Кто ж ее закроет, она теперь «путинская»...

Как жители небольшого станционного села отстояли свою школу …

Школы во Второве горели и прежде. Жители шли в лес, валили деревья, рубили новые стены, крыли новые крыши - детей-то учить надо. В 1957 году после очередного пожара сложили кирпичное здание. Оно и стоит до сих пор на околице, глядя одними окнами в поле, другими - на село.

Но в последнее время пришла другая напасть, стали гореть котельные. Первый раз пьяные кочегары не усмотрели за прохудившимся оборудованием. Тогда обошлось без чрезвычайщины. Навалились всем селом, запаяли котлы, подлатали крышу. Но ровно через год, почти день в день, случился второй пожар. А в это время - ну надо ж такому выйти - почему-то стали гореть школы по всей стране, пожары начали приобретать уже не столько характер техногенных аварий, столько политический характер, и чиновник забоялся. Потому идея так называемой реструктуризации, а попросту закрытия сельских малокомплектных школ, была как нельзя кстати. Заменить эти школы автобусом, который бы не горел, не требовал ремонта, не был бы загружен вечно беспокойными педагогами, который каждый день отвозил бы немногочисленную деревенскую детвору подальше от родной деревни и родных семей, в райцентр, в интернат, на квартиры - и никакой тебе головной боли. Материальная выгода, правда, сомнительна, а зато хлопот меньше.

Автобус решал не столько проблему сельских ребятишек и их родителей, сколько районных чиновников.

Это в полной мере проявилось на примере неполной средней школы села Второво.

На другой день после пожара в село приехала комиссия из райцентра. Чиновники походили вокруг головешек, поохали, поахали, да написали акт: «Котельная сгорела полностью, восстановлению не подлежит». И уехали.

Смысл написанного дошел не сразу. Как это не подлежит? А школа? А дети? А мы? Нас-то спросили? Или как? И сразу же перед каждым жителем Второва со всей остротой встал вопрос: что делать-то? Я тоже задавал этот вопрос. И на него тоже отвечали все по-разному. Едины были в одном: без школы нельзя.

Второво - старинное село, одно из крупных во Владимирской области. И поныне здесь проживает более 1000 человек. Сколько помнят себя второвцы, у них всегда были железнодорожная станция, церковь и школа. И поныне в селе более ста детей школьного возраста, около сотни дошколят. Вот оно, будущее-то. И вдруг это будущее запылало синим пламенем вслед за котельной.

Как это - восстановлению не подлежит?!

Учителя обратились к энергетикам: так подлежит или нет? Можно использовать котлы или нельзя? Энергетики провели экспертизу. Бесплатно, без каких-либо условий. Оказалось, можно! Руководители крупнейших владимирских предприятий стали безвозмездно помогать погорельцам оборудованием, материалами, рабочими.

Родители пустили шапку по кругу. Сельский приход стал собирать деньги уже не только на ремонт храма, хотя нужда в средствах у церкви большая, но и на ремонт школьной котельной.

Общими силами собрали несколько десятков тысяч рублей. Мужики опять поехали в лес за бревнами, опять рубили новые стены. Староста села Виктор Ионов на пару с настоятелем храма священником Константином Шиловым, у которого в этой школе учатся трое своих детишек, ставили стропила, крыли крышу. Вскоре котельная была уже оштукатурена и покрашена. И все - без единой бюджетной копейки.

Пока ремонтировали котельную, детей автобусами возили в школу поселка Мирный, что в трех километрах от станции Второво. Учителя предлагали не разбивать классы, не разлучать учеников со своими учителями и проводить занятия в соседней школе, как в своей, только во вторую смену. Районное начальство на это не пошло. Было сказано, что для второвских учителей в школьном автобусе нет места.

И вот в то самое время, когда уже заливали воду в отопительную систему, когда казалось отремонтированная котельная вот-вот даст тепло в застуженные классы, а пустовавшие несколько месяцев школьные коридоры вновь заполнялся детскими голосами, в это самое время тогдашний глава районной администрации Сергей Фрейдорф издает поспешное и, как потом оказалось, незаконное распоряжение о сокращении штатов Второвской неполной общеобразовательной школы.

Учителя, получив уведомления об увольнении, объявили голодовку. Слух об этом через областные газеты и телевидение вышел за пределы района.

Наконец, из уст заместителя председателя областного законодательного собрания Александра Синягина, приехавшего во Второво улаживать конфликт, прозвучало долгожданное: «Школе - быть!».

Приходской священник Константин Шилов говорит:

- Наш пример - достаточно уникальный. Вопрос решался на уровне района, и силы были сопоставимы. В конце концов, за нас вступились Владимир, Москва. А представьте, если бы команда «закрыть!» прозвучала из Москвы, из Министерства образования? Сумели бы мы тогда защитить школу? Я сильно сомневаюсь. Наверное, надо рассматривать вопрос иначе. А что мы, простые люди, - быдло?! Те, за счет кого окормляется некая другая страна Россия? Мы не хотим и сопротивляемся. Вот говорим главе администрации: «Мы же вас избрали...». А он: «Избирали меня не вы». Действительно, глава у нас тогда назначался некими опосредованными лицами. В нашем случае - депутатами районного законодательного собрания. А у нас нет механизма отзыва даже избранных нами же депутатов. Но все же село сумело доказать, что оно живое. Ведь до этого - ну, люди разные - не все приходили на родительские собрания, помогали. Дадут летом на краску кто 10, кто 100 рублей, и все. Покуда не было пожара, сколько бы школа ни билась - и это надо, и то, никто ничего не воспринимал. Но когда пришла беда, проснулись. А еще мы увидели, насколько потенциал учителей-то огромный. Я, к примеру, был против их голодовки, да и многие, но они сами на нее пошли. И не потому, как обвинил их бывший глава администрации, что, мол, вы не бескорыстно, а за свои деньги боретесь. Но здесь - большее. Простите, это наше родное. Это как рубашку с тела снять. В другой раз я сам ее, может быть, отдам, но когда пытаются отобрать силой... Здесь село показало себя с лучшей стороны.

Но негласная война между чиновниками и жителями села продолжалась. Когда село начало восстанавливать котельную, без копейки бюджетных денег, когда стало ясно, что она, восстановленная на народные средства, вот-вот даст тепло, от учителей стали требовать проектную документацию. А ее не было, потому что котельная восстанавливалась по той схеме, которая существовала до этого. Потом в замерзшей школе появилась новая комиссия. Она состряпала новый акт, согласно которому школа не может быть пущена в эксплуатацию, потому что ослабли перекрытия, провисли потолки и еще много чего. Учителя опять приглашают независимых экспертов, которые говорят, что в районе есть куда более старые здания, и проблема не столько в ветхости перекрытий, сколько в ветхости гражданских отношений.

И неизвестно, как все обернулось бы, если бы в игру не вступила фигура, противостоять которой ни один ранг уже не решился.

Из Москвы, от президента Путина, целевым назначением пришли деньги на восстановление Второвской сельской школы.

Это и определило ее судьбу.

Педагог, профорг школы Ирина Замогилина:

- Наша школа уцелела только благодаря одной строке закона об образовании, в котором конкретно прописано, что сельскую школу нельзя закрыть без согласия схода граждан. В новой редакции этого нет. В ней говорится: сельскую школу можно закрыть с учетом мнения граждан. Улавливаете разницу? Мнение учесть можно, а согласия спрашивать уже необязательно. Самое печальное, что те, кто реформирует сельскую школу, не совсем представляют ее статус. Они просто тупо считают экономическую целесообразность, затраты на одного деревенского ребенка. Но никто не считает перспектив. Никто не делает педагогическую экспертизу, не прогнозирует качественные показатели. Опасность безнадзорности-беспризорности. Внешкольная воспитательная работа. О ней никто ни слова. У нас в тот год дети остались без новогодней елки, негде было ставить ее. Из таких мелочей складываются большие проблемы. Меняется статус села. Раскупается земля, и село становится дачным поселком.

Наконец, школа начала работать с новой котельной и новым директором. Им стала учительница начальных классов и участница голодовки Татьяна Миронова. Прежнему директору Ларисе Вязеновой, откровенно вставшей на сторону районных чиновников, учителя в доверии отказали. Поменялся и глава администрации Камешковского района. Педагоги добивались увольнения и главы местной администрации Александра Тимофеева, но тот на своем месте усидел, хотя отношения свои с избирателями основательно подпортил.

Глава Второвской сельской администрации Александр Тимофеев говорит:

- Когда второй-то раз случилось, и народ снова стал школу восстанавливать, тогдашний глава районной администрации спросил, и я его понял правильно: «А кто может дать гарантию, что не будет третьего случая?». Никто. «А чего же вы тогда хотите подставить меня, главу администрации?». Я учителям и родителям прямо сказал: «Я человек подчиненный и против своего руководства не пойду». Но и главе района говорил: «Надо искать компромисс». Дети сами не хотели ехать в чужую школу. Протестовали своими способами. Парты ножом резали, сиденья в автобусе портили. Понимаете, своя школа. Своя!!! Я обо всем этом докладывал главе. Говорю: нас с вами считают чуть ли не врагами народа... Я ведь, как глава сельской администрации, начал с плохого. Первое, что сделал, это закрыл больницу. Экономически просчитали - не выгодно. Стала амбулатория. Раньше бабушки зимой лягут, подлечатся. А теперь говорят, проще умереть, чем куда-то поехать. Потом стали просчитывать детский сад. Тоже было хорошее здание. 17-20 детей. А обслуживающий-то персонал не сократишь. Получалось, на 17 детей 17 человек обслуги. Не выгодно. Закрыли. Потом дом культуры чуть ли не закрывай. Да, Господи, когда открывать-то будем?! У меня было желание бросить все. Пришел в село могильщиком. Люди потом будут говорить: «Это в то время, когда Тимофеев все развалил». В этот раз тоже учителя и родители называли меня предателем.

А я радовался: у них душа болит, это хорошо. А школу теперь вряд ли кто сможет закрыть. Не зря ее прозвали - «путинская».

Учителям и жителям владимирского села Второво на сей раз удалось остановить паровоз чиновничьего произвола. И каток, под который попали сельские школы в последние годы, обошел их школу стороной. Ребята учатся, учителя работают. Вот только остается вопрос - доколе у нас все проблемы будут решаться только с помощью «ручного управления», с привлечением самой верховной власти?