Никодим Святогорец - сверкающая звезда Церкви (версия для печати) / Православие.Ru

Память 14 / 27 июля

Эта сверкающая звезда Церкви явилась миру в 1749 году на острове Наксос в Кикладском архипелаге. Родители будущего святого, благочестивые и богобоязненные люди, нарекли его в крещении именем Николай и отдали деревенскому священнику, чтобы тот научил мальчика читать. В отличие от других детей Николай избегал бурных игр и вместо этого постоянно предавался чтению. Господь одарил его не только живым умом, но и исключительной памятью, которая позволяла ему сразу же запоминать все прочитанное и безошибочно повторять это когда угодно.

В 16 лет Николая отправили в Смирну учиться у дидаскала Иерофея Дендриноса. Там его полюбили и учитель, и соученики за доброту и благородный нрав. Помимо светских наук и различных духовных дисциплин он в совершенстве овладел греческим языком во всех его проявлениях. Это позволило ему впоследствии исполнить миссию, уготованную ему Господом: сделать доступными для угнетенных православных греков сокровища церковного Предания.

Через четыре года обучения в Смирне, когда турки уничтожали местных греков после войны с Россией, Николай вынужден был вернуться на родину – на остров Наксос. Здесь он встретил иноков Григория, Нифонта и Арсения, изгнанных с Афона из-за колливадских споров. Они пробудили в нем любовь к монашеству и наставили в основах аскезы и внутренней молитвы. От них юноша узнал, что на острове Гидра живет некий человек исключительных добродетелей, знаток святоотеческого учения – митрополит Коринфский Макарий (память 17 апреля). Николай устремился к нему, словно жаждущий олень к источнику вод (см.: Пс. 41: 1), и обрел полного единомышленника в своем стремлении сделать то, в чем Церковь срочно нуждалась: издать и перевести святоотеческие творения – основу церковного Предания. Там Николай познакомился также со знаменитым отшельником Сильвестром Кесарийским, который жил в уединенной келье неподалеку от города. Подвижник так превозносил радость уединенной жизни, что Николай решил, не откладывая более, возложить на себя сладкое и приятное иго Христово. Получив рекомендательные письма от святого Сильвестра, он отправился на Афон (1775).

Афонский закат. Фото: иеромонах Савватий (Севостьянов)

Сначала он поступил в монастырь Дионисиат, где вскоре принял иноческий постриг с именем Никодим. Молодой монах был поставлен секретарем и чтецом. Он быстро стал примером для других братий как в послушаниях, которые исполнял безропотно и смиренно, так и в усердной молитве и воздержании. Каждый день он, забывая заднее, простирался вперед (см.: Флп. 3: 13), стремясь подчинить плоть духу и таким образом готовясь к духовной брани безмолвного жития.

Через два года Святую Гору посетил святитель Макарий Коринфский. Он поручил преподобному Никодиму отредактировать и подготовить к изданию «Добротолюбие» – православную энциклопедию молитвы и духовной жизни. Молодой монах удалился в келью в Карее, чтобы выполнить это поручение, достойное самых опытных учителей исихазма, требовавшее глубочайшего знания науки о душе. Также он работал над сочинениями «Евергетин»[1] и «О непрестанном причащении», которое было написано святым Макарием, но значительно обогащено преподобным Никодимом. Закончив этот труд, святой вернулся в Дионисиат.

Он стал часто посещать отцов-исихастов, а также усердно предаваться Иисусовой молитве, и вскоре у него возникло желание полностью посвятить себя безмолвию. Никодим узнал о преподобном Паисии Величковском (память 15 ноября), который был наставником около тысячи монахов в святом делании сведения ума в сердце. Преподобный Никодим отправился к преподобному Паисию, но волей Божественного Промысла буря остановила его, и он возвратился на Афон. Горя желанием посвятить себя молитве и безмолвию, преподобный Никодим не вернулся в Дионисиат, а поселился в уединенной келье недалеко от Карей. Затем он перебрался в Капсальский скит монастыря Пантократор, в каливу, освященную во имя святого Афанасия. Чтобы обеспечить себя необходимым, он переписывал рукописи. И днем и ночью он мог предаваться нерассеянной молитве и изучать творения святых отцов, быстро восходя по ступеням духовной лествицы.

Через некоторое время святой старец Арсений Пелопоннесский, с которым преподобный Никодим познакомился еще на Наксосе, вернулся на Афон и поселился в скиту. Тогда Никодим добровольно отказался от уединения, чтобы стяжать блага, даруемые послушанием, и стал учеником старца. Они закончили строительство новой кельи, но их уединение постоянно нарушали посетители, поэтому они решили удалиться на пустынный, безводный остров Скиропула напротив Эвбеи (1782). Однако выжить на этом острове оказалось очень трудно, и преподобный Арсений отправился в другое место, а Никодим остался один.

Именно там по просьбе своего двоюродного брата, епископа Еврипского Иерофея, преподобный Никодим написал книгу «Увещательное руководство». Это выдающееся духовное произведение посвящено хранению чувств и помыслов и умному деланию. Оно стало лучшим творением преподобного из написанного им самим. Автору было всего 32 года, он не прибегал к помощи книг и записей и имел в качестве источника только сокровищницу своей удивительной памяти и постоянное общение с Богом. В этом сочинении преподобный Никодим изложил в сжатом виде святоотеческое учение о духовной жизни, проиллюстрировав его впечатляющим количеством цитат и точных ссылок. Он пишет о том, как избавить ум от плена чувственных удовольствий, чтобы позволить ему подняться посредством внутренней молитвы к духовной радости созерцания.

Во время пребывания на пустынном острове преподобный Никодим противостоял яростному натиску бесов, стремившихся изгнать его оттуда. В детстве он был настолько пуглив, что боялся спать с закрытой дверью, а теперь, когда нечистые духи шептались под его окном, он поднимал голову от книги разве только для того, чтобы посмеяться над их бессильными ухищрениями.

Проведя на Скиропуле год, преподобный Никодим вернулся на Афон, постригся в великую схиму и поселился в келье святого Феоны в Капсале. Он согласился взять ученика, Иерофея, и с еще большим усердием предался работе над книгами и наставлению братий, селившихся вокруг него, чтобы приобщиться к его мудрости.

Вскоре на Афон вновь приехал святой Макарий Коринфский. Он поручил преподобному Никодиму подготовить перевод полного собрания творений преподобного Симеона Нового Богослова[2]. Во введении к этой книге, содержавшей глубокие наставления о созерцании, преподобный Никодим уточняет, что такие сочинения предназначены не только для монахов, но и для мирян, ибо все христиане призваны к евангельскому совершенству. Затем преподобный Никодим составил «Ексомологитарий», то есть «Руководство к исповеди»[3], и уникальный сборник канонов Богородице на каждый глас и на каждый день недели для пения в конце вечерни или на повечерии в монастырях.

Помимо многих других литургических текстов[4] в то время он опубликовал два сочинения, представлявшие собой адаптированные версии двух знаменитых западных духовных сочинений: «Невидимую брань» Лоренцо Скуполи (1589)[5] и «Духовные упражнения»[6], которые и до сих пор пользуются неизменным успехом. Эти книги отнюдь не являются простым переводом; они глубоко переработаны святым подвижником, который дополнил их безупречными наставлениями о покаянии, подвижничестве и молитве Иисусовой.

Между тем «Книга душеполезнейшая о непрестанном причащении» вызвала резкое неприятие среди монахов, защищавших обычай причащаться только три или четыре раза в год, что противоречит святым канонам и апостольскому Преданию. Книга была обвинена в новоизмышленной ереси и осуждена патриархом Прокопием. Но когда патриарший престол занял Неофит VII (1789), запрет был снят, а колливады признаны истинными защитниками священного Предания. Тем не менее, грубая нелепая клевета на преподобного Никодима продолжала распространяться в некоторых монашеских кругах. Его даже обвиняли в том, что он будто бы прячет Святые Дары в своей скуфейке, дабы можно было причащаться на ходу. Но святой предпочитал хранить молчание, ожидая оправдания только от Бога, и со слезами молился об обращении тех, кто пребывает в заблуждении относительно поминовения усопших по воскресеньям.

Иеромонах Агапий Пелопоннесский приехал на Афон и предложил преподобному Никодиму пересмотреть и перевести подготовленный им сборник святых канонов, расширив комментарии к нему. Святой, для которого жизнь и порядок в Церкви были дороже собственной жизни, с усердием принялся за работу. Он взял даже четырех писцов, чтобы побыстрее окончить этот необходимый сборник, который он назвал «Кормчая» («Пидалион»). Более двух лет преподобный Никодим работал днем и ночью, собирая, сопоставляя, исправляя ошибочные или противоречивые тексты, приводя параллели из постановлений Вселенских Соборов, отцов Церкви и византийского гражданского законодательства, обогащая сочинение огромным количеством примечаний, которые давали точные критерии для применения этих канонов в жизни Церкви[7]. Законченный сборник был отправлен в Константинополь, однако ему пришлось долго дожидаться патриаршего благословения. Затем все афонские монахи подписались на эту книгу, перечислив средства. Тогда сборник передали для издания иеромонаху Феодориту, находившемуся в Румынии. Но тот был противником колливадов и частого причащения и по своему усмотрению ввел в «Пидалион» исправления, исказив замысел автора и церковное Предание. Книга вышла в Лейпциге в 1800 году. Когда она попала в руки преподобного Никодима, он был глубоко оскорблен и воскликнул: «Лучше бы он ударил меня мечом прямо в сердце, чем добавил или сократил что-либо в этой книге!»

В то же время до преподобного Никодима дошло известие о том, что рукопись полного собрания творений святого Григория Паламы (память 14 ноября), с большим трудом собранных и прокомментированных им по просьбе преподобного Афанасия Паросского (память 24 июня) и митрополита Льва Илиопольского, была захвачена и уничтожена в венской типографии. Это случилось из-за того, что австрийцы искали «Манифест» Ригаса Фереоса, призывавший греков к восстанию против турок. Эта новость сразила преподобного Никодима, и он проливал потоки слез, сожалея не столько о невосполнимой потере времени, затраченного на эту работу, сколько об утрате такого сокровища.

После этого преподобный Никодим вместе с Сильвестром Кесарийским провел некоторое время в келье святого Василия, где некогда жил святой Феофил Мироточивый (память 8 июля), а затем вновь стал жить в уединении и продолжил свои апостольские труды. Одетый в лохмотья и обутый в грубые башмаки, он считал себя последним из всех. Он никогда не готовил себе никаких блюд и вкушал только вареный рис или мед, разведенный водой, несколько оливок и немного размоченных бобов. Если голод слишком сильно мучил преподобного Никодима, он приходил к соседям и трапезничал с ними, но обычно тотчас увлекался беседой и забывал о еде. Его видели занятым только двумя делами: молитвой и учеными трудами. В любой час дня и ночи его можно было найти либо согбенным над книгой или письменными принадлежностями, либо с головой, склоненной на грудь, низводящим ум в глубину сердца, чтобы оттуда с усердием призывать святое имя Иисусово. Он весь становился молитвой, и именно благодаря этому сокровенному единению со Христом Божественная благодать вложила в его сердце все сокровище Церкви. Когда преподобный Никодим писал, он полностью погружался в работу. Однажды к нему зашел некий монах и, застав его за работой, вложил ему в рот кусочек свежего хлеба. Вечером он снова зашел и увидел преподобного Никодима в той же позе, с куском хлеба во рту, как будто он ничего не заметил.

В это время преподобный Никодим написал обширный комментарий к Посланиям апостола Павла, основываясь на толковании блаженного Феофилакта Болгарского, дополнив его также комментарием к соборным посланиям. Он написал и толкование к девяти библейским песням, озаглавленное им «Сад благодатный», и перевел «Толкование на Псалтирь» Евфимия Зигавина. Как и во всех прочих своих трудах, в этих сочинениях преподобный Никодим отнюдь не ограничивался простым переводом. Беря в качестве основы и направляющей один из принятых Церковью комментариев, он дополнял его своими обширными примечаниями, насыщал свидетельствами других отцов Церкви о множестве разных вопросов.

Словно неиссякаемый источник, он издавал и избранные жития древних святых («Неон Эклогион» – «Новый Изборник»), и «Новый Мартирологий» – сборник житий новомучеников, чтобы поддерживать веру христиан, угнетаемых османским игом. Благодаря этому сборнику многие отступники обратились и присоединились к славному воинству мучеников. Преподобный Никодим постоянно заботился о воспитании народа Божия и издал сочинение под названием «Христианское благонравие» – замечательное изложение нравственных наставлений святого Иоанна Златоуста.

Ежедневно многие из тех, кто был ранен грехом или отступничеством, минуя епископов и духовников, притекали к капсальскому подвижнику, чтобы обрести душевное исцеление и утешение. Не только монахи, но и миряне приходили к преподобному Никодиму издалека. Святой вскоре стал сетовать на то, что не может предаваться желанной ему молитве, и снова хотел удалиться в пустынное, никому не известное место. Однако болезнь помешала ему осуществить это намерение.

В 57 лет преподобный Никодим, истощенный подвижничеством и издательскими трудами, которых хватило бы, чтобы наполнить целую библиотеку, был сокрушен такой слабостью, которую не удавалось исцелить даже с помощью хорошего питания. Тогда он покинул Капсальский скит и решил некоторое время пожить в келье своих друзей Скуртеев, в Карее[8], затем – у одного из их соседей, монаха-иконописца. Здесь за два года работы он создал «Синаксарь»[9]. После этого преподобный Никодим вернулся в свою келью в Капсальском скиту и написал обширнейший комментарий к праздничным канонам («Еортодромий») и «Новую лествицу», то есть толкование 75 степенных октоиха, которые поются на воскресной утрене. В «Новой лествице» проявились все его богословские знания и духовная мощь. Святой заканчивал это произведение уже будучи совершенно ослабленным, потеряв зубы и почти оглохнув (1808).

В это время новая клевета на святого Афанасия Паросского и трех других колливадов привела к их несправедливому осуждению патриархом Григорием V. Преподобный Никодим уже не мог встать на их защиту и ограничился тем, что изложил «Исповедание веры».

Состояние его здоровья ухудшилось. В последний раз переработав «Новую лествицу», преподобный Никодим воскликнул: «Господи, забери меня! Я устал от этого мира!» Постепенно половина его тела оказалась охвачена параличом. Святой в голос повторял Иисусову молитву, прося прощения у братий за то, что не может делать это про себя. Исповедавшись и причастившись, он взял в руки мощи святых Макария Коринфского и Парфения Скуртея и, со слезами облобызав их, сказал: «Почему, святые отцы, вы оставили меня сиротой? Вы отошли на небо и почиваете там ради добродетелей, которые совершили на земле, и уже наслаждаетесь славой Господа нашего. А я страдаю из-за моих грехов. Прошу вас, отцы мои, умолите Господа нашего, чтобы Он помиловал меня и сподобил быть там же, где и вы!» Ночью он воскликнул: «Умираю, умираю, умираю. Но прошу вас – причастите меня!» После причастия на преподобного Никодима снизошло неземное спокойствие. Он скрестил руки на груди и отвечал монахам, которые беспокоились о нем: «Я принял в себя Христа. Как же мне не быть спокойным!» На восходе 14 июля 1809 года он отошел ко Господу. Один из помощников преподобного Никодима воскликнул: «Лучше бы сегодня умерли тысячи других христиан, чем преподобный Никодим!»

Его звезда закатилась, но ее свет продолжает сиять для Церкви, и его книги остаются неиссякаемым источником учения, утешения и побуждения к полноте жизни во Христе.

Из книги «Синаксарь: Жития святых Православной Церкви», вышедшей в издательстве Сретенского монастыря.

Составитель — иеромонах Макарий Симонопетрский,
адаптированный русский перевод — издательство Сретенского монастыря

[1] Обширное собрание аскетических текстов, изречений и эпизодов из житий святых, сгруппированных по темам и составленных в XII в. Павлом, основателем Евергетинского монастыря в Константинополе. Первая, анонимная, версия этого трактата была написана св. Неофитом Кавсокаливитом ок. 1772 г. Затем трактат был отредактирован св. Макарием (1777), а прп. Никодим снабдил его многочисленными ссылками на отцов Церкви. В этом новом виде он был издан без имени автора в 1783 г.

[2] Как представляется, святитель Макарий просил Никодима подготовить к изданию творения святого отца по рукописям, собранным самим святителем. В итоге был издан перевод на новогреческий язык (лишь «Гимны» прп. Симеона были напечатаны в оригинале). Перевод этот был осуществлен Дионисием Загорейским, подвизавшимся на острове Пипери. Именно он и был издан в 1790 г., но очевидно, что прп. Никодим значительно переработал рукопись Дионисия, снабдив к тому же предисловием и краткими, но емкими примечаниями. Кроме того, Никодим составил прекрасную службу прп. Симеону (память 12 марта).

[3] Это пособие до сих пор является наиболее употребительным в Греческой Церкви.

[4] В частности службы всем преподобным афонским отцам и новомученикам, дни памяти которых в Греческой Церкви установлены во второе и третье воскресенье после Пятидесятницы.

[5] Прп. Никодим пользовался рукописным переводом с итальянского, сделанным Эммануилом Романитисом, выходцем с Крита, который был секретарем Патмосского монастыря в начале XVIII в. Несомненно, этот перевод прп. Никодиму передал св. Макарий Коринфский, бывавший в монастыре святого Иоанна Богослова и поддерживавший с ним связь.

[6] Часто это сочинение считается адаптацией знаменитого трактата Игнатия Лойолы. В действительности в его основу положены «Духовные упражнения» и некоторые другие произведения итальянского духовного писателя Дж. П. Пинамонти (1632–1703), которые Эммануил Романитис также перевел на греческий язык, каковой перевод, возможно, был использован прп. Никодимом. Эти переводы недавно были найдены среди патмосских рукописей.

[7] «Пидалион» остается наиболее широко используемым в греческой православной традиции каноническим сборником, а примечания в нем считаются почти столь же авторитетными, как и сами каноны.

[8] Здесь хранится часть мощей прп. Никодима в церкви, недавно построенной в его честь.

[9] Этот перевод «Константинопольского синаксаря», уточненный на основе сопоставления с рукописным материалом, до сих пор является авторитетным источником в Греческой Церкви.