Вместо гражданского долга ими овладевает гражданский стыд.
Стыд может быть только личным – за свои поступки, а не за несоответствие чьих-то мнений. Митрополит Антоний Сурожский, когда был жив, неоднократно касался этого вопроса. Он говорил: я принадлежу к поколению, которое избрало верность Русской Православной Церкви Московского Патриархата в момент ее гонения. В момент, когда быть верным Московскому Патриархату в эмиграции считалось неприличным, едва ли не политической изменой. Именно поэтому митрополит Антоний не мог позволить себе уйти под другую юрисдикцию. Он чувствовал себя частью Церкви, и как бы плохо ей не было, этой частью оставался. Антонию не было стыдно за своих единоверцев. Обидно – могло быть, но эта боль души требует не осуждения, а помощи. Точно так же благодарные дети не стыдятся своих родителей, а помогают им в беде. Именно это качество берегут в себе русские церковные люди. Даже позор по причине неблаговидных поступков клириков они готовы разделить и пережить. А уж вопрос об императивах современности, о требованиях светского общества и вовсе не может быть причиной стыда. Как сказал кто-то из классиков, прогресс сиюминутен, он сам себя отрицает. Его требования меняются как перчатки. Церковь же говорит о вечном – в этом ее основание. Быть министерством по духовным делам она, разумеется, не должна и не может. Движение в эту сторону наблюдалось в синодальный период – и опыт оказался не слишком удовлетворительным. Стыд очень важное и нужное чувство для христианина – но когда он возникает по отношению к себе.
Однако либерализм требует все время предъявлять Церкви требования не изнутри, а со стороны. Соблюсти идейный и политический дресс-код, уступить политкорректности и прочим "правилам хорошего тона". Поскольку эти настойчивые требования невыполнимы (да и попросту не по адресу), либерал мучительно краснеет и терзается. Он не знает, как ему совместить свою совесть и критерии гражданского вкуса. Он готов верить и искренне верит. Но чтобы вера была, так сказать, от кутюр – с томиком Улицкой в руках. И он верит несмотря ни на что – и испытывает вечное внутреннее раздвоение. Неготовность разделить с Церковью поношение – это, конечно, серьезная трагедия для души христианина. Но таков уж исторический код русской интеллигенции. Об этом ложном стыде не раз говорил Достоевский. Например, описывая людей, подобных Степану Верховенскому, который полюбил "гражданскую роль" и жил "воплощенной укоризной" отчизне. Этим людям трудно преодолеть раздвоенность, но рано или поздно они делают свой выбор между религиозным и политическим. Выбор этот на самом-то деле прост. Ведь Христос сказал: "Ибо кто постыдится Меня и Моих слов, того Сын Человеческий постыдится, когда приидет во славе Своей и Отца и святых Ангелов" (Лк 9.23-27).
Читают материалы, публикующиеся на сайте лишь те, кто заходит на сайт.
Думается это не те, кто черпает знания из социально-правовых ток-шоу, новостей и сериалов, а настроение из юмористических и эстрадных шоу.
Как «достучаться» до большей, значительно большей части общества, считающих себя православными, но самостоятельно не имеющие сил оторваться от современного источника знаний и настроения.
Если провести опрос, большинство согласятся с негативным влиянием на человека от той информации, что изливается из интернета, телевидения и прессы.
Но отказаться от нее они уже не могут.
Чудес не бывает. Это само собой это не произойдет.
Им, как больному, нужна помощь. Нужны конкретные меры правительства страны, или хотя бы первые шаги в этом направлении, а не только хорошие статьи.
Обратите внимание на следующую выдержку: (согласно Оксфордскому словарю английского языка) Стыд - это "болезненная эмоция, возникающая как следствие осознания чего-то бесчестного, нелепого или неприличного в собственном поведении или обстоятельствах жизни (или того же в поведении или жизни других, чьи честь или позор человек, рассматривает как свои собственные) или же в результате попадания в ситуацию, оскорбляющую собственную скромность или приличие индивида".
Как видите стыд может быть не только за свои поступки (все православные христиане - тело Церкви).
Стыдно может быть и за своего сына, жену, за священника, а может быть стыдно и за группу единоверцев. Это нормально, здесь нет ни какого неудовлетворения Церкви вообще, здесь нет внутренней раздвоенности в вере. Стыдно, например, за то, что православный христианин клевещет на атеиста. Стыдно, поэтому подхожу и говорю с ним наедине, не слушает, говорю с ним при свидетелях, не слушает идем в Церковь, а если и после не слушает - язычник и мытарь. Вот и все раздвоение: подойти к согрешившему или не подойти - "пусть живет" как хочет. Не порождайте лишние сущности: либеральный или социалистический православный, будучи морально чистым человеком не может не испытывать стыд за развратное поведение своих братьев и сестер. Если Вам "лично не жарко и не холодно" от такого поведения, то так и говорите: "А мне вот не стыдно и так должны поступать все, а то обзову вас церковными либералами".