Диакон Иоанн Икэ, исследовавший историю споров о частоте причащения в минувшие столетия, замечает, что они фактически являются спорами вовсе не о частоте, а о том, нужно ли готовиться к причащению Святых Христовых Таин или же можно приступать к ним запросто, без подготовки, без поста, исповеди и разрешения духовника[1].
Среди великих румынских духовников, известных не только Румынии, но и за рубежом, мы не найдем никого, кто поддерживал бы заимствование из католицизма и протестантизма обычая причащения Святых Таин без серьезной подготовки. Все они в один голос защищают православную традицию, и с ними солидарны такие великие светочи современного Православия, как старец Паисий Святогорец и архимандрит Иустин (Попович).
Той же позиции придерживается и «патриарх румынского богословия», одна из самых авторитетных личностей во всем православном богословии ХХ века протоиерей Думитру Стэнилоае. Он пишет, что Причастию обязательно должна предшествовать исповедь:
«Частое причащение Тела Господня, как и сообщение Его силы нам, сообщение Его Духа в нашу душу и волю, не должно быть, таким образом, магическим принятием Его как действующего самостоятельно, без нас. Активный человеческий фактор коммуницирует с активным фактором, каковым является Христос, чтобы стать еще более активным. Поэтому необходимо приготовление в этом смысле со стороны человека. Кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем (1 Кор. 11: 29).
Поэтому лучше более редкое причащение, но хорошо подготовленное, принятое с большой концентрацией сил и решимостью соработничать с силой Тела Господня, чем причащение в расслабленном, равнодушном состоянии собственных сил. Частое причащение Тела и Крови Господних может привести к ослаблению сосредоточенности на их принятии.
Поэтому мы думаем, что нехорошо, чтобы все или очень многие верующие причащались за каждой Святой Литургией, без исповеди и поста, даже если они считают себя не имеющими тяжелых грехов. Это может привести к автоматизму, лишенному ощущения того, что ты принимаешь Святое Причастие.
С помощью исповеди мы признаём свои ошибки: только так мы отсекаем свою гордость. Поэтому Православная Церковь сохраняет порядок, обуславливающий участие в Евхаристической Жертве исповеданием грехов, признанием нашей виновности. Мы должны с трепетом переживать этот момент…»[2].
На этой же позиции стоит и духовный отец всей Румынии, пустынник иеросхимонах Паисий (Олару). На вопрос: «В некоторых местах пренебрегают исповедью и слишком часто, даже неканонически, преподают Святое Причастие. Как лучше поступать в этой ситуации?» – он отвечает так:
«Мы не можем отказаться от священных канонов и тысячелетнего опыта Церкви. Будем идти по пути отцов и наших предшественников, по каноническому пути священной традиции. Не частое причащение приводит нас к совершенству, а покаяние со слезами, частая исповедь, прекращение грехов, молитва из глубины сердца.
Рвение некоторых о частом причащении есть признак гордости и ослабления веры, а не духовного преуспеяния. Наше исправление и преуспеяние по пути спасения начинается с частой исповеди и продолжается постом и молитвой со слезами, прекращением грехов, милостыней, примирением со всеми и смирением. Только после того как мы сделаем всё это, мы можем причащаться чаще, как указывают священные каноны и церковная традиция. Иначе как принять Господа неба и земли в дом своей души, когда душа твоя нечиста, неисповедана, порабощена страстям и в особенности полна гордыни? Мы прежде всего нуждаемся в слезах, молитве и частой исповеди, и потом уже остальные дары прибавятся нам.
Наши монастыри всегда придерживались среднего, царского пути. Будем же держаться их обычая и следовать их советам»[3].
Архимандрит Клеопа (Илие) также настаивает на огромной важности серьезного приготовления к Таинству Святого Причастия. Он пишет: «Часто ли, редко ли будет причащаться кто Святых Таин, но если он не будет стараться причащаться с должным приготовлением и выполняя условия, необходимые в виду этого Таинства, таковой причащается в осуждение себе, а не на пользу»[4].
Архимандрит Арсений (Папачок) тоже учит, что «причащение не надо считать, следуя жестким идеям, обязательно частым или же редким. Редким – потому что Бог превелик, превелика Его благодать, и тебе необходимо приготовление. Если у тебя нет брачной одежды… Священное Писание так говорит, что тебя свяжут и выбросят во тьму кромешную. Так что ты должен быть приготовленным. А если ты причащаешься слишком часто, то ты, как человеческое существо необтесанное, неотделанное, начинаешь принимать его как что-то обыкновенное, не с трепетом и страхом Божиим, не с надеждой, благочестием и благоговением.
Если у тебя действительно есть этот страх Божий и ты думаешь о важности этого факта, тогда ты годен к тому, чтобы причащаться более часто. Но если ты принимаешь его по обычаю или каждый день, как, я слышал, делается кое-где, тогда это громадная ошибка… Повторяю и подчеркиваю: нельзя подходить к причастию без разрешения грехов»[5].
Архимандрит Иустин (Пырву) считает, что «ключом к нашему спасению является таинство святой исповеди. Это одно из семи святых таинств нашей Православной христианской Церкви, – говорит он. – Без этого таинства нет спасения. Мы можем совершать всевозможные подвиги, пост, молитву, бдения, милостыню, пожертвования, но без исповеди никак нельзя…
Сегодня стало модно причащаться очень часто, и чем чаще мы причащаемся (если причащаемся недостойно), тем сильнее заболеваем душевно. Сначала нужно очиститься, омыться. Жизнь – это не столько причащение, сколько само приготовление к этому святому таинству Причастия Крови, которую Христос пролил за грехи наши. А если мы принимаем ее так… как в столовой, у дверей исповедуемся и в алтаре причащаемся…
Таков “современный человек”, лишенный благодати Божией, лишенный этих таинств исповеди и причастия и всех благ небесных и земных. Мы всё время бежим от хорошего, отгоняем его и дошли до того, что нам неприятен запах ладана, базилика… Мы говорим: “Мне это не нравится!”, “Меня это напрягает, у меня болит голова от этого дыма и чада свечей, я не могу тут долго находиться!” И приходит на нас всякое зло»[6].
Старец Адриан (Фэджецяну), много лет проведший в тюремных застенках за веру и почитаемый наряду с такими исповедниками, как архимандрит Иустин (Пырву) и архимандрит Арсений (Папачок), на вопрос: «Как можно распознать хорошего духовника?» – отвечал так: «Хорошим духовником может быть только злой! Только строгий, который чтит поучение, которое дал ему Дух Святой в Требнике, в Агиасматаре[7] и во всех наших книгах. Тот, кто слишком часто подает тебе причащение, чтобы ты глотал его, как суп, каждый день, – это не духовник»[8].
А на вопрос: «В крайних случаях можно спастись и без причащения, исповеди…» – старец Адриан (Фэджецяну) отвечал так: «Не в крайних! Не в крайних! А ну-ка прочти вот тут, читай вслух, чтобы все слышали: “Чадо, столько-то лет повелевают божественные отцы не причащаться тебе Святых Таин, а только пить великую агиасму. И если ты будешь придерживаться того, чтобы не причащаться, то разрешатся тебе грехи твои… А если дерзнешь преступить заповедь святых отцов и причастишься, будешь сочтен вторым Иудой”[9]. Итак, если ты тем не менее не желаешь считаться с этим и причащаешься, то будешь сочтен равным Иуде и будешь иметь судьбу Иуды»[10].
Иеромонах Дионисий (Игнат), 78 лет проживший на Афоне в строгих монашеских подвигах, учит в этой связи так: «Да не смеет никто когда-нибудь пойти причащаться не исповедавшись… Не будем говорить: “Да ну, ничего страшного в том, что я поел, я попил, я поспал и еще кое-что сделал. Пойду причащусь”, – как, я слышу, делают паписты, ведь у них литургия совершается поздно. Католики говорят так: “Нам хотелось есть, и мы с утра поели. Поели, выкурили и по сигаретке… Давайте теперь выпьем и кофейку, чтобы взбодриться. Да, но ведь в церкви еще не закончилась литургия! Пойдем-ка причастимся”, – и идут, причащаются. Ну разве это приготовление?.. Я не представляю себе, как католики допускают такое. Видишь, они говорят, что еда – это одно, а причащение – это другое, это пища духовная. Как бы там ни было, но если нет приготовления, это погибель…
Не будем же отступать от канонов, насколько можно. Кое-какие снисхождения духовник может сделать, но не так, чтобы можно было оправдывать себя: “Это ничего, то ничего, всё ничего”, – ибо тогда мы совершенно погубим себя»[11].
Священник Георгий Калчу, тоже узник коммунистических тюрем, справедливо обращает внимание на такой момент: если нет исповеди, то ко Святой Чаше может подойти кто угодно, хоть некрещеные, хоть занимающиеся святотатством, принимающие Святое Причастие для того, чтобы выплюнуть его и использовать затем в своих неблаговидных целях – для магии и т.д. «А откуда священнику знать, – пишет отец Георгий, – что люди подходят с истинным благоговением и верой, если он не знает их души? А как он может узнать их душу, если не исповедует их?.. Эти слуги диавола, лжи и обмана в погоне за наживой притворяются благочестивыми, даже церковными людьми, приходя время от времени на службу. Выходит… что священник, завидев их благочестивую внешность, тут же должен преподать им Святое Причастие, пусть они даже и не исповедуются»[12].
Что касается общей исповеди, то отец Георгий Калчу говорит о ней так: «Мне кажется, что здесь имеет место какой-то популизм с целью “завоевания клиентов”, своего рода коммерция вокруг Святых Даров, хотя могут быть и, конечно, есть некоторые благоговейные люди, исповедующиеся и причащающиеся подобным образом. В любом случае количество здесь действует в ущерб истинной духовности»[13].
Категорически против подобного популизма и попустительства был архимандрит Иустин (Пырву): «Мы им попустительствуем и не думаем о том, что если немного не добавить порядка с этими канонами, то потеряем верующего, и он больше не придет на исповедь. Современный человек дошел до крайне тяжелой стадии. Бог накажет и священника, с легкостью отпускающего грехи, и верующего, который радуется этому отпущению. Они оба попадут в один котел. Причастить кого-то недостойно?!»[14].
Эти свидетельства румынских духовников можно приводить без конца. И не только героических подвижников прошлого, но и ныне здравствующих поборников Православия. Приведем точку зрения только двух из них.
Сингел Иоанн (Булига) в книге «Вызовы православному христианину сегодня» так пишет о необходимости очищать душу перед Святым Причастием: «Как бы часто мы ни причащались, мы не можем преуспевать духовно, если не имеем воздержания, молитвы и хранения ума… Можно, таким образом, причащаться так часто, как можем, но только учитывая один важный момент. Не знаю, кому из нас было бы не стыдно ходить по улице в испачканных брюках, а тем более предстать в таком виде перед важной личностью. Так и при встрече с Христом, которая есть более чем встреча, будем заботиться иметь одежду тела и души своей как можно более свежей. Грехи загрязняют одежду души. Есть грехи, которые омываются тяжелее и для которых необходима епитимия. Я имею в виду аборт, блуд, противоестественные сексуальные отношения, безразличие ко Христу и вере, упорная ненависть и другие тяжелые грехи, при которых, так же как в случае с Иудой Искариотским и фараоном, недостаточно признаться, что мы согрешили, но нужно доказать и делами, что хотим исправиться»[15].
О вреде, который наносят людям священники, с легкостью причащающие их Святых Таин, отец Иоанн (Булига) пишет следующее: «Мы, священники, должны быть очень осторожными в деле, которое совершаем, потому что мы ничем не помогаем человеку, живущему в грехе, если причащаем его, а он ничего не делает для того, чтобы изменить свою жизнь. Более того, мы попускаем ему жить с ложным ощущением, будто у него всё в порядке»[16].
Сторонники частого причащения обычно приводят в свою защиту два аргумента: первый – что так причащались в ранней Церкви, второй – что так причащаются на Святой Горе Афон. При этом они не хотят замечать никакой разницы между нынешним образом жизни и мученическим подвигом исповедания веры ранних христиан, каждый день в жизни которых мог стать последним. И ранней Церковью признают лишь тот период, который хотят, а о правилах святителя Василия Великого († 379), написанных в тот же ранний период Церкви, и слышать не хотят. Эти их аргументы сингел Иоанн (Булига) опровергает так:
«Некоторые отстаивающие частое причащение приводят в пример первые века христианства, но если подумать о том периоде, когда христиане были гонимы, – какую жизнь они проводили тогда! Каждый день причащение могло оказаться причащением перед смертью. А если взять период, когда христианство получило свободу, то найдем такие епитимии, как, например, каноны святителя Василия Великого, что если применить их сейчас, то почти никто из нас не мог бы причаститься. Я не говорю уже о правилах ранней Церкви, когда грешивших даже не принимали в Церковь и они распростертые лежали ниц у церковных дверей, а о Святом Причастии и речи не было.
Говоря это, я никоим образом не противлюсь частому причащению. Будем причащаться как можем часто, но будем обновлять[17] свое тело и душу и “станем добре, станем со страхом, вонмем”: это Святая Жертва»[18].
Еще меня огорчает, когда я вижу, что некоторые – будь то монахи или миряне – буквально перенимают то, что видят у иностранцев. Я тоже знаю, что афонцы причащаются четыре раза в неделю. Но они проводят другую жизнь, намного более чистую. Другое жительство… Так и авва Адриан (Фэджецяну) отвечал спрашивавшему его, почему он не причащается чаще: “Когда я буду жить как он, тогда и буду причащаться как он!”
Я очень хорошо знаю, как причащаются афонцы, поскольку полгода провел в Ватопеде. Но это люди другой меры. Ты следуешь их строгостям?
Однажды я на исповеди признался отцу Ефрему, что злословил (не кого-то конкретно). Мне казалось это маленьким грехом, в любом случае не таким тяжелым, как наказал меня старец духовник. У нас на исповеди, думаю, и внимания не обратили бы на такой грех. А он сказал мне, что зло недопустимо ни в каком виде, ни в больших вопросах, но и в малых тоже.
Здесь, в Оаше, у нас тоже есть откровение [помыслов]. Любой может причащаться четыре раза в неделю, но… Как поступает грек? Он на каждый вопрос отвечает утвердительно, а затем вворачивает одно «но» за другим, фактически ставя такие условия, которые могут свести на нет любое разрешение.
Итак, у нас монах тоже может причащаться четыре раза в неделю – конечно, в качестве возможности. Но в действительности очень редко можно увидеть кого-нибудь причащающимся столько раз в неделю, потому что за любой помысл, который не подобает иметь монаху, я запрещаю его в Святом Причастии. Ты хочешь частого причащения? Хорошо, но…
Здесь мы исповедуемся каждую неделю. И живем все вместе; ты в тесном союзе с другими, и труднее грешить. А если все-таки случится пасть, бегом бежишь к духовнику – он же рядом с тобой – и открываешь грех. А живущие в миру? Скажем, раз в неделю ты еще как-то причастишься без исповеди (хотя тоже с одобрения духовника!), но чтобы мирянин делал это на постоянной основе – это маловероятно»[19].
Итак, мы видим, как строга исконная румынская акривия, как непоколебимо защищают традицию великие румынские духовники. Но сильны и их противники, поскольку Румыния исторически была слабо защищена от экспансии протестантизма и католицизма, которые сегодня широко представлены в ней вместе с униатством и разнообразными сектами. И в этой борьбе за веру многие румыны, не помнящие родства, обращают свои взоры на Запад, где их теплохладному христианству, никак не могущему отказаться от сытного обеда даже на день и положить хоть один поклон в виду встречи с Святыней, уже заранее готовы индульгенции. Путь для таких «верующих» вымощен широкий, денежный, и многие припадают к ценностям Евросоюза.
Но подобное тянется к подобному и в обратном направлении, с Запада на Восток – к Православию. И качество веры людей, переходящих в Православие, намного дороже любого количества плохих верующих, отрывающихся от своих корней. Приведем в заключение слова викарного епископа Румынской Православной архиепископии в Западной и Южной Европе Марка Немцянула (Алрика). Француз и католик, он после одной и недолгой беседы со старцем Паисием (Олару) обратился в Православие, принял монашеский постриг и стал насельником румынского монастыря Сихастрия. Вот чему учит нас этот истинный духовный наследник великих старцев:
«Первое, что мы должны делать, – это часто исповедоваться. А значит, прежде чем говорить о частом причащении, нужно говорить о частой исповеди. Царский пир[20] – это Причастие. Царь делает нас равными Себе, когда приглашает на пир, когда приглашает нас причаститься. Бог делает каждого из нас равным Себе, когда просит прийти причаститься… Это невероятно!.. Мы становимся подобными Ему.
А выброшенный во тьму кромешную – это тот, кто думает: “Пойду-ка я так, это нормально!” У него не было сознания безумия, сознания невероятности того, что он, за минуту до того бывший мерзким, зловонным, неприкасаемым, становится теперь ровней Богу. Он считал, что это нормально. А поэтому, не имея сознания своей болезни – мы говорим сейчас о грехе, – он не мог испытывать и благодарности. Кто не сознаёт своей болезни, тот не может быть благодарным Врачу, исцеляющему его»[21].
Покаяние, исповедь, Причастие,-есть дорога к обожению.
Доверия такие подходы не вызывают.
"Святитель Игнатий как-то говорил, что «святость» ныне основывается на семинариях и академиях, а отнюдь не на том, что заповедано Апостолами и святыми отцами. Заповеданное отброшено, забыто и угнетено. Но ведь это не повод к тому, чтобы и самому отвергаться святости Церкви Апостольской. Нарушающие Ее законы - преступники, но ведь здравомыслящему человеку не придет в голову следовать примеру убийц, насильников, татей?! Иди своим путем, не просто не соблазняясь, но, даже не видя поступков других. Праведный Ной строил ковчег, не взирая на смех окружающих. Он исполнял волю Божью и все. Так и ты поступай."
Старец Антоний.
У нас священники СЛУЖАТ (да ещё военные), а все остальные - работают... Священник-профессионал... сами-то пойдёте к такому? Я что-то сомневаюсь...
Спасибо, Николай Владимирович, и простите. Полемика ради полемики - не продуктивно.
"Не вздумай вводить новомодную практику общих исповедей: «Грешен Богу словом, делом, помышлением…» Сохрани тебя Господь от этого! Исповедь есть таинство, а таинство общим не бывает! Тайна сия велика есть, так велика, что смертному и не понять всю глубину ее. Кто объяснит прощение грехов человеческих? Кто сможет это ясно представить? Ни кто! Ни кто из праведных и не пытался подобное творить. Нам заповедано, что грехи прощаются во время исповеди, все. Не умно и попыток делать по разузнованию происходящего. «Тайна сия велика есть…».
http://www.zaistinu.ru/ukraine/church/antony6.shtml
Профессия,в переводе с латинского,значит - исповедание веры,служение. Сердцем веруется к праведности,а устами исповедуется ко спасению. Христианство - Апостольская вера.
..."Уважаемая,так и я за то,что-бы "многолетние прихожане и их духовники",наконец решились бы взять ответственность на свою совесть,а не перекладывали ее на чины,правила,обряды. Уже можно "дерзнуть" прибавить молитвы и своими словами"...
Николай Владимирович, всё дело в том, что у многолетних прихожан и их духовников и вопроса-то нет никакого! Это ведь НАВЯЗЫВАЕТСЯ либеральный взгляд и поведение. Надо признать, что наряду с тем, что в 90-ые как накрестили без разбора, так и нарукопологали... физики, химики, строители... Походил человек года 2 в храм - и в священники... Вот некоторые - подчеркиваю - некоторые и на православие смотрят, как на профессию...
Оптимизировать, ускорить реакцию, поместить в вакуум - и т.д. А уж что говорить о прихожанах! Пришли со своими сложившимися взглядами и философией, и решали, что такое православие им не подходит, и давай всё под себя корёжить...
Да ещё и циркуляр им подавай, чтобы все их выкрутасы по закону были... Уймитесь уже, займитесь собой, своими грехами. Или, на худой конец, изобретением НРАВСТВЕННОСТИМЕРА... Простите.
Уважаемая,так и я за то,что-бы "многолетние прихожане и их духовники",наконец решились бы взять ответственность на свою совесть,а не перекладывали ее на чины,правила,обряды. Уже можно "дерзнуть" прибавить молитвы и своими словами. Ведь и тайна лака Страдивари в том,что он добавил в лак Амати - новый ингридиент...
П про Кочеткова я ничего не знаю,кроме фамилии и отношения к нему некоторых иерархов.
Николай Владимирович:
/следовало бы говорить об отмене ее обязательности для многолетних прихожан одного храма,когда их духовно-нравственный уровень не уступает священническому/
Про "духовно-нравственный уровень" рассуждать не буду - само за себя говорит, а про остальное: конечно, Вы абсолютно верно мыслите - чтобы приблизиться к некой субъективной цели, нужно бить именно по "старой гвардии". Выруби корень (многолетних прихожан), завянут и листья (молодежь).
Лариса, согласна с Вами.
Николай Владимирович,
как называтся прибор, которым Вы измеряете духовно-нравственный уровень? Неужто изобрели и такой?
И ещё: а давайте предоставим многолетним прихожанам и их духовникам решать, как причащаться?
А те, кто хотят как греки, католики и др. - дерзайте! Берите на свою совесть - и вперёд.
Раньше я сомневалась, а теперь уже нет - НЕ ПОНИМАЕТЕ, чего просите. И/или не хотите понимать, и/или - результат кочетковской катехизации... за 1,5 ГОДА! мозги так промывают...
/следовало бы говорить об отмене ее обязательности для многолетних прихожан одного храма,когда их духовно-нравственный уровень не уступает священническому/
Про "духовно-нравственный уровень" рассуждать не буду - само за себя говорит, а про остальное: конечно, Вы абсолютно верно мыслите - чтобы приблизиться к некой субъективной цели, нужно бить именно по "старой гвардии". Выруби корень (многолетних прихожан), завянут и листья (молодежь).
Именно эти люди несут свет веры за пределы храма,уже не неофитски,а с любовью. Обязательно их исповедать священнику,особенно молодому,-стыдно,когда он сам этого не делает.
стыдно бывает, когда на
Литургии священник
выходит с Чашей, но
никто к ней не
подходит. Сам Господь
призывает нас к
Себе:"Приидите,
ядите..." А мы:"Нет, нет,
нет, Господи! Мы не
готовы сегодня. Не было
сил прочитать Правило,
или съели чего-то не то
в гостях, или..."
Особенно стыдно на
Светлой Седмице,когда
радость переполняет, а
соединиться с Господом
в Таинстве нельзя,
многие духовники не
благословляют
причащаться из-за
невозможности
соблюсти пост. Это ли
не фарисейство наше!
Если человек
достаточно воцерковлен
( хотя как определить
критерий
достаточности?),совесть
ему не позволит не
готовиться к
Причащению,а сколько
дней поститься -может
быть по-разному в
каждом случае. Бог
благословил посетить
Святую Землю. Все 16
дней там мы
причащались каждый
день.Правило читали
сидя в автобусе,не
всегда удавалось
попадать на вечернюю
службу,кушали то,что
приносили в отеле,по
возможности постясь.
Но какая радость была в
душе!
Было и наоборот: все
выполнено,а на сердце
сухо.
А если большая скорбь,
болезнь?И только на
Милость Божию
уповаешь,что после
соединения с Ним в
Таинстве прибудут силы.
Не было сил
приготовиться, поговеть
3 дня,все прочитать,а
Праздник,и душа рвется
к Чаше. Выполняешь
"букву закона", не
идешь,и так тяжело на
душе."
Резюмируя: наверное всем нам надо стремиться к живой вере.
Есть желание причащаться хоть каждый день-вперёд,дерзайте.
Меня одно удивляет,как человек в этом грешном земном мире всё пытается себе подчинить,даже некий фильтр создал(ёт) кто достоин кто недостоин причащаться,даже всё это удивляет.
А как же личная встреча каждого человека с Богом живым(!) ...?,или Евангельские примеры встречи с Богом блудницы,мытаря,прокажённого,слепого итд -не пример нам,как нам подойти к Богу?
Бог говорит в Евангелии-придите ко мне все труждающие и обременнёные,и Я успокою вас.
Т.е. Господь каждый день сотворяет Евхарестическое чудо и всех призывает каждый день(!) к Себе - а мы что?
Иоанн Златоуст говорил что разница между священником и мирянином в том, что священник имеет власть совершать Литургию, таинство пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы. А в остальном, священник что, перестал быть человеком?! Он не грешит, или ему по отдельному тарифу отпускаются грехи? Априори?
Я крайне против обсуждения священников. Но честное слово, с поставлением мирянина на уровень бессловесного существа, которое не может принять самостоятельного решения - просто уже перебор.
Свобода неотъемлемое право человека, ее нам дал Бог. Но необходимо предупредить человека - Внимание, ты, человек, дерзаешь приступить к Таинству, которого Ангелы трепещут. Берегись, чтобы тебе не причаститься в осуждение, как не имеющему брачной одежды.
А так получается, есть белая кость и есть все остальные, недотепы, безграмотные и не способные ничего понять и сделать самостоятельно. Их надо держать в узде.
конец.
Абсолютно согласен с тем, что причащаться необходимо с приготовлением, а не между делом. Но вот что странно, священники говорят о необходимости редкого причащения мирян, а сами причащаются каждое воскресенье и даже чаще. Почему? Они даже говеют часто, менее тщательно чем миряне. Это что, они уже избранный класс? Пусть тогда покажут пример. Первыми начнут поститься по 4 дня перед причастием, и с исповедью у них как то тоже странно получается - перед каждой Литургией не исповедуются. Они что, уже безгрешные? Вот цитата из статьи, разве она к священникам не относится?
"А если ты причащаешься слишком часто, то ты, как человеческое существо необтесанное, неотделанное, начинаешь принимать его как что-то обыкновенное, не с трепетом и страхом Божиим, не с надеждой, благочестием и благоговением." И что?! И как?! Это что, к священнику отнести нельзя?
конец части 1
Не просто так они стали великими, раз о них знает весь христианский мир. Господь Бог , видя их подвиги (!!!) ,дал им этот ДАР быть старцами! А не спецслужбы "открывали им глаза " на каждого посетителя.
А посему, да будем УВАЖАТЬ волю Бога и с почтением (!!) относится к мнению румынских старцев.
Лесть в комментариях нашим современным священникам может привести и уже приводит их к прелести ( что , не дай Бог!) . Посему, НЕ ЛЬСТИТЕ и не вгоняйте в прелесть рядовых священников. Склонить человека к греху ( тем более священника, монаха) уже есть грех.
Самое главное для христианина это то, что хочет Господь.
Даже Апостол Павел говорит про это:
К Галатам 1:8-9:
"Но если бы даже мы, или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема. Как прежде мы сказали, так и теперь говорю: кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема".
Да и ссылки на современных священников вообще неуместны. Они не старцы и святыми ПОКА не стали. И как известно, сами Святые отцы говорили о том, что и святые ошибаются. Поэтому, еще раз: думайте о том, что(!) хочет Господь от вас.
А разве есть разница, румынский духовник, греческий, русский или еще какой? Разве не важнее те слова и та суть, которую они пытаются донести до нас? Ведь сказано, что для Бога нет ни эллина, ни иудея.
У румын богатейшее и уникальное духовное наследие и сама мудрость, которая говорит устами старцев, это большой подарок для читателей сайта.
Господи, помилуй!
Хочу защитить архимандрита Тихона перед иноком Алексеем.
Даже если рассмотреть приведенную фразу, вырванную из контекста, то в ней говорится лишь о "некоторых". Следом же говорится: "Наше исправление... начинается с частой исповеди и продолжается постом и молитвой...прекращением грехов...примирением...и смирением. Только после того как сделаем всё это, мы можем причащаться чаще". Невозможно утверждать, что о. Тихон "считает совершенно наоборот".
Вся наша христианская жизнь(у кого какая) есть приготовление к встрече с Богом. Условие же одно - веру надо иметь. Верой только мы спасаемся. Заслугами и упражнениями духовными мы не спасаемся. Как сказал Иисус Христос - «человекам это не возможно. Но, Богу же возможно всё»
Причащаться при первой возможности, неизвестно нам, что завтрашний день принесет. И даже сегодняшний. Главное знать значение Причастия и помнить слова Апостола Павла.
Еще раз о сверхчастом причащении
http://www.blagogon.ru/digest/114/
Подготовка, безусловно, необходима. Но подготовка к Причастию не значит редкого Причастия - что, к сожалению. проповедуют некоторые из цитируемых румынских духовников.