На просьбу ответить на несколько вопросов Алексей сказал:
– Прости, но я никаких интервью не даю…
–
И правильно делаешь. Давай просто поговорим. Давно не
виделись. Считай, что я твой попутчик в поезде.
Поговорим по душам и выйдем на разных станциях.
– Ну, давай.
– Начнем с детства. Расскажи о нем. Из какой ты семьи?
– Отец у меня был главным редактором Свердловской киностудии. Он сибиряк. Родился в деревне. Через комсомол стал замредактора газеты «На смену». Потом главным редактором. А мама родилась в Чите. Она закончила школу с золотой медалью и поехала в Ленинград. А у нее подружка поступила в институт в Свердловске. Она остановилась у подружки. И познакомилась с папой, и никуда дальше не поехала. Вот так я и получился.
– А чему самому важному ты научился от своих родителей?
– Отец не воровал. Всегда жил на одну зарплату. Хотя мог писать сценарии под чужим именем и зарабатывать большие деньги. А мама была директором института курортологии и физиотерапии. И тоже ничего, кроме зарплаты. Мы жили очень скромно. Всей семьей лепили пельмени и квасили капусту. Мои дети очень любят пельмени. А я не люблю. И капусту квашеную не люблю. Голодно было тогда в Свердловске. Квасили целую бочку, ставили в гараж к соседу и ели целую зиму.
– Ты пришел в кинематограф благодаря отцу?
– Нет. Я играл в хоккей и в футбол во дворе, и мне было абсолютно все равно, кем я буду. У нас была школа английская, и я неплохо знал язык. Поступил в Иняз в Нижнем Новгороде. Но уже с третьего курса точно знал, что буду что-нибудь делать в кино. Начал писать рассказы. В 1980 году поехал в Англию, написал там свои зарисовки, из-за которых меня на курсы взяли…
– На какие курсы?
– На высшие режиссерские. Но я уже пять лет ассистентом режиссера отработал. Мой рассказ «Здравствуй, бабушка» всем понравился…
– О чем он?
– Бабушка поехала к сыну в Лондон с двумя мешками. Ее никто не встретил, она стоит с мешками… И не понимает, что делать. Языков она не знает.
– Русская бабушка?
– Русская. Или белорусская, не знаю. Но наша. Я не мог ей помочь, нас встретили и сразу увезли…
– Тема одиночества у тебя проходит через все фильмы…
– Это правда. Каждый человек одинок в этом мире. А кто может помочь? Только друзья или семья… Вот у меня, например, есть друг Сергей Сельянов, продюсер всех моих фильмов. Я знаю, что на него всегда могу положиться, что бы ни случилось. Он не только потрясающий продюсер. Но и замечательный друг.
– А какой должна быть семья?
– Семья должна быть хорошей.
– А что это значит?
– Это значит, что люди должны любить друг друга. Даже если друг или жена что-нибудь сделают нехорошее, нужно простить. Перетерпеть. Мы с женой 12 лет прожили вместе. У нас дети общие. Это главное. А на обиды – тьфу! Я это особенно почувствовал в Америке. У меня товарищ живет в Нью-Йорке, Вадик, с которым мы учились вместе. Он там простой водила… Я приехал к нему, говорю – Вадька, бросай работу, поехали Америку смотреть… Я хочу кино здесь снять. Ну, поехали. Взяли машину напрокат, заехали к моему другу Майклу Минису, который теперь живет в Петербурге на Васильевском, а в Филадельфии у него очень богатая семья… Взяли его с собой и поехали через всю Америку. Этот маршрут мы повторили потом в фильме «Брат-2». Сморим на одно и то же – Вадим говорит: «Какое уродство!», а Майкл говорит: «Это здорово!» И наоборот. Понимаешь? Что одному – красота, другому – кошмар. Мы абсолютно по-разному видим мир. И на стыке русского понимания и американского мы сделали фильм. А теперь вот на таком стыке я хочу сделать фильм о России. Посмотреть на Россию глазами американца.
– А почему этот американец в Петербурге живет?
– Он женился на очень хорошей девушке. У них дочка замечательная. Они счастливы. Он учит русский язык и нам помогает. Мне хочется снять кино, как американец, который был там крутой по всем статьям, приехал к нам и превратился в бомжа. И стал счастливым человеком.
– Да… Русские бандиты, американский бомж… Почему у тебя проблемы решаются в бандитской стилистике?
– А потому, что в России многие так живут. Эта стилистика воспринимается сегодняшней молодежью, как никакая другая.
– Но это не значит, что они правы.
– Абсолютно не значит. Я уверен, что она неверна. Но одно дело – идеология, а другое – кино. Люди смотрят и думают каждый по-своему. Один думает – вот какая крутая жизнь. А другой – какой ужас! Разве можно так жить?
– А как прикажешь относиться к твоему Даниле Бодрову? Он симпатичен, говорит какие-то правильные вещи, рискуя собственной жизнью, помогает другу. При этом хладнокровно убивает «уродов». Кого надо – убью, а потом в баньке попарюсь…
– Не знаю. Я выбрал некую форму условности. И на этом уровне и работал. Если бы я снимал кино про какого-то святого, то это бы было совсем другое кино. Идея была в контрапункте, в этом, как бы, перевертыше. Губошлеп с открытым чистым взглядом. И вот, как он живет, вот, как борется за справедливость.
– Одним словом, Робин Гуд. Боюсь, что найдутся дяди, которые из таких вот вольных стрелков захотят сделать сводный отряд Павок Корчагиных. Не худо бы нам, симпатичным губошлепам, определиться, наконец, с нравственными ориентирами…
– Зритель сам должен определить, герой он или антигерой.
– Прости за занудство. Все-таки никто не отменял нравственность. Кино и телевидение, правда, делают все для того, чтобы человек о ней забыл.
– Я об этом никогда не забываю, но в своих фильмах не давлю на зрителя. Пусть сам разберется. А что касается меня, то я живу по христианским заповедям. Во всяком случае, стараюсь… Я человек православный, хотя и из коммунистической семьи.
– А как ты пришел к вере?
– Я снимал фильм «Счастливые дни» и в Никольском соборе пошел и покрестился. Мне всегда не хватало чего-то… Когда я это сделал, у меня как-то ум раскрылся… С душой что-то произошло. Я, конечно, долго готовился к этому, когда учился на высших курсах. Через «Мастера и Маргариту», между прочим, подошел к Евангелию. Я прочитал сначала Булгакова, а потом Евангелие. И понял, насколько Евангелие мощная и сильная книга.
–
А как ты полагаешь, что такое национальная идея? Есть
ли она в России?
– Для меня – есть. А вот политика центральная отказалась от нее. Я был сейчас в Иркутске. Там чеченцы рулят вовсю. Держат игорный бизнес. Что хотят, то и делают. Их наши парни боятся. Они кому надо отстегнут, у них все куплено. Китайцы ресторанным бизнесом заправляют и торговлей. А нашим людям места нет. Алюминий или бумагу варить – вот их место. А в школу пойди, у учителей ни зарплаты, ничего. Дети как учатся... В Питере в этом плане гораздо лучше. А там, на востоке, где Россия настоящая, русским нет места.
– Что же делать?
– Когда мы сами пускаем на нашу территорию людей с абсолютно другим сознанием, а оно более рациональное, более сильное, им легче все завоевать. И они завоевывают. Это люди другой структуры. Они другие. Они так устроены. С ними бесполезно говорить. Не договоришься. Перехитрят. Их пускать нельзя. Они победят нас.
– А что же делать?
– Либо сдаваться, либо гнать их отсюда по закону. А по закону никто этого не сделает…
– Расскажи немного о Сергее Бодрове. Как ты с ним познакомился?
– На фестивале. Он был на Кинотавре с фильмом своего отца «Кавказский пленник». Фильм неплохой, но мне не понравился, мне понравился Сережа… Был банкет после фильма, я подошел, говорю: давай с тобой кино вместе сделаем. – «Давай». Я сказал, что денег не будет. Ничего не будет. Я снимал любительское кино. Он на это сразу согласился. Я обрадовался и понял, что классный человек, и после этого мы уже сидели и не говорили об этом, а просто разговаривали, как старые приятели.
– Как ты думаешь, ему уютно было в передаче «Последний герой», про необитаемый остров?
– Нет, ему было очень плохо. Он не хотел туда идти, просто он дружил с Сашей Любимовым и не мог ему отказать. Это же американская программа или какая-то… лицензионная.
– Его не смущало, что он провоцировал людей вести себя так, как они там себя вели, и то, что они реконструировали какой-то страшный обряд с идолами?
– Я не смотрел ее, просто знаю, что, когда он приехал, плевался страшно и сказал, что больше никогда в этом участвовать не будет.
– А в фильме «Война» что за метафору ты пытался создать?
– Никакой метафоры там нет, а хотел показать то, что показал. Это правда. У меня нет никакого подтекста, потому что если что-то начнешь выдумывать, то сразу получается ерунда.
– И все-таки, почему ты решил сделать фильм о войне? Ясно, что это поиск ответов на вопрос «что же происходит в России?»
– Знаешь, я увидел отрезанные головы людей, стоящие на снегу, которые показали по телевизору. Я растерялся. Просто глазам не поверил… Я встретился с ребятами, которые у чеченцев сидели в ямах. Я не собирался про это писать… Сценарий долго не получался. Раньше я писал раз-два – и готово. А «Война» был самый тяжелый.
– Ты часто ездишь на фестивали. Что это тебе дает?
– Раньше я ездил на фестивали очень много. Мне было интересно. А теперь не интересно. Езжу на «Кинотавр», потому что там все друзья встречаются, в Канны или в Берлин, если пригласят. Но мне вообще заграница сейчас не интересна. Мне интересно на восток поехать. В Иркутск или куда-нибудь, в Норильск.
– А кого из своих коллег считаешь единомышленниками?
– Мне нравится Саша Рогожкин. Режиссер очень хороший. А из монстров старой гвардии мне Мельников нравится, который «Начальника Чукотки» снял. Историческое кино делает качественно очень. Культурное приличное кино. Мне вообще в нашем кино больше нравится, чем не нравится.
– А в чем специфика национального кинематографа?
– В том, что он снимает на русском языке. Вот я, например, сейчас собираюсь снять наполовину на русском языке, а наполовину на английском. Но это будет абсолютно русское кино.
– На русском языке очень много антирусского снимается.
– Не в этом дело. Что такое национальное? Нация – это язык. Пока ты говоришь на русском языке, ты будешь русским человеком.
– А как быть с теми, кто говорит по-русски, а все русское ненавидит?
– Чего о них говорить… Главное – это духовное устроение человека. Ощущение себя по-настоящему русским дает Православие. Мы должны правильно славить Бога. Во вторую очередь – это любовь к земле своей, понимание себя как человека, крепко стоящего на своей земле и готового ее защитить…
– Может быть, об этом снимешь кино?
– Даст Бог – сниму.
Упокой Господи душу усопшего раба твоего Алексея!
А о его пути к Богу и православию - не мне судить... Может, Господь и забрал-то его потому, что б ещё чернее чего не снял? Кто знает...
А его последний фильм "Я тоже хочу" является достойным венцом его творческой жизни,и даже веры.
Если посмотреть его первые фильмы и последний-то видно,человек духовно рос,может он и не обрёл святости Марии Египетской,но награду раскаявшегося разбойника точно заслужил.
Мир всем вам.
То что делают авторы этого поста (публикация этого интервью) абсолютно тоже самое - дезориентация. Еще немного и дойдут до реобилитации каких нибудь серийных преступников, оправдывая их тем что в тюрьме мол перед расстрелом они вспоминали о духовном. Я не исключаю что в конце жизни он(Бал.) может и раскаивался и что то там искал, но содеянное и прошлая жизнь все же должны получить надлежайшую оценку. Грабежи и разбои Моисея Мурина или блудную жизнь Марии Египетской как мы называем? Грехом и точка. То что делал балабанов это страшнейший грех, потому как поражал и продолжает поражать тысячи и тысячи взрослых и детей.
груз200 с Сельяновым(еще один тип) притча во языцех. Но даже преславутый "Брат" - почему в то время он не снял фильм о нормальном парне который не смотря на трудности жизни остался человеком, создал семью, работал ??? Да не хотят они.. Артисты одним словом... "тонкие натуры".
Понятно, что Россия прочно подсела на чернуху, но это не значит, что эту грязь надо тащить за собой в Храм. Тем более что Балабанов был чернушником ЭПАТАЖНЫМ -- он намеренно сгущал все оттенки чёрного цвета, чтобы поглубже забить кол в душу зрителя. В том же "Груз 200" показана такая беспросветность "советской действительности" -- да не было такого никогда, я прожил в Союзе 30 лет жизни и такой черноты никогда не видел. А уж пост-советскую Россию Балабанов "живописал" такими красками, что если по его фильмам когда-нибудь будут изучать этот период, то будут думать, что в России только и жили алкаши, убийцы и проститутки.
В Евангелии сказано "Итак, смотри: свет, который в тебе, не есть ли тьма?" Если он нашёл такой способ борьбы с внутренней тьмой, щедро делясь ею со зрителями, то что это имеет общего с Христианством?
Искание Бога и себя в Нём.
Спасибо за фильм.
Не буду описывать картину - посмотрите ее, если не видели. Воцерковленный человек увидит там многие образы, которые ему знакомы. И Марию Египетскую и Благоразумного Разбойника... Фильм очень символичный, но не мне судить православный ли он.
Я хочу верить, что режиссер был истинно православным человеком и искренне молюсь Господу о прощении ему всякого прегрешения, вольного и невольного, словом, делом или помышлением...
И самый последний его фильм - "Я тоже хочу", он ведь тоже получился чисто русский, пронзительный. О поиске счастья,и о дороге к Богу... Режиссер сыграл в нем по сути сам себя, и его персонаж-известный в Европе режиссер, явный интеллигент, отправившийся в путь к мистической колокольне... Это тоже символично.
Последний путь, последний выбор...
Вечная память рабу Божьему Алексею.
Мне думается Алексей Балабанов снимал фильмы для аудитории которая ещё не пришла к Богу,для аудитории в которой может быть нет чёткого разделения добра и зла,и вот,через осмысление его фильмов,того же "Груз 200" ,"Брат" или "Кочегар",человек должен принять правильную сторону жизни,т.е. поменять что-то в себе..
Ну а нам с вами(воцерковлённым),конечно нужна уже другая духовная пища.
Мне думается так,хотя может быть и ошибаюсь.
Откуда это укоренившееся у креативщиков отрицание Креста Христова, в конце концов, как ответственности Создателя за свое творение? Почему излюбленными у творцов являются эти пилатовы: "что есть истина?" и "не виноват"? (вряд ли во всем виноват Булгаков). Разве признание Жертвы Голгофской, омывшей мир и меня, не есть кардинальная смена плана, когда уже не нужна вся эта визуализации греха, упраздненного Страстями Господа, открывшего другую перспективу: "Будете видеть небо отверстым…" (Ин. 1:51). Почему мы не верим Спасителю, дубль за дублем монтируя ад? Если в смерть Христову спогребаемся в Таинстве Крещения, то ведь и совоскресаем вместе со Христом – для жизни вечной, обновленной, святой уже здесь, на земле, ради Торжества Православия со всей его иконографией, русской иконографией, по которой уже так истосковалась русская душа…
Если любая смерть – есть призыв к покаянию…
Христос Воскресе!
Замечательный режисер. Всей семьей регулярно пересматриваем его фильм - "груз200"
те? Когда узнала об этой трагической новости, очень расстрои-
лась. Почему хорошие люди уходят так рано?
Не стало замечательного художника. Мир праху его, пусть земля
будет ему пухом, упокой господи душу раба божьего Алексея!
Хочу расказать случай,я очень люблю актёра А.Панина который погиб и ушёл трагически,и я не понимал,как же так,такой талантливый актёр ,глубокая сильная личность,могла так уйти из жизни..
Я скорбел,и сочувствовал ему,и вот перед Пасхой,днём,я пришёл с ночной смены,и лёг спать,и, вижу во сне как наяву Панина,в изорваной рубашке,помятого такого,и он мне что-то сказал,тогда я помнил,сейчас забыл,вобщем просил чего-то.
Я расказал жене,думая,ну приснился и приснился,мало ли чего,(а вдруг бесовские искушения),вобщем сходил в душ,поел,и стал готовиться к пасхальной ночной службе,и всё это время,Панин у меня из "головы не вылезал",думаю,ну ладно,значит дело серьёзное-приду в Церковь помолюсь о нём,поставлю свечку.
Так всё и сделал в Церкви.
К чему это я всё пишу, у господ почитателей актёрского таланта есть такой уж извините тупой обычай - провожать аплодисментами в последний путь актёра,дак вот, если бы все рукоплескатели помолились бы о своём любимом актёре,да заказали бы по Церквам заказные обедни ,то сразу бы актёр в рай пошёл.
Вот так.
Пустое рукоплескание не синтезируется в молитву к Богу.
Да, Алексей Балабанов никогда нигде не пиарился и не давал никаких интервью, про его частную личную жизнь вообще ничего не было известно. Но почему-то ощущение, что ушёл из жизни очень близкий, родной человек. Плакать хочется.