Психическая болезнь не перекрывает дороги к Богу

Одно из последствий грехопадения человека — его болезненность (страстность), его уязвимость перед бесчисленными физическими опасностями и недугами; уязвимость не только тела, но и психики. Психическая болезнь — тяжелейший крест! Но Творцу и Отцу нашему психически больной человек дорог не менее, а может быть, — в силу страдания — еще и более, чем любой из нас. Об этих людях, об их возможностях в Церкви, о здоровье психическом и духовном мы беседуем с Василием Глебовичем Каледой — врачом-психиатром, доктором медицинских наук, профессором кафедры практического богословия Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета.

Василий Глебович Каледа. Василий Глебович Каледа.
— Вы выросли в глубоко верующей православной семье, Ваш дед прославлен в сонме священномучеников и исповедников Российских, Ваш отец и братья — священники, сестра — игумения, мама в старости тоже приняла постриг. Почему же Вы выбрали медицину, а затем именно психиатрию? Что определило Ваш выбор?

— Действительно, я вырос в семье с глубокими православными, церковными традициями. Кстати, мой дед, священномученик Владимир Амбарцумов, расстрелянный на Бутовском полигоне, родился в Саратове; у нашей семьи с вашим городом особая духовная связь, и мне приятно отвечать на вопросы журнала Саратовской митрополии.

Однако прежде чем стать священником, мой отец много лет отдал геологии; мама мечтала стать врачом, но стала биологом; двое моих братьев-священников по первому образованию геологи, а у сестер образование медицинское. Врачи были в роду и раньше. Возможно, здесь есть какая-то связь с именем: четыре Василия были в роду Каледа, и все четверо — врачи. Можно сказать, что, выбирая медицину, я продолжил семейную традицию.

А выбор психиатрии — это влияние личности отца. Папа с огромным уважением относился к медицине и среди всех медицинских дисциплин выделял психиатрию. Он считал, что компетенция психиатра где-то граничит с компетенцией священника. И говорил мне о том, как важно, чтоб именно среди психиатров были верующие, чтобы у человека, если уж ему или его ближнему понадобилась помощь психиатра, была возможность обратиться к православному врачу.

Другом моего деда, священномученика Владимира Амбарцумова, был Дмитрий Евгеньевич Мелехов, один из патриархов отечественной психиатрии. Вскоре после его смерти (он умер в 1979 году) в самиздате вышла его работа «Психиатрия и проблемы духовной жизни», предисловие к этому изданию написал мой отец. Позднее эта книга была издана уже вполне легально. Дмитрий Евгеньевич бывал в нашем доме, и каждый его визит становился для меня — тогда подростка — событием. Учась в мединституте, я окончательно понял, что психиатрия — это мое призвание. И в дальнейшем ни разу о своем выборе не пожалел.

— Что такое психическое здоровье? Можно ли с уверенностью сказать: вот этот человек, даже и при каких-то проблемах, психически все же здоров, а вот этот — болен?

— Проблема нормы в психиатрии очень важна и совсем не проста. С одной стороны, каждый человек индивидуален, уникален и неповторим. Каждый имеет право на свое мировоззрение. Мы очень разные. Но, с другой стороны, мы все очень похожи. Жизнь ставит перед всеми нами одни и те же, по сути, проблемы. Психическое здоровье — это совокупность установок и качеств, функциональных способностей, которые позволяют индивидууму адаптироваться к среде. Это способность человека справляться с обстоятельствами своей жизни, сохраняя оптимальный эмоциональный фон и адекватность поведения. Психически здоровый человек может и должен справляться со всеми трудностями, которые есть в его жизни. Конечно, трудности бывают очень разные. Бывают такие, что человеку их, кажется, не выдержать. Но давайте вспомним наших новомучеников и исповедников, прошедших все: тогдашние методы следствия, тюрьмы, голодные лагеря — и оставшихся душевно здоровыми людьми, психически здоровыми. Вспомним также крупнейшего психиатра и психотерапевта ХХ века Виктора Франкла, основоположника логотерапии, то есть направления психотерапии, в основе которого лежит именно поиск смысла жизни. Франкл основал это свое направление, находясь в нацистских концлагерях. Такова способность здорового человека справляться со всеми испытаниями, иначе говоря, искушениями, которые посылает ему Бог.

— Из Вашего ответа следует, по сути, то, что вера есть или важнейшее условие, или, скажем так, неисчерпаемый источник душевного здоровья. Любой из нас, верующих, слава Богу, людей, на личном опыте в этом убеждается. Мы совершенно иначе воспринимали бы наши трудности, горести, беды, потери, если бы не были верующими людьми. Обретенная вера поднимает нашу способность преодолевать страдания на совершенно иной, невозможный для неверующего уровень.

— С этим нельзя не согласиться! Способность человека преодолевать трудности зависит от его мировоззрения и мировосприятия. Вернемся к Виктору Франклу: он говорил о том, что вера обладает мощнейшей протективной способностью, и с нею в этом смысле не может сравниться никакое другое мировоззрение. Человек верующий на порядок устойчивее человека, не имеющего веры. Именно потому, что он воспринимает эти трудности как ниспосланные Спасителем. В любом своем несчастье он ищет и находит смысл. На Руси издавна было принято говорить о беде: «Господь посетил». Потому что беда заставляет человека задуматься о его духовной жизни.

Если говорить все же не о норме, а о болезни, то при этом важно понимать: тяжелое, генетически обусловленное психическое заболевание может развиться у любого человека — вне зависимости от его мировоззрения. Другое дело — пограничные психические расстройства, возникающие у людей с определенными чертами характера и, опять-таки, с определенным мировоззрением. Именно в этих случаях мировоззрение больного имеет огромное значение. Если он воспитывался в религиозной среде, если он с молоком матери впитал убеждение в том, что жизнь имеет высший смысл и страдание тоже имеет смысл, это тот крест, который посылает человеку Спаситель, — тогда он все происходящее с ним воспринимает с этой именно точки зрения. Если же у человека нет такого взгляда на жизнь, он каждое испытание, каждую трудность воспринимает как жизненный крах. И здесь я могу уверенно сказать: расстройства пограничного типа, невротические заболевания у людей, ведущих полноценную духовную жизнь, встречаются значительно реже, чем у неверующих.

— Вы преподаете пастырскую психиатрию. В чем суть этого предмета? Почему он необходим при обучении будущих пастырей?

— Пастырская психиатрия — это раздел пастырского богословия, связанный с особенностями душепопечения лиц, страдающих психическими расстройствами. Это требует координации усилий, соработничества пастыря и врача-психиатра. От священника в данном случае требуется понимание границ психического здоровья, о чем мы только что говорили, умение вовремя увидеть психопатологию и принять адекватное решение. Психические расстройства, как тяжелые, так и пограничного уровня, встречаются часто: по данным медицинской статистики, 15% населения страдают тем или иным заболеванием этого рода, вопрос только в степени выраженности. А люди, страдающие душевными недугами, склонны обращаться в Церковь, к священникам. Вот почему в церковной, приходской среде людей с этими проблемами относительно больше, чем в среднем по популяции. Это нормально! Это говорит как раз о том, что Церковь — врачебница, и душевная, и духовная. Любому священнику приходится общаться с людьми, у которых налицо те или иные расстройства, — повторюсь, степень выраженности может быть разной. Часто бывает так, что именно священник, а не врач становится первым, к кому человек обращается с проблемой, имеющей психиатрический характер. Пастырь должен уметь вести себя с этими людьми, помогать им и, главное, четко видеть те случаи, когда человека нужно отправлять к психиатру. Как-то мне попалась на глаза американская статистика: 40% людей, обращающихся к психиатрам, делают это по совету священнослужителей различных конфессий.

Следует добавить, что у истоков курса пастырской психиатрии, который читается сейчас во многих духовных учебных заведениях, стоял архимандрит Киприан (Керн), профессор пастырского богословия Свято-Сергиевского института в Париже: в своей книге о пастырском богословии он отдельную главу посвятил именно этому предмету. Он писал о тех человеческих проблемах, которые нельзя описать критериями нравственного богословия, которые не имеют никакого отношения к понятию греха. Эти проблемы — проявления психопатологии. А вот автором первого специального пособия по пастырской психиатрии был как раз профессор психиатрии Дмитрий Евгеньевич Мелехов, о котором мы говорили, сын репрессированного священника. Сегодня уже совершенно ясно, что в стандарт (если мы не побоимся этого слова) пастырского образования должен входить и курс психиатрии.

— Конечно, это вопрос скорее богословский, чем медицинский, но все же — на Ваш взгляд: есть ли связь между психическим заболеванием и грехом? Почему основные виды бреда являют собой как бы гримасы основных греховных страстей? Бред величия, например, и как бы его тень, изнанка — бред преследования — что это, как не гримаса гордости? А депрессия — разве не гримаса уныния? Почему так?

— Бред величия, как и любой другой бред, имеет к греху гордости лишь отдаленное отношение. Бред — это проявление тяжелого психического заболевания. Связь с грехом здесь уже не прослеживается. Но в иных случаях можно проследить связь между грехом и возникновением психического расстройства — расстройства, подчеркну, а не эндогенного, генетически обусловленного заболевания. Например, грех печали, грех уныния. Человек предается печали, потерпев ущерб, понеся какую-то утрату, впадает в уныние от своих трудностей. Психологически это вполне объяснимо. Но здесь особенно важно мировоззрение этого человека и его иерархия ценностей. Верующий человек, имея в жизни высшие ценности, будет стараться правильно расставить все по местам и постепенно преодолеет свои трудности, а вот у человека неверующего скорее может возникнуть состояние отчаяния, полной утраты смысла жизни. Состояние будет уже соответствовать критериям депрессии — человеку понадобится психиатр. Духовное состояние, таким образом, отразилось на состоянии психическом. Такому пациенту психиатра есть с чем обратиться и к священнику тоже, есть что сказать на исповеди. И помощь он должен получить — с обеих сторон, и от пастыря, и от врача. При этом очень важно, чтоб в священнике жила любовь, чтоб он был милосерден к этому человеку и способен реально его поддержать. Необходимо отметить, что, по данным ВОЗ, к 2020 году депрессия выйдет на второе место по заболеваемости во всем мире; и главные причины этого эксперты ВОЗ видят именно в утрате традиционных семейных и религиозных ценностей.

— А насколько возможна духовная, церковная жизнь для людей, страдающих тяжелыми психическими заболеваниями, например, различными формами шизофрении?

— Нет никакой вины человека в том, что он пришел в этот мир с тяжелым, генетически обусловленным заболеванием. И если мы действительно верующие христиане, мы не можем допустить и мысли о том, что эти люди ограничены в своей духовной жизни, что Царство Божие для них закрыто. Крест психического заболевания — это очень тяжелый, может быть, самый тяжелый крест, но верующий человек, неся этот крест, может сохранить для себя полноценную духовную жизнь. Он ни в чем не ограничен, это положение принципиальное — ни в чем, включая возможность достижения святости.

Следует добавить: шизофрения — она ведь очень разная бывает, и пациент с шизофренией может находиться в различных состояниях. Он может перенести острый психотический приступ с бредом и галлюцинациями, но затем в некоторых случаях наступает ремиссия очень высокого качества. Человек адекватен, успешно работает, может занимать ответственную должность, благополучно устроить свою семейную жизнь. И его духовная жизнь ничуть не затруднена и не искажена болезнью: она соответствует его личному духовному опыту.

Бывает, что больной в состоянии психоза испытывает некое особое духовное состояние, чувство особой близости к Богу. Затем это чувство во всей его глубине утрачивается — хотя бы уже потому, что с ним трудно вести обычную жизнь, — но человек помнит о нем и после приступа приходит к вере. И в дальнейшем живет совершенно нормальной (что важно), полноценной церковной жизнью. Бог приводит нас к Себе разными путями, и кого-то, как ни парадоксально, вот так — через психическую болезнь.

Но бывают, конечно, и другие случаи — когда психоз имеет религиозную окраску, но все эти квазирелигиозные переживания суть только порождение болезни. Такой больной воспринимает духовные понятия искаженно. В подобных случаях мы говорим о «токсической» вере. Беда еще и в том, что эти больные нередко оказываются очень активными. Они проповедуют свои совершенно искаженные понятия о Боге, о духовной жизни, о Церкви и таинствах, они пытаются передать свой ложный опыт другим людям. Это нужно иметь в виду.

— О психических заболеваниях часто вспоминают в связи с бесовской одержимостью (или тем, что так называют). Зрелище так называемых отчиток заставляет предположить, что в храме собраны просто больные люди. Что бы сказали об этом Вы? Как отличить психическое заболевание от одержимости? Кого надо лечить препаратами, а кому требуется помощь духовная?

— Прежде всего хочется напомнить о том, что приснопоминаемый Святейший Патриарх Алексий II был решительным противником распространившейся как раз в те годы широкой и бесконтрольной практики «отчитывания». Он говорил о том, что чинопоследование изгнания злых духов должно совершаться только в крайне редких, исключительных случаях. Лично я никогда не присутствовал при массовых отчитках, но мои коллеги — люди, заметьте, верующие — наблюдали это. И с уверенностью говорили, что большинство «отчитываемых» — это, что называется, наш контингент: страдающие психическими расстройствами. Психическое заболевание того или иного типа имеет определенную структуру, характеризуется многими параметрами, и профессиональный врач всегда видит, что человек болен, и видит, чем болен. Что же касается состояния бесоодержимости, духовного повреждения — оно проявляется в первую очередь в реакции на святыню. Это проверяется «слепым методом», как выражаются врачи: человек не ведает, что его подвели сейчас к мощевику или к чаше со святой водой. Если он, тем не менее, реагирует, значит, есть смысл говорить об одержимости бесом. И о помощи священника, конечно, — не любого, а того, у которого есть благословение архиерея на чтение определенных молитв над мучимыми от нечистых духов. В противном случае это чисто психиатрическая проблема, не имеющая отношения к духовному состоянию. Это распространенный случай, у нас много больных, имеющих в структуре бреда какую-то религиозную тематику, в том числе и такую: «Во мне сидит бес». Многие из этих пациентов — верующие, православные люди. Если при клинике, где они находятся, есть церковь, они посещают службы, исповедуются, причащаются, и никакой бесоодержимости у них на самом деле нет.

К сожалению, мы сталкиваемся со случаями, когда священники, не имеющие достаточного опыта и не прослушавшие в семинариях курса пастырской психиатрии, отправляют совершенно «классических» больных на так называемые отчитки. Совсем недавно ко мне привели девушку, студентку, которая вдруг стала заворачиваться в фольгу, надела на голову кастрюлю — защищалась от неких «лучей из космоса». Действительно, классика психиатрии (так называемый студенческий случай)! Но вместо того, чтоб немедленно вести дочь к врачу, родители повезли ее к какому-то «старцу», шесть часов стояли в очереди к нему, а потом он послал их на отчитку, которая, конечно же, не помогла. Сейчас состояние этой пациентки удовлетворительное, болезнь удалось купировать с помощью лекарств.

— Вы говорили уже здесь о том, что больной, бред которого имеет религиозную окраску, может быть очень активен. А ведь найдутся люди, которые ему поверят! Бывает ли так, что обычного больного человека принимают за святого?

— Конечно бывает. Точно так же бывает, что человек говорит о своей бесоодержимости или о каких-то необыкновенных видениях, о своей особой близости к Богу и особых дарах — а все это на самом деле просто болезнь. Вот почему мы, психиатры, преподающие пастырскую психиатрию, говорим будущим священникам: есть повод насторожиться, если ваш прихожанин уверяет вас, что достиг уже каких-то высоких духовных состояний, что его посещают Богоматерь, святые и т. д. Духовный путь долог, сложен, тернист, и лишь единицы выдерживают его и становятся великими подвижниками, которых посещают Ангелы, святые и Сама Божия Матерь. Мгновенных взлетов здесь не бывает, а если человек уверен, что именно это с ним произошло, — в абсолютном большинстве случаев это проявление патологии. И это еще раз показывает нам важность сотрудничества врача-психиатра и пастыря, при четком разграничении сфер их компетенции.

Рисунки пациентов психиатрической больницы
Журнал «Православие и современность» № 26 (42)

С Василием Каледой беседовала Марина Бирюкова

Источник: Православие и современность

21 октября 2013 г.

Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Смотри также
Мы рождаемся с чувством Бога Мы рождаемся с чувством Бога
Федор Кондратьев
Мы рождаемся с чувством Бога Мы рождаемся с чувством Бога
Федор Кондратьев
Психиатрия — это естественная наука, это отрасль медицины, и она рассматривает человека как биологический объект и воздействует на него вполне материальными средствами. Казалось бы, врач-психиатр должен объяснять все происходящее с человеком — в том числе и то, что мы привычно называем духовной или религиозной жизнью, — сугубо материальными, биологическими, а также, конечно, социальными причинами. Однако автору этой публикации — доктору медицинских наук, профессору, психиатру-эксперту высшей квалификационной категории, заслуженному врачу России, члену церковно-общественного совета по биомедицинской этике при Московском Патриархате Федору Кондратьеву — давно понятно, что биологическими и социальными процессами человека не объяснишь.
Пастырская психиатрия: разграничение духовных и психических расстройств Пастырская психиатрия: разграничение духовных и психических расстройств
Василий Каледа
Соотношение духовных недугов и психических заболеваний — одна из проблем, с которой постоянно приходится сталкиваться в церковной жизни как духовенству, так и мирским представителям клира. Но чаще всего именно священник оказывается первым, к кому обращается за помощью человек с психическими расстройствами.
Психическое расстройство: опыт Церкви и медицины Психическое расстройство: опыт Церкви и медицины
Ольга Степанова
24 января 2012 года в Российском православном университете в рамках ХХ международных рождественских чтений состоялся круглый стол «Душепопечение на приходах о прихожанах, страдающих психическими расстройствами и зависимостями». Участники и гости круглого стола - православные психиатры, психотерапевты, священство, выпускники Православного гуманитарного института «Со-действие», гости из регионов обсудили ряд насущных проблем и вопросов современной психиатрии, стоящих перед обществом и церковью.
Комментарии
Юрий 6 сентября 2019, 10:34
Адекватного психиатра найти очень сложно. У всех одна школа и один подход - карательная медицина, и нейролептики, ведущие к инвалидизации. Из меня сделали инвалида второй группы, бессрочника. Диагноз - параноидная шизофрения ф 20. На таблетках невозможно ни жить, ни работать. Моим родителям напрочь промыли мозг про "волшебные таблетки". Нейролептики, при неправильном использовании, дают состояния, несовместимые с жизнью. Мной занимались и занимаются горе специалисты, которые и сами признают, что параноидной шизофрении у меня нет. Но, что написано в карте пером, то даже в суде, не вырубить топором. Был я и у Василия Глебовича, и иже с ним. Только вера в Бога, позволяет жить и бороться.
Михаил16 ноября 2018, 15:43
Мне в Госнии психиатрии в дневном отделении в Москве после сильного стресса поставили ШАР (шизоаффективное расстройство). Перечеркнули жизнь, давали галоперидол, циклодол антидепрессанты. Ели остался жив от такой "терапии". Чуть просто не умер, так было тяжело. Чудом узнал от Приходского Священника о Святом Гаврииле из Самтавро (Грузия), прислали оттуда масло, потом сам поехал к могилке. Уже 1 год как не пью таблетки, врачи из Госнии невразумительно "мычат" о ремиссии, но моего состояния, выздоровления объяснить или прокомментировать не могут. Слава Гавриилу! По воле врачей я чуть не остался инвалидом от их вредоносных таблеток. Слава Христа за здоровье! Адрес монастыря: монкгабриел.ге.
р.б Гавриил26 ноября 2017, 10:19
У меня вопрос к Василию Глебовичу.
А есть ли на Вашей практике, хотя бы один случай излечения человека от психоза,
депрессии назначенной Вами терапией? Чтобы человек после препаратов вернулся к здоровой жизни без препаратов. Что человек стал здоровым и как до болезни. Про ремисссию не рассказывайте - ремиссия субъективный эфимерный фактор. Спасибо.
Василий17 ноября 2017, 21:46
Для р.б Романа. Мне эндогенную депрессию лечили в Госнии Психиатрии (консультативно) в Москве феварином, паксилом и еще чем-то. Я работал тогда курьером и раз пять чуть от этих препаратов не вышел на красный свет на светофоре. Перечитал весь интернет и узнал о Клыково. Схимонахине Сепфоре. Был 3 месяца назад на могилке - встречался с игуменом Михаилом. Сейчас плавно сошел с таблеток, понимаю, что от смерти и полной инвалидизации меня отделяли считанные месяцы. Слава Христу за молитвы Матери Сепфоры и то, что есть добрые люди, которые в психических недугах отправляют к ней, а не на погибель от таблеток.
р.б. Роман30 октября 2017, 10:38
Да, депрессия и другие психические расстройства - тяжелый крест.
На своей шкуре в этом убедился. Мне с эндогенной депрессией помогают справится добрые дела и дела милосердия. Появляется настоящая благодать.
Всегда нужно помнить, что наши скорби и болезни облегчают вход в Царство Небесное, что страдания в этой жизни временны. К сожалению, я и сам часто в этом состоянии впадаю в уныние наверное из-за маловерия.
Думаю, что не стоит сильно рассчитывать на лекарства. Лечение души и тела должно быть комплексное.
Да поможет нам Бог.
р.б Петр 1 сентября 2017, 08:19
Для Валентины, Нины. Мне в госнии психиатрии в Москве в 2001 году поставили диагноз МДП (психоз). После терапии галоперидола, циклодола, рисполепта - я поправился на 15 кг. По образованию я инженер. На работу ходить уже не мог. Денег в семье не было. Мне как и Нине давали таблетки, аргументируя, что это лечение. Если бы я его продолжил еще хотя бы 1 год, я бы стал инвалидом. Я чудом узнал о Серафиме Тяпочкине, поехал в Ракитное на могилку. На могилке рассказал Отцу Серафиму о своей беде. Сегодня, спустя 1 год после посещения Старца Серафима - я не пью таблетки, врачи называют это "ремиссия", а я смеюсь им в глаза - я здоров, и больше не заболею. Таблетки психотропы делают инвалидом!
Валентина24 августа 2017, 15:45
Я согласна с Ниной. Я тоже долго болела психозом. Теперь после чудесного выздоровления после посещения храма (Кипр), где покоятся мощи Священномученика Киприана и Мученицы Иустины я могу сказать твердо: мне "лечение" психиатрии кроме мучений и слез ничего не принесли. От меня чуть не ушел муж - после длительного приема препаратов (рисполепт/кветиапин) мне становилось хуже и хуже, я становилась "роботом": стремительно теряла силы, набирала вес, в жизни пропали интересы.
Мне как и Нине поднимали дозировку и говорили, что это "лечение". Я как и Нина была на гране инвалидности. Я хотела иметь 3 детей, а у меня только один ребенок. Нет аргументов, даже от Священников, что психотропы лечат. Ложь.
Нина24 августа 2017, 10:19
У меня своя история. Меня 17 лет лечили психиатры - я пила все препараты от антидепрессантов до нейролептиков (психотропы). За 12 лет я набрала 25 кг лишнего веса. Когда я говорила, что мне плохо от препаратов мне продолжали давать и увеличивать дозы. Я сменила 7 врачей за этой время, у меня начался диабет, я потеряла работу от неусидчивости. В приходской библиотеке я взяла книгу о Схимонахине Сепфоре, прочитала. Поехала в монастырь в Клыково. Была в келье и на могилке Схимонахини Сепфоры. Немного позже, мне снится сон, что Старица Сепфора мне говорит прекращать пить препараты. Как-то спокойно, без тени сомнения - я отказалась от препаратов. 2 года я живу здоровой! Ответьте кто мне помог?
Татьяна26 января 2017, 17:01
Добрый день! Василий Глебович, меня зовут Татьяна,мне 58 лет, 5 последних лет у меня трофическая язва. Лечили ее и в Москве, и в Кировской обл., сейчас я живу в г. Зеленоградске Калининградской обл. Здесь я тоже обращалась к хирургам. Но болезнь и ныне там. Снова начала сочится, хоть галошу одевай, а у нас малыш 2 г. 6 мес. Я не успеваю вытирать свои лужи поэтому, у меня начался нервный срыв, малыш иногда успевает в лужу ступить.Скоро мне понадобится психическая помощь. Я не знаю какого совета я жду от Вас. Просто очень хочется знать, настанет то время когда врачи будут смотреть пациента, а не его кошелек. У меня все. С уважением Т. Таирова.












Надежда16 декабря 2015, 17:03
Здравствуйте, Василий Глебович! Меня зовут Надежда, мне 31 год, мой основной диагноз - ДЦП, спастико-гиперкинетическая форма. С 2001 года начались проблемы с психикой, ходила к разным психиатрам, пила множество различных препаратов финлепсин, риссет, азалептин, амитриптилин. В сентябре этого года 3 недели пролежала в Ярославской психиатрической больнице, мне отменили все препараты и назначили только вольпарин-хроно. Но порой бывает тяжко на душе из-за ДЦП, мне очень помогает вера в Господа, я пишу стихи православной тематики. Меня три года мучали приступы я закатывала глаза вверх, в голове мелькали непонятные мысли, и именно вольпарин мне помог. Что Вы ещё можете посоветовать?порой просто очень хочется кому-то излить душу. С уважением Надежда.
Елена11 июля 2014, 16:53
Согласна с МамойАутистки, даже намек на психическое заболевание воспринимается как оскорбление. Меня вот батюшка к психиатру послал... по доброму так, не как "психопат" какой-нибудь посылает своего обидчика. Во первых я восприняла это как испытание (как когда Господь Аврааму сына предложил в жертву принести) ведь признать свою болезнь,- значит расслабиться, бросить семью, уйти из этой жизни (перестать бороться и начать лечиться). Конечно духу не хватило к психиатру сходить. Но есть и другой аспект,- гордыня, бьюсь с ней уже три года, с мыслью "если я такая больная то не за чем и жить", думаю а вот наступила бы себе на эту самую гордыню, сходила бы к психиатру...разрушила свою земную жизнь, может быть обрела бы вечную, и так дальше по кругу.
В общем тут очень много лазеек лукавому, подсунуть идейку свою мерзкую.
Да священник может, от Бога, увидеть, что человек болен (а может и не увидеть). Но говорить "Вы сходите к психиатру", все равно что говорить "Вы сходите к анкологу", по моему скромному мнению- не нужно. И в двойне не нужно, если заметна склонность к психическим расстройствам, чтобы не ввести человека в состояние такого расстройства.
Ольга23 января 2014, 16:51
Самое страшное - это то, что такое отношение общества к больным отвращает их самих от признания себя больными и лечения. Больные не хотят лечиться, предпочитают пытаться скрывать болезнь, что, конечно же, у них не получается, уходят из дома, прячутся от врачей, порывают с близкими, болезнь обостряется, они становятся опасными для окружающих (в первую очередь, тех же близких) и для себя. А общество и радо, что больной ушел из дома и развелся с женой. Теперь за него никто не будет ратовать. Так он скорее погибнет и освободит всех от хлопот. нет человека - нет проблемы. Простите, но пишу из опыта.
Галина25 декабря 2013, 04:59
Очень интересное интервью. Слава Богу, что есть такие врачи, как Василий Каледа. Но в основном: психиатры - ярые атеисты, священники: все психические заболевания - следствие греха.
МамаАутистки21 декабря 2013, 01:19
Спасибо, с интересом прочитала. Очень хотелось бы, чтобы такие вот психиатры давали больше интервью и объясняли людям, что психически больные люди - не враги. Что они не более опасны, чем здоровые. Ведь если посмотреть на статистику, то насилуют, убивают и грабят в основном не душевнобольные. В нашем обществе очень плохое отношение к больным шизофренией, аутизмом, любыми другими людьми, у которых патология мозга. От этого страдают больные и их родственники. А начать надо с того, чтобы не разбрасываться словами "псих", "дебил", "шизик", "олигофрен". Вокруг много мам с детьми, у которых диагноз... Просто они не пишут у себя на лбу об этом. Но вздрагивают от таких слов.И испытывают отчаяние.
У меня у малышки-дочки аутизм. Я смотрела передачу вовсе не о психических болезнях. Но там дамочка про бывшего мужа сказала: "Да он псих, аутист какой-то". И мне запомнилось только это. Ходишь-ходишь, потом в голове возникнет: "Псих, аутист какой-то". И начинаешь плакать... Это как дразнить окнобольных. "Да он какой-то раком больной". Разве так можно?
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×