Между поиском корней и поиском врага: Патриарх vs полемист

От редактора. Данная статья публикуется в рамаках дискусии о концепции "русского мира" патриарха Московского Кирилла

Человеческий род несет на себе печать грехопадения, и одно из его проявлений — склонность людей создавать себе «образ врага» из соседа, восприятие соседа не таким, как он есть на самом деле, с его реальными достоинствами, грехами, словами и намерениями, а проецирование на него своих собственных негативных ожиданий. Все мы склонны к этому, путь добра и рассудительности требует сознательных усилий, в то время как соскальзывание к враждебности происходит автоматически, в силу падшести нашей природы. Любовь требует самодисциплины, постоянных усилий, в то время как ненависть — это то, что дается людям легко. Попытка посмотреть на другого беспристрастно — не с любовью, а хотя бы без враждебности — требует мужества, свалиться в привычную колею поиска и разоблачения врагов — не требует ничего.

Плакат украинских националистов

В чем причина такого взгляда, который, увы, характерен не только для автора статьи? Россия и Украина разделяют с другими постсоветскими странами кризис идентичности — люди ищут ответы на вопросы «кто мы», «откуда мы пришли», «где наши корни», «кто наши герои». В обеих странах люди сталкиваются с определенным соблазном, о котором стоит сказать подробнее. Восстановление подлинного культурного, исторического, духовного преемства требует труда и самодисциплины; это нелегкий путь. А вот выстраивание «негативной идентичности», «мы против них», против «них», которые, что бы они ни говорили, конечно же, зубы точут и съесть нас хочут,   идентичности, построенной на образе «общего врага» против которого «мы» и объединяемся — это путь наименьшего сопротивления, который всегда привлекал своей простотой.

И напряженность между «русским миром» о котором говорил Патриарх Кирилл, и взглядами Юрия Черноморца — это не напряженность между русскими и украинцами, это напряженность между позитивной и негативной идентичностью. Позитивная идентичность обращена к своим корням, к своему наследию, к своим святым, негативная — обращена против того, кто провозглашается национальным врагом. Для позитивной идентичности слово «русский» напоминает о Киевской Руси, жители которой назвали себя русскими людьми, князья которой были русскими князьями, святые которой назывались русскими святыми. Для негативной — само это слово работает как спусковой крючок, который вызывает соответствующий «образ врага». Но если слово «русский» это негативное, враждебное слово, то украинец неизбежно оказывается враждебен и своему собственному наследию — читая свои собственные летописи и жития своих святых, он на это слово постоянно и неизбежно натыкается.

Слова Патриарха обращены к позитивной идентичности наших народов — к тому, что прежде всего мы православные христиане, а потом уже русские, украинцы, белорусы или молдаване; и наша национальная идентичность — а уникальность каждого из народов Патриарх и не думает оспаривать — проистекает из наших христианских корней. Есть ли в этом измена Христу ради идола национализма? Идол национализма, увы, присутствует в нашем разговоре, только Патриарха ли надо обвинять в поклонении ему?