Как много радости в жизни

Однажды ко мне в аську постучал молодой человек и сказал, что он не хочет больше жить. И рассказал, как ему говорили о том, что тяжело больного человека, мучающегося от своей страшной участи, в случае самоубийства Господь прощает. Мы разговорились. Он поинтересовался у меня – так ли это?.. Оказалось, что он болен миопатией – заболеванием, при котором постепенно атрофируются мышцы. Этот чудесный парень жил с тяжелой душевной болью, намного превосходившей боль физическую: он хотел семью и очень страдал, что у него никогда не будет ни детей, ни жены, он хотел ходить в горы и плавать в море, хотел жить и радоваться жизни…

Я не знала, чем его утешить. Мы стали говорить о святых, которые несли тяжкий крест болезни, о монахах, намеренно лишавших себя радостей мирской жизни, о том, что сила свершается в немощи и дальнейшая жизнь души гораздо важнее секунды телесной жизни на земле… Прошел год – год переосмысления им и себя, и мира, год пути к Богу, и вот – первая исповедь и причастие. Он написал мне, что все прошло хорошо, что сам смог говорить и покаяться на исповеди и даже постоять на службе, а я отвечала, что рада за него. А в этот момент меня душили слезы: накануне у моего сына предположили такой же диагноз – миопатию…

Мне было страшнее – я теперь слишком много знала об этой болезни и видела своего родного мальчика на месте этого несчастного страдающего молодого мужчины, как будто столкнулась с самим повзрослевшим сыном сквозь время. Но… всех тех слов утешения, что я сама находила для того парня, я не на ходила для себя… Боясь просить избавления для своего ребенка, зная, что все мне – по заслугам, молила только: «Ты знаешь, что нам полезно… Господи, дай только силы мне хотя бы не плакать…» И Он дал. В кабинете генетика я не проронила ни слезинки. Они с новой силой полились уже после получения результатов анализов – нет, не миопатия, не дал Господь нам это го креста.

Когда я смогла оглянуться по сторонам и перевести дух, увидела, что у моей знакомой умер сынок – наш тезка, на годик помладше, от менингита, за несколько часов… Вечером она планировала, что будет делать с ним завтра. А завтра для него уже не оказалось…

То ли ожидание трагедии с моим ребенком, то ли огромное горе, случившееся с другим мальчиком, повлияло на меня, но во мне все как-то перевернулось. Куда-то ушло все лишнее. Были логично расставлены приоритеты… И в последнее время я смотрю на мир глазами человека, которому сказали – ты завтра умрешь. Но вот еще и еще один день – и ты живешь, ловя эти мгновения с благодарностью, наслаждаясь ими каждую секунду. Я думаю, что, если бы диагноз подтвердился, я бы сейчас ходила и не видела ничего вокруг. Думала бы о том, сколько лет сынок может быть еще на ногах, и снова стояла бы под дверями генетиков, умоляя: «Ну, хоть что-то еще можно сделать?!?!», зная заранее ответ… Я не верила в положительный исход. Полагала, что в духовной жизни наступил период топтания на месте, что пинок в виде больного ребенка мне, видимо, необходим. Я даже молиться не могла за сына – только думала: «Господи, дай мне силы это пережить».

…А тут – такое счастье! Здоров. Есть проблема, но это – уже просто мелочь по сравнению с тем, что могло бы быть. А ведь тогда, когда он однажды потерялся, мы могли бы его не найти, и я всю жизнь бы думала – где он и что с ним, жив или нет?! Сейчас смотрю и на другого сына, думаю – а ты бы мог родиться такой, как прогнозировали, не разливал бы сейчас чай по столу, не мешал бы мне, залезая на руки целоваться, лежал бы, не в силах поднять ни ручки, ни ножки. Ведь прогнозы к его рождению были не лучшие… И у младшей дочки не все было благополучно – в 30 недель сердцебиение не прослушивалось. А если бы оказалось, что оно и в правду не бьется?.. И вот она – вредная, с дерматитом – но живая и дорогая, любительница мультиков и розовых кофточек. Моя старшая – родилась буквально черная – не закричала, не задышала… А потом в 1.5 года наглоталась бабушкиного клофелина и лежала, привязанная к реанимационному столу … А если бы не выжила?

Испытания, испытания, испытания… Они помогают переосмыслить жизнь, выдвинуть на первый план иные ценности.

Вчера муж пришел с работы, трое из четырех детишек вопят и ссорятся. А я улыбаюсь… Он глянул на меня подозрительно: «Что ты такая довольная?!» Обычно к вечеру я уже кричу на всех и угрожаю уйти на все четыре стороны из «этого дурдома». А я рада до безумия – вот они, все, живые-здоровые, муж любимый пришел, сейчас ужинать сядем – счастье-то какое!!!

…А сегодня утром всех проводила, пошли с младшим в сад гулять. Взяли секатор, обрезали к весне кусты вьющихся роз. На улице солнышко, сынок на четвереньках в желтых листьях ползает. Как же спокойно и радостно… Да, пусть домик у нас не в 500 кв м, ремонт недостаточно дорогой, одеваемся мы не от лучших фирм, и минивэн для нашей большой семьи купили подержанный, да и отдыхали мы не в Италии, а все больше на речке у дачи. Но, ёлки-палки, зато как мне хорошо-то!!! Смотрю на последние теплые дни – и радуюсь. Любуюсь, как мелкий сам смешно кушает, мимо рта промахиваясь – и радуюсь. И спекла вкусный пирог – радуюсь… Старшая уже – почти настоящая девушка, а средние такие повзрослевшие хулиганы – радуюсь им… Уборку сделала, чисто в доме – радуюсь…

Как много в жизни радостей, когда их перестали закрывать глупые, на самом деле ничего не значащие, мелкие житейские проблемы…