Предисловие к русскому изданию
Иеромонах Дамаскин (Христенсен). Отец Серафим (Роуз). / Пер. с англ. под ред. С. Фонова — М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2009. — 1056 с.: ил. |
Важнейшим вкладом иеромонаха Серафима был его часто повторяемый призыв православным христианам следовать «царскому пути» — ходить по умеренному, среднему пути, избегая обеих крайностей: справа — неумеренный ригоризм, склоняющийся к фанатизму, и слева — послабление, ведущее к модернизму и экуменизму. Он пишет: «Мы можем сказать, что “царский путь” истинного Православия сегодня — это среднее, которое лежит между крайностями экуменизма и реформаторства с одной стороны и “ревности не по разуму” (Рим 10, 2) с другой. Истинное Православие не идет “в ногу со временем”, с одной стороны, но оно не делает “строгость”, “корректность” или “каноничность” (что все положительно само по себе) оправданием для фарисейского самодовольства, эксклюзивности и недоверия, с другой”. Эту истинно православную умеренность не следует путать с простой теплохладностью, или безразличием, или с каким-либо компромиссом между политическими крайностями».
Четверть века минуло со дня кончины иеромонаха Серафима (Роуза). За это время произошли огромные перемены. Русские люди могут теперь свободно, открыто исповедовать веру отцов. В 2000 году на Поместном Соборе Русской Православной Церкви прославлен сонм новомучеников и исповедников Российских, принявших страдания в годы гонений с именем Христа на устах. А в 2007 году после восьмидесятипятилетнего разделения воссоединились две ветви Русской Православной Церкви — патриаршая и Зарубежная.
В 2005 году Братство прп. Германа Аляскинского (Калифорния, США) выпустило книгу иеромонаха Дамаскина «Отец Серафим (Роуз): его жизнь и труды». Теперь эта книга в переводе Сергея Фонова становится доступной и людям, живущим в России.
Протоиерей
Александр Лебедев,
настоятель Спасо-Преображенского собора в
Лос-Анджелесе
Введение
В России знают и любят отца Серафима (Роуза), и особенно те, кто не отошел от веры предков, от православного христианства. Говорят, книги его меняют судьбы людей.
Один православный из США, проведя несколько месяцев в России, писал: «Как только узнавали, что я из Америки, сразу спрашивали: “А вы знакомы с отцом Серафимом (Роузом)?”» Поразительно! Похоже, его в России знают все, даже дети. А его работы, равно и самую жизнь, полагают крайне важными для нынешнего возрождения Святой Руси.
Упреждая дух безбожия, охватывающий современный мир, отец Серафим открыто обращался к народу России, призывая не стыдиться своей древней веры, вселяющей силу и отвагу к продолжению борьбы. Он взывал к сердцам и душам, указывая, что не напрасны долгие годы гонений и страданий, что они ведут к очищению.
Более двадцати лет тому назад работы отца Серафима впервые попали из Америки в Россию. Кое-что перевели, и машинописные странички нелегально полетели во все уголки страны. С наступлением более открытых времен его произведения печатают не таясь, немалыми тиражами, как в журналах, так и отдельными книгами; о них рассказывают по радио и телевидению. Их можно купить везде — даже на книжных развалах в метро и в уличных киосках. Как в свое время Россия принесла в Америку полноту истины — Православие, так теперь Америка с помощью отца Серафима делится ею с Россией.
Знают и почитают его и в иных православных странах, до недавнего прошлого тоже находившихся под духовным гнетом коммунистов. Его работы опубликованы на сербском, румынском, грузинском, латвийском, польском, болгарском, греческом, итальянском, французском языках и на языке малаялам (Южная Индия).
Так кто же этот человек, которого на богатом, плюралистичном Западе знают лишь единицы и который в страждущих государствах Восточной Европы так глубоко впечатляет массы людей? Кто этот проникновенный философ духа, точно вышедший из древнего патерика? Кто этот отшельник, избравший монашескую жизнь в пустыни, чье имя в России овеяно легендами?
Ответ прост: человек, ставший в Православии отцом Серафимом, — обычный, «стопроцентный» и, главное, честный американец. Вырос он в Южной Калифорнии, недалеко от Голливуда и Диснейленда, в семье, где и слыхом не слыхивали о Православии (тем более о русском). Мать желала сыну одного — преуспеяния в жизни, а отец — счастья.
Биография Евгения (так звали его до принятия монашества) — отнюдь не рядовое жизнеописание, а пример того, как может всколыхнуться американская душа, затронь Господь самую трепетную ее струнку — чувство праведности.
Врожденная честность — движитель праведности — и помогла отцу Серафиму пробить брешь во мраке сегодняшней жизни не только для своих сограждан, но и для людей в далеких заморских странах, порабощенных коммунизмом.
С «младых ногтей» восстал он против главенства в западной жизни сугубо мирских, материальных ценностей, сухой расчетливости, против бездушного, неглубокого и невнимательного отношения к человеку. Его протест совпал с бунтарскими настроениями передовой интеллигенции, богемы и битников, то есть тех, кого впоследствии прозвали поколением «сердитых молодых людей». Он тоже изведал и неприкаянность, и отчаяние, и нигилизм, и неприятие существующих законов. Но, в отличие от других, не впал в жалость к самому себе и не стал бежать от действительности — этому воспрепятствовали его честность, прямодушие, готовность поступиться своим благополучием, то есть черты, свойственные простому американскому парню. Они же не дали найти ему духовное пристанище в экзотическом буддистском «просветлении». Страждущая душа не утолилась этим, но лишь когда Господь явил Себя будущему отцу Серафиму, в чутком сердце того произошел поворот от новомодных бунтарских настроений к древнему, апостольскому Православию. Придя же к нему окончательно, он, не задумываясь, порвал все связи с внешним, суетным миром. И все ради того, чтобы познать и почувствовать суть истинного, не от мира сего, христианства. Он проторил путь и для других американцев, внемлющих исконно американскому зову к праведности.
Но есть и еще одна черта отца Серафима, особенно дорогая сердцу православных христиан, томившихся за железным занавесом. Он знал, что означает страдание, и, по свидетельству его многолетнего сотаинника в монашестве, умел страдать. Познав силу искупительного страдания, явленную на примерах современных мучеников и исповедников, он сознательно избирает тот же путь, и не только внешне, через тяготы монаха-отшельника, но и внутренне, «болезнованием сердца» — вот отличительный признак христианской любви. Прежде он страдал, не в силах обрести Истину. Теперь же — во имя Истины.
Я, автор этих строк, — духовное чадо отца Серафима. Его стараниями я возвратился в лоно Христовой любви. Мои первые впечатления о нем сводились, во-первых, к тому, что это самый мудрый человек, которого я когда-либо встречал; и во-вторых, что он был как один из мертвых: как человек, который умер себе и всему в мире сем, ибо вперил свой взор к горнему Царству. Я благоговел перед ним. Во время моих неоднократных посещений монастыря и бесед с ним я мало-помалу все глубже познавал Обитавшего в нем. Но я не знал его: я не ведал всей истории того, как он стал таким человеком. И лишь после его упокоения я узнал о его предыдущей жизни, о той тьме, из которой он встал и вышел. И еще большее благоговение я испытывал перед Христом, преобразившим его в существо новое, а также перед самим отцом Серафимом, позволившим свою ветхую самость предать смерти столь совершенно и, наряду с апостолом Павлом, каждый день умирать (ср.: 1 Кор 15, 31). Я убедился, что не только мое первое впечатление о нем было верным, но и что я лишь только прикоснулся к оболочке той глубокой тайны, которую мир никогда не сможет познать: к воссозданию души благодатью Иисуса Христа.
В скромной монастырской церкви у гроба отца Серафима, глядя на излучающее свет и покой лицо почившего, я не сдерживал благодарных слез: ведь это он открыл мне Истину — бесценное сокровище, ради которого стоит отказаться от всего мирского сребра и злата.
Больше двадцати лет прошло после его кончины. Как много успел сделать отец Серафим за столь короткую (всего сорок восемь лет) жизнь, которая повлияла на жизнь миллионов людей, в том числе и на мою!
Моя непременная цель — донести до людей учение отца Серафима, поделиться тем, что стало моим достоянием. Благодаря отцу Серафиму — одному из столпов американской совести — на здешней почве взращен плод древнего, высокодуховного христианства, глубин которого Америка ранее не ведала. Оно родилось в безмолвном сердце катакомб, вдали от суеты и гордыни человеческой, и по природе своей оно — не от мира сего, оно пребывает в общении с Царством горним, Божиим.
Содержание
- Предисловие к русскому изданию
- Предисловие к американскому изданию
- Введение
Часть I
- Истоки
- Зачатки бунта
- «Белые вороны»
- В поисках сущего
- Под маской
- От Бога не скрыться
- «Прощай, о бренный мир!»
- Привкус ада
- Истина превыше всего
- Два наставника
- Мелькнут вдали огни родного дома
- В тупике
- Воплощенная Истина
Часть II
- Прощай
- Истина или мода?
- Влияния ранней поры
- Конец мира неизбежен
- Путь философа
- Замысел созрел
- Царство человеческое и Царство Божие
- Перелом
Часть III
- Откровение Православия в Новом Свете
- Святая Русь в Америке
- На пороге
- В объятиях Отчих
- Добрая земля
- Чудотворец последних времен
- Живые звенья святоотечества
- О звездах и музыке
- Суд над святым
- Томас Мертон, хилиазм и «новое христианство»
- Связь с прошлым
- Знакомство с Россией в Монтерее
- «Доверяю тебе»
Часть IV
- Братство
- Богословское обучение
- Книжная лавка
- «Православное слово»
- Подвиг
- Американская душа
- Апостольское видение архиепископа Иоанна
- Успение святого
- Видение скита
- Перед решающим шагом
- Земля от владыки Иоанна
- Вспашка новины
- Исход из мира
Часть V
- На диком Западе
- На дальних рубежах
- По стопам блаженного Паисия
- Природа
- Ревнители Православия
- Апогей Братства
- Постриг
- Конфликт и примирение
- Устремляя взор горе
Часть VI
- Сотаинник владыки Иоанна
- Рай в пустыни
- Святоотеческая мудрость
- Современное академическое богословие
- Пустынь на задворках
- О средстве нашего искупления
- «Сверхправильность»
- Книга Бытия. Творение и первый человек
Часть VII
- Дети
- Новые братия
- Пустынь для американок
- Меньшие братья
- Православный уголок Америки
- Новые американские паломники
- Курс православного выживания
- «Духовное» самомнение
Часть VIII
- Уже позже, чем вы думаете
- Страдалица-Россия
- Путь к возрождению Оптиной
- Монастырские издания
- Православие и религия будущего
- Православное наследие Запада
Часть IX
- Наследие Сербского епископа Саввы
- Пророк страждущего Православия
- Царский путь
- Рукоположение
Часть X
- Православные миссии
- Пастырские наставления
- Человек сердца
- Православие сердца
- Простота
- Новообращенные
- По стране
- Сестры блаженной Ксении
Часть XI
- Душа после смерти
- Богословие превыше моды
- Воскрешение Святой Руси
- Сегодня — в России, завтра — в Америке
- Санта-Круз
- Воспитание младых душ
- Небесные гости
Часть XII
- «Гигант старшего поколения»
- Надежда
- Погребальный звон
- К звездам!
- Упокоение
- Сорок дней
- Со святыми
- Эпилог. Царство Божие
- Примечания автора и выражение признательности
- Библиография
- Содержание