«Каждый чувствовал эту любовь»

Хатуна Раквиашвили, журналистка и писательница из Тбилиси, вот уже много лет переводит на грузинский язык и издает книги о русских святых – о Серафиме Саровском, схиигумене Савве (Остапенко), митрополите Антонии Сурожском… Особая часть ее трудов – книги о схиархимандрите Виталии (Сидоренко), в которых собраны воспоминания о батюшке его духовных чад, рассказы о чудесах по молитвам отца Виталия, о его предстательстве перед Господом за тех, кто со скорбями приходил и приходит к нему по сей день. Об отце Виталии, о том, как и почему Хатуна стала заниматься изданием книг о старце, о роли в ее трудах Святейшего Патриарха Илии II, о Предстоятеле Грузинской Церкви – наша беседа с ней.

    

«Это будет твоя первая книга»

– Хатуна, от кого вы узнали об отце Виталии?

– Я узнала о батюшке Виталии от митрополита (тогда он еще епископом был) Андрея (Гвазава) – он был чадом отца Виталия. Владыка Андрей был моим духовником и рассказывал об отце Виталии. Я знала и схиигумению Серафиму. Матушка Серафима была келейницей отца Виталия в течение 20 лет. С матушкой Серафимой меня познакомил владыка Андрей, когда я уже работала в Патриархии Грузии, в пресс-центре, и несколько лет писала для главной газеты Патриархии – «Ведомости Патриархии».

    

– А что подвигло вас начать издавать книги о старце?

– Однажды – это было в 1999 году – владыка Андрей дал мне ксерокопию статьи об отце Виталии со словами: «Это тебя заинтересует». Я прочитала эту статью и сразу полюбила батюшку Виталия всей душой. Хотелось побольше узнать о нем, и я пошла на могилку старца в Тбилиси, в храм Александра Невского. Пришла на могилку и попросила отца Виталия помочь мне познакомиться с его келейницей схиигуменией Серафимой. Я думала, что она мне расскажет многое про отца Виталия, а я напишу книгу. Когда в Патриархию (я тогда там работала) приехал владыка Андрей, я ему не сказала о своей просьбе к батюшке Виталию. Мы говорили на другие темы, и вдруг в конце разговора я слышу от владыки такие слова: «Позвони моей послушнице Марине, пускай она отведет тебя к схиигумении Серафиме», – после чего владыка повернулся и ушел. Это было первое чудо, сотворенное отцом Виталием в моей жизни. Вот так попала я к матушке Серафиме.

Прошло несколько лет, а матушка всё медлила с книгой. Потом в России издали книгу об отце Виталии. Тогда матушка мне позвонила и благословила перевести эту книгу на грузинский язык. «Это будет твоя первая книга», – сказала она. Но до этого мной уже были изданы другие книги, эта книга не была первой. Тогда я просто не догадалась, что будет еще несколько книг об отце Виталии, а матушка подразумевала именно это. Я не знала, что матушка тоже была прозорливой.

Я стала переводить книгу. После каждой главы я шла к матушке, она благословляла меня, и работа продолжалась.

Русскую книгу об отце Виталии я прочитала за одну ночь. Вся моя жизнь после этого изменилась. И хотя я в течение нескольких лет писала статьи для газеты Патриархии, выпустила даже несколько книг, но эта работа была совсем иной.

Первая книга об отце Виталии вышла в мае 2005 года, я думала, что мои труды завершились, но оказалось, что это только начало. В том же году я поступила в Богословский институт в Париже и, так как работала в Патриархии, то попросила Святейшего Илию II благословить меня перед отъездом. А патриарх меня не отпустил. Я объяснила ему, что не собираюсь оставаться в Париже, вернусь через два года, но всё напрасно. Ответ был: «Ты будешь писать и издавать книги». Я плакала, но не посмела уехать и осталась.

– Патриарх Илия II ведь очень почитал отца Виталия.

– Да, патриарх говорил, что отец Виталий был великим старцем и подвижником и что мы все должны подражать ему. Он попросил собрать материалы от людей, которые знали отца Виталия и многое могли о нем рассказать. И я стала искать этих людей, их оказалось немало. К тому времени начали поступать статьи и воспоминания из России, от духовных чад отца Виталия. Владыка Липецкий и Задонский Никон (Васин) издает журнал в своей епархии, где печатаются эти воспоминания. Он с радостью присылает мне эти материалы, ведь он сам тоже чадо отца Виталия. А я, в свою очередь, посылаю ему грузинские книги, которые он принимает с радостью и благодарностью.

– Кто и чем больше всего запомнился вам, когда вы собирали воспоминания об отце Виталии?

– Особенно запомнился мне чадо отца Виталия архимандрит Андрей (Тариадиси). Отец Виталий был не только духовником его самого, но и всей его семьи – матери, отца и брата. Его родители тоже приняли монашество от отца Виталия. Отец похоронен в Тбилиси, в женском Преображенском монастыре. Мама жива, она монахиня и живет в Грузии, в Боржоми, вместе с отцом Андреем. Брат, отец Авивос, в Греции. Отец Андрей очень простой, смиренный, духовный человек. Как только он начинает говорить об отце Виталии (или кто-нибудь говорит о нем в его присутствии), у него сразу меняется лицо, глаза особо сияют… Он понимает, какого старца дал ему Бог.

Патриарх предвидел, что об отце Виталии я напишу несколько книг, и не хотел, чтобы я лишалась такой благодати.

– Как вы думаете, Хатуна, почему патриарх Илия II не хотел, чтобы вы уезжали из Грузии? С чем это связано?

– Патриарх Илия II не любит, когда грузины уезжают жить в другие страны. Я тогда подумала, что по этой причине он не хотел, чтобы я уехала. Я думала: он опасается, что я не вернусь. Но позже, через столько лет, я догадалась, что патриарх предвидел: о его любимом отце Виталии мне придется написать еще несколько книг. Я думаю, он не хотел, чтобы я лишалась такой благодати.

Дар огромной любви

– Хатуна, почему, по-вашему мнению, у патриарха Илии II такой высокий авторитет?

– Весь православный (и не только!) мир знает его как исключительно духовного человека. Он удивительный. Человек, которого Бог одарил многими талантами. Он пишет великолепные иконы, пишет музыку (не только церковные песнопения, но и мирскую тоже). И самое главное: в его сердце помещается весь мир.

Когда в 2004 году афонские монахи приезжали в Грузию, один из них (отец Виссарион из Зографа) мне сказал: «Когда Святейший Илия II в прошлом году приехал на Афон и я впервые увидел его, я онемел: никогда я не видел такого человека; наверное, такими были в прошлом старинные афонские старцы, о которых мы читаем в книгах…»

    

– В Грузии с особым почтением и трепетной любовью относятся к Святейшему Илии II.

– У него дар огромной любви, и это чувствуют все. Расскажу о себе. Однажды, когда я писала еще первую книгу об отце Виталии, я оказалась один на один со Святейшим. Вдруг я почувствовала, что ему всё известно о моих пороках и грехах, но что он все-таки любит меня и такой, и при этом любит очень сильно. И мне стало тогда очень стыдно за себя. Я не смогла вынести этого состояния и попросила разрешения выйти на пять минут – я хотела отдышаться. Но он погладил меня по щеке, и всё тотчас же прошло… Мне многие говорили, что, когда они рядом со Святейшим, у них такое чувство, что патриарх любит их больше всех. Это главный его дар – дар любви.

С 1977 года он с полным самоотвержением правит Грузинской Православной Церковью, которая в то время была ослаблена коммунистической властью. Большинство монастырей были закрыты, в Церкви оставалось всего четыре престарелых епископа, в Тбилиси службы в те годы проходили всего в нескольких храмах. Было очень мало священников. Всё, что мы видим сейчас, исключительно его заслуга. Открыто множество монастырей, в каждой деревне есть церковь со служащим при ней священником… Перечислить всё просто невозможно. Но не за это его так любит народ. Он не лицеприятен и любит всех. Даже неверующие чувствуют его огромную духовную силу.

Вот пример его отеческой любви. Это было приблизительно 30 лет назад. Святейший узнал, что в Тбилиси произошла ужасная трагедия: у одной молодой семьи при пожаре погибло двое маленьких детей: мальчику было 9 лет, а девочке – 7. Во время пожара родителей не было дома. Услышав об этом случае, патриарх сразу потребовал машину и поехал к ним. Он подарил им свое собственное Евангелие, свечи, долго беседовал с родителями. Приехал к ним и на второй день, на третий… И наконец патриарх Илия попросил, чтобы они сами приехали к нему в Патриархию. Им было неудобно отказать ему, и они поехали. Во время одной из бесед они признались, что собирались вместе покончить с собой или после похорон, или через 40 дней. А когда Святейший стал ездить к ним и рассказывать им о загробной вечной жизни, они поверили ему и захотели встретиться со своими детьми после собственной смерти, а пока они живы, то постоянно будут молиться за детей. Потом патриарх Илия предложил им работу в Патриархии, и они согласились. Муж умер три года назад, все это время он был юристом при Патриархии, а жена до сих пор заведует архивом Патриархии.

Отец мальчика стал молиться, и когда закончил чтение Псалтыри – на сороковой день после гибели ребенка, – тогда догорела и свеча.

И это не единственный случай такого участия. Вот еще. 28 лет назад у известного грузинского певца Темура Циклаури неожиданно умер трехлетний сын. Это было огромное горе. Мать ребенка и жена Темура тоже певица. Их семья всеми любима в Грузии, все им очень сочувствовали и переживали за них. Узнав о беде этой семьи, Святейший пригласил убитого горем отца к себе. Он говорил с ним несколько часов и, узнав, что он и его жена больше не собираются выступать, сказал: «Почему? Каждый человек должен служить своей стране и Родине тем, что ему дано от Бога. Почему ты думаешь, что ты уже исполнил свой долг? Какое ты имеешь право вот так бросить всё?..» Патриарх дал ему Псалтырь и благословил читать эти молитвы, но не уточнил, сколько надо читать каждый день. Дал он ему еще и большую свечу и сказал, что она должна гореть во время молитвы, при чтении Псалтыри. И отец мальчика стал молиться. Когда он закончил чтение Псалтыри – это было на сороковой день после гибели ребенка, – тогда догорела и свеча. Само собой так получилось. Он прочитал и Евангелие. И этот человек почувствовал силу Божию и уверовал в Бога. До сего дня он один из любимых певцов в Грузии. Еще он прислуживает в церкви – пономарит во время богослужения.

    

У меня очень много воспоминаний о патриархе, я многое слышала о нем, я ведь работала в Патриархии не один год, к тому же в пресс-центре.

– Когда стоишь на патриаршей службе в соборе, понимаешь, что патриарх Илия II очень доступный и простой человек, чувствуешь его сердечность, кротость и действенную заботу о людях.

– Вот еще примеры его кротости и любви. Святейший очень любит природу и животных. Он всегда сам работал в саду Патриархии – там всё сделано его собственными руками. Однажды к нему должны были прийти гости, но до их прибытия оставалось еще довольно времени. Патриарх спустился в сад и стал там работать. Но гости приехали намного раньше, чем их ожидали, а поскольку двери Патриархии были открыты, то они оказались в саду. Они решили спросить у кого-нибудь, куда им надо пройти. Посмотрели вокруг и увидели, что кто-то в потертой рясе работает в саду. Они позвали: «Эй, послушник, как нам попасть к Святейшему Патриарху?» «Послушник» повернулся к ним и ответил: «Поднимитесь, пожалуйста, на третий этаж, там вам и покажут Святейшего». Гости поднялись. Их там приняли и сказали, что патриарх скоро подойдет. Как же велико было их изумление, когда в зал для приема вошел встретивший их в саду «послушник»…

А несколько лет назад Святейший объявил, что будет крестить детей, родившихся третьим, четвертым или последующим ребенком в семье. Этим решением он улучшил демографическое положение в Грузии, так как многие семьи рожали детей в надежде, что Святейший станет их крестным отцом. У него есть полный список своих крестников, и он всегда молится за них. На сегодняшний день таких детей уже больше 20 тысяч.

Девочка проговорила: «Если ты не Бог, тогда почему такой красивый? Каким же, наверное, красивым должен быть Бог…»

После окончания Московской духовной академии Святейший вернулся в Грузию. Он стал руководить восстановленной в то время духовной академией во Мцхете – старинном городе и древней столице Грузии. Сейчас этому городу присвоен статус «святой». То есть так и говорится: святой город Мцхета. В то время там поблизости жила одна маленькая девочка, еще дошкольница. Во дворе семинарии стояли старинные большие кувшины для вина (квеври). Эта девочка залезала в кувшин и часами ожидала Святейшего, который иногда выходил во двор подышать свежим воздухом. Но она не смела подойти к нему. Однажды он заметил девочку и подошел к ней сам. Они стали разговаривать. Девочка залезла к нему на колени, посмотрела на него и сказала: «Дедушка священник, какой ты красивый! Ты Бог?» Святейший от души рассмеялся: «Нет, я не Бог». Девочка задумчиво посмотрела на него и проговорила: «Если ты не Бог, тогда почему ты такой красивый? Каким же, наверное, красивым должен быть Бог…» Патриарх принялся рассказывать ей про Бога, и девочка скоро вместе с матерью стала ходить в церковь и причащаться. Этой девочке сейчас почти 60 лет, и уже давно она работает в Патриархии, но про тот случай, что это она была той маленькой девочкой, она рассказала патриарху только лет десять назад. Патриарх вспомнил его. Он всё помнит. Даже сам пересказал их тогдашний разговор и как она назвала его პაპა მღვდელო – «дедушка священник».

– Хатуна, что вы можете рассказать о том, как патриарх относился к русским подвижникам, что вспоминал о них? Мы знаем, что он учился в России и очень любит русских святых.

– Самый яркий пример – это русский Глинский старец владыка Зиновий (Мажуга). Он был духовником Святейшего Патриарха Илии II и сам постригал его в монашество. Я издала книгу о владыке Зиновии. Он уже прославлен в лике святых. Как и другие русские Глинские старцы. Уже готова и новая большая книга о нем.

– Я знаю, как наш патриарх любит и скорбит об осетинах и абхазах после страшной гражданской войны. Ведь и духовником его семьи был осетин. Я помню, как он постоянно проповедовал любовь между всеми. Как тяжко он скорбел… И все наши батюшки в то время проповедовали любовь и просьбу молиться друг о друге…

– Патриарх часто вспоминает годы, когда он был митрополитом Абхазской епархии. Он говорит, что абхазы народ очень добродушный и благочестивый. Однажды его спросили, что он больше всего запомнил из того периода. Он тепло улыбнулся и сказал: «От абхазцев я чувствовал очень большую любовь. Они часто приходили ко мне в резиденцию, и мы долго беседовали. Но больше всего я запомнил одну женщину, которая пришла и принесла мне банку сгущенного молока. У нее больше ничего не было, и этим она выразила свою любовь и привязанность ко мне. Я помню эту абхазку всю жизнь, до сих пор, и всегда молюсь за нее, за ее доброту».

Во время совершенно неожиданной для всех нас войны 2008 года сразу же появились тяжкие скорби: тела погибших лежали на улице под августовским солнцем. Тогда 75-летний патриарх сам поехал туда вместе со священниками. Там Святейший сказал: «Будем помогать всем, не будем различать, за кого они сражались. Погибших грузин вынесем, чтобы родные смогли оплакать и похоронить их надлежащим образом. Погибших осетин мы так не оставим, похороним их по-христиански. О раненых также будем заботиться»… Так и поступили. Ведь так поступали наши предки всегда. Всегда заботились о раненых и убиенных – по-христиански.

– Настоятель монастыря Иоанна Крестителя, прихожанами которого мы являемся, Реваз (Сихарулидзе) тоже ездил тогда с патриархом и рассказывал нам на проповеди о том, что во время этой поездки они встречались с русским генералом, и он сказал, что он глубоко верующий человек и заботился со страхом Божиим о пленных и раненых, не различая национальности. Патриарх оставил ему тогда деньги и попросил и дальше заботиться обо всех. Отец Реваз говорил нам тогда, как это страшно, когда люди сначала воюют, а потом оказывается, что им ничего уже и не нужно, и рядом в одной могиле после боя лежат те, кто только что сражался друг против друга. В одной земле… Что может быть страшнее того, когда братья убивают друг друга? Ведь в маленькой Грузии все связаны кровными узами. И грузины, и абхазы, и осетины… Царство Небесное всем убиенным на поле брани.

«Я подумал: рядом – ангел»

– Хатуна, хотелось бы вернуться к воспоминаниям об отце Виталии. Каким он был? И что именно влекло людей к нему?

– Отец Виталий родился в 1928 году в селе Екатериновка Краснодарского края. Мать еще при беременности чувствовала, что ребенок будет необыкновенным: она во сне видела два солнца, удивилась – и услышала голос: «Одно солнце в твоем чреве». Когда восьмидневного младенца крестили, он всё время улыбался, а в купели встал на ножки.

Когда мальчик пошел в школу и научился грамоте, его любимым чтением стало Евангелие. Его он постоянно носил с собой и читал всем. Мать наказывала его за эти проповеди – ведь это было очень опасно. Но маленький Виталий продолжал. В те юные годы начал он свой молитвенный подвиг. У него были места для уединения, где он любил молиться. Его всегда тянуло душой к верующим людям. Особенно он любил церковное богослужение. Ради этого он часто пропускал работу, и поэтому ему лишали заработка.

Когда Виталию было 9 лет, послали его пасти колхозное стадо. Он выгнал скотину на пастбище, а сам стал читать Евангелие и не заметил того, что коровы забрели в пшеницу, объелись жита и слегли. Тут появился бригадир и поднял крик. Тогда Виталий стал подходить к каждой корове: обойдет вокруг, перекрестит – и корова поднимается. Так он поднял всё стадо и погнал в село.

Односельчане любили Виталия. Однажды в селе тракторист решил напрямую проехать через заброшенную усадьбу и, не заметив в высокой траве колодца, угодил прямо в него. Крепко увязла машина – ни вперед, ни назад двинуться не может. Мужик ходит вокруг, ругается. Послали было за краном, но верующие женщины посоветовали позвать Витальку. Все недоумевали: чем здесь поможет хрупкий мальчуган? Виталий трижды обошел вокруг трактор, перекрестил и, улыбаясь, говорит трактористу: «Тяни, сейчас вылезет!» А тот ему: «Отстань, не до тебя!» Наконец нехотя, с ворчанием уступил уговорам и пошел к машине. Завел, чуть тронул – трактор легко, как по маслу вышел из ямы. И много еще было чудесных случаев.

В помянниках отца Виталия были записаны имена грузинских царей – с древнейших времен, еще с первых веков христианства!

Во время гонений отец Виталий переехал в Грузию. Он очень любил Грузию и грузин и не благословлял никого без крайней нужды уезжать из Грузии. Даже когда уже началась гражданская война… После закрытия Глинской пустыни он приехал в Грузию, в Сухуми, где уже жил отец Серафим (Романцов), тоже прославленный в лике святых. Он десять лет жил в горах Кавказа и очень полюбил эти места. У отца Виталия была великая любовь к Грузии и грузинам. Перед богослужением он всю ночь проводил в храме и читал свои помянники. Их было три, и они были очень большие. Там были записаны имена грузинских царей с древнейших времен. Еще с первых веков христианства. Никто не знал, откуда он их достал. Он ведь не умел читать на грузинском. И отец Виталий очень любил Святейшего Патриарха Илию II.

– Хатуна, а можете вспомнить малоизвестные факты об отце Виталии?

– У меня есть воспоминание о встрече отца Виталия с отцом Гавриилом, мне об этом рассказала схиигумения Елисавета (Oрлова), присутствовавшая при этой встрече. Было это так. «Так как отец Виталий очень любил Грузию и ее святых и святыни, то когда к нему приезжали гости из России и Украины, он всегда благословлял их посещать и молиться на этих святых местах. В конце 1980-х годов, в день Пасхи, отец Виталий матушке Серафиме (своей келейнице) и мне предложил поехать в древнюю столицу Грузии, во Мцхету. Мы с удовольствием согласились. Когда приехали, оказалось, что игумения с монахинями поехали в Бодбе, где похоронена просветительница Грузии равноапостольная Нино. В монастыре нас встретил отец Гавриил (Ургебадзе), великий грузинский старец. Интересная была встреча двух великих старцев XX века. Отец Гавриил радостно встретил дорогого гостя, и они обняли друг друга. Конечно, оба знали друг о друге, но это была их первая в жизни встреча. Старцы поговорили какое-то время, а потом отец Гавриил пригласил нас на трапезу. По грузинскому обычаю, отец Гавриил предложил отцу Виталию вино. Отец Виталий ответил, что не пьет вина. Отец Гавриил сказал, что грузинское застолье без вина не бывает, и попросил немножко выпить. Отец Виталий немножко выпил. Потом старцы опять поговорили, и мы решили вернуться. Отец Гавриил проводил нас до дверей. При прощании старцы обнялись и обменялись крестами.

Отец Гавриил проводил его до дверей. При прощании отец Виталий и отец Гавриил обменялись крестами.

По дороге к Тбилиси отец Виталий рассказывал нам о своем отношении к грузинам. Он с большой любовью вспоминал время, когда он жил в горах Сухуми. Он говорил, что грузины удивительный народ, они очень гостеприимные, таких редко где-нибудь встретишь. Вспоминал, что, когда жил в горах, иногда ему приходилось гостить в грузинских семьях. Его удивляло их гостеприимство: может быть, у них самих и нечего есть было в тот момент, только мамалыгой и могли угостить, но ничего не жалеют и делают это так добродушно и искренне, что невозможно, чтобы у тебя тоже не раскрылось сердце и в нем не появилась искренняя любовь к ним.

Он отметил, что за грузинским застольем и вообще в Грузии вино имеет огромное значение, это для них как святыня (вино – символ Евхаристии), с таким уважением и любовью пьют вино и в это время произносят очень добрые и красивые тосты. И всё это у них от души, с большой любовью и добродушием. Отец Виталий вспоминал, с какой любовью приняла православная Грузия Глинских старцев, когда в России было гонение на Церковь. Тогда грузины приняли в свои объятия этих старцев, приютили и подарили им свою великую любовь».

Авва Алавердский – митрополит Давид (Махарадзе) – вспоминал: «С отцом Виталием я впервые встретился по благословению Святейшего Патриарха Илии II. Он рассказал про батюшку мне, митрополиту Даниилу (Датуашвили) и митрополиту Иову (Акиашвили) и благословил нас поехать к нему. Патриарх Илия II сказал, что отец Виталий является одним из опытнейших мудрых старцев и надо обязательно поехать к нему и выслушать, что он скажет. Я очень обрадовался. Тогда я был настоятелем Давидо-Гареджийской лавры. К отцу Виталию поехал вместе с отцом Андреем (Тариадиси). После этого я встречался с отцом Виталием еще несколько раз.

Первое впечатление на меня произвела та обстановка, в которую я попал, – до этого в жизни такого жилища и молитвенного дома я никогда не видел, я попал в абсолютно иной мир. Дверь открыла матушка игумения. Я только позже узнал, что она схимница. Меня охватило удивительное спокойствие. Отец Виталий был очень спокоен и тихо говорил с нами. После встречи с отцом Виталием у меня было очень радостное и спокойное чувство. Позже вместе с отцом Авивосом я еще несколько раз побывал у него. Он благословлял нас, беседовал с нами, и чувствовалась его большая любовь к Грузии и грузинам. Отец Авивос мне сказал, что во время разговора с ним появляется чувство, что он юродивый. Так и есть, но во время беседы батюшка еще и пророчествовал. У отца Виталия была рука очень мягкая и теплая – такая рука бывает только у святых людей.

Однажды я приехал из Давид-Гареджи очень усталый. Мне предложили поехать к отцу Виталию. Я с радостью согласился. Попав в тепло, я, уставший, заснул. И впоследствии очень сожалел об этом. Я всегда очень радовался встречи с отцом Виталием.

Никогда не забуду свою последнюю встречу с отцом Виталием. Я узнал, что он уже тяжело болен и лежит на Московском проспекте в семье, с кем он жил. Я поздно ночью вернулся из Давид-Гареджи и захотел в последний раз повидаться и попрощаться с батюшкой. В доме не горел свет, горели только свечи и лампады. Матушки молились. Слышен был и тихий плач. Мне сказали, что батюшка уже без сознания. Я всё-таки попросил повидать его. Меня тоже душили слезы. Я подошел к кровати и тихо попросил последнее благословение. Он поднял левую руку (правая уже была парализована), положил мне на голову и благословил. Все удивились и сказали, что он уже не мог их благословлять. Это для меня было большим утешением, и я до сих пор радуюсь, вспоминая это. Позже мне сказали, что после моего ухода он вскоре скончался». Все эти воспоминания от митрополита Давида.

Вышло так, будто матушка ударила старца Виталия по голове. Он улыбался и был довольным. Тихо сказал: «Спасибо, Господи».

А вот что рассказывал отец Андрей (Тариадиси): «Отец Виталий был духовником всей нашей семьи. Мои родители и брат тоже были его чадами. Первое, что бросалось в глаза, было его удивительное смирение. И нас он учил вырабатывать это качество в себе. Он собственной жизнью показывал нам пример. В Дидубе к нему приезжало много народа. Однажды он увидел, что у всех пришедших были грустные лица. Тогда он стал юродствовать и сказал, что хочет залезть на дерево и там помолиться. Матушка Серафима сказала, что лучше было бы исповедовать этих людей. Но батюшка настоял на своем. Потом он стал бегать вокруг дерева, как маленький ребенок. Матушка хотела его остановить, но отец Виталий как-то умудрился и подставил голову под ее руку. Вышло так, как будто матушка его по голове ударила. В тот миг я посмотрел в глаза отцу Виталию. Он улыбался и был довольным. Только тихо сказал: “Спасибо, Господи”. Некоторые присутствующие были [здесь] впервые, и их поразило смирение батюшки. После этого они исповедовались со смирением, потому что сам батюшка показывал пример. Через некоторое время у матушки разболелась голова, но, пока она не попросила прощения у отца Виталия, боль у нее не прошла.

Однажды отец Виталий сидел рядом и молился на четках. У него было такое лицо, что я подумал: рядом сидит ангел. Батюшка никогда никого не осуждал. Я не слыхал от него слова осуждения. Однажды мы на машине возвращались в Дидубе, и рядом одна машина явно создала аварийную ситуацию. Матушка рассердилась и сказала, что шофер ненормальный, а отец Виталий тихо произнес: “Раб Божий”. Этим он показал, что нельзя осуждать людей».

Фотография из сна

– Были ли у вас свои личные истории и воспоминания об отце Виталии? Святые отцы говорят, что мы духовно связаны с Горним миром. Чувствуете ли вы лично свою связь с отцом Виталием после того, как стали писать о нем?

– Да. Могу рассказать одну историю. Когда я готовила четвертую книгу, то хотела достать новое фото, которое я еще не публиковала. Я беспокоилась (а ведь необязательно же печатать новое фото, могла использовать какое-нибудь, у меня их немало). У меня есть и копии писем отца Виталия, которые он писал своим чадам. Но разобрать почерк мне было трудно. Сестра моей подружки училась во Львове, и она свободно могла прочитать любой почерк. Она обещала помочь. До ее прихода (и раньше десятки раз!) я пересмотрела все материалы, какие у меня только были, – и я знала их даже наизусть (я сейчас вам рассказываю чудо, которое даже в моей книге пока еще не описала). И вот ночью мне снится отец Виталий (до этого я никогда не видела его во сне) и дает мне очень красивую фотографию, свою. А вечером (это мне снится) будто бы приходит моя подруга, чтобы забрать копии писем. И я достаю все свои бумаги и вдруг вижу такое фото, какое я еще не видела и какого у меня нет. Когда я проснулась, стала думать, у кого оно могло быть и где его можно достать. А когда вечером пришла подруга, чтобы действительно забрать эти рукописи для сестры, я, пересмотрев еще раз все свои бумаги, вдруг увидела там ту фотографию, которую мне во сне дал отец Виталий. Но об этом я не написала – я стараюсь писать о духовности отца Виталия.

    

– Сколько книг о старце вы издали, и востребованы ли они в Грузии?

– Я уже издала пять книг, и они очень востребованы. Многие люди не знали об отце Виталии или не знали многое о нем и вот узнают благодаря этим книгам. Они полюбили батюшку. На его могиле всегда очень много народу.

– Хатуна, а происходили ли с вами еще чудеса?

– Я не очень-то обращаю внимание на чудеса. Конечно же, верю в них, но для веры они мне не нужны. Скоро выпущу и шестую книгу об отце Виталии, но я стараюсь писать о нем с духовной стороны. И я очень даже чувствую духовную связь с отцом Виталием, гораздо больше, чем с кем-нибудь другим. Чувствую даже ее больше, чем с живыми людьми…

– Опишите, пожалуйста, как вы это чувствуете.

– Я чувствую такую связь с отцом Виталием и с митрополитом Антонием Сурожским. Это живая связь, я абсолютно уверена. Я издала и другие книги, но духовную связь чувствую только с ними, я с ними разговариваю.

Отцу Виталию я рассказываю всё, не только исповедь, а всё, что со мной происходит. Мне не надо думать об этом, это у меня самое сильное ощущение. Вот рассказываю всё и каким-то образом чувствую его ответ: что писать. Я не знаю, как он мне отвечает, я не слышу никаких голосов, просто получаю ответ и знаю, что ему нравится, а что нет. Но я не знаю, каким образом это происходит, и не стараюсь понять это. Просто в сердце заходит сам отец Виталий и сам подсказывает. Вот так, но это не постоянно и не всегда. А только тогда, когда сердце начинает его слушать.