Лишние люди

Есть люди, их кошмарно много,
Чьи жизни отданы тому,
Чтоб осрамить идею Бога

Своим служением ему.

Есть у меня знакомый — Олег. Раньше, когда он был семинаристом, мы с ним встречались каждую неделю. Я несколько лет регулярно ходил в академический храм на службы. После субботней всенощной шли вместе домой. В воскресные дни он убегал к кому-нибудь в гости, не дожидаясь меня. Жил он на соседней улице. Иногда мы шли пешком от академии до моего дома. Заходили ко мне на ужин. Нередко он приходил без звонка и всегда в обеденное время. Был он большим балагуром. Очень забавно рассказывал истории из семинарской жизни, о своих поездках на Украину, куда он ездил помогать девяностолетнему священнику. Тот был рукоположен накануне Октябрьского переворота и в начале восьмидесятых годов продолжал служить. Ходил он в широкополой шляпе дореволюционного изготовления и после службы любил пасти гусей. Говорил, что «добрый пастырь» любую Божью тварь упасет. Олег всегда ездил к нему на Рождественские праздники и возвращался в Петербург с полудюжиной гусиных тушек. Однажды, он с этим батюшкой приехал в одно село на требу. К нему подошла старушка и спросила был ли он когда-нибудь в Москве и «бачил ли того, що лежить под Кремлем». Олег понял, что речь шла о вожде мирового пролетариата и сказал, что в мавзолее никогда не был. «Ой», - закачала головой старушка — «А мэни одна баба казала, що вин с хвостом и рогами, а воняе, аж стояты нэ можно».

Это была его коронная байка. Ею он забавлял знакомых, приглашавших его потрапезничать. Любил он поругать власть: и светскую, и церковную. После семинарии рукополагаться не стал. На какое-то время исчез. Снова появился через несколько лет и объявил себя прихожанином Зарубежной церкви. После объединения Церкви Московского Патриархата с Зарубежной, снова исчез. Говорили, что он примкнул к крылу ярых противников объединения наших Церквей и в качестве алтарника служит в какой-то домовой церкви, устроенной на квартире священника запрещенного в служении.

В прошлом году я столкнулся с ним в Доме Книги. Особой радости ни он, ни я не выказали, но, по старой памяти, прошлись по Невскому. Он знал, что я не живу на прежней квартире и что эпоха открытых дверей и вкусных обедов закончилась. Неожиданно он пригласил меня в кафе на одной из боковых улиц. У меня было полтора часа до отхода поезда. Вокзал был рядом, и я согласился. Олег предложил выпить водки. Я отказался, сославшись на нездоровье. Но от бокала сухого красного вина не отказался. Он заказал себе триста граммов водки и всю ее очень скоро выпил, закусывая жареным цыпленком. Я ограничился салатом.

Разговор не очень клеился. Его репертуар критики мне был известен. Слушать пересказ статей из желтой прессы я не стал, а других тем он и в прежние времена касался редко. Анекдоты да рассказ о чьем-нибудь конфузе — это он исполнял очень смешно. Я знал, что он непременно расскажет какую-нибудь байку, и молча ждал.

Выпив последнюю рюмку, Олег удивил меня длинною монолога. Раньше он придерживался принципа «краткость — сестра таланта».

Это, конечно, была заготовка. Заученная и, без всякого сомнения, неоднократно прежде исполненная. Он для чего-то постучал пальцем по пустой рюмке и проговорил наизусть свой фельетон.

- Да, для дела прогресса и экономики мы — православные - совершенно лишние люди. Ведь мы не можем поддержать отечественного производителя ни в одной из сфер народного хозяйства. Не пьем, не курим, телевизоры не смотрим и не покупаем (хотя отечественные телевизоры исчезли, как жанр). Ни на эстрадные концерты не ходим, ни на стадионы, ни в театры, объясняя тем, что там даже классический репертуар цензура не выпускает без неприличных сцен. Филармония нам не по карману и не по вкусу. Одежду мы не покупаем. Донашиваем то, что приобрели до наступления эры капитала и безбрежного либерализма. Мясо и молочные продукты в посты совсем не едим, а в остальное время если и едим, то мало. Путешествия (даже по России) позволить себе не можем. Так что министру транспорта любить нас не за что. Некоторые из нас даже городским транспортом не пользуются. В храм ходим пешком. В магазины — тем более. Лечимся народными средствами: чесноком и травами. Одним словом, в казну от нас поступления только за еду и ритуальные услуги. Да и последнее соблюдается далеко не всеми. Некоторые уезжают умирать в деревню. Там ямку выкопал — и ступай себе в вечность без кладбищенских поборов.

И по служебной части от нас никакого проку. Дай нам власть или хотя бы скромную руководящую должность, так мы же все загубим. Окружим себя честными людьми и будем себе куковать. Но не долго. Дело определенно встанет.

Пардон, глобализация! Ты честен, может еще кто-нибудь такой найдется. А ведь другие не очень. Потребуют «благодарности» за любую услугу. А есть такие вещи, которые без сугубого отблагодарения вообще не делаются. Ты, допустим, честный строитель.

Олег сделал паузу и долго пристально смотрел мне в глаза.

- Вот ты, честный строитель, хочешь для небогатого народа дом построить. А кто тебе позволит? Твои же коллеги такое тебе устроят, что ты остаток дней сможешь строить лишь домики в песочнице для внука.

А в плане коммуникации, то есть, общения с народом. Разве с нами может общаться нормальный человек?! Он нам про футбол-хоккей, а мы и названий команд не знаем. Он нам про любимые сорта пива, а мы только квас тещиного изготовления пьем. Он про последний сериал, а мы... Сможем ли мы ответить своему современнику и согражданину без ворочения носов, без презрительного: «Я этот зомбоящик 5 лет назад в окно выбросил». Сможем ли мы сказать всем тем, кто к нам обращается, что-нибудь ласковое и утешительное?! Деликатно свести навязываемый нам разговор про футбол и пиво «на нет» и пригласить к себе в гости на чай и постненький пирог с капустой. Из бездрожжевого теста. И, как утверждают православные лекари, не позднее восемнадцати ноль ноль... А? Сможем?

-       Сможем, - вздохнул я и посмотрел на часы. - И ты с моими пирогами (и не только постными) хорошо знаком.

До отхода поезда оставалось полчаса. - Мне пора.

-       Ты куда? - растерянно спросил Олег.

-       На поезд, батенька, на поезд. Пойду, порадую министра путей сообщения. Все-таки, кто-то еще из православных пользуется железной дорогой. А до вокзала, хоть и одна остановка, поеду на городском транспорте. А в Москву я еду участвовать в теледебатах. И все наши — твои прежние друзья - будут сидеть завтра в двадцать три пятнадцать у зомбоящиков и смотреть на то, как мы будем спорить о судьбах России с теми, кто ее не любит.

Я взял со стула новое пальто, и, надевая его, вынул из кармана телефон.

-       Погоди, - заторопился Олег. - Телефон свой мобильный напиши. Может позвоню когда.

-       Вряд ли, но запиши.

-       Да не на чем. Я свою мобилу дома оставил. Ни бумаги, ни ручки...

Мне не хотелось вырывать листок из записной книжки. В нагрудном кармане пиджака

я нащупал какую-то бумажку, сложенную вдвое. Достал ее и засмеялся. Это было два старых билета в филармонию. На них я и записал свой номер.

Александр Богатырев

Источник: Радонеж

12 марта 2014 г.

Псковская митрополия, Псково-Печерский монастырь

Книги, иконы, подарки Пожертвование в монастырь Заказать поминовение Обращение к пиратам
Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Комментарии
Дмитрий14 декабря 2017, 15:01
Похоже, Олег не про себя говорил. Для самого начала пути такое поведение наиболее ожидаемо. Царство Божее подобно опаре, пока все не скисло будут душевные терзания и заботы о ближних, так, что не о "зомбоящиках", хоккее и путешествиях думать не приходится.
А вообще, когда себя начинаешь узнавать в описанном образе, не слишком уж приятно понимать, что живешь вне общественных норм, но становиться обывателем... У лучше пусть они к нам!
Виталий Цветков 4 июля 2016, 23:23
А западный мир суров и недоверчив, он совершенно лишен сентиментализма. В этом мире дело оценки человека стоит очень просто: вы любите, вы умеете работать? Если так — вы человек, необходимый миру, вы именно тот человек, силою которого творится все ценное и прекрасное. Вы не любите, не умеете работать? Тогда, при всех иных ваших качествах, как бы они ни были превосходны, вы — лишний человек в мастерской мира. Вот и все.

А так как россияне работать не любят и не умеют, и западноевропейский мир это их свойство знает очень хорошо, то — нам будет очень худо, хуже, чем мы ожидаем... Максим Горький
Дмитрий19 мая 2014, 12:29
Спаси Вас Господь за ваш труд,оч.нравиться,паралельно читаю ваши рассказы в вышедшей книге,но уже дома:)
римма23 марта 2014, 18:30
Спасибо, Александр!Ваши рассказы читаются легко и интересно.
Надежда14 марта 2014, 22:08
Спаси,Господи,Русь православную от пустобрехов и кухонных политиков!Самое лучшее время сегодня.Самое лучшее место то,где мы есть сейчас. Самое лучшее общение то,которое было у меня сегодня на Православии ру. И в этом я благодарю автора-Александра Богатырева!!!
Елена13 марта 2014, 11:53
Ха-ха! ЗдОрово! Отличный рассказ! Спасибо, дорогой Александр. Очень нравятся ваши рассказы. Из тех, что опубликованы на православии.ру, прочитала, наверное, все или почти все и ни разу не поблагодарила. Простите и еще раз спасибо за отличный рассказ.
Юрий Демидюк13 марта 2014, 01:55
От души спасибо. Особенно билеты в филармонию.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×