Нам не дано предугадать …
Как лишат школы…

Разумеется, в те времена, да и сейчас, писала не одна я. Все мы, бывшие «совки», верим в то, что где-то наверху какой-то добрый дядя одним махом решит все наши накопившиеся проблемы, что добро обязательно одолеет зло и восторжествует, наконец, светлое будущее. Но чтоб так восторжествовало!..

Очень скоро с голубых экранов раздалось: «Мы должны давать детям качественное образование. Надо задуматься, все ли школы в состоянии его обеспечить?». Нет ничего страшнее задумавшегося бюрократа. Почти все нововведения последних лет и возникли из этой задумчивости. Лучше бы он, родимый, отбывал за многократным чайком свои положенные часы, получал бы сумму за свой неподъёмный труд и шёл… куда ему требуется.

В отношении малокомплектных школ эта задумчивость разрешилась следующим образом: прежде всего — принялись сокращать количество классов-комплектов в начальной школе. Учителя, слегка провздохнувшие было за последние перед тем годы, вынуждены были снова вести по два класса одновременно или, если желали, отдельно, но без оплаты за данное добровольное деяние. Замечу, что на сегодняшний день в ряде маленьких школ один учитель начальных классов ведёт уже не два, а четыре (!!!) класса. Какой бы маленькой ни была школа, пусть по одному человеку в классе, всё же, по-моему, это из области фантастики. Любопытно было бы попросить какого-либо клерка, придумавшего сие, на практике показать несведущим, как возможно осуществить таковое. Вот это и называется качественным образованием?

Кое-где маленьких семи-восьмилетних человечков возят ежедневно в соседние школы или помещают в интернаты при них.

Далее последовали сокращения часов в среднем звене. «Вы же достаточно умный человек, Вы же должны понимать, что неэкономно: платить за такой маленький класс», — заметила заместитель начальника РУО, когда пару лет назад я возмутилась тем, что посреди учебного года хотели снять оплату за часы в одном из моих классов. Но возмущение подействовало: в том учебном году не сняли, так как не имеют права делать это без предупреждения. Зато сняли в следующем. Не только у меня, конечно. Мы согласились, потому что хотели сохранить школу: не будет школы — не будет со временем и деревни. Сколько уже их, заброшенных, стоит по России? Можно ли бесконечно допускать это?

У многих из нас есть и свои дети, которых тоже надо учить, кормить и одевать. На 1 сентября 2008 года у нас полностью не оплачивали работу в 5 и 9 классах, где учатся по два человека (да, мало, но ведь и они души живые!). Мы работали бесплатно. У меня, к примеру, в этом учебном году 12 уроков оплачиваемых и 11 бесплатных. А я не одна в школе. Нам запретили вести ряд предметов, ранее изучаемых: экологию, ОБЖ, совместили уроки рисования, музыки, физкультуры, трудов, прекратили оплачивать ведение кружков и т.д. Представьте себе урок физкультуры, где учитель одновременно занимается с пятиклассником и девятиклассником. Можно ли его назвать качественным? Но разве нами придуманы такие условия?!

В школе не хватает самого необходимого. Нет средств на ремонт кабинетов, на питание детей, на учебники, которые должно бесплатно выделять государство, но вот бесплатно почему-то только на бумаге. Никто и не интересуется, где школа берёт деньги на мел, порошок, бумагу, на бензин, чтобы распилить дрова у кочегарки.

В 2004 году, не спрашивая нашего согласия, нас присоединили к соседней Самковской школе, сделав нас её структурным подразделением. Это не привело нас в восторг. До сих пор переживаю, когда в официальных документах вместо привычного названия «Кенорецкая восьмилетняя школа» вынуждена писать МОУ «Самковская общеобразовательная средняя школа». И это пережили, лишь бы сохранить свою школу.

Ни один чиновник — ближний или дальний — не задумается над тем, что здесь, на месте, Петя или Вася в школу ещё ходит. Пусть в штопаном или драном, пусть не обедает в школе, а на перемене бегает домой, пусть с древним школьным учебником, но всё равно каждый день на пороге своей школы. А за тридевять земель (пусть это и 10– 17 км ) так не отправишь. Родители Пети или Васи — безработные или вконец отчаявшиеся люди. Значит, в другую школу Пете или Васе хода нет? Есть до этого дело чиновнику?

Пережили и то, что наши клерки от образования заявляли: «Нет Кенорецкой школы. Нет вас!» Мы верили, что мы есть. И праздники проводили, и спектакли ставили, и любили наших детей. Знали: здесь-то мы их, даже самых слабеньких, хоть чему-то научим. А в другой, в большом чужом классе эти человечки пополнят, скорее всего, ряды двоечников. Дай Бог, чтоб я ошибалась…

Когда нас присоединяли, уверяли, что только так, мол, школа и будет сохранена. Это забылось. Нас начали пугать тем, что школе (здание построено в1987 году) нужен ремонт, а на период его проведения детей возить будут в Самковскую школу. Мы поняли, что за этим последует, и нашли помещения для временного размещения учащихся. Занимались там во время ремонта, затем просили чиновников приехать принять школу после него. Не приехали, сославшись на обилие дел. Правда, никто и не запретил нам вернуться в школу.

В 2007-2008 учебном году нас чуть ли не ежемесячно пугали закрытием школы. То один учитель из соседней школы это скажет, то другой. В РУО возмущались до глубины души: «Речь не идёт о вашем закрытии!».

В конце года в соседней школе разразился скандал, вызванный сокращением финансирования. Выяснилось, что не хватает средств на зарплату учителям. Кто виноват, разбираться не нам. Но последствия отразились на нас и нам подобных. Нас посетила директор Самковской школы, предупредившая о возможных изменениях. На собрание пришли и родители. Дети, узнавшие, что школу могут закрыть, кинулись прибирать её: «А вдруг понравимся и не закроют?» Площадку у школы ребята расписали цветными мелками: «Мы любим нашу школу!».

Школу не закрыли, хотя сократили всё до предела, о чём я уже упомянула. Мы начали учебный год, но в октябре к нам приехала новая комиссия из Самкова — проверять состояние нашей школы. Каким образом осуществлялась проверка? Посмотрели всю документацию, мелочно придираясь к деталям. Обошли всю школу.

Путешествуя по нашей школе, многие члены комиссии восхищались: «Как у вас всё хорошо оформлено! Как у вас всё по-домашнему!». В школе немало творческих, инициативных людей. Она украшена резьбой по дереву, росписью — делали это и учителя, и ученики. Традиция сложилась: выпускники оставляют что-то особенное, сделанное своими руками.

Комиссия отбыла, а уже на следующей неделе мы узнали, что решается судьба нашей школы. 17 октября нам зачитали приказ, согласно которому с 1 декабря под сокращение попадают четыре учителя, а учащиеся 5, 6 и 9 классов будут ежедневно ездить на учёбу в Самковскую школу. По другому приказу с 1 сентября 2009 года в Кеноречье останется лишь начальная школа. Причём неизвестно, где именно. То ли детсад переведут в здание школы, чтобы оно не совсем пустовало, то ли начальную школу в здание детсада, которое требует серьёзного ремонта. Что станется с учителями, никого не волнует. Начальник РУО, которому мы звонили, обещала, что будут соблюдены все юридические тонкости, будет решаться вопрос трудоустройства и т.д. Но приказ о сокращении уже издан! Некоторых учителей в будущем трудоустроят в соседней школе, сократив коллег с недостаточным образованием.

О детях говорить не хотят. Многие из них плохо переносят дорогу (а дороги весной ещё и переливает, и лесовозы идут по ним денно и нощно!). Интернат? Есть и он, да мест там мало, тесно, кормят лишь раз в день, даже ученики начальных классов вынуждены готовить себе завтрак и ужин сами. Хотелось бы чиновникам, чтобы их дети так жили? Вряд ли!

Мы есть. Мы хотим быть. Школа в наших краях открыта в 1875 году по решению местных жителей — а не властей. А местные жители и сейчас — горой за школу.

с. Корякино