Несколько слов о красоте / Православие.Ru

Неисчислимые историко-художественные сокровища создавались и хранились в российских монастырях – этих школах высшей христианской мудрости, где изначально закладывались основы народного понимания Правды о Божием мире и его красоте. Отсюда: из гармонично-целостного древнего строя монашеской жизни, из намоленности монастырских храмов, из сиявших благодатью икон, из хранившихся в обителях книжных сводов летописных сказаний – веками черпала Россия силы для сохранения своего нравственного чувства; на подобных памятниках «дедовской старины» воспитывалось и национально-культурное самосознание все новых и новых поколений истинно русских людей. Об этом проникновенно сказал еще В.О. Ключевский: «Нравственное богатство народа наглядно исчисляется памятниками деяний на общее благо, памятями деятелей, внесших наибольшее количество добра в свое общество. С этими памятниками и памятями срастается нравственное чувство народа; они – его питательная почва; в них его корни; оторвите его от них – оно завянет, как скошенная трава. Они питают не народное самомнение, а мысль об ответственности потомков перед великими предками, ибо нравственное чувство есть чувство долга»[1].

Сея по-настоящему «разумное, доброе, вечное», Православная Церковь – как показывает сама жизнь – вносила и продолжает вносить в нее укрепляющую благодатную силу: духовно врачует немощные и поднимает падшие души, утверждает незыблемость и священность семейных уз, прививает евангельский взгляд на суть и нормы человеческих отношений, поверяет (а нередко и обличает) христианской системой ценностей самые смысл и содержание современной – во многом бездуховной и попросту безнравственной – «массовой культуры». Церковное обличение последней тем более естественно, что, как мы знаем, все наивысшие достижения российской литературы и искусства, все прекрасное, созданное ее поэтами, музыкантами и художниками, возникало в недрах личного христианского мировидения их творцов, а не некоей биологической «человеческой массы».

Ныне довольно часто – кстати и некстати – современные «деятели культуры», писатели, журналисты, а за ними и политики, по большей части, увы, мало сведущие в собственно российской духовности, приводят (что называется, «для красного словца») слова Ф.М. Достоевского о красоте, которая «спасет мир». Однако они при этом совершенно не понимают внутреннего авторского смысла давно уже ставшего столь популярным выражения. Ведь слова эти относятся отнюдь не к эстетике, а – прежде всего! – к христианской этике. Гениальный писатель и верный сын родной Православной Церкви подразумевал здесь лишь то, что извечно понималось под словом «красота» самою Церковью. Вспомним в связи с этим хотя бы известный рассказ о выборе веры киевским князем Владимиром и слова, сказанные его послами по их возвращении из Царьграда-Константинополя – о той поистине неземной красоте, что поразила их при посещении храма Святой Софии.

Эта красота была воспринята ими не как нечто лишь внешним образом воздействующее на человеческие чувства и связанное только с художественной стороной богатого храмового убранства (чему в древнерусском языке соответствовали определения типа «искусное», «ухищренное», «художное»), но именно как «красота несказанная», то есть духовно-возвышенное и нравственно-положительное явление, определявшееся тогда замечательно емким словом «доброта».

Такое понимание красоты и красивого, прекрасного оставалось традиционным для Руси во все времена, и, например, гораздо уже позже, в XVI веке, известный инок-богослов, старец Троице-Сергиева монастыря Артемий призывал «помышлять» окружающие нас «видимые доброты» (то есть зримую нами красоту) как «невидимаго благолепиа изображениа». При таком подходе к эстетическому душа русского народа – на протяжении столетий после Крещения – неизменно воспринимала прекрасное прежде всего как «хорошее», «доброе», «благое», подобное христианской благой вести святого Евангелия. Именно поэтому стремление к духовно прекрасному всегда оставалось характернейшей чертой и русской церковной жизни, и русского церковного искусства. И недаром именно такую Красоту – как отражение божественного доброго начала во вселенском бытии, Красоту как по-христиански понимаемое Добро – и провозглашал еще в XIX веке «спасительницей» мира точнейший выразитель национального самосознания России Ф.М. Достоевский.

Однако еще важнее здесь то, что для него за этой Красотой-Добром всегда стоял образ еще более прекрасный: Сам источник ее, Христос Спаситель – как единственная подлинно нравственная и святая основа всего нашего бытия. Об этом тот же Достоевский с полной определенностью говорит в одном из своих писем, призывая и нас к подобному же осмыслению всеопределяющего христианского начала – как в жизни отдельного человека, так и человеческого общества в целом: «Нет ничего прекраснее, глубже, симпатичнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но, с ревнивой любовью говорю себе, что и не может быть… Гуманность, отрицающая Бога, логически приводит к бесчеловечности; цивилизация без просвещения Христова – к одичанию; прогресс без Христа – к регрессу, где нет Духа Божия – к деспотизму и тирании»[2].

Прежняя естественность для России во многом именно подобного святорусского православного мирочувствия определялась неразрывной связью Церкви с жизнью целиком воцерковленного общества. Не кто иная, как Церковь, всегда являлась единственной устроительницей и хранительницей положительного общественного бытия России. Ведь православная церковность сопутствовала русскому человеку, по народному присловью, «от рожденья до успенья», то есть до самых последних минут его земной жизни. Потому-то и существовала издавна в народе еще одна поговорка: «Без Бога – ни до порога!» – иначе говоря: Без Бога – никуда, без Него – пути нет и не будет!

[1] Ключевский В.О. Значение преподобного Сергия для русского народа и государства // Ключевский В.О. Афоризмы. Исторические портреты и этюды. Дневники. М., 1993. С. 106.

[2] Достоевский Ф.М. Письма. Т. 1. М.; Л., 1928. С. 142.

Комментарии

Светлана30 октября 2011, 21:49

Признаюсь, не очень люблю Достоевсского. Может, просто недопонимаю его. Но статья заставила, подумать. Спасибо.

Надежда Решетникова28 октября 2011, 14:58

Во время обостренной формы болезни, осенью 2000 года,появлялись мысли о смерти и, вдруг, не мимоходом в спешке и суете увидела, а остро почувствовала красоту и гармонию мира, сотворенного Богом для нас. Бог стал ближе, переполнило чувство благодарности и любви к Нему, и захотелось стать лучше.

Oleg28 октября 2011, 09:29

"Pulchrum est id quod visum placet" ("Красотой является то, что приятно своим видом"). Фома Аквинский

Александр27 октября 2011, 09:26

СЛАВА БОГУ!!!

Владимир25 октября 2011, 18:07

Мне представляется, что соглашаясь со всем сказанным, можно также сказать , что в практическом плане мы в своем земном бытие тогда достигаем Красоты, когда начнем ощущать состояние гармонии с близкими и другими людьми , а также со всем окружающим земным и другим нам еще неведомым миром. К этому приходим проидя долгим путь Любви к Богу и всему тому, что сотворенно Им было, через стяжание Благодати Святого Духа( по Серафиму Соровскому).Высшую форму Любви и Гармонии дано нам будет постичь в Царствии Небесном.

Алена Семенова25 октября 2011, 15:35

После многих лет безбожного социалистического строя в России, народ наш русский как никогда потянулся к Богу, к Красоте Неземной, которую воплощал, воплощает и будет воплощать во веки веков Христос Бог.Красота человечества в том, насколько полно и всем сердцем оно приняло Господа. Отсюда духовность или бездуховность общества.Каждому нужно начинать с себя, а не пытаться исправить или улучшить сообщество, которое тебя окружает. Жить по заповедям, молиться, причащаться Святых Христовых Таин - это, на мой взгляд, и приведет к той красоте внутренней и внешней, о которой писал в свое время Федор Михайлович.

иоана25 октября 2011, 14:03

Аллилуя!еще красота это сам Бог!

Несколько слов о красоте

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru