Переславль-Залесский: святыни одноэтажной России

Начало весны. Переславль-Залесский. Художник Степан Нестерчук

Одноэтажная Россия. Как и одноэтажная Америка, она больше, значительнее своей «небоскребной» части. На ее просторах добывалось и свершалось и в ее глубинах ныне хранится всё, что составляет золотой фонд Отечественной истории. Имею в виду явленную святость, которая многообразна, осязаема и от которой не отмахнуться. При этом на пароходе к ней плыть не надо, как было в случае с одноэтажной Америкой у Ильфа и Петрова. Есть электрички и автобусы, довольно, кстати, быстрые и вполне комфортные, позволяющие смотреть в окно и дарящие путешественнику несколько часов созерцательного одиночества.

И в Украине, и в России вы найдете на картах Звенигород, Галич, Владимир, Переславль. Связь топонимов кричит о былом единстве

Мне посчастливилось оказаться в Переславле-Залесском. Где-то и когда-то этот город потерял в имени букву «я», поскольку назван он был в честь Переяславля Русского, того самого, который всего лишь с 1943 года стал Переславлем Хмельницким. Эта связь топонимов еще и сегодня кричит о былом единстве огромных просторов молодой новокрещеной Руси. И на Украине, и в России вы найдете на картах Звенигород, Галич, Владимир и т.д., потому что это фактически была одна земля с одними бытийными смыслами населяющих ее людей. Следовательно – с одинаковыми именами городов и сел, ныне оказавшихся по разные стороны искусственных границ. И Феодосий Печерский пришел в Киев из Курска, и Владимир сидел в Новгороде, а Ольга – в Пскове. И Серафим Саровский из того же Курска прежде шел в Лавру Киева, а уже потом в Мордовские леса. Что до Переславля, то он попадал в зону опеки Ростовского князя. На заре русской истории княжил в Ростове сын Владимира Борис. Тот самый, который не обнажил меч на брата ради власти и погиб с меньшим Глебом от рук наемных убийц.

Никитский мужской монастырь - самая древняя обитель на Переславской земле.

От Бориса в Переславле остался им основанный монастырь во имя великомученика Никиты Готфского. Видимо, князь был хорошо начитан в житийной литературе, коль избрал монастырю столь редкого покровителя. А в XII веке к Никите Готфскому добавился еще один Никита – столпник. Этот человек ведал сбором налогов при расширении и упрочении города. Брал в казну, брал и себе. Был немилостив. Бог страшно вразумил его. Готовясь к большой домашней трапезе, с гостями, Никита велел жене наварить побольше мяса. И стало так, что увидели люди в котле всплывающие части тел человеческих. Этот ужас означал простейшую мысль: обдирающий людей корыстолюбец – убийца. Больше: он – людоед. Он питается плотью человеческой. После сего стал Никита монахом. Да не просто монахом, а столпником. Столп его был не вверх ростом, как у Симеона в Сирии, а вглубь. Потому как у нас зима и на открытом столпе погибнешь. Никита стоял в яме. Носил на себе вериги. Потом его убили.

Икона «Святые Никита Стратилат и Никита столпник с видом Переславского Никитского монастыря». Русская икона конца 18 века

Но я не житие пересказывать хочу. Житие вы сами найдете, если заинтересуетесь. Я хочу сказать, что святые Переславля-Залесского отображают Божественный свет с непривычных граней, не частых. Если про святых думают, что «родился, крестился, с детьми не игрался, много молился, рано постригся и чудеса творил», то это хоть и верно во многих случаях, но далеко не всегда. Переславские святые очень необычны. Вот Никита всем несытым кровопийцам говорит: «Поберегись! Кровью питаешься! Глянь на меня и покайся!» Кстати, Грозный царь Иван Васильевич очень чтил Никиту столпника за это его деятельное покаяние при прежнем злодействе. В день памяти святого царь приезжал в монастырь Никиты и на службах пономарил. Отметим для себя и эту черту.

Похоть первенства тотальна в нашем мире. Потому свет лица Андрея Смоленского нам сегодня очень целителен

Следующий необычный святой – Андрей, князь Смоленский. Этот попозже жил (умер в конце XIV века). Видя, как дерутся за власть его родственники, бежал сей Божий человек от родных мест куда подальше. Пристанище нашел при церкви Николая в Переславле. И был там простым прислужником около 30 лет. Утаенный князь двор мел, дрова рубил, к службе звонил и прочее. Как он молился по ночам и в тайне сердца, только Богу ведомо. Лишь по смерти нашли при нем записку, в которой говорилось, что он из смоленских князей, но «ради зависти и крамол» от братьев оставил власть и чин и удалился, бегая. На теле нашли также княжескую цепь и гривну. А еще – вериги, которые тайно носил святой. Этот Божий человек говорит нам тоже нечто очень важное. «Власти, – говорит, – хочешь? А я вот плюнул на нее, чтоб душу не марать. И князем природным будучи, не погнушался прожить жизнь безвестную и простую. Без славы, без сласти, без медных труб». Власть ведь это не только власть в государстве. Это может быть финансовая власть на рынке, мягкие кресла в министерствах и ведомствах, ученые степени, главные роли, досрочные звания… Похоть первенства тотальна в нашем похотливом мире, где Авель просто молится, а Каин зеленеет, на него глядя, и из зависти замышляет недоброе. Свет лица Андрея Смоленского нам сегодня по этой причине очень целителен.

Преподобный Даниил Переславский. Роспись Троицкого собора Данилова монастыря в Переславле-Залесском. 1668 г. Артель Гурия Никитина

О чем говорит Даниил? О прозрачной стенке между мирами, о грядущем Царстве, в котором нет места тем, кто не сотворил милости. Мир сей тяжел и осязаем. Это ослепляет. На самом деле мир сей хрупок и прозрачен. Сквозь него просвечивает временами иная жизнь. И многие в эту жизнь раньше нас вступили. Если они грешны, им нужна молитва. Если они святы, они готовы говорить с Христом о нас, видя нашу заботу об их могилах, об их телах, имеющих воскреснуть. Великая мудрость. Глубокая тишина. Далеко не с каждым поговоришь об этом. Разве что с облаками, висящими сегодня в синем небе над Восточно-Европейской равниной точно так, как висели они во времена Даниила Переславского.

Деревянная Россия глубока чрезвычайно. Оттуда всё. И эту Россию нужно узнать

А еще Переславль-Залесский – родина Александра Невского. Здесь его садили на коня, препоясывали поясом, посвящали в князья. Но нет у меня цели говорить обо всех святых этой земли. Цель иная: с удивлением осмотреться. Россия привычно широка, и ее просторы вошли в поговорку. Но одноэтажная Россия необыкновенно глубока. Деревянная Россия со своей скупой красотой и пронзительной грустью глубока чрезвычайно. Оттуда всё: калики перехожие; богатыри, слезшие с печи; кающиеся грешники; князья, вытирающие ноги о слишком измаранную власть, и так далее, и так далее. Эту Россию нужно узнать. Нужно открыть ее, всмотреться в нее, влюбиться. Она ответит, откликнется, аукнет. Она, недолюбленная и подзабытая, ждет внимания к себе, потому ей есть чем ответить благодарному взору. Есть какие сундуки отворить и какими сокровищами поделиться.

И трудов-то всего – один день выходной и один билет. Не на пароход до одноэтажной Америки, а на автобус или электричку до тех краев, где жизнь течет медленнее и каждый камушек норовит с тобой заговорить о Борисе и Глебе, о Никите и Данииле, о твоей собственной горемычной душе, питающейся прахом грехов и туманом фантазий.