Почему люди не ходят в храм?

Три недели назад закончился праздник Богоявления. Совсем недавно афонские монахи вернулись на Святую гору с Дарами волхвов. Тысячи людей, готовых прийти в храм за крещенской водой или же выстоять на морозе многочасовую очередь к привезенной святыне, сделали новую «передышку» от посещения храма. Кто-то до ближайшей Пасхи, кто-то до следующего Богоявления, кто-то до приезда новой святыни. В чем причина этого явления, стоит ли по этому поводу сильно сокрушаться, а главное – можно ли и как привести этих людей в храмы на будничные и воскресные службы, рассуждают священники России, Украины и Белоруссии.

***

«Раньше в храм на праздник собиралось столько народу,
что, стоя в толпе, я мог поджать ноги и не упасть»

Протоиерей Сергий Правдолюбов. Фото: Православие.Ru

– Нельзя осуждать тех, кто приходит прикоснуться к святыням, но не спешит в храмы на службу. Придя к Поясу Богородицы или Дарам волхвов, эти люди уже делают первые шаги к Небесному. К ним нужно относиться с пониманием и терпением, надеяться на Бога, Который укажет им дорогу к Церкви. Постепенно люди поймут, что нужно ходить в храмы, потому что только там человек начинает общаться с Господом Иисусом Христом, Спасителем нашим, во всей возможной полноте, в Причастии святых Христовых таин. К сожалению, не все люди сразу это понимают, поэтому к ближним нужно относиться с терпением, мягче.

Рядом с храмом Христа Спасителя находится храм святого пророка Божия Илии, что в Обыденском переулке, где тихо и спокойно, где нет такого количества народа. Если человеку хочется спокойной помолиться, чтобы его не толкали с разных сторон, то в этот храм стоит зайти. В нашей стране сегодня, слава Богу, много храмов. Если набирается большое число людей в одном, то всегда можно пойти на службу в другой. Во времена Брежнева в один храм со мной ходил седой дедушка, который не чувствовал праздника, если в храме его хорошенько не потолкают, в чем он мне не раз признавался.

А когда я был юношей, в храм на праздник собиралось столько народу, что, стоя в толпе, я мог поджать ноги и не упасть. Сегодня такого уже нет. Апостол Павел говорил: «Можем жить в изобилии, можем жить и в нищете». Так и здесь: если хочешь уединения и тишины, можешь пойти в храм, куда приходит меньше людей, а если хочешь быть там, где большинство, тогда потерпи и порадуйся, что ты молишься с православным народом.

***

«Каждому из нас нужно разрушить ту стену,
за которой, как нам кажется, прячется Бог»

Протоиерей Евгений Свидерский

– Ответ, по-моему, лежит на поверхности: потому что люди всегда в своей массе одни и те же, несмотря на то, что нас друг от друга может разделять время, расстояние, языковой барьер и многое другое. Вспомним Евангелие: за Христом следовали толпы людей. Пока Господь совершал видимые чудеса, народ вокруг Него всё более прибавлялся. Как только Он заговорил о Хлебе Жизни, даже некоторые ученики смутились и покинули Его. Вопрос веры – качественного характера. По-настоящему верующих людей всегда немного. Они и составляют «соль земли».

Многие люди не хотят труда. В духовности они ищут расслабления

Насколько сильной и глубокой или же слабой и поверхностной может быть вера человека? На мой взгляд, это зависит от его личных качеств, воспитания, ментальности, исторического пути его родины, привитых ему культурных традиций и многих других факторов. И всё же среди прочего есть то, что зависит от нас самих и что напрямую питает наше врожденное религиозное чувство. Это стремление к познанию Бога путем повседневного труда. Чтобы обрести живое общение с Христом, не обойтись без аскезы. Конечно, она будет не столь строгой, какова она была у светильников Христовой веры. Здесь речь не идет о монашеском посте, предложенном всем мирянам. Каждый должен сам найти ту меру духовных упражнений, которая будет ему под силу и которая будет давать результат. К этому возможно прийти только через опыт. А многие люди не хотят труда. В духовности они ищут, наоборот, – расслабления. Поэтому, попробовав однажды призывающей благодати, даром подаваемой человеку, многие ищут именно ее всю жизнь. Не Источника благодати, а лишь Его энергию, хоть скудно питающую духовно иссохшую душу. И как ни странно, такие люди называют себя истинно верующими православными христианами.

Нужно упрекнуть и нас самих, священнослужителей, в таком положении вещей. Для многих нужен пример. Верующие от нас ждут более того, чему нас учат в духовных семинариях и академиях. Конечно, радостно, что растет научный потенциал Церкви, но духовному опыту только по книжкам не научишься. Батюшка-молитвенник всегда востребован, его всегда любят и вокруг него сплачиваются. Такие священники способны своим словом и личным примером исправить некоторую кривизну духовной жизни прихожан. Но и здесь сделаю оговорку, на мой взгляд, существенную. Да, можно сетовать, что нет сейчас в городах таких подвижников, как народный батюшка Иоанн Кронштадтский. Но если бы такой сейчас и нашелся (а они есть, просто, может быть, не такого духовного роста и силы пока), всё равно не многие бы сами исправились. Народу хочется, чтобы кто-то за них работал. «Я грешу, но есть батюшка, который отпустит грех… Я болею, но зачем самому искать лекарства, если есть чудотворец?..» И если батюшки нет, его может заменить любая религиозная реликвия, святыня, которую привезли откуда-нибудь. В принципе, это примерные стереотипы поведения людей нашего времени.

Нужно искать Христа, а не только Его даров

Священник понимает, сколь мучительно состояние, когда Бог уже довольно давно не отвечает на твои молитвы, когда ты не слышишь Его голос. Тогда начинаешь просыпаться, ищешь причины, работаешь усердней. И когда снова слышишь Христа – наступает настоящая жизнь. Но ведь к этому призваны все мы. Нужно искать Христа, а не только Его даров.

Общение с Богом действительно требует тишины. Только внутренней. Большинству людей свойственно поверхностно воспринимать духовные истины, поэтому в их общении с Богом немаловажную роль играют естественные органы чувств. Ничто не должно им мешать. Здесь замечается некий буквализм евангельского изречения: «вера от слышания». Упрекать таких людей нельзя. Им нужно помочь поскорее преодолеть этот начальный этап в духовной жизни. Ведь, следуя святоотеческой литературе, мы можем заметить, что учиться молитве нам советуют с произношения ее вслух. Свое ухо должно слышать свой голос. Этим духовным упражнением мы как бы приводим в гармоничное состояние то, что у нас расстроено с течением времени. Слово Божие выступает здесь неким камертоном. Когда человек не настроил свой ум к пониманию до сей поры незнакомых ему слов, ему сложно не отвлекаться на посторонние звуки и движения вокруг него. Нередко при этом человек раздражается, когда что-то или кто-то ему мешает. Вспомните тот пример, который приводил митрополит Антоний (Блум). Одна старушка сетовала на то, что, несмотря на свой многолетний «церковный стаж», она ни разу не почувствовала, что Бог есть и слышит ее. По совету духовника в свой монолог она наконец дала возможность вставить слово Богу. Именно в абсолютной тишине она и почувствовала то, о чем опытно говорил святой Силуан Афонский: Бог к нам ближе, чем вдыхаемый нами воздух. То есть важно не останавливаться на том, что уже пройдено, как это случилось с упомянутой старушкой. Ведь от вычитки всех молитвенных правил, стояний на Литургиях, соблюдении всех постов можно закостенеть, и всё это мало будет походить на живое общение с Богом.

И всё же человеку не следует пренебрегать посещением храма Божиего. Во-первых, того требует одна из заповедей декалога. Во-вторых, личный пример исполнения этой заповеди нам подал Спаситель. Обличая невежество учителей веры, в субботу Он неизменно находился в храме на молитве. Но это аргументы, которые обязывают человека, принявшего Крещение в Православии, приходить в храм. Есть другие, которые должны побуждать его участвовать в церковной молитве. Именно тогда человек может позиционировать себя христианином, когда его не принуждает что-то или кто-то идти в храм, а когда он делает это по велению своего сердца. И здесь всё очень просто: когда человек осознает, что Бог его любит, когда он ответит взаимностью, тогда всё становится на свои места. На это уходят порой годы. Человеку с улицы сложно понять, что Церковь – это Тело Христово, это Невеста Агнца, это Богочеловеческий организм… Человеку нужно почувствовать свое родство Богу.

Идя в храм, нам кажется, что мы идем в гости. Но когда приходим, то ощущаем себя дома. Это ли не чудо?

Господь открывает Свою любовь к нам через Воплощение, Распятие и Воскресение. А любовь, как говорил тот же митрополит Антоний Сурожский, делает неравных равными. Попросту говоря, каждому из нас нужно разрушить ту стену, за которой, как нам кажется, прячется Бог. И эта стена легче всего разрушается именно в храме. Потому что, идя в храм, нам кажется, что мы идем в гости. Но когда приходим, то ощущаем себя дома. Это ли не чудо?

Я не знаю универсальной формулы, следуя которой, человек пришел бы в храм. Для священника тяжелее всего, наверное, когда его близкие родственники не считают необходимым для себя посещать храм хотя бы раз в неделю. Да что там! Даже если бы раз в месяц они удосужились прийти туда, это был бы повод к ликованию. Да, не бывает пророка в отечестве своем. Но здесь, по-моему, проблема намного глубже и комплексней. Мне кажется, что одного совета для всех просто не бывает. Есть одна для всех заповедь. И кто как ее транслирует в своем сознании, от этого зависит, какие советы ему нужны. Я, например, не люблю, когда кто-либо ждет удобного момента заманить близкого ему человека в храм. Наступила проблема – бегом туда, там всё очень скоро разрешится. А если не скоро? Спешим мы часто за Бога всё решать. А человек в случае «отказа» обиду на Бога затаил и ультиматум объявил: в храм ни ногой.

Не спешите обличать других в неисполнении 4-й заповеди, а себя заставляйте усерднее молиться за них и тем самым переносить их немощи

Нужно самому быть всегда на той частоте и в той чистоте с Богом, чтобы от Него услышать совет, как помочь человеку войти в храм и возвратиться туда по собственной воле. По-моему, человека нужно сначала расположить к храму. Допустим, сначала не его самого тащить туда, а сказать ему, что я в храме за тебя усердно помолюсь. Получит просимое – в следующий раз, может быть, сам попросит помолиться за него. Если и тогда заметит помощь свыше, то и сам придет. Особенно в том случае, если человек по натуре благодарный. Можно радоваться и тому, что в конце жизни кого-то Господь привел в храм твоими молитвами и стараниями. У меня есть такой опыт. И мне казалось, что этот человек совершил подвиг. Наверняка, и радость Неба передается в таком случае тебе. Так что я бы один совет дал не тем, кто не ходит в храм, а тем, кто считает его своим домом: докажите, что вы по-настоящему любите своих ближних. Не спешите обличать других в неисполнении 4-й заповеди; пытайтесь сами оправдывать других, а себя заставляйте усерднее молиться за них, тем самым переносить их немощи. Всему этому учит нас Евангелие и апостольские послания.

Но этим советом я не хотел бы утвердить в самоуспокоении и самооправдании принявших обеты Крещения, но их не исполняющих. Им бы я напомнил, что в вечности останется только любовь, всё остальное упразднится. И только любовь к Богу соединит нас с Ним навсегда. Рассмотрите беспристрастно свою любовь к Нему и Его к вам. Любящий Бога не задает себе вопрос, сколько нужно ходить в храм. Разве ожидание встречи для любящих друг друга – это не томительное испытание? Что же можно сказать об отношениях двух сторон, если для одной из них свидание с другой – это необходимость, усилие воли или нечто подобное?

Один святой сказал, что тот, кто не встретит Бога здесь, на земле, не встретит уже никогда Его. Не может Бог Сам Себе противоречить, отменяя то, что когда-то уже передал нам в заповедях. Если бы Он не объединял всех верующих в Него через Свою Церковь, то не пришел бы на землю подобным нам Человеком, не претерпел бы страшные страдания на Кресте, не предстал бы пред Своими учениками Воскресшим. Не было бы Тайной вечери, Которую Он заповедал творить в Свое воспоминание. И не сказал бы слов, которые свидетельствуют, есть ли на самом деле Бог в нашей душе (ведь так многие «богоносцы» любят оправдывать свое не хождение в храм): «Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6: 53). Ведь именно Он сказал, что «Я есть путь и истина и жизнь» (Ин. 14: 6). О чем здесь идет речь, у всех еще есть время понять. А пока многим только кажется, что они живут. На самом деле медленно умирают. Потому что живут пока только для себя.

***

«Мы собираемся в Церкви ради любви
и ее выражения к Богу и друг другу»

Архимандрит Алипий (Светличный)

– Господь дал людям дар веры вместе с мудростью и совестью. Человек устроен так, что он не всегда знает, но надеется и верит. Потребность в вере созидает человека, формирует его внутреннее «я» и дает осознать, что человек в мироздании не один, не выброшен на берег существования, как в пустыню. Это держит людей в трудное время, дает продвигаться к познанию смысла жизни.

Человек, умея организовывать всё вокруг себя, приводит к порядку, к чину и свою веру. Поэтому рождается религиозность как ответ на свою способность верить. Потому естественным является потребность людей поддерживать свою религию, религию своих родителей, видеть в ней источник своей культуры, видеть начало национальной и наднациональной идеи в религиозных переживаниях по отношению к своему Творцу.

Это вызывает искренний энтузиазм в дни всплеска религиозной самоидентификации, например в большие праздники, в дни прибытия тех или иных святых реликвий. Человеку приятно из своего окна видеть храм, который становится украшением пейзажа. Церковное здание одним своим существованием делает человека соучастником того, что в храме происходит. Особенно это касается людей, которые как-то участвовали в возведении церкви.

Однако религиозность создает свои правила, свои порядки, которые требуют подчинения как ради сосуществования внутри общины верных, так и ради отношений с Богом. Человек признает в большинстве случаев, что эти правила хороши, полезны. Но чаще всего относит их к другим. Показателен пример из Евангелия святого апостола Иоанна (см. главу 21). Воскресший Христос трижды спрашивает апостола Петра, любит ли он Его. Христос зовет его за Собой: «Иди за Мной». Но Петр оглядывается на другого ученика – Иоанна – и спрашивает не о своем призвании, а об Иоанне: «Господи! а он что?» Спаситель вынужден Петра урезонить: «Если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? Ты иди за Мною». На этом примере мы видим сущность человека – даже если он ученик Христов, – осознающего, что он обязан, но по греховной сути ищущего, на кого свои обязанности можно взвалить. Если дать развиться этим слабостям, то можно породить лицемерие, лукавство. О лукавстве говорят, что это последняя дань порядочности. То есть человек стремится выглядеть в глазах других, да и в своих тоже, как бы добропорядочным, но при этом он думает: «Я, что, сумасшедший поступать так?» или «Я же не фанатик…»

Чем больше рядом оказывается инакомыслия и иного поведения, тем чаще человек склоняется к «прогрессивному» мышлению, которое якобы заботится о самом человеке, бросая вызов его порядочности

Когда Церковь была частью жизни всего общества, благодаря государственной идеологии, тогда невозможно было человеку находиться вне жизни христианской общины, иначе он чувствовал себя изгоем. Человек невольно подчинялся существовавшим в Церкви правилам. Для него они не были чем-то чуждым, не становились обузой: все так жили. Возможно, он соблюдал их формально, но от этого они не были вне его внутреннего порядка. Чем больше рядом оказывается инакомыслия и иного поведения, тем чаще человек (после возмущений совести) склоняется к «прогрессивному» мышлению, которое якобы заботится о самом человеке, бросая вызов его порядочности. Ведь порядочность – это, прежде всего, приверженность порядку – порядку в душе. И теперь оружием против веры и надежды становится сомнение, а с ним и измельчание человека, который всё более превращается в обычного потребителя с псевдорелигиозными диванными запросами. Всё! Теперь в церковь он не пойдет: у него есть всё для оправдания, почему он не идет в храм.

И чем реже человек заглядывает в церковь, тем меньше у него на это потребности. Каждый приход в храм сопровождается сложным борением и уговариванием самого себя. А потом и близкими, оставшимися верными Церкви. В конце концов человек в некоем революционном порыве разрывает «религиозные ковы», применив решительность в вопросе ходить или не ходить в церковь. И теперь он чувствует себя свободным: он раз и навсегда решил, что Церковь с ее условностями и правилами ему не нужна. Такой человек никогда не признается даже себе, что в нем победил элементарный замшелый эгоизм и примитивная лень.

Однако всплески религиозной активности будут давать о себе знать время от времени, в дни радостных и печальных событий. Такие люди всё равно будут посещать церковь для того, чтобы поставить свечу и найти повод, чтобы еще некоторое время после не ходить в храм. А для этого целое раздолье: «кто ищет, тот всегда найдет».

Господь учит: если «молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно». Это написано в Евангелии от апостола Матфея в главе 6-й. Значит, молиться Богу надо тайно. А какова цель собрания верующих?

Апостол Павел и в Послании к Коринфянам, и в Посланиях к Ефесянам и Колоссянам пишет о том, что Церковь есть Тело Христово. И делается она таковой посредством единства. В 1-м Послании к Коринфянам звучат такие слова апостола Павла: «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба». То есть Церковь собирается ради Литургии – общего дела. Так, собственно, и переводится слово «Литургия» – совместная работа.

Литургия – квинтэссенция чаяний Церкви, где высшее проявление единства есть Причащение Таин Христовых. Через Них в наших жилах течет Кровь Христа! Те, кто причащался, становятся братьями и сестрами по одной крови – крови Христовой. И это нас делает христианами. Единство проявляет любовь. Потому невозможно причащаться, если имеешь гнев, обиду. Ибо тогда нет любви. Мы же в Церковь собираемся ради любви, ради ее выражения Богу и друг другу.