«Нет ни одного святого, с которым было бы скучно и неинтересно». Беседа о воцерковлении с игуменом Нектарием (Морозовым)

Почему невозможно, будучи нецерковным человеком, исполнить заповеди? Для чего человеку нужно самое главное церковное таинство – Таинство Причащения? На эти и другие вопросы отвечает настоятель храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» г. Саратова игумен Нектарий (Морозов).

– Мы знаем десять заповедей, данных Богом Моисею на Синае, знаем заповеди блаженств, а если внимательно вчитаться в Евангелие, то нетрудно увидеть, что на самом деле их еще больше. Ведь повеление подставить левую щеку после удара по правой – заповедь. И «прощайте и прощены будете» – заповедь. И «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» – тоже… Но при этом подлинная суть всех вообще заповедей Христовых как бы сконцентрирована в двух важнейших. И заключается она в необходимости возлюбить Бога всем сердцем, всем помышлением и всем существом своим и ближнего своего, как самого себя. И когда мы сталкиваемся с реализаций заповеди о любви на практике, то понимаем, что исполнить ее очень трудно. Как возлюбить ближнего как самого себя? Как поступить с ближним так, как мы хотели бы, чтобы поступили с нами, если для этого надо отказаться от собственных интересов? Другой человек претендует на что-то, чем хочешь обладать ты. Значит, ты должен уступить. И оказывается, что это крайне сложно.

А как возлюбить Бога? Ведь, возлюбив Его, надо Его волю всегда предпочитать своей, по Его закону надо жить, а значит, снова отказываться – от своих привычек, желаний, привязанностей, порой же и попросту от себя. И это еще сложней.

Поэтому, когда, прочитав Евангелие, человек начинает учиться в соответствии с прочитанным жить, то очень скоро он понимает, что справиться с такой задачей только своими человеческими силами он не может. Потому что слишком испорчен, изломан грехом. Ему нужна помощь. А где ее взять? Только в Церкви. Помогает та благодать, которую человек получает, участвуя в церковных таинствах, живя церковной жизнью, молясь не только своей личной молитвой, но и со всей Церковью. И каждый, кто воцерковился хотя бы в малой мере, имеет опыт, о котором я говорю. Господь оставил на земле Церковь, чтобы в ней мы черпали для себя силы, обретали в Таинствах Исповеди и Причащения духовное обновление. Именно Церковь дает нам все необходимое для жизни по Христовым законам. Вне Церкви, в самом себе человек для этой жизни сил не найдет.

– А можно привести какие-то примеры, подтверждающие, что это действительно так?

– Что является в данном случае свидетельством Церкви перед миром? Это сонм святых, которые сначала были прославлены Богом и людьми, а потом уже официально – Церковью. Никто и нигде в мире не явил нам примеров, подобных жизни преподобных Серафима Саровского или Сергия Радонежского, святителей Николая Чудотворца или Спиридона Тримифунтского. Да, есть много хороших и даже замечательных людей, но вот таких святых, к которым люди бы шли тысячами не только при жизни, но и после смерти, мы не находим нигде, кроме Церкви.

– Отец Нектарий, расскажите предельно доступно о Причастии. В чем главный смысл этого Таинства?

– Человеку, который хочет понять, для чего нужно Таинство Причащения, прежде всего следует читать шестую главу Евангелия от Иоанна. Эти евангельские строки повествуют о Тайной Вечере, о моменте, который считается установительным в отношении Таинства Причащения Тела и Крови Христовых. Господь говорит о Cебе как о Хлебе жизни, сходящем с Небес, и о необходимости для каждого человека вкушать Тело Сына Божия и пить Его Кровь.

Да, в Церкви очень многое непостижимо. То, что имеет отношение к духовной реальности, вполне выразить на человеческом языке невозможно. Мы даже наши переживания с трудом можем передать. Когда человек очень глубоко что-то чувствует, ему трудно рассказать об этом. И люди порой спрашивают: «Ну как можно поверить, что вот этот хлеб – Тело Христово, а вот это вино – Кровь Христова? Мы можем поверить, что это символ, образ, но не более того». Но Господь в шестой главе Евангелия от Иоанна не оставляет возможности относиться к Святым Дарам как к образу. Мы можем видеть в этой главе, что многие слушающие усомнились в Христе, отошли от Него и больше за Ним не ходили именно после слов о вкушении Тела и Крови Христовых. Господь спросил тогда Петра и других апостолов: «Не хотите ли и Вы отойти?». Но апостол Петр сказал: «Господи! К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни».

Как же нам преодолеть преграду неверия или маловерия? Наверное, надо вспомнить слова Господа, которые часто в нашей жизни находят себе применение, о том, что если не поверим как дети, то не сможем спастись. Человек должен просто поверить Богу. Если Господь говорит, то надо принять и поверить, что это так. Поверить, что в Таинстве Причащения мы принимаем Его Тело и Кровь.

В чем смысл этого Таинства заключается? Мы знаем, что спасение – это причастность к Божественной вечной жизни. И в этом Таинстве человек становится причастником вечной жизни, потому что он принимает в себя Бога. Это смысл Причащения – пребывать в Боге и давать Богу возможность быть в нас.

– Почему нужно обязательно исповедоваться перед Причастием?

– Апостол Павел говорит о необходимости самого себя испытывать и только после этого приступать к Чаше с Телом и Кровью Христовыми. Дело в том, что нет человека, который мог бы быть достоин Причащения. Потому что нет человека, который может удостоиться Бога. Каждый из нас лишь по милости Божией, по Его любви может к этому Таинству приступить. И очень важным, определяющим в нашей жизни является ее направление. К Богу или от Бога мы движемся, к Богу ли направлена наша воля, или требуется некое исправление нашей жизни для того, чтобы мы приступили к этому Таинству? Векторы, хотя это довольно грубо сказано, должны совпасть. Мы просим, чтобы Господь попалил живущие в нас тернии нашего греха, но для того, чтобы это произошло, мы должны свидетельствовать и перед Богом, и перед самими собой, что мы и грех – это не одно целое. Святой равноапостольный Николай Японский в одном из своих дневников пишет, что он уповает на милость Божию на Страшном суде, потому что знает, что он и его грехи – это не одно. Да, говорит он, были в моей жизни грехи, но вся моя жизнь не была посвящена им, ими не исчерпывается и не определяется. И исповедь помогает человеку отделить грех от себя самого, отвратиться от него и обратиться к Богу. Поэтому она необходима перед Причащением.

– Со стороны многим людям жизнь в Церкви представляется скучной. Внешнему наблюдателю, исходя из посыла, что он и так не убивает и не крадет, путь исполнения заповедей кажется неинтересным. Отчего так происходит? И куда направлены устремления человека, переступившего порог Церкви?

– Жизнь как таковая и жизнь в Церкви в частности не может быть скучной. Скучным может быть только сам человек. То есть не видящим и не понимающим окружающей жизни, которая есть чудо. Почему кто-то воспринимает жизнь именно так, а кто-то нет? Ведь жизнь одна и та же. Мы выходим на одни улицы, и то светит солнце, то ложится туман... Но один человек ощущает полноту бытия, а другой не понимает, что вокруг него происходит и для чего он здесь находится. Поэтому, если мир кажется серым, причина этого заключается в нас самих.

А что человек делает в Церкви? Церковь – не какое-то закрытое пространство и не какая-то камера, где в химически чистой среде с человеком что-то происходит. Человек продолжает жить своей жизнью. Но при этом он становится и членом Церкви, что открывает для него еще одно измерение его бытия – не только горизонтальное, но и вертикальное.

Мы здесь скорее в другой вопрос упираемся. Как человек живет и чем для него является его жизнь? Известно, что самое интересное занятие для человека – это творчество. Оно может быть самым разнообразным. Творчеством занимается художник, писатель, журналист. Творчески можно подходить ко всему, даже к уборке квартиры. И в то же время мы видим людей, которые заняты самым интересным делом, но отчаянно скучают. А кто-то отдает самому простому делу душу и поэтому делает его настолько хорошо и красиво, что невольно залюбуешься. А отчего так? Из-за способности человека воспринимать то, чем он занят как творчество.

Но самое интересное творчество то, объектом которого является человеческая душа. Изваял скульптор какую-то скульптуру, и на нее приятно смотреть и ему, и другим людям. Но он может ее разбить или она ему может наскучить. А вот самому себе человек не наскучит. И никто его у него не украдет, его душа – вечное достояние, если смотреть на все это в измерении вечности.

И если человек относится творчески к самому себе, к собственной личности, ее изменению и преображению, то тем более интересен этот процесс изменения в Церкви. До обращения к Богу человек с собой творит что-то сам. А когда он воцерковляется, когда для него открывается вертикальное измерение жизни, то он вдруг понимает, что он не творец самого себя. В том творческом процессе, который он в отношении себя, как кажется со стороны, затеял, он соучастник. А главный творец этого процесса – Бог. И это наполняет жизнь человека так, что говорить о ее скучности просто невозможно.

И это творчество человека в отношении самого себя имеет совершенно конкретную цель – человек пытается себя изменить, чтобы быть похожим на Бога. У Бога есть много определений. Мы говорим, что Господь всемогущий, премудрый, что Он кроток и смирен сердцем. Но помимо всего прочего можно сказать о Боге, что Он – красота, которая превыше любой другой красоты. И когда эта красота начинает хотя бы чуть-чуть человеку открываться, он понимает, что хочет быть там, где она есть. Он хочет ее видеть, ею наслаждаться. И открывается некий закон, который человеку говорит, что для того, чтобы с этой красотой быть, надо ей уподобиться. Есть принцип – подобное познается подобным. Вот мы видим яркого человека и хотим с ним пообщаться, узнать его. Но мы его узнаем только тогда, когда станем с ним хотя бы немного похожи. И так у человека появляется желание изменяться.

А Господь без конца создает ситуации, в которых человек проявляется, на которые он так или иначе реагирует и которые способствуют его перерождению. И эти ситуации не могут быть неинтересными, Господь посылает живых людей, ставит перед выбором, вынуждает пострадать. Но потом, когда человек поступает правильно с точки зрения вечности, он испытывает такую радость, которой ни в какое другое время не испытывал. Такая жизнь не может быть скучной. Возможно, прозвучит не очень корректно, но жизнь святых интересней любых приключений. Когда мы читаем жития святых, рассказы о жизни подвижников последнего времени, то видим, что какими бы ни были обстоятельства их жизни, иногда трагическим, скорбными, тяжелыми, – они никогда не были скучными. И самое главное – нет ни одного святого, который бы сам был скучным человеком, и нет ни одного святого, с которым бы было неинтересно. Можно назвать после этого жизнь в Церкви скучной? Я думаю, что нет.