матери в монастыре Путна

А если отсутствуют эти столпы, если мы на место истины ставим ложь, на место национального интереса ставим групповой и шкурный, а вместо труда занимаемся плутовством и, помимо всего этого, забываем историю народа, наших предков, те великие образцы, которые у нас были, тогда участь наша будет только жалкой, тогда мы всё время будем оставаться на лезвии ножа и на краю пропасти.

Ты не человек, если не имеешь Христа с собой

Отец Софиан говорил, что у человека есть достоинство и внутри у него – единство между словом и делом, покуда у него имеется единство между умом и сердцем. Если нам не удастся установить единство между умом и сердцем (то есть что мы думаем, чтобы то и делали, причем только в Боге и только со Христом), мы не можем называться людьми. Настоящими людьми. Ты не человек, если не имеешь Христа с собой. «Если не живет внутри тебя Христос, ты не можешь верно понимать житейские вещи. Сердце твое пусть бьется со Христом, дыши Христом! Только тогда ты настоящий человек», – говорит отец Софроний (Сахаров).

Уповаем, с помощью Божией, что румын – нынешний, но и завтрашний тоже – вернется в свое собственное русло и увидит, что без этих ценностей нельзя идти дальше ни как народ, ни как страна. Уповаем, глядя на предков и имея эти ценности, что мы как народ и как страна будем жить, как подобает. Ведь народ продолжает существовать только благодаря знанию своих корней и следованию хорошим образцам. Без этого знания нам трудно будет идти дальше.