Приходская община: чтоб не пропасть поодиночке

Часто приходится слышать, что что само выражение «приходская община» устарело, что в наше время нет и не может быть общины на приходе, поскольку и прихожане в основном не являются «прихожанами», а «приезжанами», то есть приезжают на личном транспорте из разных мест, а после службы моментально разъезжаются по своим делам до следующего воскресного богослужения. И я бы, возможно, согласилась с этим, если бы не положительный опыт нашего и многих других храмов, где прихожане действительно составляют дружную, любящую семью. Однако родилось и возрастает это живое чувство само собой, из искреннего стремления самих прихожан проводить как можно больше времени в храме, быть ближе друг другу, вместе трудиться во славу Божию.

Почему мы считаем, что в десять лет нужно находить себе увлекательные занятия, а в тридцать уже простительно изнывать перед телевизором?

Нас возмущает, что сегодняшние подростки ничем не интересуются, кроме компьютера и поиска сомнительных удовольствий. Мы поражаемся, что человек десяти лет от роду может сказать, что ему скучно, что он уже всё знает. Это действительно непостижимо. Но у нас-то самих какие интересы? Почему мы считаем, что в десять лет всегда нужно находить себе увлекательные занятия, а в тридцать уже простительно после бессмысленной работы изнывать перед телевизором или серфить по интернету? Современному человеку трудно придумать себе какое-то созидательное занятие в нерабочее время. Все, что когда-то увлекало, давало силы и вдохновение, к моменту прощания с юностью обычно бывает забыто, запрятано далеко, и лишь иногда прорывается непрошеной слезой в минуты воспоминаний о том, какой наполненной и интересной была когда-то жизнь.

Инте-инте-интерес... Мы так затерли это слово еще в школьных сочинениях, что не хочется вообще его употреблять. А между тем, если вещь действительно вызывает интерес, то синоним к этому чувству подобрать бывает довольно сложно. Когда нашему первому сыну было месяцев 8–9, он начал активно ползать по квартире и совать нос во все углы. Муж сказал мне: «Представляешь, как ему сейчас здорово: ему всё интересно!» Действительно, это, пожалуй, одна из самых верных характеристик маленького ребенка. Представьте, как он себя чувствует: почти всё вокруг непонятно, ново, притягивает к себе, и хочется все это понять, познать. Как же сильно устают за день малыши, как крепко и много спят или, наоборот, не могут уснуть: не хочется закрывать глаза – так все интересно! Как они переполняются впечатлениями, сколько вопросов задают (а сколько еще не задают, потому что пока не поняли, как спросить)!

Мы накапливаем все новые впечатления, употребляем мир в пищу, не утруждая себя даже пережевыванием, и потому никогда не сможем насытиться

Ребенок день за днем подолгу с восхищением может созерцать одну и ту же картинку в книжке, одинаковых букашек на улице, раздражая вечно куда-нибудь спешащих родителей. Мы же накапливаем все новые и новые впечатления и знания, уподобляясь коллекционерам-маньякам, употребляем мир в пищу, не утруждая себя даже пережевыванием, и потому никогда не сможем насытиться. Кто пытается придать жизни вкус с помощью все новых и новых экзотических впечатлений, обречен искать бесконечно.

Заинтересованность миром, изумление перед его богатством – залог непрекращающейся деятельной любви к нему и ежедневной радости

А ведь рядом с нами постоянно происходят чудеса. Надо только вглядеться в окружающий нас мир. Заинтересованность миром, изумление перед его богатством – залог непрекращающейся деятельной любви к нему и ежедневной радости. Искренняя заинтересованность в ближнем – это то, что заповедал нам Господь. В этой заинтересованности лежит начало любой сердечной привязанности. Стоит только открыться миру, повернуться лицом к людям, которые рядом, попытаться проникнуть в суть какого-то дела или проблемы, захотеть помочь – и окажется, что чужого просто нет. И тогда возникнет насущная потребность поделиться своими открытиями с близкими, друзьями, со всем миром. Это и будет означать, что для нас пришло время проявить инициативу. Хорошую, добрую, по отношению к таким же хорошим, добрым людям.

Дети дошкольного и младшего школьного возраста могут часами играть в «а давай» – это игра, состоящая в обсуждении и придумывании деталей игровой ситуации. Дети настолько увлекаются ей, что порой все время, отпущенное на игру, уходит на это. Впрочем, они остаются очень довольны. А мы, взрослые, можем пойти чуть дальше. Практически любое свое хобби или еще не осуществившуюся мечту можно принести с собой в храм и предложить: «А давайте вместе шить платья / резать по дереву / рисовать мультфильмы… Я научу» (здесь и далее – абсолютно реальные примеры, уже воплощенные в жизнь). Или наоборот: «Давно хочу научиться петь / готовить быстро и вкусно / играть с детьми. Давайте учиться вместе». Или вот так: «Давно думаю вот на такую тему, давайте после службы соберемся и поговорим, кто что думает, кто что читал».

Итак, при наличии инициативы снизу и отсутствии препятствий сверху организовать внебогослужебную повестку дня на приходе довольно просто.

Но, к сожалению, чаще случается так, что сами прихожане вроде бы и хотят вести общинную жизнь, но не знают, как к этому подступиться. Тогда инициативу в свои руки берет настоятель (или кто-то замещающий его), который обычно предлагает проводить душеполезные беседы с прихожанами. Эти беседы, конечно, необходимы для христианского образования прихожан, углубления их знаний о вере, но являются недостаточными для создания настоящей «дружной» общины, поскольку они в любом случае ведутся в отношениях «учитель-ученик». Этот формат хорошо разнообразить приглашенными гостями: священниками из других приходов, психологами, врачами, художниками, педагогами, многодетными родителями. Неизменной популярностью пользуется также совместный просмотр кинофильмов с последующим обсуждением.

Пожалуй, необходимой площадкой для бесед и неформального общения прихожан со священником и между собой является трапезная, в которой все желающие могут собираться как минимум раз в неделю – после воскресной Литургии. Собираться за одним столом и спокойно говорить обо всем, что накопилось за неделю. Обмениваться мнениями, просить совета. Культура застольного общения настолько органично входит в жизнь русского народа, что этот момент, наверное, не нуждается в подробных комментариях. Могу лишь заметить, что часто именно в трапезной рождаются различные творческие инициативы на приходе.

Приходская деятельность не обязана быть похожей на монастырские послушания. От этого можно получать удовольствие и дарить радость друг другу

Не стоит бояться привнести в церковную жизнь слишком много лишней обмирщенности, быта – напротив, таким образом мы воцерковим свой быт. Приходская деятельность не обязана быть похожей на монастырские послушания. Это может быть весело, от этого можно получать удовольствие и дарить радость друг другу.

Не хуже, чем совместная трапеза, объединяет и совместный труд. Городским жителям бывает трудно понудить себя на настоящую тяжелую физическую работу, но тут, опять же, главное начать. Претерпевшие до конца в итоге бывают весьма удовлетворены и благодарны, получив пользу и для духа, и для тела, и для психики.

Помимо простой человеческой лени (физической или душевной), есть и другая проблема, которая оказывается камнем преткновения для достаточно молодых и семейных людей. Случается, что человек очень хочет участвовать в общинной жизни, но встает перед выбором: пойти в воскресенье после службы гулять с детьми или чистить снег возле храма, вечером – на беседу со священником или с женой в кино. Тут важно всегда помнить, что приходская жизнь есть не цель, а лишь средство для достижения цели. Нужное, хорошее, но средство. А цель наша – Бог, и если мы огорчаем родителей, не являясь на воскресный семейный ужин, или оставляем детей без своего внимания в единственный выходной, – приближаемся ли мы к Богу, чем бы мы ни занимались в это время в храме? Вряд ли Он хочет от нас таких жертв. Жертвовать нужно собой, а не ближним.

Да и вообще, такая дилемма – семья или приход – в корне противоестественна, потому что община должна объединять не отдельных особей, вырвавшихся из своих гнезд, но как раз целые семьи. Нам, рожденным в СССР или на постсоветском пространстве, нужно где-то учиться быть матерями и отцами, мужьями и женами, детьми своих родителей, родителями малышей и взрослых детей, бабушками и дедушками, крестными родителями, кумовьями… А ведь редко кто может похвастаться возможностью научиться всем этим ролям на примере собственной семьи. Остается только собирать по крупицам опыт, чудом уцелевший в семьях, вычитанный из книг, услышанный от мудрых людей, и обмениваться им.

В этом и есть, пожалуй, главная цель существования общины: не только молиться вместе, но и учиться смотреть друг на друга, видеть другого человека, понимать его проблемы и заботы, общаться именно с ближним, с конкретным человеком, а не так, будто пишешь пост в соцсети – будто бы для всех, но на самом деле ни для кого. Наш Бог – Личность, и Он призывает нас помнить о том, что и мы все, и наши друзья, и наши дети – тоже личности, уникальные и самоценные.

Провести время с собственной семьей в конструктивном общении или совместном труде – абсолютно необходимое, но редкое в наше время удовольствие. Поэтому очень хорошо, если приход предоставляет возможность поработать не только мужчинам, но и всей семье: зимой – побросать снег, построить рождественский вертеп, иглу, крепость для взятия на Масленицу; летом – прополоть клумбы, посадить деревья, покрасить лавочки, убрать территорию, построить детскую площадку. Хорошо также, если приходские встречи со священником и другие мероприятия проходят в помещении, куда можно прийти с детьми, где они могут поиграть в специально оборудованном уголке: дети ведь тоже достойны быть частью общины, правда?

Конечно, для осуществления перечисленных идей нужны и материальная база на приходе, и достаточное количество свободного времени у прихожан, но если мы действительно захотим совместно действовать, созидать и общаться, то Господь обязательно поможет нам, и все получится. И тогда можно будет смело сказать, что словосочетание «приходская община» отнюдь не является устаревшим, а только входит в речевой оборот верующих людей.