Православные
церковные искусства – это искусства богословские.
И произведения, которые ими рождаются, отображают
собой слово Божие.
Эти искусства выражают таинственную сущность нашей
религии и обращены к нашим чувствам. Гимнография и музыка
– к слуху, архитектура, иконопись и другие
искусства, создающие церковную утварь, облачения и т. д.
обращаются к зрению. Третье чувство – обоняние
– возвышает и освящает каждение фимиама. Четвертое и
пятое чувства, именно вкус и осязание, как более
материальные, остаются за дверями этого духовного пира.
Два наиболее благородных чувства – зрение и слух.
Главным образом они питаются духовными изображениями и
песнопениями и ими же освящаются. Итак, произведения
церковных искусств, как было сказано выше, отображают в
себе слово Божие. То, что видит и слышит в храме
молящийся человек, вызывает в его уме и сердце
таинственные религиозные образы. Всё видимое в храме
имеет такую форму, которая возносит человека в
таинственный мир духовной радости и
блаженства: само здание храма, святые иконы, иконостас,
сень, литийница, священный потир, лампады,
паникадила, амвон, иерейские облачения,
переплёты богослужебных книг, купель,
архиерейское место и даже стасидии –
своей смиренной аскетической
формой.
То
же происходит и со звуками, которые человек слышит в
храме: песнопения, где соединены воедино слово и
музыка, молитвы, умилительно произносимые, возгласы и
священная проповедь. Однако проповедь не должна иметь
мирской характер, не должна быть пустым,
отталкивающим людей красноречием, «набожным
пустословием», по словам одного архиерея. Она,
насколько возможно, должна приближаться к литургически
гармоничному слову, потому что только в этом случае она
будет уместна и не будет нарушать гармонии
песнопений и службы в целом. Все слова,
написанные святыми отцами, литургически гармоничны,
поэтому святоотеческая проповедь – прекрасное
дополнение литургии, чего нельзя сказать о большинстве
произносимых сегодня с амвона речей, которые
разрушают гармонию службы, обрывая и охлаждая духовное
пламенение, умилительное состояние, вызываемое в людях
священными изображениями и песнопениями. Ведь
большинство произносимых современными проповедниками
слов есть не что иное, как самое прозаичное, скучное и
бессмысленное бормотание, «благочестивое (а
может, и нечестивое) пустословие».
Церковные искусства по своей
природе богослужебные, литургические, духовные,
возвышающие, а не мирские, то есть не материальные,
чувственные и тщеславные, цель которых –
услаждение чувств. Древние греки говорили:
«Искусство есть наслаждение», поэтому их
религия была просто «красивой
ложью». По-настоящему духовный элемент
был чужд древнему миру.
Все православные церковные
искусства (то есть искусства Единой
Святой Соборной Апостольской, не
подверженной изменениям Церкви) выражают одни и
те же духовные истины – различными средствами
каждое. Так, например, произведения иконописи
выражают таинственными образами и цветом абсолютно те
же духовные понятия, которые выражает таинственными
гласами музыка или священным слогом богослужебные
тексты.
Всё это есть только в
Православной Церкви. У протестантов церковных
искусств просто не существует, а в папской
церкви они искажены, и из церковных превратились в
светские и мирские. Протестантизм захотел упразднить
чувства, уничтожив то, что к чувствам обращено, но
тем самым он обнажил религию, лишив её
литургического покрова богослужения и обряда,
превратив её в некую неопределённую и
бездушную вещь, в какой-то мутный теизм.
В то время как Православие сохранило в обряде то, что
получило от древней Церкви, которая стремилась
не к упразднению чувств (поскольку мы живём в
материальном мире и имеем тело, это
бессмысленно1), но к их
освящению посредством церковных искусств, что делает
сами чувства органами общения верующего человека с
Царствием Божиим. Через церковные искусства мы ощущаем
это Царство, «яко в зерцале».
|
Косма и Дамиан (1953) |
Папская церковь допустила искажение
церковных искусств (и обряда в целом, превратив его в
некое театральное представление), принеся их в жертву
своим мирским интересам. Похоже, что Церковь, имея
авторитет в среде своих сторонников и приверженцев, на
Папская церковь допустила
искажение церковных искусств (и обряда в целом,
превратив его в некое театральное представление),
самом деле руководствуется настроениями
собственной паствы, которая навязывает ей
свои искажённые представления об обряде. В этом
состоит причина тех извращений, которые
претерпели церковные искусства на Западе. Начался
этот процесс шестьсот-семьсот лет назад и достиг
апогея в эпоху итальянского Возрождения, охватив весь
остальной Запад. Мирской дух с его
свободной импровизацией подменил дух
богослужебный и литургический. Искусства
в папской римо-католической церкви
постепенно лишились своего литургического характера,
превратившись в светские, то есть материальные. На
Западе нет больше иконописи – есть только
живопись (то есть искусство, воспроизводящее
определённый сюжет, как, например, так
называемая историческая живопись). Нет псалмопения,
но есть музыка – творение мирских композиторов.
Если, как было сказано выше, церковные искусства
призваны к тому, чтобы отражать в себе слово Божие,
вызывать в душах верующих умиление, а не плотское
услаждение и желание, то можно представить, что за
умиление испытывает человек, молящийся перед
иконами, на которых изображён плотской
образ. Например, мадонны, написанные с продажных
натурщиц, лицемерных женщин, любовниц
развращённых живописцев, писавших свои работы
под песни и истерические крики бродячих комедиантов.
Если это молитва, то молитвой можно назвать и
то, что совершают перед своими идолами, сделанными в
виде голых черных женщин, дикие африканские племена,
пляшущие, словно бесноватые, под звуки тамтама.
«Рожденное от плоти плоть есть, и рожденное от
Духа дух есть».
|
Великомученица Екатерина (1935 год) |
Итак,
только в Православной Церкви даже до сегодняшнего
дня существуют церковные искусства, ведущие духовное
созидание «во освящение чувств». Но это
непонятно ни большинству наших клириков, ни богословам,
задача которых в том, чтобы довести до сознания всех
православных людей эту мысль, подспудно живущую в
их сердцах, как священный залог,
сохранившийся до настоящего времени благодаря
православной традиции, но постепенно
исчезающий под ударами глупых демагогических слов
полуобразованных проповедников, вопящих с амвона о
необходимости церковного «обновления».
Получается, обновление состоит в том, чтобы украсить
себя взятыми с Запада фальшивыми бусами, сбросив с себя
украшенное настоящими алмазами и жемчугом драгоценное
ожерелье иконописи и таинственной музыки.
|
Ивирон |
Запад – это место утилитарного
духа, поэтому там так развита наука. Но для веры глупо
ждать света с той стороны, где солнце заходит.
Солнце встаёт на Востоке, и духовное Солнце,
Господь наш Иисус Христос, «соделав Себя примером
для нас», пришёл с Востока, то есть оттуда,
где мы с вами живём. Через святой убрус,
подаренный Авгарю-царю, через песнопения, которые
во время Тайной Вечери Господь воспел
вместе с учениками, Он преподал нам образ церковных
искусств. Будем же хранить неискажёнными эти
безупречные первообразы.
В качестве иллюстраций использованы работы Фотиса
Кондоглу
Спасибо за ссылку.Интересно было хоть что-нибудь узнать об этом удивительном человеке.Особенно поразила фраза ". В храмы благодаря Кондоглу вернулась традиционная православная иконопись, а византийское пение вытеснило западный партес."
Как бы хотелось, чтобы и у нас на Украине тоже вытеснили партес.
Этот человек вернул православную иконопись к святоотеческим истокам в Греции, России, Сербии:
http://agionoros.ru/docs/320.html
Ваше обращение "послушайте, уважаемый Фотис" к почившему человеку, который в Греции почитается как подвижник по меньшей мере некорректно!
Дата смерти: 13 июля 1965 г.
"И почему же вкус и осязание "за дверями духовного пира"? А Таинство Причастия, а лобызание святых икон?"
У автора речь идет о церковных искусствах, что они не направлены на воздействие на вкус и осязание. Если иконы и целуют, то все же никто не прилагает никакого искусства сделать их приятными для целования, не использует каких-то особых материалов.
thank you very much!
Fr. Vladimir Eremine
Апостол Лука писал икону Пресвятой Богородицы (ныне Владимирская) тоже с натуры.
Сикстинская Мадонна тоже написана для Церкви.
Но между ними буквально пропасть.
Я видел реакцию своих детей (сыну еще трех лет не было) на фотографии в Интернете (НЕ НА ИКОНЫ В ХРАМЕ):
если Первая - Царица небесная, то вторая - тетенька с ребенком.
А устами младенца, как известно, глаголет истина.
Вообще-то в статье речь исключительно о церковном искусстве.
Да, уже не литургическое искусство, но одухотворенное. И нужно уметь сохранить и то, и другое. Разве христианская Европа не дала миру потрясающие шедевры - и в архитектуре, и в живописи, и в музыке - где прославляется Господь? Просто послушайте, уважаемый Фотис, фугу И.Баха...
И почему же вкус и осязание "за дверями духовного пира"? А Таинство Причастия, а лобызание святых икон?
Что касается современной проповеди, автор исключительно тонко подметил. Так оно и есть. Спаси Господь!
И откуда информация о том, что все художники были развращенными, а натурщицы - продажными?