Перед смертью он говорил со Христом

17 января 2015 г. исполняется ровно год, как скончался молодой монах Серафим (Хасна), который был прикован к одру болезни в течение 16 лет и за эти годы нашел смысл и цену своим страданиям, а перед смертью удостоился разговора со Христом, свидетелем чему стали окружавшие смертный одр братия.

Монах Серафим, ангельский образ меж двух миров

Василий Хасна незадолго до пострига в монахи

Пятый из семи детей Думитру и Елены Хасна, отец Серафим родился 5 марта 1983 года в местечке Стража и в крещении получил имя великого вселенского учителя и святителя Василия. До 14-летнего возраста духовником ему был приснопамятный отец настоятель Иакинф (Унчуляк), после чего другие духовники монастыря Путна наставляли его в духовном жительстве.

Событие, полностью изменившее жизнь юного Василия, произошло, когда ему было 14 лет. Это было, как он сам потом признавался, следствием выхода его из послушания родителям. Вскоре после Светлого Воскресения 1998 года, когда он в последний раз пришел в монастырь Путна на своих ногах, Василий, закончив помогать в святом алтаре при раздроблении антидора, ушел с другими ребятами купаться в обмелевших водах реки Сучава. Тогда с ним произошел трагический несчастный случай, навсегда приковавший его, парализованного, к постели.

Жизнь для него стала борьбой, всё более напряженной, в которой он не уступил ни на миг, – позиция, благодатью Божией укреплявшая его в терпении и стойкости в добре. 16 лет страданий, в которых Бог за его мужество имел попечение о нем, сделали его благословением и источником мира для окружающих. Нелегко всё время ждать, чтобы даже страничку в книге, и ту открыл тебе другой. Читая жития и чудеса святых с помощью своей сестры Андреи, читая всё Священное Писание, а позднее и свидетельства о пытках, которым повергали молодых людей в коммунистических тюрьмах, он думал: «То, что переношу я, – этого слишком мало». Быть почти полностью неподвижным, когда ты в силах сделать движение только головой, и всё же считать, что этого страдания тебе мало в сравнении с их страданиями, – это говорит о чрезвычайной силе духа.

«Я принял болезнь как благословение и потом пришел к выводу, что в болезни у меня было больше радости, чем тогда, когда я был здоров». Когда его однажды спросили, как он не поддался отчаянию, он ответил: «Частая исповедь помогла мне пройти через это. Тяжело бороться с невидимыми врагами, когда ты не держишь в узде свое воображение… Но я поборол их Таинством Святой Исповеди и Причастием».

Однако самым сильным оружием в его борении была молитва, ею он поборол прежде всего страсти эгоизма и самомнения, эти самые тонкие формы гордыни – страсти, преследующей человека до последнего издыхания. Его молитвенное правило состояло в постоянном внимании себе с призыванием на помощь имени Господня в глубоком смирении.

Думаю, каждый человек, если бы благодарил Бога, достиг бы состояния душевного мира и нежелания слишком многого

Далекая от того, чтобы оборвать ему жизнь, лишить его будущего, болезнь для Василия была не чем иным, как путем к наивысшему приключению – познанию Бога; путем радости от встречи со Христом, Который всегда рядом с теми, кто ищет Его, а особенно с теми, кто переносит страдание с благодарностью. «Думаю, каждый человек, если бы благодарил Бога, достиг бы состояния душевного мира и нежелания слишком многого». А этот внутренний мир вместе с простотой есть не что иное, как плод присутствия благодати Духа Пресвятого.

Христос воспламенил его сердце Своей любовью, и желание облечься в монашескую одежду – символ полного посвящения себя Богу – стало реальностью в 2013 году 29 августа, в праздник Усекновения главы святого Иоанна Крестителя. Он получил имя Серафим – что значит «безгрешный, без лукавства, как ангел», каким он и был всю жизнь.

В начале следующего года, на Богоявление, пребыв всего 6 месяцев в ангельском образе, отец Серафим стал подавать признаки того, что он готовится к великому преселению. Несколько дней был в коме, без сознания. Потом пришел в себя на какое-то время, и то для того, чтобы еще напряженней подготовиться к встрече с Желанным. Утром в четверг, 16 января, он причастился Святых Таин, а после обеда снова впал в кому и пробыл в ней почти до полуночи, когда за любовь, какую он испытывал ко Господу, Бог удостоил его великого дара – беседы с Собой. Не для укрепления веры, ибо он давно не нуждался в аргументах в ее пользу. Она стала для него невыразимой любовью ко Христу и ожиданием, полным упования на Его богатую милость. Он жил подлинной верой, что означает, по словам аввы Пимена, пребывать в смирении и милости^[1].

«Теперь отпусти раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром…» – тихо шептал отец Серафим Христу, Которого видел очами ума

«Теперь отпусти раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром…» – тихо шептал отец Серафим Христу, Которого видел очами ума. То, что последовало далее, присутствовавшие отцы могли уловить только обрывочно, насколько Бог позволил ему выразить тайну, открывавшуюся ему.

«Ты, будучи Богом истинным, воистину верни это мне… Уповаю на то, что Ты простишь меня. Но молю Тебя, Боже мой, прости меня… по милости Твоей великой прости меня!..» Это испрашивание прощения не что иное, как состояние покаяния, которое испытывает человек в присутствии Бога.

«В этих праздничных одеждах… Видишь… какой я красивый…» Бог дает ему увидеть свою внутреннюю красоту, сокрытую до этого для телесных глаз под видом тела парализованного, обезображенного и покрытого ранами.

Он угас для здешней жизни под утро, в шестом часу, в пятницу 17 января, когда Церковь празднует память святого Антония Великого. Он ушел в состоянии единения со всеми в сердце своем и пред Богом. Ибо за смирение Бог даровал ему дерзновение пред Ним, и он так испросил прошения от лица всех:

«Окажи мне радость… Всех-всех прости нас… всех прости нас… Хорошо… Благодарю Тебя, что услышал меня… Прекрасно… уповаю на то, что Ты простишь меня, Боже мой… Прости меня, Боже мой, прости и не оставь меня».

Послушник Джорджан С.
Перевела с румынского Зинаида Пейкова
Putna.ro

***

Беседа у одра болезни

Этот разговор состоялся незадолго до пострига Василия Хасна в монахи и его блаженной кончины.

– Василий, как ты смог вынести столько страданий?

– Это была милость Господа, чтобы я увидел, что для меня полезнее быть больным, и я благодарю Бога за это испытание. Полагаю, что, когда Бог попускает какой-либо крест, Он попускает его в меру, – и мне Он попустил его в меру, потому что иногда, когда я говорил, что больше не могу, вдруг приходило облегчение. Я призывал Божию Матерь, святых… Так я открыл для себя великих святых чудотворцев, таких как святитель Нектарий, святой Иоанн Русский, святая Ксения Петербургская, святитель Иоанн (Максимович). Сравнивая свою жизнь с их жизнью, я понял, что моя боль гораздо слабее. А после того, как я прочитал жития святых, пострадавших в коммунистических тюрьмах, я сказал себе, что по сравнению с пытками и мучениями, через которые они прошли, мои страдания слишком малы.

Я смотрел на болезнь как на благословение и постепенно пришел к выводу, что большая радость у меня была в болезни, чем когда я был в здравии

Я понял, что таким, прикованным к постели, у меня на самом деле есть больше времени заботиться о духовном. В любом случае жизнь быстротечна, и важно только то, с чем мы уйдем в мир иной. И, следовательно, более ценными являются добрые дела. Я думаю, что это испытание оказалось для меня полезным, потому что я накопил духовный опыт, я больше молился, меня часто соборовали. Родители сделали мне подставку, на которую можно класть книги, и таким образом я много прочитал из святых отцов. Я читал Часослов, молитвы, акафисты, молебные каноны, Псалтирь… Я смотрел на болезнь как на благословение и постепенно пришел к выводу, что большая радость у меня была в болезни, чем когда я был в здравии.

– Почему ты так говоришь?

– Когда я был здоров, у меня не было тех душевных радостей, которые я сейчас переживаю. Когда благодаришь Бога, радость становится гораздо большей, и даже невозможно описать словами те чувства, которые я переживаю, так как они являются даром Божественного Провидения. До 15 лет я посещал иногда монастыри, но не понимал духовную сторону жизни. Но со временем, когда через страдания очищалась душа, я стал понимать больше.

– Ты никогда не впадал в отчаяние?

– Очень редко. Частая исповедь помогла мне пройти через это. Меня сильно искушал грех блуда, и я немного впал в отчаяние. Мне приходили помыслы, что я не могу избавиться от этого греха, что он слишком сильный, иногда они очень сильно разжигали меня. Читая книгу старца Паисия Святогорца «Страсти и добродетели», я осознал и эгоизм, что есть во мне, и гордость, и тщеславие… Бог попустил мне мысленно впасть в грех блуда, чтобы я смог легко увидеть и другие свои грехи: гордость, осуждение близкого. Мне случалось осуждать других, и так – осуждая других – я сам впал в те грехи, которые осуждал.

Как трудно бороться с невидимыми врагами, когда не сдерживаешь свое воображение в узде!

– И как ты боролся с грехами?

– Частой исповедью. Сначала я исповедовал свои грехи четыре раза в год, вo время четырех постов. Затем я попросил своего духовного отца, чтобы он приходил исповедовать меня каждые три-четыре недели. Читая жития святых в писаниях святых отцов, я понял, что существует невидимая война. Как трудно бороться с невидимыми врагами, когда не сдерживаешь свое воображение в узде! Я находил удовлетворение в том, что представлял себе определенные вещи, через которые я впал в негу и другие мерзости, а оттуда – в тщеславие. Я представлял себе, что проповедую, учу других, а с мирской стороны видел себя богатым человеком с машиной, роскошным домом. Однако исповедуясь, я вышел из этой ловушки. Мне еще предстоит борьба в духовном восхождении. Я хотел бы больше молиться.

– Трудно ли, по-твоему, обрести спасение?

– Я думаю, что любой христианин может спастись. Но этого нужно хотеть, нужно подвизаться. «Даешь волю – получаешь силу!» – писал отец Никодим Мындицэ. Я прочитал у отца Паисия слово, заставившее меня задуматься, – оно звучало примерно так: «Студенты хотят получать высокие отметки без того, чтобы учить; рабочие хотят получать много, а работать мало, а христиане хотят спастись без труда!» Тем не менее, этого быть не может…

Чтобы ты смог спастись, ты должен осознавать, что нужно подвизаться, ставить акцент на святость. Нужно думать о том, что грех является мерзостью перед Богом, и нужно с ним бороться. Нужно подвизаться, чтобы устранить его из своей жизни. Однако это невозможно сделать в одиночку, но только с Божией помощью. Конечно, никто не может быть уверен в спасении, но если ты борешься с грехом, думаешь о том, что делаешь что-то для спасения, и имеешь добрые дела, с которыми покинешь этот мир, если ты обращаешься к Божией Матери и святым с просьбой о помощи, у тебя появляется надежда, что ты можешь спастись.

«Теперь меня беспокоит не физическая боль, а душевное состояние»

– Как ты чувствовал себя после того, как оказался неподвижным?

– Сначала я испытывал большие мучения, сильную боль, но молитва помогла мне. Я не роптал в болезни, думал о том, что Божии суды справедливы. Я много молился Божией Матери, чтобы Она дала мне терпение пройти через эти страдания…

– Ты всё еще чувствуешь боли?

– Боли я чувствую и теперь, но они не являются невыносимыми; я привык к болезни, привык и к боли… Когда боль возникает, я больше не обращаю на нее внимание. Теперь я не забочусь о физической боли, но о душевном состоянии, как исцелить свою душу, ибо душа моя больна и нуждается в очищении. Мне нужно больше молиться, больше подвизаться – невидимая брань является очень сильной. Я должен отказаться от своего эгоизма, от своего «Я» и должен преодолеть свою гордость.

– Есть ли у тебя график молитвы?

– Я читаю Часослов, Псалтирь, акафисты, молебные каноны, но мой разум рассеивается во время молитвы. Стараюсь молиться, сколько могу, Иисусовой молитвой: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!» Святые отцы уделяют большое внимание этой молитве. Состояние, которое можно приобрести посредством этой молитвы, является особенным.

Я не могу думать о том, что достигну высокого состояния души, но хочу, чтобы эта молитва была постоянным состоянием моей души, чтобы я не был таким рассеянным и смог сконцентрироваться, когда молюсь, и достичь состояния смирения. Если бы я обрел смирение, то был бы более спокойным, потому что иногда прихожу в раздражение: я терплю в болезни, но иногда не могу терпеть окружающих…

– Ты часто зовешь священников для совершения таинства соборования. Почему?

– Я высоко ценю священников, и моя душа почувствовала, что таинство соборования может мне сильно помочь, особенно во время страданий, когда у меня были сильные боли. После богослужений я был очень счастлив и с терпением преодолевал страдания. Конечно, помимо таинства елеосвящения мне помогли и помогают исповедь и Причастие.

– Что ты чувствуешь, когда причащаешься?

– Это очень приятное духовное состояние, которое может устремить ваши мысли на небеса, к вечным радостям…

«Мое духовное состояние требует от меня молиться за других»

– У тебя большое рвение добраться до монастырей…

– Есть два больших праздника в монастыре Путна^[2], в которых я принимаю участие каждый год. Мне нравится посещать Путну, тамошние отцы являются моими друзьями, помогают мне, а отец-настоятель посылает за мной машину, которая забирает меня из дому, чтобы и я участвовал в этих службах.

– Прямо так, как я лежу в кровати, меня берут и везут. Меня берут вместе с кроватью, кладут в машину попросторнее, в которой я могу поместиться. Во время службы, и вечером на бдении, и утром на Божественной Литургии, я нахожусь во дворе в кровати. Иногда в Путне я остаюсь на неделю и больше, чтобы «зарядиться» духовно и набраться больше терпения.

– Ты молишься и за других?

– Конечно. Меня даже просят молиться за других, и даже мое душевное состояние требует молиться за других. Понятно, что и я тоже прошу быть помянутым другими, но если другие меня поминают, то и я обязан за них молиться. На самом деле в Православии мы все обязаны молиться за других.

И мы должны защищать свой народ, и в первую очередь – молясь за него

– Каким ты видишь сегодня наш народ?

– Мы являемся нацией с глубокими корнями, исповедуем православную веру с самого начала – и имели правителей, которые защищали не только народ, но и веру ценой своей жизни. Так что и мы должны защищать свой народ, и в первую очередь – молясь за него. Даже один монах мне советовал просить в молитве к святому благоверному князю Стефану Великому, чтобы он ходатайствовал перед Богом за румынский народ, чтобы тот вернулся к вере.

Сегодня дошло до того, что иностранцы оккупируют нашу страну и мы, как нация, служим им в своей стране. Что сказать?! – Это ужасно… В грехах наших мы достигли этого состояния деградации, потому и Бог попустил, чтобы мы были порабощены.

– Если бы не произошло того несчастного случая, как, по-твоему, развивалась бы твоя жизнь?

– Я бы впал в более тяжкие грехи, что привело бы меня к плачевному, греховному состоянию, я бы не благодарил Бога так, как благодарю Его сейчас. Я не знаю, что сказать… Божии суды иные, но всё же я понимаю, что впал бы в более тяжкие грехи, так что это кровать оберегла меня от многих зол.

– Встречал ли ты людей, которые, по-твоему, имели более тяжелые кресты, чем твой?

– Конечно. Я слышал и видел людей с большими страданиями, большими проблемами.

У меня в Бухаресте есть подруга, которая страдает больше, она уже 20 лет в состоянии болезни. Она прикована к постели и к инвалидной коляске, но ее страдания больше, потому что боли у нее сильные, она очень мало спит, – и, сравнивая себя с ней, я понял, что она страдает больше. А читая о заключенных в лагерях, особенно житие Валерия Гафенку, я узнал о гораздо больших страданиях, чем мои. Там им не давали есть, пить. А если я прошу еду и воду, мне их дают, обо мне заботятся – а там пытали, избивали…

«Если ты не с Богом, то не можешь быть счастливым»

– Василий, ты довольствуешься малым. А нам, у которых есть всё, но мы всё равно остаемся недовольными, – как нам довольствоваться тем, что дает Бог?

– Я думаю, что каждый человек, если бы благодарил Бога, достиг бы состояния душевного спокойствия, не желал бы себе слишком многого. Хорошо быть и богатым, но и богатством нужно управлять с рассуждением, подаяниями, милостью к нуждающимся и к бедным. Если ты, будучи богатым, становишься таким, как немилосердный богач из притчи о нищем Лазаре или же как тот богач, у которого был хороший урожай в поле, – людьми, потерявшими свою душу, так как не были милосердны, – тогда трудно быть богатым.

Есть и простые люди, миряне, которых мы не знаем, ведущие в мире святую жизнь. Я читал в житии преподобного Антония о человеке из Александрии, который был мирянином и много молился, а из своих небольших доходов творил милостыню, – и вот, он достиг высоты святого Антония!

В первые годы болезни я был у одного отшельника, отца Прокла, в горах Нямца. Меня впечатлил этот отшельник, и я мог бы его сравнить с «дедушкой» Порфирием из Греции – это простой человек с очень высокой духовной жизнью. Какое-нибудь слово, небольшое его прикосновение производили глубокое впечатление, по-настоящему утешали эмоционально и духовно. Отец Прокл осенил меня святым крестным знамением и сказал мне, что Бог может поднять меня на ноги сейчас, через секунду, но мне это не принесет пользы, для меня лучше оставаться таким, больным. Я думаю, что и это слово его преподобия произвело сильный эффект, и я сказал себе, что мне полезно быть больным…

Я, если бы находился лицом к лицу со Спасителем, сказал бы Ему то, что говорил до сих пор: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного!”

– Если бы ты встретил Спасителя лицом к лицу, чего бы ты у Него попросил?

– Я слышал слово отца Феофила (Пырыяна): «Я, если бы находился лицом к лицу со Спасителем, сказал бы Ему то, что говорил до сих пор, эту молитву: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного!” И тогда, я думаю, Спаситель не смотрел бы на меня с презрением, но с радостью и милостью, и принял бы меня как грешника, у которого в душе покаяние, и воздал бы мне по моей молитве».

– Как ты думаешь, люди счастливы?

– Сегодня я вижу много несчастья. Если ты не с Богом, то не можешь быть счастливым. Люди со страхом Божиим, которые ищут Господа, счастливы – духовные люди счастливы. Люди, больше стремящиеся ко греху, – несчастны; они говорят, что нужно радоваться жизни, чтобы быть счастливым, но они ищут ложное счастье. Особенно сейчас, в обществе потребления, мало кто счастлив, так как люди не ищут того, что полезно, но больше стремятся к греху.

Ралука Тэнэсяну
Перевел с румынского Максим Евтодьев
Фамилия Ортодоксэ. 2012. № 41

***

Предсмертная беседа монаха Серафима с Богом

В четверг, 16 января 2014 года, монах Серафим причастился; около 16:10 он впал в кому. Около 22:55 отец Серафим начал говорить очень легко и ясно. Первая часть не была записана никем – из-за неожиданности – и была воссоздана по памяти присутствовавшими отцами.

Монах Серафим после отшествия ко Господу

Монах Серафим: Подожди немного. Дай мне подумать…

Отцы: Ты хочешь что-то сказать?

Монах Серафим: Да, хочу что-то сказать. Сегодня праздник, и я надел праздничную одежду.

Ты, Который красивый, Который добрый, прости меня, Господи.

Пожалуйста, теперь отпусти раба Твоего, Господи, по слову Твоему, с миром, потому что увидели…

Отцы: «…глаза мои». «Потому что увидели глаза мои»?..

(Отцы хотели помочь ему продолжить молитву, но отец Серафим говорил не с нами. Отсюда начинается транскрипция 16-минутной записи).

Монах Серафим: …верни мне это в правде… Ты, будучи истинным Богом, верни мне это в правде. (Один из присутствующих отцов говорит, что эти слова являются повторением в другой, более непонятной форме первых слов, произнесенных отцом Серафимом).

Я знаю, что… Ты меня понимаешь. Я надеюсь, что Ты меня простишь.

В этой праздничной одежде…

И снова прошу Тебя, Боже мой, прости меня… по великому милосердию Твоему прости меня!

Прости меня, Боже мой, прости меня!

Если Ты простишь меня, я буду благодарен Тебе всю жизнь.

Я… если… для Тебя… в праздничную одежду… смотри… какой я красивый…

И я надеюсь, что, будучи истинным Богом, ты простишь меня…

Ты простишь меня, Боже мой? Боже мой… Ты простишь меня, Боже мой? Ты простишь меня, Боже мой, Ты простишь меня?

Аминь! Во веки веков.

Обрадуй меня…

Каким ты меня видишь, в этих праздничных одеждах, пожалуйста, прости меня…

Если Ты простишь меня, я буду признателен тебе всю жизнь, Боже мой.

Прошу тебя, Боже мой, прости меня!

Дай мне шанс… дай мне шанс… Боже мой… и я дам Тебе обещание, что больше не буду огорчать Тебя.

Каким Ты видишь меня сейчас, красивым, пожалуйста, прости меня, Боже мой, истинно прошу Тебя даровать мне прощение, и я буду благодарен Тебе всю жизнь, Боже мой. Я буду благодарен Тебе всю жизнь.

Такого красивого, каким являюсь сейчас, прости меня.

Пожалуйста, прости меня, Боже мой, прости меня, чтобы я любил Тебя истинно.

Прости меня, Боже мой, прости меня…

Всех, всех нас прости… Всех нас прости…

Всех, всех нас прости… Всех нас прости… Хорошо.

Обрадуй меня, Боже мой, обрадуй меня.

Я надеюсь, что Ты меня простишь, я надеюсь, что Ты меня простишь.

Что Ты меня простишь, Боже мой…

Красиво…

Ты простишь меня… Я надеюсь… Боже мой, что Ты простишь меня…

И, если Ты меня простишь, я буду благодарен Тебе всю жизнь.

Прости меня, Боже мой, прости меня и не дай мне погибнуть.

Я надеюсь, что Ты меня простишь.

Прости меня, Боже мой, прости меня и не оставь меня!

Прости меня, Боже мой, прости меня и не оставь меня!

Что скажешь, Боже мой? Ты прощаешь меня?

Прости меня… прости меня!

Прости меня, Боже мой, прости меня! Прости меня!

Пожалуйста, прости меня!

Прости меня!

Ралука Тэнэсяну
Перевел с румынского Максим Евтодьев
Фамилия Ортодоксэ. 2014. № 63