Заканчивался Великий пост. Вместе с ним подходили к концу наши вечерние чтения с детьми Нового Завета из книги «Священная история для детей». Она была подарена еще мне на крестины в далеком 1989 году, да так и осталась самой интересной из всех детских Библий, которые потом дарили мне и нашим детям. Рождественским постом мы обычно читаем с ними истории Ветхого Завета, Великим – вторую часть книги – детское Евангелие. На Страстной читаем о Страстях Господних, обсуждаем каждый день Страстной седмицы.
Наши дети еще маленькие: Любаше только-только исполнилось 7, в этом году она пойдет в первый класс; Егорушке 5 с половиной, Ромашке 2 года. Но слушают ребята эту книгу не первый раз. Каждый из них слушает по-своему, по-своему воспринимает, по-своему запоминает.
Ромашка, слушая, засыпает. Но завтра в его игре пластмассовые солдатики поведут израненного человека в половинку заброшенного замка, откуда его заберет ангел и на своих белых тряпичных крыльях унесет в счастливую страну.
Егор замер. Его огромные карие глаза смотрят со страхом и грустью из-под пушистых длинных ресниц. Он глубоко и сильно переживает несправедливость.
Дочка обнимает медвежонка, внимательно слушает, чтобы не пропустить детали. Вопросы задает только она. Ее вопросы в основном уточняющего характера.
– Лавровый венок из чего сделан?
– Зачем его одевают?
– Почему Гефсиманский сад так называется?
– А что в нем растет?
– Что такое «вечеря»? И т.д.
Егор расстраивается, потому что вопросы сестры отвлекают от слушания и переживаний. Я его понимаю и предлагаю порассуждать на эти и другие вопросы после чтения. Люба кивает, но видно, что она недовольна. Ей хочется получить ответы сразу. Да и потом можно забыть, о чем хотела спросить. Я и ее понимаю, поэтому некоторые особо важные моменты, без понимания которых дальше читать сложно, обсуждаем по ходу.
Сегодня пятница. Читаем о самом страшном. Посматриваю искоса на детей. Все трое распахнули глаза, слушают
Сегодня пятница. Читаем о самом страшном. Мне самой читать трудно, я человек эмоциональный, слезы еле сдерживаю. Посматриваю искоса на детей. Все трое распахнули глаза, слушают. Даже маленький Ромка не засыпает. Что он там понимает, не знаю, но слушает, затаив дыхание. Да и Люба не задает вопросов, вся в напряжении, как натянутая струнка.
Егор закрывает глаза, из-под ресниц текут слезы. Он уткнулся лицом в подушку, плечики вздрагивают. Я замолкаю и смотрю на него. Он поднимает мокрое лицо от подушки и, как и Люба, вопросительно смотрит на меня. Я продолжаю чтение.
В этот пятничный вечер я стараюсь дочитать последние главы книги, потому что завтра с утра мы уедем к нашему батюшке, отцу Михаилу, в далекий сельский храм на границе двух областей. Уже с четверга мы готовились к поездке. Старшие дети сами собирали себе рюкзачки с теплыми вещами. Они знают, что ночью будет очень холодно и на крестный ход надо одеваться потеплее. Взяли мы и куличи, и крашеные яйца. В этом году даже Ромка участвовал в раскрашивании и украшении яиц. Дети очень ждут поездки, Праздника, ночной службы и трапезы после нее. А еще ждут они утра Светлого Воскресения, когда можно будет забраться на колокольню и самим звонить, звонить, звонить в колокола, разнося на всю округу радостную весть: «Христос воскрес!»
Вот и последние странички дочитаны. Ромка спит, уютно подложив ладошки под щечку. Любаша обнимает меня, целует и благодарит за чтение. Ее глазки уже сонно закрываются, но я вижу радость и спокойствие в них. Егор смотрит на меня грустно, из глаз катятся слезы.
Подсаживаюсь к нему на кровать, беру его на колени, завернув в одеяло, обнимаю. Малыш прижимается ко мне, уткнувшись мокрым лицом в мое плечо.
– Почему ты плачешь, сыночек?
– Мне жалко Иисуса Христа!
– Он же воскрес.
– Да, потом. А сегодня, сейчас Его мучают. Ему больно. В Его руки воткнули гвозди, и из них течет кровь. Мамочка, это ведь очень больно? И страшно! – в глазах ребенка ужас, боль, страх.
– Егорушка, – говорю я, – это было очень давно. Две тысячи лет назад. Ему действительно было очень больно. И страшно. Но всё это осталось позади. Сегодня мы лишь вспоминаем Страдания Христа.
– Ты думаешь, Ему сейчас не больно? – недоверчиво спрашивает Егор. Он смотрит мне в глаза, а я смотрю в его. И мне кажется, в них отражается что-то такое, что мне не дано понять или почувствовать. Мои слова в попытке успокоить ребенка кажутся мне самой неправильными, неубедительными. Но я переживаю из-за того, что мой ребенок страдает.
– Ну, конечно, малыш! Сейчас Ему не больно.
– Но сегодня Страстная пятница, мам! Он висит там, на Кресте. Совсем один. Его били, плевали в Него. А потом забили гвозди в руки и ноги. И вместо воды дали уксус. А Он так хочет пить, мамочка! – и снова слезы потекли по щекам.
“Мне жалко Иисуса Христа. Его сейчас мучают. Ему больно…” – “Успокойся, Егорушка! Всё это давно прошло. Понимаешь?” Нет, он не понимал
– Успокойся, Егорушка! Всё это давно прошло. Понимаешь?
Но нет, он не понимал, мой славный добрый малыш. Я видела в его глазах страдание, мне казалось, что его переполняют такие чувства, будто он там, рядом с Христом, и не может помочь. Конечно, он мальчик очень впечатлительный, самый эмоциональный из моих детей. И хотя прочитанная сейчас книга адаптирована для дошкольников, я не представляла, что она ТАК повлияет на него.
Постаравшись убедить сына, что все мучения Христа позади, я уложила его спать. Мне надо было еще кое-что собрать и приготовить к завтрашней поездке и продумать, как лучше спланировать день, чтобы дети успели поспать перед Пасхальной заутреней.
***
В руках детей фонарики со свечками. Светятся окна храма. Огни вокруг мерцают, ярко сверкают звезды в темном небе. Еще полчаса назад шел дождь, шел, не переставая, несколько дней подряд. Мы одели куртки с капюшонами, кто-то плащи, некоторые даже приготовили зонтики, чтобы не намокнуть во время крестного хода. И вдруг, выйдя из храма, мы видим звезды, над храмом повисла яркая, почти полная луна. Не чудо ли? В глазах детей удивление и восторг!
«Христос воскресе!» – летят над храмом, селом и рекой радостные слова. «Воистину воскресе!» – вторят им люди. Светло и торжественно становится на душе. Смотрю на детей: их переполняет радость. Глаза горят, улыбки не сходят с лиц, щеки раскраснелись.
– Мам, – шепотом говорит мне Егор, – вот теперь Ему – не больно! Теперь Он – воскрес! Понимаешь?
Торжественным светом сияют глаза моего мальчика. Он серьезен и радостен одновременно. Каким наивно-детским и в то же время взрослым кажется мне его таинственный взгляд. Как будто своей детской чистой душой мой сын прикоснулся к Великой Тайне, которую мне пока не дано понять.
– Какие взрослые стали ребята у вас, – говорит мне матушка уже днем, после обеденной трапезы, когда мы убираем со стола и моем посуду. – Любашу уже, наверное, записали в школу?
– Да, еще 1 апреля, как запись открылась, – отвечаю я.
– А у Егора как успехи? Он стал хорошо говорить, много мне рассказал.
– Он любит поговорить, – улыбаюсь я, – но с логопедом еще занимаемся.
Я рассказала, как мы занимаемся, какой Егор эмоциональный, как мы читали про Страсти Христовы. Вкратце я передала матушке разговор с Егором после чтения и как я его потом успокаивала, но не смогла убедить.
– А знаешь, зря ты его убеждала, ведь Егор прав, – вдруг говорит мне она.
– В смысле – прав?
А ведь Егор прав!..
– Он своей детской душой почувствовал то, что нам, взрослым, и понять-то трудно бывает. Егор не просто поверил, а ощутил присутствие Христа. Он ощутил Его боль, Его страдание и… Его любовь.
Я молчала.
Из окна было видно, как сверкает на солнце река и дальний лес окутывает зеленоватая дымка первой листвы.
Но Страстная Пятница - это, конечно, особые, скорбные чувства.
В человеческой истории Христос пострадал единожды, об этом прямо пишет ап. Павел, что Он принёс Себя только один раз, а если бы не так, то Ему нужно было бы многократно страдать за наши грехи. Но пострадал Он за все грехи человечества, и прошлые, и современные Ему, и будущие, в том числе наши. Мы живём во времени, Христос по человеческому естеству тоже жил во времени, а Бог-Троица вечен. Поэтому мы и празднуем Пасху ежегодно, относя таким образом время к вечности. Здесь воспоминания о крестной жертве и воскресении Спасителя мистическим, таинственным образом сливаются воедино с реальностью Креста и Воскресения. Понять это умом практически невозможно, потому что наш ум - падший, замутнённый грехом. Почувствовать можно, но очень трудно, легко при этом впасть в прелесть. А вот детям это дано, ведь грех ими ещё не овладел, хотя все мы носим в себе грех первородный.
В рассказе Елены поэтому всё абсолютно выверено и показано точно и однозначно. Вот так оно и есть, как там написано. Сердечное спасибо автору.
Поздравляю всех со Светлым Христовым Воскресением!
Спаси Господи вас всех, друзья, за такие теплые комментарии к моему рассказу.
Для Марии:
у нас книга называется "Священная История в простых рассказах для чтения в школе и дома". Ветхий и Новый завет.
составил протоиерей Александр Соколов.
На обложке написано СВЯЩЕННАЯ ИСТОРИЯ, а сверху В подарок детям.
Репринтное издание С 40 рисунками по оригиналам Доре и Плокгорста и с 109-ю политипажами в тексте. Издание 3-е, книгопродавца И.Л. Тузова. 1896г. 380 стр.
Я не знаю, в каком году переиздана наша книга, подарили мне ее в конце 80-начале 90 гг. Мягкий переплет, текст соответственно с буквами старорусского алфавита i, Ъ, , (фита).
Сейчас поискала в поисковиках - именно нашего издания не нашла. Есть на подобие издание 2012 года, но там и картинки и текст немного другой.
Христос Воскресе!
Помоги всем нам Господи научиться не распинать Тебя вновь и вновь своими грехами.
Как же хочется не делать Тебе больно!
Спаси и помилуй нас, грешных!
раб Божий иоанн
Вчера на UTub(e) просматривала некоторые фильмы о Иисусе Христе, почитала некоторые коментарии и пришла в ужас! Какой бред там пишут, молодежь понятия не имеет о том, кто же такой И.Х. Это поколение заблудших, не ведующих ИСТИНУ!
Спасибо таким мамам и побольше бы таких Егорок.
Надежде: дети гораздо ближе к Богу, чем взрослые, они ещё ничем не замутненные, чистые. Некоторые дети видят ангелов, это для них естественно и не есть плод фантазий. Думаю, что природа детских переживаний гораздо приятнее Богу и ближе к реальности, о которой речь, нежели наши, взрослые, переживания.
Ведь в Гефсимании Бог "все предал в руки Его" (моление о чаше). Страдания были вольными ...
"Очень неоднозначное впечатление от рассказа.С одной стороны - вроде все так и должно быть: малыш переживает. Но какова природа его переживаний? Тут я не согласна с мнением матушки .Это может быть и от чрезмерного воображения и разгорячения чувств . Бог же ощущается в " гласе хлада тонка" . Душевное разгорячение не стоит принимать за духовное откровение, даже у ребенка. Мы не католики."
Не католики, не католики, не бойтесь! И не протестанты, Боже сохрани! И не... кто там ещё есть не такой, как мы? Мы - самые крутые, самые правильные. И какими должны быть наши чувства, мы тоже точно знаем.
А Христос сказал "Будьте как дети".