«Русская история строится памятью о победах»

Много это или мало – 70 лет помнить о Победе в Великой Отечественной войне? А как помнили о судьбоносных для России победах наши предки, как выражали эту память? И случайно ли все важные в русской истории сражения приходятся на значимые церковные праздники?

Об исторической памяти народа и памяти истории, святых воинах и танках на Красной площади, о том, почему на Западе не хотят знать о наших победах, мы беседуем с историком и публицистом Николаем Николаевичем Лисовым.

– Николай Николаевич, каково значение празднования Дня Победы?

– В том, что с момента Победы прошло 70 лет и мы ее помним, – нет ничего удивительного. Если мы вглядимся, как строилась русская история и как строилась русская память – основа национального сознания, мы придем к выводу, что у нас все построено на памяти. Все посвящено победам. Мы разве когда-нибудь забывали Чудское озеро или Куликовскую битву? Не забывали. Этого не могло быть! Более того – чтобы победы вспоминать регулярно, были свои народные институты. Очень важные и существенные.

– Вы имеете в виду институты царской России?

– Не только в царской, но и в древней России.

– Что это были за институты?

Покров был воинским праздником. И в память о победе построен храм Покрова на Нерли

– Все значимые победы отмечали храмами и церковными праздниками. Например, 1164 год. Святой князь Андрей Боголюбский одерживает победу над Волжской Булгарией. В честь этого появляется праздник, которого не было ни у греков, ни в католической Европе, – праздник Покрова Божией Матери. Это теперь праздник Покрова по-иному воспринимается, оброс приметами: вот говорят, на Покров снег выпадает и прочее. Но первоначально это был воинский праздник. И в честь этого был построен знаменитый храм Покрова на Нерли. Чтобы мы не забыли. Чтобы некоторые люди не вопили, как сейчас: а что это вы спустя 70 лет вспоминаете Победу? Чтобы люди 800 лет эту победу помнили и каждый раз вспоминали, установлен праздник на Руси – Покрова Божий Матери. Один из красивейших.

Храм Покрова на Нерли. Фото: Татьяна Белякова | mistral_t.photosight.ru

– Николай Николаевич, но вы согласитесь, что не каждый человек, приезжающий во Владимирскую область…

– … об этом вспоминает. Или знает. А вот это наш грех! И ваш грех. Мой грех как историка, а ваш – как публициста и журналиста. Люди должны знать, что это за праздник. Еще есть и вина духовенства. С точки зрения духовного воспитания. Придешь в церковь практически на любой праздник – общие благочестивые слова. Хорошо, но расскажите о сути праздника! С чем он связан, как он возник. Как русская армия победила и в честь этого учредила память. Это общий недостаток. Но не все, конечно, так плохо.

Об Андрее Боголюбском, его празднике и храме много и хорошо написал покойный Николай Николаевич Воронин. Он был специалистом, историком. Изучал период становления Владимиро-Суздальской Руси.

– То есть каждый праздник в дореволюционной России отзывался в архитектуре?

– Не каждый праздник. Но вот проходит несколько веков. 1552 год. Поход на Казань Ивана Грозного. И к какому дню он приурочивает штурм Казани? К 1 октября. К празднику Покрова Божией Матери. В память о том, что когда-то князь Андрей Боголюбский ходил в Волжскую Булгарию, которая когда-то находилась на месте Казанского ханства.

– Но ведь штурмов Казани было несколько…

– Главный пришелся на 1 октября. И это важно. Царь во сне услышал звон московских праздничных колоколов. И он сказал: все, ребята, вставайте; пора штурмовать. И взяли Казань. И что Иван Грозный дальше делает? Он возвращается в Москву и строит Покровский собор на Красной площади. Вот вам День Победы! День Победы, мимо которого никак не пройдешь. Будешь идти и уткнешься в такой великолепный храм. И как все символично. Великолепный центральный Покровский шатер – и много разнообразных глав вокруг Покрова. Россия собирает вокруг себя, под свой шатер большие и малые народы и национальности. Это символ. Все это связано и с военной историей. А с другой стороны Красной площади стоит Казанский собор. А что такое Казанский собор? Князь Дмитрий Пожарский с Кузьмой Мининым выгнали поляков 22 октября по старому стилю, по новому – 4 ноября. Сейчас это День народного единства. Исторически это праздник освобождения Москвы от польско-литовских интервентов. И это освобождение было приурочено к празднику Казанской иконы Божией Матери. Такая цепочка от князя Андрея Боголюбского до Ивана Грозного, которую продолжили и дальше. Перекличка через Красную площадь – от Ивана Грозного с его Покровским собором в честь взятия Казани. А Дмитрий Пожарский уже под знаком иконы Казанской изгоняет врагов из Москвы. Вот они стоят – Дни Победы! Это лучше, чем танк «Армата».

Николай Николаевич Лисовой

– А еще храм Христа Спасителя.

– Правильно! Конечно! А где похоронен Михаил Кутузов?

– В Казанском соборе в Питере.

– И икона Казанской Божией Матери была при нем в походе. А Бородинскую битву приурочили к празднованию Владимирской иконы Божией Матери – 26 августа. А Владимирская икона в честь чего?

– Тамерлан ушел.

– Ушел. А храм Христа Спасителя… Открываем Минею и читаем: «Служба Рождества Христова. Воспоминание избавления Церкви и державы Российской от нашествия галлов и вместе с ними 20 народов». То есть каждый раз, когда мы в храме совершаем праздник Рождества Христова, мы одновременно молитвенно вспоминаем, как разгромили Наполеона и изгнали всех их из России. Победа, изгнание врага из России вновь увековечены в храме, празднике и молитве.

– Вторая мировая война. Сколько здесь таких, если можно так выразиться, совпадений в датах?

– А наступление под Москвой? 6 декабря (23 ноября ст. ст.) – день памяти святого Александра Невского. Александр Невский поскакал. Были даже плакаты такие: скачут впереди Александр Невский и Дмитрий Донской, ведут наши войска. Неслучайно месяцем раньше, 7 ноября, Сталин, стоя на мавзолее, призывал этих канонизированных и не канонизированных святых полководцев осенить своей доблестью и славой идущих на фронт защитников Москвы. Дни битв и побед могут сознательно подтягиваться к определенным именам, даже если об этом не сказано в военных приказах. Мы к ним взываем и побеждаем. Когда впереди наших танков скачет Александр Невский, тогда мы побеждаем.

– Тогда, если продолжить эту цепь рассуждений, сейчас не хватает храма в честь Победы в 1945 году.

Не хватает храма в честь Победы. Если будет храм, это усилит общенародное значение Победы

– В известном смысле да. Церковь объявила, что 9 мая – это день поминовения всех павших за Родину. Это очень хорошо. Но если будет храм – это усилит общенародное значение Победы. Лужков молодец, что восстановил храм Христа Спасителя. Поэтому, когда нам говорят, что, мол, 70 лет прошло, а вы все парадами ходите, мы отвечаем: поэтому и ходим, что совершаем великий крестный ход в память войны. Мы сами, по учению святых отцов, – мы и есть «живые камни» Христова храма. Чеканный шаг воинских порядков – своеобразный престольный праздник пред священным Кремлем – алтарем Отечества.

Шествие «Бессмертного полка»

– Акция «Бессмертный полк» имеет колоссальный успех. Даже если бы и был подобный храм.

– Это потрясающая акция. Память победы – это для нас память традиционная. Она у нас в крови. Начиная с Владимира Красного Солнышка до святого Александра Невского. Александр Невский начал свою битву в день памяти святого князя Владимира. Некоторые историки считают, что он и установил празднование, потому что мы не знаем, когда был канонизирован сам Владимир. Но к его памяти Невскую битву приурочил 20-летний Александр. Он спешил на битву. Помните, ему сказали: «Вот сейчас должна подойти суздальская дружина. Подождите. Вы значительно усилите войско». Александр Невский говорит: «Некогда!» И скачет, скачет. Ему важно успеть к 15 июля. Другое сражение: Дмитрий Донской не слышит призывов не торопиться, спешит за Дон – и успевает к празднику Рождества Богородицы. А потом – Рождественский монастырь в Москве. Первые насельницы – вдовы тех, кто погиб в Куликовском сражении.

– Николай Николаевич, известно, что День Победы в первые годы после войны так широко не отмечали. Вы помните, как набирал силу этот праздник?

– Мне было 20 лет, когда в 1965 году стали снова широко праздновать 9 мая. Мы думали, что снова появится Г. Жуков. Но на это Брежнев не решился. А ему предлагали.

Межконтинентальная баллистическая ракета на Параде Победы на Красной площади в Москве, 9 мая 1965. Фото: AP

– Почему не решился?

– Боялся. Они же все завидовали Жукову. Для народа он был слишком сильной фигурой. Собственно поэтому Хрущев и убрал Георгия Константиновича. Тот ему помогал Берию ликвидировать, громить антипартийную группу, а он «в благодарность» его тотчас и убрал. Зависть и конкуренция. Но важно другое: возвращение Дня Победы в 1965 году отвечало растущей в народе потребности возрождения патриотического сознания. Например, в следующем, 1966 году было создано Общество охраны памятников истории и культуры. Когда мы его создавали, нас называли фашистами и националистами. Говорили: зачем вам это? Ведь когда-то у нас сразу после революции отменили историю среди прочего. В университете ее не было. Недавно праздновали 80 лет истфака МГУ. В 1934 году ввели историю в школе. За семь лет до Великой Отечественной – у нас в школах историю не преподавали. Слишком сильным был гнет ленинско-марксистской элиты, которая считала, что слова «русский» вообще не должно быть. Не должно быть слова «Россия». Только интернационализм, только мировая революция. И лишь постепенно Россия приходила в себя. 1941–1945 годы – тут мы вдруг опять опомнились, что мы русские, что мы Россия. Что мы имеем свою великую историю и что мы не можем без нашей истории. А когда Сталин в 1943 году, в ночь на 4 сентября, встретился с тремя митрополитами, тогда стали понимать, что Россия и без Церкви не может. И когда в 1945 году мы одержим Победу, в том победном году поэт-фронтовик Алексей Недогонов скажет от имени всего фронтового поколения:

Я к храму шел боями славы
Сквозь Сталинград, сквозь огнь и дым,
И я оружьем добыл право
Пасть на колени перед ним.

Вот итог. Это была Победа. Не только над Гитлером и Германией, но и над внутренними врагами. Над пятой колонной, которая не разрешала русскому человеку молиться в русском храме. Постепенно народное сознание росло. Национальное созревание элиты привело к тому, что мы еще при коммунистической власти отпраздновали 1000-летие Крещения Руси.

– Но это было практически на излете советской власти.

– К этому все равно шли. В 1991 году День Победы вообще стал символом русского сопротивления разрушению традиций России. Искоренению из памяти великой эпохи, которая длилась 70 лет. 9 мая – это сегодня последний советский праздник.

– Который продолжает традиции всех других.

– В том-то и дело! Он впитал в себя все остальные.

Парад Победы на Красной площади в Москве

– Некоторые полагают, что танки на Красной площади, самолеты над Красной площадью – это язык силы. И это чуть ли не радикальный жест, такое бряцание оружием. Николай Николаевич, каково ваше мнение?

Парад – не бряцание оружием. День Победы – это праздник защищенности России

– Это не бряцание оружием. Это и есть праздник защищенности России. Вернемся в прежние века. Посмотрите на икону святого Георгия Победоносца. Вы ведь помните, что он был великомученик?

– Помню.

– Подвигов военных не совершал. Разве кроме того, что змея одного прикончил. А, тем не менее, посмотрите, как его изображают. В латах, с мечом, с копьем. Хотя он мученик. Смотрим на другого святого – Димитрия Солунского, тоже великомученика. Какой он красивый! А наши первые святые – Борис и Глеб? Их убили просто.

– Один из убийц – повар обычный.

– В том-то и дело. Убил кухонным ножом – зарезал, как сказано в житии. А посмотрите, как их изображают: на конях, в броне, с копьями. Потому что они защитники. И наши казаки на Амуре в 1678 году их видели. Было видение. На конях, в броне, объезжающих русскую границу. Они хранители и защитники. Поэтому мы празднуем нашу русскую защищенность.

Или вот вопрос: почему атомную бомбу должны были делать в Сарове?

– Вы думаете, что здесь тоже связь?

– Это благословение. Я не хочу сказать, что Сталин и Берия по святцам место выбирали. Нет. Но таинственное благословение в этом есть. Что такое атомная бомба? Это Покров Божией Матери над Россией сегодня. Наши мощные бомбардировщики и истребители – это и есть Покров Божией Матери над Россией.

– Ваши оппоненты могут на вас очень сильно разозлиться за эти слова.

– И пусть.

– Что значит эта Победа для всех, даже для людей нерелигиозных?

– Война коснулась каждой семьи. У всех есть отцы, деды, бабушки, которые прошли через войну. Поэтому такой огромный успех акции «Бессмертный полк». К сожалению, людям сегодня не хватает исторического мышления. Готовы ругать все советское. Такие штампы, как «половина страны сидела, другая половина их охраняла», прочно утвердились. У кого-то дядя сидел, у другого тетка… День Победы объединяет всех.

– Многие европейцы убеждены, что войну выиграли американцы. Как так вышло?

– Мы об этом уже говорили с вами в начале беседы. Тут наши промахи, но еще в большей степени это наша вина. А они, «труженики» русофобии и всяческой вражеской пропаганды, работают хорошо. Поэтому на Западе и не знают, что вся тяжесть этой страшной войны выпала нашей стране.

– Если Россия станет меньше производить современных танков и больше писать стихов, делать научных открытий, будет вновь, как в XIX веке, влиять на мировую литературу, нас станут больше любить?

– Нет.

– Почему?

– Нас и в XIX веке не любили. Мы писали романы и пели романсы – а Крымская война случилась. А наша освободительная война на Балканах? Что потом сделали на Берлинском конгрессе? В результате блестящей победы, освобождения Балкан от турецкого ига – нам почти ничего не удалось реализовать. А Англия оккупировала Кипр.

– В чем причина такого отношения?

– Мы – империя. Все шавки, что вокруг империи, никогда не любят ее. Она никому не досаждает, но она большая. Ее боятся. Вся Европа – как один Красноярский край. Это сразу вызывает отторжение. Я говорю это как историк. Как только они стали знакомиться с Россией, они стали ее бояться.

– Но и мы берем многое из Европы. Вот у вас, смотрю, томик Вордсворта стоит.

– Конечно. Говорить нечего. Берем. Вспомните знаменитые слова Ф. Достоевского: «Да народы Европы еще и не знают, как мы их любим».

– Это тоже черта империи?

– Да, это тоже черта империи.