Несколько размышлений о миссии

Святитель Иннокентий Московский

Следует понимать, что православное миссионерство – это не “охота за душами”, в которой важно количество обращённых любой ценой, а свидетельство о Христе, в котором важно качество и адекватность этого свидетельства.

А добиться такого качества и адекватности можно лишь одним способом, – любая миссионерская работа должна сопровождаться кропотливым духовным трудом миссионера по очищению своего сердца от страстей и по приведению своей жизни в соответствие заповедям Христовым. До тех пор, пока это не будет происходить, слова миссионера, какими бы громкими, умными и красивыми они не были, останутся пустыми и не будут трогать сердца тех, к кому обращены его речи.

Важно помнить и совет, сказанный свт. Иннокентием Аляскинским молодому свт. Николая Японскому: «Сначала полюби тех, кому хочешь рассказать о Христе, затем сделай так, чтобы они тебя полюбили, а потом говори им и Христе». Это не значит, что нужно до старости ждать, пока всё это произойдёт, – и свт. Иннокентий и св. Николай поехали проповедовать, будучи очень молодыми людьми. Это значит, что именно такое настроение надо стяжать при намерении проповедовать, к этому духовно устремляться, и, даже если человек будет только в начале пути, за правильный взгляд и саму решимость Господь подаст ему и силы и разумение, как всё сделать самым лучшим образом. Если мы не любим тех, кому проповедуем, нас никто не станет слушать, и если мы сами внутренне не стараемся исправить себя, и своими делами опровергаем то, что говорим, – нам никто не поверит.

Нередко говорят: вот, у нас, в Православной Церкви то и это не так, такие и такие недостатки, и что будто бы из-за этого к нам не идут люди, именно поэтому по мере роста Церкви не уменьшается, а растёт в обществе число тех, кто ненавидит Церковь. И что, якобы, если мы сделаем какие-то реформы, если мы предпримем некие действия, если мы сами станем другими, более хорошими христианами, то все эти люди, которые равнодушно, а то и враждебно к нам относятся, изменят своё отношение и поспешат в храм.

Думаю, это самое большое заблуждение. Действительно, мы, нынешние православные, живущие в России, имеем много неправильно в жизни, и должны исправляться, каяться и изменятся. Но исправляться мы должны не перед внешним миром, а перед Богом, и не потому, что к нам внешние не идут, а потому, что грехи нам самим мешают идти к Богу, а изменяться нам надлежит не в соответствии с запросами секулярного общества, а в соответствии с заповедями Христа.

Но когда мы именно так покаемся, исправимся и изменимся, люди, равнодушные к Богу, вовсе не станут к нам добрее и вовсе не побегут в церковную ограду. Они станут ненавидеть нас ещё больше, как ненавидели апостолов, как ненавидели Христа. То, что растёт в обществе количество людей антицерковных, ненавидящих Православие, есть исполнение слов Господа: “И будете ненавидимы всеми за имя Мое” (Мар.13:13), “Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир” (Ин.15:18-19).

Подавляющее большинство людей, далёких от Церкви, не идут в Церковь не потому, что у нас чего-то нет, или что-то не так, или что мы такие плохие, что недостойны принять их, таких хороших, или что мы им что-то мало объясняем, или объясняем неправильно, – а прежде всего потому, что эти люди сознательно сделали выбор, они сознательно не хотят отказываться от греха. Об этом нас предупредил Господь: “Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы; ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы” (Ин.3:19-20).

Именно поэтому среди современной молодёжи становится больше людей, настроенных антицерковно, что возможностей узнать о вере у них было гораздо больше, чем у людей старшего поколения. Они узнали, и сделали выбор. Они могут оправдывать свой выбор как угодно: “у вас бабки злые, священники жадные, служба непонятная” и т.д., но если сказать им: “вот, пожалуйста, храм, где бабки добрые, священники бескорыстные, а служба понятная, давай пойдём вечером на всенощную, а в воскресенье на литургию” – то вы увидите, что они, на секунду замявшись, станут придумывать новые причины и оправдания. Это лишь слова, а надо смотреть на то, что за словами. Ведь не все настолько честны, чтобы прямо сказать (хотя бы себе): “я не хочу быть православным, потому что тогда мне нельзя будет блудить, лгать, воровать и так далее”.

Отец Венедикт, настоятель Оптиной Пустыни, расказывал характерный случай. Приехал к нему чиновник, сразу сказал, что неверующий, но держался благожелательно, без агрессии. Они поговорили, батюшка рассказал ему о жизни православной, о чудесах, наконец, спросил: “Что вы об этом думаете”? А чиновник ответил: “Знаете, в глубине текут подземные реки, которые источают особые поля, и эти поля влияют на людей так, что те придумывают религию и становятся верующими”. Отец Венедикт спросил: “но, если так, не подскажете ли, почему эти поля лично на вас не влияют?” Атеист на секунду замешкался, а затем произнёс: “Да?.. ну, значит, тогда что-нибудь другое”. И всё! И если кто-то, сталкиваясь с такими людьми, думает, что им для уверения просто не хватает каких-нибудь аргументов, или знакомств со святыми людьми, или видения чудес, то он ошибается: “если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят” (Лук. 16:31).

И тех, кто делает выбор жить без Бога, всегда будет большинство, “потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их” (Мф. 7:13-14).

Та девчонка, которая сейчас говорит, что, будто бы, не идёт в Церковь из-за того, что там её злые бабки обругают, зачастую не идёт потому, что просто не желает жить по-христиански. Пройдёт время, годы потерь, болезней, унижений, распавшиеся браки и все горькие плоды греха, поневоле сделают её мудрее, увядающая красота и дряхлеющее тело помогут оторваться от пристрастия к чувственным удовольствиям, и эта же девчонка, вспомнив то, что слышала от миссионеров, сама переступит порог храма, когда поймёт, что больше не может без Бога, и когда на опыте убедится, что Христос действительно исполняет слова: “придите ко Мне все труждающиеся и обремененные и Я успокою вас” (Мф. 11:28). Да, тогда она уже не будет “молодёжью”, она сама станет “злой церковной бабкой”, которой ещё много надо будет над собой работать, прежде чем стать “доброй старицей”, – но это будет та же самая душа, тот же самый человек. Не все готовы придти к Богу в молодости – кто-то дорастёт до этого лишь в зрелом возрасте, кто-то лишь в старости, а кто-то на смертном одре, но скорбеть надо только о тех, кто не пришёл даже на смертном одре.

Господь не спросит с нас о том, почему те, кто нас слушает, не уверовали, но спросит о том, говорили ли мы им о Нём, и хорошо ли мы это делали.

Но, даже понимая это, жалко, очень жалко всех тех, кто живёт, не зная той радости, которой наполняет Господь сердце верующего человека, той осмысленности и величия, которую приобретает в Церкви жизнь всякого её члена, той глубины премудрости, которая содержится в сокровищнице Писания и святоотеческих слов, тех вершин совершенства и чистоты, которые открываются перед православным человеком при участии в целительных таинствах Церкви, той свободы, которую даёт человеку жизни по заповедям Христовым. Жалко до слёз всех тех, кто не знает этого, и тот, кто хотя бы немного узнал, полон желания поделиться этим знанием со всеми остальными.

Такой человек становится миссионером. И он проповедует истину ради любви ко Христу и любви к тем, с кем он хочет поделиться своей радостью, а не из-за желания сделать как можно больше людей своими мировоззренческими копиями.