Сергей Бедненко: «Я понял, что Бог следит за мной» (+ВИДЕО)

Мы продолжаем знакомить наших читателей с программой телеканала «Спас» «Мой путь к Богу», в которой священник Георгий Максимов встречается с людьми, обратившимися в Православие. Сегодня гость программы — доцент лингвистического университета Сергей Владимирович Бедненко, в прошлом атеист и офицер военной разведки.

Священник Георгий Максимов: Здравствуйте! В эфире передача «Мой путь к Богу». Сегодня у нас в гостях — доцент лингвистического университета Сергей Владимирович Бедненко. Сергей Владимирович, в то время, когда вы родились и росли, в нашей стране было такое общество, в котором большинство людей о вере не знало. Наверное, и в вашем случае было так, если я не ошибаюсь?

К Церкви я никогда не относился негативно, но и не интересовался ее жизнью совершенно

Сергей Бедненко: Да, отец Георгий, я вырос в атеистической среде, и вопрос веры вообще для меня не стоял. Я рос на западной Украине, где в основном до прихода советской власти храмы были католические и униатские, и это было все, что я видел религиозного, когда был ребенком. Дома разговоров о Церкви не было. Даже потом, когда мы переехали на окраину города, где рядом с нами был православный храм, и к нам ходили колядовать, то родители этих ребят не пускали в дом. У нас над дверью нарисовали черный крест и с тех пор перестали нас посещать. Но тем не менее даже в детстве все равно какие-то зацепки были. Я помню, если мы заходили с отцом в храм, он всегда оставлял пожертвования. Я как-то его спросил: “Зачем ты это делаешь? Ты же не веришь во все это”. Он говорит: “Ты понимаешь, если это не поддерживать, то красота, которая здесь есть, перестанет существовать. Просто все разрушится, а я бы хотел, чтобы она осталась”. И вот такой чисто эстетический момент в восприятии веры во мне заронился. И поэтому, наверное, к Церкви я никогда не относился негативно. Но и не интересовался ее жизнью. Совершенно.

Священник Георгий Максимов: А когда прозвенели первые звоночки о том, чтобы обратить всерьез внимание на мир веры?

Сергей Бедненко: Это случилось, когда я уже был военным и находился во второй своей длительной загранкомандировке. Я готовился стать профессиональным разведчиком, все к этому шло. И, в общем-то, меня и отправили в командировку для того, чтобы я лучше «сориентировался на местности», «узнал капитализм» — я был в капиталистической стране Латинской Америки. Потому что для того, чтобы быть разведчиком, нужна внутренняя свобода и, конечно, знания. Я к этому готовился всерьез и вдруг в какой-то момент ощутил, что, профессионально выражаясь, меня начали «пасти». То есть меня кто-то «пасет». Однажды я прихожу домой… Представьте себе — убежденный коммунист, строитель новой жизни, — и вдруг у него на кухне обосновались какие-то монахини и начинают рассказывать жене какие-то непонятные вещи. Я потом ее спросил: “А зачем они приходили?”. Она говорит: “Они мне обещали Библию принести на русском языке”. Я говорю: “Какая Библия? О чем ты вообще говоришь? Как они у нас дома оказались?” Она говорит: “Да не знаю, позвонили в дверь, я их пустила”. Я думаю: это неспроста.

Надо сказать, что психология человека, который готовит себя к этой работе, — она немножко другая. Он обращает внимание на детали, на оттенки, он сразу должен сделать вывод из любой ситуации. У нас даже говорили, что если ты встретил человека раз — это случайность, если два — это опасная случайность, а если три — это слежка. И вот первый раз я подумал: “Ну, это случайность”. Потом смотрю — еще раз эти монахини к нам пришли. Думаю: “Это уже опасная случайность”. А третий раз произошел, когда я ехал на автобусе покупать себе вещи в магазине, и передо мной сидели две монахини. Естественно, католические, поскольку дело происходило все в той же латиноамериканской стране. И, глядя на них, я рассуждал: “Та, которая сидит справа — она пожилая, может, ей надо в монастырь. Жизнь не сложилась, надо как-то концы с концами сводить, поэтому она в монастыре. Может, грехи замаливает. Это ее дело. А вот вторая, молодая — ей совсем здесь не место. Ей надо семью иметь, ребенка родить, и вообще выполнять свои женские функции, а не в монастыре прятаться”. Вдруг я задаюсь вопросом: “Неужели они там, в монастыре, могут что-то, чего мы в миру не можем?”

Я понял, что вошел в сферу чьего-то интереса, которого раньше не ощущал на себе

И тут на остановке заходит в автобус маленькая чумазая девочка и начинает петь жалостливые песни, прося подаяние. И в какой-то момент она прекратила петь и разрыдалась. И вот мы все, кто сидел в автобусе, — а это были люди в основном среднего возраста, у которых были свои дети, и у меня была дочь такого же возраста, как она, — мы все оказались в каком-то ступоре, мы не знали, что делать. А эти монахини, у которых нет детей, как по команде, отложили свои молитвословы, махнули рукой и сказали: “Иди сюда”. Посадили эту девочку на колени. Я подумал: “Сейчас они что-нибудь ей дадут. Конфету или деньги”. Нет, у них ничего не было. Они погладили ее по голове, что-то ей сказали. Через две минуты ребенок улыбался. В общем, тут мы тоже ожили немного, дали ей какие-то деньги, она вышла из автобуса, и я подумал: “Да, что-то они могут”. Через эти три встречи я ощутил, что это слежка с внешней стороны. Я понял, что вошел в сферу чьего-то интереса, которого раньше не ощущал на себе.

И это был первый сигнал, когда я понял, что вера в Бога — это сила. Потом вся жизнь подтвердила этот постулат, а тогда я просто впервые об этом задумался. И параллельно с этим шла работа. Я увлекался тогда американской социальной психологией Дейла Карнеги, основная мысль которой: “Если ты хочешь, чтобы человек стал твоим другом, — ты должен обратить на него внимание”. То есть с себя переключить интерес на него. Я начал эту практику воплощать в жизнь, и пошел результат, и это меня вдохновило. Это потом я уже понял, что это все равно тот же эгоизм, только с определенной целью. Ты же это делаешь не для того, чтобы человеку искренне помочь, а для того, чтобы достичь результата для себя. Я тогда этого не понимал, мне главное было — получить свою какую-то выгоду. А она была, я постепенно втянулся, и это стало мне приносить радость.

Я начал везде, где мог, стараться людям просто помогать по мелочам. Где-то ездить в больницу, перевозить какие-то вещи иногда… И чем больше я это делал, тем больше я чувствовал, что менялся. И наступил такой момент, когда я понял, что вот эти все звоночки, как вы говорите, — они были неспроста. Мне уже подходил 30-летний рубеж, и надо было серьезно задуматься, как вообще жить дальше. И я сделал то, что потом определило мои дальнейшие отношения с Богом. Я вступился за одного человека за границей так, что это стоило мне всей карьеры. Это было очень тяжело сделать, я был весь мокрый, как мышь — я понимал, что сейчас рушится все то здание, которое я долго возводил. Я пошел против руководства. Человек, с которым я вошел в конфликт, был другом министра. Меня, естественно, выгнали из заграницы с «волчьим билетом», но я был внутренне счастлив и знал, что со мной ничего не произойдет плохого. И действительно, когда я приехал домой, речь о поступлении в разведакадемию уже не шла, да и мне это уже было не надо. Ну и, в общем-то, я начал дальше устраивать свою жизнь.

Отец Георгий: В той поездке для вас уже открылось, что Бог есть. А что было потом?

Сергей Бедненко: После этого у меня был такой момент, что я приехал домой, и тут в гости ко мне пришел один мой военный товарищ. Он, что называется, военный до мозга костей, и вдруг он мне приносит Библию. Меня это поразило. Когда он приходил раньше ко мне в гости, то у него всегда было два подарка. Если у него были деньги — он дарил бутылку коньяка, если у него денег не было — бутылку водки. Ничего другого никогда мне не дарил. И когда он достал Библию — это было дико. Я спрашиваю: “Где ты ее взял? Как ты вообще додумался до этого?” Он говорит: “Да ты знаешь, в аэропорту сунули эту книгу какие-то проповедники. Выбросить было жалко, а мне она ни к чему. У меня и так дома ни одной книги нет. Зачем? А у тебя, видишь, полно книг. Засунь куда-нибудь в шкаф, пускай будет”.

Я дал Богу зарок, что изменюсь

Я думаю: это тоже не случайно, это мне передали для того, чтобы я в нее заглянул. Молиться я тогда не умел. Я наугад ее открыл, и у меня взгляд упал прямо на заповедь: Не лжесвидетельствуй (Исх. 20:16). И я вспомнил, что у меня был случай, когда я оговорил человека, и он из-за меня чуть не повесился. И у меня пошла очень бурная реакция на эти слова. Я упал на колени и всю ночь проплакал и каялся в этих грехах. И с тех пор я дал себе зарок, что больше ничего такого, противного элементарным нравственным началам, делать не буду. Я дал Богу зарок, что изменюсь. И это был переломный момент.

Великая Пятница. Смерть Христа. Фреска монастыря Высокие Дечаны, Сербия. XIV в. Великая Пятница. Смерть Христа. Фреска монастыря Высокие Дечаны, Сербия. XIV в.

А второй момент был, когда я прочел в Евангелии о Христе, и меня это поразило. Я понял, что ничего близкого в жизни своей не видел, хотя, в общем-то, и за границей жил не один год, и по нашей стране везде ездил и многое повидал. Мне подумалось: “Это как же надо любить человека, эту толпу, которая только что плевала в тебя…” Ну вот представляете, когда человек лузгает семечки, смотрит и думает: “А сойдешь ты с креста или нет?” И вот этих людей жалеть и любить так, чтобы, преодолевая Свою боль и Свою смерть, которая вот-вот наступит, молиться и говорить: Прости им, Отче, они не ведают, что творят (Лк, 23:34). Меня это перевернуло. Я подумал, что это что-то неотмирное, в мире я такого не видел. Просто для контраста расскажу — когда я приехал потом в Союз, то попросил, чтобы Господь мне открыл влиятельных людей. И буквально через два месяца я уже работал в правительстве Москвы, работал с самым крупным руководством, был переводчиком министра обороны — и я близко ничего подобного там не увидел. Я увидел, что это обычные люди, которые подвержены своим страстям, а чтобы они имели такую силу — даже близко этого не было…

Это потом я понял, что силу в другом месте надо искать. Когда я познакомился с настоящими христианами, с исповедниками за веру, которые сидели в годы гонений, я понял, что сила действительно в немощи совершается (2Кор. 12:9). Допустим, вот, девушка бросает учебу, и едет за священником, которому дали 20 лет лагерей в Сибири. И она на двадцатку уезжает туда и тянет с ним весь этот срок, помогая ему питанием и прочим. Если бы не она — он бы давно умер. И потом он уезжает обратно или умирает. Она едет за другим, и так проходит вся ее жизнь. Вот это настоящие христиане, которых мне удалось узнать и от которых я и принял христианство. Я долго не крестился, и только от них я крещение получил.

Отец Георгий: А после того прочтения Библии сразу ли вы пришли к Церкви и крестились, или были какие-то еще хождения?

Я понял, чем качественно Православие отличается от других религий

Сергей Бедненко: Конечно, отец Георгий, не сразу. Руководствуясь распространенной светской логикой, я подумал: “Христианство я возьму потом. Оно близко. Никуда не денется”. Как Большой театр в Москве. Москвичи ходят туда редко, полагая: “Когда надо будет — всегда выберусь”. Так и я думал. И я в своих поисках прошел через все, наверное… Через католицизм я прошел, через ислам, через индуизм, через секту Виссариона — я был два года в этой секте. Так что это был очень небыстрый путь. И я понял для себя, чем качественно Православие отличается от других религий. Как апостол Павел говорит: Проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, а в явлении Духа и силы, ибо мы приняли не духа мира, а Духа от Бога... Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием... Мы же имеем ум Христов (1Кор. 2:4,12,14,16). И я понял, почему люди чаще всего заблуждаются и не сразу приходят к Богу. Потому что они живут своим душевным началом, а не духовным. Духовное начало формируется долго, и человек к этому приходит не сразу. А наш ум поражен какой-то темной силой, нашими грехами. Мне кажется, Серафим Саровский об этом говорил: “Люди думают, что они живут одной своей волей. Но это не так. В человеке одновременно присутствует воля Божественная, чтобы спасти его в вечности, сатанинская, чтобы его навеки погубить, и третья, собственно человеческая воля, которая по нашим грехам чаще всего ближе к сатанинской, чем к Божественной. Поэтому весь путь человека и состоит в том, чтобы отказаться от сатанинской и всеми силами устремлять себя к Божественной воле”.

Это учение в Православной Церкви существует издревле, его еще в четвертом веке выразил святой Антоний Великий. И когда я нашел эти слова, для меня стало ясным, почему именно в Православии сохраняется этот дух Христов. Потому что мы опираемся на другую реальность. На ту реальность, которую сначала в себе надо выработать. Как преподобный Серафим говорил: “Стяжи дух мирен и тысячи вокруг тебя спасутся”. А без этого спасение не то что других, но и твое невозможно. Любые гуру, учителя, секты, другие религии — они не имеют Христа, поэтому не имеют этого духа.

Отец Георгий: Многие могут вам сказать: ну, они ведь тоже говорят о духовном. Особенно, там, в Индии, столько всякой духовности, столько разных возвышенных слов по поводу той же самой любви или понимания мира и так далее. Что именно позволило вам сделать вывод, что это все-таки не поднимается выше уровня душевного человека?

Сергей Бедненко: Я задумался как-то о том, что возможно другое спасение, кроме собственного ума и собственной идеологии. И нашел в Библии у пророка Исайи, который жил примерно за 750 лет до Христа, описание того, каким должен быть Спаситель мира. Он как росток из сухой земли и нет в Нем ни вида, ни величия... Но Он взял на себя наши немощи и понес наши болезни. А мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он был изъязвлен за грехи наши и мучим за беззакония наши. Наказание мира нашего было на Нем и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали как овцы, совратились каждый на свою дорогу и Господь возложил на Него грехи всех нас (Ис. 53:2,4-6). Это есть только в христианстве. Но чтобы понять это, нужно опираться на Евангелие, работы святых отцов. А если мы опираемся только на себя, на свой ум, то чаще всего попадаем в секту, в другую религию.

Сергей Бедненко Сергей Бедненко

Отец Георгий: Те слова пророка Исайи, что вы процитировали, встречаются в кумранских рукописях, датированных за 200 лет до Рождества Христова. Так что даже текстологически подтверждено, что это подлинное пророчество. И, действительно, такой образ Спасителя мы не встретим ни в какой другой религии. Ни один из индийских гуру, сколь бы не были они разнообразны, так себя не подает. Подают они себя совсем по-другому. Но вы упомянули секту Виссариона. Как так случилось, что вы попали в нее? Ведь ее лидер — человек, наш современник, бывший милиционер, называет себя Христом. Не смутило ли вас это?

Сергей Бедненко: Это не просто смутило. Я сначала подумал, что он ненормальный. Когда человек называет себя Христом, это или мания величия, или какой-то проходимец. Так я подумал. Поэтому мне стало интересно исследовать это со стороны. И я туда пришел не как его почитатель, а как человек, который хотел быть близко, чтобы увидеть все своими глазами и разобраться. И я застрял там на два года. Я видел все с самого начала — первый приезд Виссариона в Москву, потом все его гастроли. И мы сами часто ездили. У Виссариона в секте была очень грамотно организована идеология питания. Оно было очень умеренным, полностью безбелковым. И люди просто теряли ту свою единственную волю, я уж не говорю о Божественной, о которой говорит преподобный Серафим. Они полностью подчинялись тому, что им говорили в секте. И я помню, как уже хотел уйти оттуда, уже все понимал, а не мог. Потому что меня ноги туда вели. И я плакал и шел. Вот это я точно помню. Я так долго колебался, в чем-то им помогал, в чем-то противился.

И наконец Господь послал такую ситуацию, которая помогла мне окончательно определиться. Одна старушка, находившаяся среди виссарионовцев, продала свою квартиру, а деньги отдала в секту. И мне звонит помощник Виссариона и говорит: “Слушай, возникла хорошая идея. Почему бы нам не покататься по Средиземноморью? Нам нужен переводчик. Ты знаешь языки, у тебя есть загранпаспорт. Давай поедем. Все расходы за наш счет”. Я говорю: “Слушай, а откуда вы деньги взяли? Это же дорого”. И он отвечает: “Да ты знаешь, тут одна сестра продала свою квартиру и нам отдала деньги”. И на эти деньги они хотели красиво покататься по Европе. Я, конечно, отказался. Сказал, что и им это на пользу не пойдет. Хорошо, если они живыми оттуда вернутся, потому что Господь такие вещи не прощает. В общем, после этого я с ними порвал.

Отец Георгий: А что вообще приводило людей в эту секту? Чем цеплял Виссарион?

Сергей Бедненко: Тем, что сама идея-то была хорошей и близкой человеку советского воспитания. Идея братства, взаимопомощи, совместного хозяйства… Секта — это социализм, только с религиозной подкладкой. И вот эта душевность и приводила людей туда. С другой стороны, имело место определенное зомбирование, которое легко воздействует на человека ищущего. И третий момент, самый главный, — это то, что человек домысливает и придумывает то, чего на самом деле нет. Были там и, так сказать, блудные моменты… В секте Виссариона практиковались такие вещи, как, например, если тебе понравилась чужая жена, то ты должен в первую очередь сказать ей об этом. Если она не против того, чтобы сойтись с тобой, то вы должны вместе сказать ее мужу, и он, видя вашу честность, должен позволить вам на какое-то время быть вместе. Но это очень серьезное дело. И те, у кого там кто-то из родственников, должны серьезно задуматься над тем, что это не просто какая-то временная придурь, а что это гибель души. Да и тела тоже.

Отец Георгий: Некоторые люди полагают, что можно зайти в секту, а потом как-то «соскочить с поезда» — и все, продолжить жить как прежде. Может быть, у кого-то так и получается, но опыт и наблюдения подсказывают, что чем больше человек проводит времени в секте, тем труднее ему после этого восстанавливаться. Это нелегко. У кого-то это занимает всю оставшуюся жизнь. Но я хотел бы задать вопрос о том, как вы сделали окончательный шаг в Православную Церковь?

Игумен Анатолий (Берестов) Игумен Анатолий (Берестов)
Сергей Бедненко: Вы знаете, я уже был измотан всеми этими поисками и всеми этими ложными движениями. И потом меня, избитого, потерявшего 25 килограмм веса, жена буквально на плечах притащила к одному интересному человеку. Он тогда только-только принял монашество. Это был отец Анатолий (Берестов). Мы его знали как зам. главного детского невропатолога Москвы. Это был крупный ученый, профессор. И он мне тогда задал вопрос: “Ты к смерти-то готов? Ты очень близок к ней”. Я говорю: “Нет, не готов. У меня старики родители, я единственный сын, должен их сначала похоронить, потом сам умереть”. Он говорит: “Ну, принимается аргумент. Да”. Второе: “У меня маленькие дети,   — говорю, — я должен их поднять, а потом уже сам умирать”. Он говорит: “Тоже принимается. Ну, еще?” Третье, я говорю: “Сам еще не старый. Не знаю, еще надо бы пожить”. Он говорит: “А вот этого никто не знает. Это может случиться с тобой в любой момент. Поэтому я тебе дам один совет. Если хочешь спастись, дальше 50-ти метров от церковной ограды не отходи, тогда спасешься. А нет — погибнешь. Если ты это серьезно понял, то тогда, может быть, вырулишь. А если не поймешь, то ничего уже тебя не спасет”. И, вы знаете, я с тех пор дальше 50 метров от церковной ограды не отходил. Хотя бывали и падения, и какие-то очень тяжелые ситуации. Как говорил святитель Тихон Задонский: “Человек заблуждается, думая, что он в Православии живет всегда от восхождения к восхождению. Чаще всего человек живет от падения к падению. Но самое главное не то, что он упал, а найти силы подняться, а не сидеть на дороге и плакать. Плакать можно, но всегда идя по дороге вперед”. И это для меня тот основной мотив, который движет мной с тех пор. То есть всегда по дороге вперед.

Отец Георгий: Но на этой дороге, думаю, вы встретили и поняли не только то, из-за чего можно сокрушаться?

Сергей Бедненко: Безусловно, сладость пути Христова — это самая большая радость. Вы знаете, я видел очень многие моменты эстетически красивые. Я знаю, что такое и высокие горы, и моря, и океаны, и хорошая пища, и все остальное, что присуще юности. Но та сладость, которую дает жизнь в Церкви, — она ни с чем не сравнима. Эта жизнь во Христе, когда ты действительно все время в диалоге с Богом, когда ты чувствуешь, что ты что-то сделал, и тебя всегда страхуют, тебя всегда поддерживают. Этого нет в человеческом обществе. Это очень редко бывает. Только в христианской среде, наверное. Потому что это невозможно без Христа. И это то, к чему я пришел. И потом, через мою жизнь прошло столько чудес...

Отец Георгий: Каких, например?

Я смотрел глазами человека, который не хочет верить, но не может не видеть реальность чуда

Сергей Бедненко: Я видел и больных, которые исцелялись от раковых болезней… Или вот Ваня-наркоман — мы просто его спасли в одном из северных монастырей. У него сейчас семья, ребенок. Он абсолютно нормальный человек. А тогда его просто избили и оставили умирать, и прибежала его сестра и просила, чтобы мы отслужили молебен, чтобы он хотя бы не умер в ту ночь. Или Маша, у которой умирал отец от сердечного заболевания. Она молилась всю ночь, и на следующий день была операция. Потом к нам пришел врач, мы пили с ним чай, и я спрашиваю: “Ну, как операция-то прошла?”. Он говорит: “Я понять не могу. Я обычный средний хирург, который делает типовые операции. Поэтому операции на сердце мне редко доверяют, так что я их делаю плохо. А тут я чувствовал, что со мной как будто целая бригада трудится. Кто-то помогает, кто-то подсказывает. Если начинаю что-то делать не так, у меня руки даже не туда идут, будто кто-то управляет ими”. В итоге человека спасли, хотя говорили, что шансов на выздоровление было процентов пять. И таких случаев много. Поэтому мне смешно, когда говорят, будто чудеса придуманы Церковью, чтобы набрать очки перед неверующими, и т. п. Я на это смотрел отрешенно, со стороны. На многое я смотрел глазами человека, который не хочет верить, но который не может не видеть объективную реальность чуда.

Отец Георгий: Я помню, как еще лет 17 или 18 назад мы с вами были на одной службе, и вы привели свою родственницу, которая внезапно оказалась свидетельницей чуда. Это была самая обычная служба в самом обычном московском храме. Но вот именно ей из немногих прихожан Господь явил чудо. Когда священник вышел с крестом, она увидела свет от этого креста. Я помню ее изумление, когда она всем рассказывала, даже и мне и всем окружающим, о том, что видела, и при этом приговаривала: “Я же разумный человек, я директор школы”…

Сергей Бедненко: Физик, математик…

Отец Георгий: И для нее это было потрясение. Она совершенно не ожидала увидеть что-либо подобное.

Сергей Бедненко: Ну, это было вообще… Тетя Римма — это тетя моей жены — пришла в церковь с конкретным заданием. Ей надо было как-то перебраться из Крыма в Москву. И никаких к этому подвижек не было. Я ей говорю: “Прежде, чем ты отстоишь службу, ничего не получится. Все решается на службе. Поэтому мы идем на литургию, после литургии разговариваем со священником, берем его благословение и слушаем его советы”. И вот она стояла на службе, причем не очень внимательно. Но это было в первый раз, когда она выстояла всю службу до конца. И когда она подходила к кресту — я шел за ней, — и в этот момент, когда священник ей давал целовать крест, я смотрю — какая-то сила ее отбросила от креста, и я буквально ее поймал. Спрашиваю: “Что случилось?” Она говорит: “Ты знаешь, когда я увидела крест, от него какой-то сноп как будто огня ударил меня по глазам, и все осветилось, и это то, что я реально видела. Это не какая-то мистика, не что-то придуманное мной. Я человек трезвый, физик, математик, директор школы, поэтому я далека от всех этих вещей. И придумывать себе ничего лишнего не хочу. Но тут я увидела это сама, и это меня очень задело”. Она всем рассказывала. Потом мы пошли в Брюсов переулок, в храм Воскресения Словущего, помолились у чудотворной иконы Спиридона Тримифунтского, и ее квартирный вопрос решился. И, в общем-то, это тоже чудо, я считаю.

Отец Георгий: Слава Богу, который не оставляет нас без такого свидетельства Своей заботы. Спасибо большое за ваш рассказ!

С Сергеем Бедненко
беседовал священник Георгий Максимов,

5 декабря 2016 г.

Псковская митрополия, Псково-Печерский монастырь

Книги, иконы, подарки Пожертвование в монастырь Заказать поминовение Обращение к пиратам
Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Смотри также
Иконописец Борис Норштейн об отце, Евангелии и письмах Ван Гога Иконописец Борис Норштейн об отце, Евангелии и письмах Ван Гога Иконописец Борис Норштейн об отце, Евангелии и письмах Ван Гога «Я думал, Евангелие никогда не кончится»
Иконописец Борис Норштейн об отце, Евангелии и письмах Ван Гога
У отца и сына совсем разная жизнь. Борис Норштейн целые дни проводит в храме. Его отец Юрий Норштейн – художник-мультипликатор с мировым именем – иногда заходит, чтобы посмотреть работы сына.
«Я был как будто в тумане и вдруг проснулся» «Я был как будто в тумане и вдруг проснулся»
Генерал-майор Хуршед Нуманов
«Я был как будто в тумане и вдруг проснулся» «Я был как будто в тумане и вдруг проснулся»
Беседа с Хуршедом (в крещении Павлом) Нумановым, генерал-майором милиции, православным таджиком
О своем пути к Православию, работе в полиции, родном Таджикистане и заветах отца.
«Была тревога, что я чего-то самого главного в жизни не понял» «Была тревога, что я чего-то самого главного в жизни не понял»
Ученый-физик Андрей Ветчинкин
«Была тревога, что я чего-то самого главного в жизни не понял» «Была тревога, что я чего-то самого главного в жизни не понял»
Беседа с ученым-физиком Андреем Ветчинкиным
О том, можно ли с помощью угля опровергнуть эволюционизм, кто летал на динозаврах, как откликается Творец на просьбу явить Себя и почему бесы не любят сатанистов.
Комментарии
Наталья Полозюкова 9 марта 2017, 07:09
Прочла на одном дыхании.Благодарна Сергею,что он так открыто и честно открыл свой путь к спасению. Слава БОГУ за всё.
Лиана Лепина12 января 2017, 15:13
Спаси, Господи! Очень интересно!
максим18 декабря 2016, 04:57
Видел я виссарионовцев, выглядит все как серьезная пародия на Православие. Но нечисто там однозначно. Сами некоторые последователи рассказывали, что Виссарион "разный" бывает, рассказ навел меня на мысли что их как минимум два. Манипулируют двойниками.
Ольга 7 декабря 2016, 07:54
воистину так, подниматься и идти дальше, только так, в этом и сила православия. Интересное интервью.
Елена 5 декабря 2016, 23:13
Спаси, Господи, и помилуй о. Анатолия(Берестова)! Подаждь ему, Господи, здравия и долголетия! 10 лет назад он так же спас меня от гибели.
тамара 5 декабря 2016, 18:50
Божией Вам помощи и дальше,крепкой веры и познания Истины ещё глубже...Спаси всех,Господи..
Алексей 5 декабря 2016, 17:53
Спаси, Господи! Очень интересно!
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×