Служение митрополита Вениамина (Федченкова) в Советском Союзе (1948-1961 гг.)

Для получения представления о степени научной разработанности обозначенной темы целесообразно назвать следующие работы, описывающие жизнь и деятельность митрополита Вениамина в указанный период.

Среди таких работ следует назвать, в первую очередь, исследование митрополита Мануила (Лемешевского)[1], в котором содержатся жизнеописания иерархов Русской Православной Церкви, в том числе и митрополита Вениамина (Федченкова). Автор дает точную датировку основным жизненным событиям, а также помещает перечень главных трудов, написанных на разных этапах жизни архипастыря.

В «Православной энциклопедии» помещена статья А. К. Светозарского, в которой кратко рассматриваются основные этапы жизни и деятельности митрополита Вениамина. Для данной статьи характерна точность воспроизведения дат, указов и основных трудов владыки Вениамина[2].

Отдельно можно выделить статью Г. Александрова, поднимающего вопрос о непростых отношениях, которые сложились между митрополитом Вениамином и советской властью. Автор выступает в роли апологета и объясняет его поступки и взгляды с точки зрения духовного смысла, искренности и любви к церкви и русскому народу, а также недостаточным пониманием им политической ситуации в стране[3].

Нужно указать, что обозначенные выше работы освещают жизнь и деятельность митрополита Вениамина, затрагивая частично его служение в советской России, но они не дают полного представления о прохождении служения владыки Вениамина в Советском Союзе, а равно и не рассматривают его личность в контексте событий гражданской и церковной истории.

В настоящей статье используются как опубликованные, так и неопубликованные (архивные) источники. К опубликованным относятся нормативные документы государства и Русской Православной Церкви, в которых отражены церковно-государственные отношения в рассматриваемый период.

Отдельным блоком опубликованных источников можно выделить воспоминания современников о митрополите Вениамине, изданных в разное время. Прежде всего, это воспоминания епископа Феодора (Текучева), который рисует образ митрополита Вениамина в положительных тонах, оправдывая многие его действия и поступки добрыми стремлениями и исключительной преданностью Богу и Церкви[4].

В качестве источников по указанной тематике следует указать и мемуары митрополита Вениамина «За православие помилует меня Господь...» и «„Послужи народу..." Два сорокоуста».

В дневниковых записях «За православие помилует меня Господь...»[5] представлены воспоминания о его жизни в Советском Союзе после возвращения из США в 1948 г. Размышления епископа Вениамина по поводу принятия Декларации митрополита Сергия (Страгородского) о лояльности к советской власти отражены в дневниковых записях «„Послужи народу..." Два сорокоуста»[6]. Для утверждения в правильности своего решения епископ Вениамин служил подряд 40 литургий и каждый день записывал свои мысли и рассуждения по вопросу лояльности к большевистскому правительству. Второй сорокоуст митрополит Вениамин служил уже на Родине.

К неопубликованным источникам относится личное дело митрополита Вениамина, которое хранится в Государственном архиве Российской Федерации. В нем содержатся письма митрополита Вениамина председателю совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР Г. Г. Карпову[7], Святейшему патриарху Алексию I (Симанскому)[8]. Представлены справки о митрополите Вениамине[9] и выписки из отчетов уполномоченных Совета по делам РПЦ[10], выписки из Журнала Заседаний Священного Синода[11], автобиография митрополита[12], его доклады и отчеты по деятельности[13]. Дана характеристика на митрополита Вениамина уполномоченного Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР по Ростовской области И. Усанова[14] и уполномоченного Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР по Каменской области Я. Матершева[15]. Данные источники позволяют проследить деятельность митрополита Вениамина в Советском Союзе после его возвращения на Родину, его непростые взаимоотношения с представителями государственной власти, а равно и рассмотреть его взгляды на церковно-государственные отношения.

В феврале 1948 г. митрополит Вениамин окончательно возвратился на Родину и был назначен на Рижскую кафедру[16]. «Радуйтесь, всегда радуйтесь, и в скорбях радуйтесь»[17], — такими словами он приветствовал свою новую паству. О состоянии епархии митрополит Вениамин писал: «Состояние епархии удовлетворительное, но не прекрасное: нет воодушевления. А в латышских приходах — плачевное, за недостатком священников и неглубокости православия в латышских православных общинах»[18].

По возвращении в Отечество его взгляды эволюционировали от полного неприятия советской системы до признания ее чуть ли не самым лучшим вариантом политического режима в России. «И русский народ не случайно, а мудро остановился на выборе именно советской власти среди других групп и партий. В этом проявилась опять сила ума и духа народа (и народов России). Я всегда утверждал, что лишь советская власть могла навести порядок в стране и повести ее дальше. И народ пошел за ней»[19]. «У нас (для укрепления новоначального Православия и для сохранения от западной латинской и омерзительной пропаганды) были татары. Теперь Господь допустил безбожную власть — за наше маловерие: жнем, что сеяли XVIII и XIX столетия! Посему должно принять сию власть, как от Бога. И ревновать лишь о Православии»[20]. И еще: «Но дух в Православии не умер еще: и потому не случайно (после недоразумений) сотрудничество Церкви с Советским союзом, а искренно. И встреча советской системы и психологии с Церковью Православной совершенно естественна. И понятно теперешнее их соработничество. И наоборот: раз Церковь наша пошла по пути идеологии братства с Советским Союзом, это есть явное знамение, что Церковь наша подлинно жива»[21].

Испытывая к почившему святителю самые теплые чувства, мы, тем не менее, не разделяем его убеждения, что советская власть была лучшим выходом, «счастьем» для России, что «не случайно (после недоразумений) сотрудничество Церкви с Советским Союзом, а искренно», и другие подобные высказывания. Но мы также убеждены, что такое понимание российской действительности было у митрополита Вениамина выстраданным и нелицемерным. «Сегодня, с высоты нашего нынешнего положения, каждый волен — в меру собственного духовного опыта — по-своему оценивать эту позицию митрополита Вениамина. Но отказывать ему в искренности и горячей вере, в любви к церкви Христовой и России -— никто не в праве!»[22]

Свою роль здесь сыграло то, что Владыка при формировании своего мнения относительно большевистской власти пользовался слухами и советскими пропагандистскими публикациями; и в то же время в какой-то мере был отягощен бездуховностью западного, чуждого ему мира, желая вернуться на Родину.

Что касается убеждений в гармоничном сотрудничестве безбожного государства и Церкви, то Владыке недолго пришлось питать иллюзии. Уже в 1949 г. он записывал в дневнике: «В Москву решил меньше показываться: много причин этому. Печально — но лучше так... не с кем поговорить открыто по многим вопросам... Какая грусть! Неужели это всегда бывало так?»[23]

Но если он мог критиковать советскую власть, то сам институт власти он никогда не отрицал, подчеркивая его необходимость и благо для любого народа: «Люди грешны и слабы и нуждаются во власти. Иначе расслабеют еще больше. Власть сдерживает анархию... Всякая власть. И по одному этому она „от Бога" (Рим. 13). И начальники обязаны пользоваться силой власти, хотя бы им и не хотелось этого лично. Тогда власть будет творческим началом в жизни»[24]. «Нужно молиться о власти! Но скажут: власть грешна. Не наше дело: она -— грешна, но ты не греши враждой, а люби. И Господь их исправит и к добру направит в свое время»[25].

При этом он четко проводил грань между светской и церковной властью, проводил идею о невмешательстве государства в дела церкви. «Нужно, безусловно, нужно, по-христиански повиноваться власти искренно. И делать все, что она советует в земном порядке. Это очевидно. Но так же очевидно, что нельзя продавать веру, спасение, Христа Господа! Тут уж выбора нет!!!»[26]

Владыка Вениамин поминал, и на проскомидии в том числе, и Иосифа Сталина, и Георгия Карпова, и Никиту Смирнова, «как заповедовал апостол, и как требовало этого сердце»[27].

Сам митрополит Вениамин признавал свою малую осведомленность и некомпетенцию в разрешении политических вопросов. Он писал: «По-видимому, согрешил, не имея мудрости земной и кротости. Да, верно!»[28]

Служение Владыки в Латвии продолжалось сравнительно недолго, до марта 1951 г. За это время он успел много сделать. В Риге его основной заботой было восстановление нарушенной в годы Войны церковной жизни. Архиерей совершал частые поездки по приходам епархии. Рукополагал клириков. Проводил епархиальные собрания. Так, он добился от властей разрешения на издание бюллетеня Рижской епархии «Вести», на страницах которого помещались его богословские статьи и проповеди, подготовил к открытию двухлетние пастырские курсы, устроил в Дубултах, под Ригой, под видом архиерейской дачи скит с храмом во имя святого равноапостольного князя Владимира.

Отношения с представителями советской власти в этот период были у владыки непростыми. Митрополит Вениамин возмущался по поводу того, что Церковь не пользуется полной свободой, как это было определено Конституцией СССР. «Неизвестно: где начинается область „внутрицерковной жизни" и где кончается „вмешательство Государства во внутрицерковную деятельность". Такой грани в Латвии не существует. Фактически главным направляющим деятелем церковной жизни является не Архиерей и не Епархиальный Совет, а Уполномоченный»[29].

Так, уполномоченный запретил открытие богословских курсов для подготовки священников[30]. Нередким было и явление, когда «лицам, состоящим на гражданской службе», грозила «опасность лишиться ее, если таковые обнаруживают свои религиозные убеждения посещением богослужений»[31].

«Бесспорно, нужно учитывать и государственно-политическую обязанность власти следить за лояльностью граждан во всех сферах жизни. И Церковь не только не имеет права протестовать против такого законного порядка вещей, но даже и сама должна, в силу искренней лояльности, поддерживать подобные контрольные меры»[32]. И сам Владыка проводил такую линию. При посещении епархии он наносил визиты представителям местной власти, почитал нужным прислушиваться к их суждениям.

Митрополит Мануил (Лемешевский) приводит свидетельство, что с 8 по 18 июля 1948 г. владыка Вениамин был участником церковных торжеств по случаю 500-летия автокефалии Русской Православной Церкви и соучаствовал в совещаниях патриархов и представителей автокефальных Православных Церквей. На совещаниях были рассмотрены следующие вопросы: экуменическое движение, англиканская церковная иерархия, о взаимоотношениях Ватикана и Православной Церкви и о церковном календаре[33].

В 1949 г. владыка Вениамин посетил Псково-Печерский монастырь, куда он впоследствии удалится на покой. Протоиерей Евгений Пелешев, пребывавший в то время в монастыре, вспоминал: «Митрополит Вениамин был каким-то особенно благодатным Владыкой; таких я прежде, пожалуй, и не встречал: кроткий, смиренный, милостивый, терпеливый и ко всем без исключения ласковый... Владыка в каждом своем движении был так благообразен, что, глядя на него, действительно можно было вспомнить, что в человеке присутствует образ Божий...»[34]

Отношения митрополита Вениамина с государственной властью, тем не менее, складывались непросто. Владыка понимал лояльность Церкви по отношению к государству как отказ Церкви от политической деятельности и невмешательство государства в церковную жизнь. У митрополита Вениамина часто возникали конфликты с местным уполномоченным Совета по делам Русской Православной Церкви.

22 февраля 1951 г. митрополит сказал заместителю председателя Совета С. К. Белышеву: «Когда я ехал из Америки сюда, то у меня было убеждение о том, что в СССР действительно имеется какая-то свобода в отношении к Церкви. Однако, побыв здесь три года, я пришел к твердому заключению, что такой свободы здесь нет, а, наоборот, имеются гонения на Церковь»[35]. И далее продолжил: «Во-первых, в газетах и в отдельных брошюрах ведется прямая антирелигиозная пропаганда. Во-вторых, в школе детям с малых лет прививаются антирелигиозные взгляды, то же самое и в армии не терпят религиозных людей»[36].

В итоге владыка Вениамин приходит к неутешительному для себя выводу: «Все эти факты убеждают меня в том, что здесь не только нет веротерпимости, а, наоборот, во всей политике проводится подчеркнутая антирелигиозная пропаганда»[37].

При этом, по словам Владыки, он является «честным и искренним советским гражданином». И гонение на Церковь в СССР вызывает у него «глубокую скорбь», но он расценивает это «как испытание божие» и терпит[38].

По требованию властей Владыка был смещен с Рижской кафедры и 27 февраля 1951 г. был назначен митрополитом Ростовским и Новочеркасским[39]. Сыграло свою роль в переводе митрополита Вениамина на Ростовскую кафедру и бездеятельность предыдущего управляющего епархией Преосвященного Николая. Согласно выписке из Журнала №2 Заседания Священного Синода за 27 марта 1951 г. «Преосвященный Николай не сумел создать надлежащим образом порядков в епархии и уже более полугода просит об освобождении его от управления епархией»[40].

В Ростовской епархии митрополит Вениамин столкнулся с проблемой отсутствия достаточного количества священнослужителей, он искал и рукополагал достойных кандидатов, уделяя особое внимание повышению уровня грамотности духовенства. Архиерей выделял из епархиальных средств суммы для ремонта храмов, строительства молитвенных домов для общин, не имевших регистрации.

Митрополит Вениамин писал о своем служении в Ростовской епархии: «Епархия? Все говорят: улучшается очень. Этого отрицать не могу. И духовенства довольно, а то ведь в 1950 г. (до моего приезда сюда) в один год закрыто было 18 приходов, главным образом, за недостатком приходских (а не городских) священников. Теперь же — за два с половиной года — не закрылось ни одного»[41].

8 февраля 1954 г. в связи с образованием новой области на территории его епархии митрополит Вениамин получил титул «митрополит Ростовский и Каменский». В эти годы он особенно сблизился со святителем Лукой (Войно-Ясенецким), архиепископом Симферопольским и Крымским, знаменитым «святителем-хирургом», подвижником благочестия.

В Ростовской епархии отношения у митрополита Вениамина с представителями Советской власти были, по словам самого владыки, «совершенно и искренне лояльные, как в массе верующих, так и в частности в духовенстве»[42]. Отношения с местным уполномоченным Г. Д. Амарантовым сложились у Владыки «деловые и вполне нормальные». Владыка считал «необходимым относиться к Советской Власти с полным послушанием в государственных вопросах; ибо... она также исполняет некую волю Божью, для нее Промыслом предназначенную в мире»[43].

Указом Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I (Симанского) от 30 ноября 1955 г. (№ 2030) митрополиту Вениамину (Федченкову) определено было быть митрополитом Саратовским и Балашовским[44]. Новое назначение было связано с тем, что в Саратове в то время действовала Духовная семинария, и поэтому там требовался архиерей с высшим богословским образованием и опытом педагогической деятельности.

Одна христианка из Ростова, прощаясь с митрополитом Вениамином, написала ему: «Истинного пастыря я представляла себе кротким, смиренным, нелюбостяжательным и простым, доступным для нас. И за всю мою жизнь нашла его в Вашем лице»[45].

В Саратове, в связи с усилением давления на Церковь со стороны власти, митрополит Вениамин открыто выступал против вмешательства государства во внутреннюю жизнь религиозных объединений, неоднократно в проповедях отрицательно отзывался о действиях властей. Отвечая на сетования верующих по поводу закрытия храмов, он призывал их к укреплению веры, подчеркивая, что Церковь сильна не только своими обрядами, но силой веры каждого христианина.

В Совет по делам Русской Православной Церкви поступали многочисленные доносы на митрополита Вениамина. Доносы и жалобы имели место и раньше, когда он проходил служение в Ростовской епархии. Прихожане его обвиняли в мошенничестве, разврате[46], в развале дел в епархии, в шарлатанстве и даже шизофрении[47].

В конце 1956 г. решался вопрос о возбуждении против него политического дела. Обвинения касались проповедей митрополита Вениамина, в которых он упоминал молитвы за царскую власть[48]. Припоминалось ему и участие в Белом движении и сотрудничество с генералом П. Н. Врангелем[49]. По ходатайству патриарха Алексия I политическое дело в отношении митрополита Вениамина было прекращено.

В конце 1957 г. состояние здоровья владыки сильно ухудшилось: он часто болел, перенес инсульт. В феврале 1958 г. Владыка ушел на покой и поселился в Свято-Успенском Псково-Печерском монастыре[50], где провел последние годы своей земной жизни. «Мне должно прежде всего и много заботиться о самом себе, — писал владыка Вениамин митрополиту Сергию, прося о покое, — о спасении своей души; отклоняя, сознательно и по удостоверению опыта, власть и вообще управление делами и душами человеческими»[51].

«В последние годы жизни, как рассказывали очевидцы, святитель главным образом пребывал в молитве, изредка совершал богослужения, когда позволяло здоровье, а все остальное время редактировал и систематизировал свои многочисленные сочинения»[52].

В это же время святитель перенес тяжелое из ниспосланных ему испытаний: он лишился дара речи, которым столь много принес духовной пользы своей Церкви и ее чадам в течение своей жизни. Архимандрит Алипий, наместник Псково-Печерской обители, писал о митрополите Вениамине: «В последнее время его жизни — сплошное покаяние. Как ни придешь его навестить, он все на кровати плачет, слезы так и бегут... Больше всего помнится: старец, белый, как снег, и слезно кается, как последний грешник... А ведь жизнь-то почти святую прожил. И вот пред Господом так о грехах скорбел... Последнее время говорить не мог: молчит — и все плачет...»[53]

Владыка Вениамин почил о Господе 4 октября 1961 г., в день памяти святителя Димитрия Ростовского. Отпевание почившего иерарха совершил епископ Псковский и Порховский Иоанн (Разумов) с собором духовенства в Сретенском храме Псково-Печерского монастыря. Погребен был митрополит Вениамин в пещерах монастыря. Место его пребывания окружено почитанием братии монастыря и благочестивых паломников. В настоящее время по решению духовного Собора монастыря ведется сбор материалов для подготовки к прославлению митрополита Вениамина в лике преподобных отцов Псково-Печерских.

Таким образом, по возвращении в Советский Союз митрополит Вениамин столкнулся с непростой исторической действительностью, в которой Русская Православная Церковь искала пути существования и диалога в атеистическом государстве. Митрополит Вениамин старался отыскать правильную линию поведения с представителями государственной власти, но это ему не всегда удавалось.

Он не мог смириться с несправедливостью по отношению к Русской Православной Церкви и притеснением верующих со стороны советской власти, из-за чего нередко вступал в конфликты с уполномоченными Совета по делам Русской Православной Церкви на местах. Четко проводя границы между церковной и государственной сферой, он переживал по поводу вмешательства государства во внутренние дела Церкви.

Постоянные волнения и переживания не могли не отразиться на здоровье митрополита, и спустя 9 лет архипастырского служения в советской России он уходит на покой по причине слабого здоровья в Псково-Печерский монастырь, где и заканчивает свою жизнь.

Сборник студенческих научных работ / Под ред. А. К. Светозарского;
Кафедра Церковной истории МПДА. - Сергиев Посад, 2010. - С. 80 - 93.

[1] Мануил (Лемешевский), митр. Русские православные иерархи периода с 1893 по 1965 гг. Ч. 2. Куйбышев. 1966.

[2] Светозарский А. К. Митрополит Вениамин (Федченков) // Православная энциклопедия. Т. 7. М. 2004.

[3] Александров Г. Молитвенник Божий, русский патриот // Русь православная. 1998. № 12 (18).

[4] Феодор (Текучев), еп. Памяти митрополита Вениамина // Журнал Московской Патриархии. 1981. №7.

[5] Вениамин (Федченков), митр. «За Православие помилует меня Господь...» Дневники. СПб., 1998.

[6] Вениамин (Федченков), митр. «Послужи народу...» Два сорокоуста. М., 1999.

[7] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 40, 47.

[8] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 33.

[9] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 4, 28-31, 62-63.

[10] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 5-9.

[11] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 26-27.

[12] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 1-2.

[13] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 10-12, 34-36.

[14] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 53-55.

[15] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 56-59.

[16] Перемещения, назначения архиереев // Журнал Московской Патриархии. 1947. №11. С. 6.

[17] Смирнов Н., прот. Прибытие в г. Ригу митрополита Вениамина // Журнал Московской Патриархии. 1948. №7. С. 67.

[18] Вениамин (Федченков), митр. «За православие помилует меня Господь...» Дневники. С. 56.

[19] Там же. С. 22.

[20] Вениамин (Федченков), митр. «Послужи народу...» Два сорокоуста. С. 150.

[21] Вениамин (Федченков), митр. «За православие помилует меня Господь...» С. 25.

[22] Александров Г. Указ. соч. С .3.

[23] Вениамин (Федченков), митр. «За православие помилует меня Господь...» С. 8-9.

[24] Вениамин (Федченков), митр. «Послужи народу...» Два сорокоуста. С. 238.

[25] Там же. С. 236.

[26] Там же. С. 246.

[27] Там же. С. 257.

[28] Там же. С. 214.

[29] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 10.

[30] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 11 об.

[31] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 12.

[32] Там же.

[33] Мануил (Лемешевский), митр. Указ. соч. С. 160.

[34] У «пещер Богом зданных». Псково-печерские подвижники благочестия 20 в. / Сост. Ю. Г. Мальков, П. Ю. Малков, 2000. С. 333.

[35] Светозарский А. К. Указ. соч. С. 654.

[36] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 29.

[37] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 30.

[38] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 31.

[39] Перемещения архиереев // Журнал Московской Патриархии. 1951. №4. С. 3.

[40] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 26.

[41] Вениамин (Федченков), митр. «За православие помилует меня Господь...» С. 101-102.

[42] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 34.

[43] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 35.

[44] Назначения и перемещения архиереев // Журнал Московской Патриархии. 1956. №1. С. 10.

[45] Вениамин (Федченков), митр. Записки архиерея. М., 2002. С. 694.

[46] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 33.

[47] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 40 об.

[48] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 47.-Л. 47 об.

[49] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 27. Л. 47 об.

[50] Определение Священного Синода от 20 и 21 февраля 1958 г. // Журнал Московской Патриархии. 1958. №3. С. 5.

[51] Вениамин (Федченков), митр. Святой сорокоуст (Мысли по поводу указов митрополита Сергия о лояльности) // Журнал Московской Патриархии. 1993. №1. С. 87.

[52] Феодор (Текучев), еп. Указ. соч. С. 12.

[53] У «пещер Богом зданных». С. 347.