Точка падения

Можно видеть, что рост Русской Православной Церкви в постсоветские годы сопровождался и некоторыми печальными явлениями, среди которых – появление и увеличение расколов. На эту тему обратило внимание недавнее отпадение в раскол иеромонаха Никанора (Лепешева), бывшего преподавателя Хабаровской семинарии.

Мне хотелось бы поделиться некоторыми размышлениями о том, из-за чего происходят подобные падения. Но начать лучше всего со святоотеческого отношения к греху раскола.

Апостол Иоанн сказал: «Кто любит брата своего, тот во свете пребывает, и нет в нем соблазна. А кто ненавидит брата своего, тот [пребывает] во тьме, и во тьме ходит, и не знает, куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза» (1 Ин. 2: 10–11).

В толковании этих слов блаженный Августин приводит духовное объяснение всякого отпадения от веры и Церкви, как в ересь, так и в раскол: «Кто соблазняется или создает соблазн? Тот, кто соблазняется о Христе и о Церкви. Кто соблазняется о Христе, те как бы опаляются солнцем, кто о Церкви, те – луной. Подобно тому как опаляемый говорит: не могу стерпеть, не вынесу, – и устраняется, так и те, кто не может вынести чего-то в Церкви, соблазняются и удаляются либо от имени Христа, либо от Церкви. Но если ты будешь держаться любви, то не соблазнишься и ни Христа не оставишь, ни Церкви. Ибо кто оставляет Церковь, как может быть во Христе, не будучи среди Его членов? Как может быть во Христе тот, кто не в теле Христа?.. И почему нет соблазна в том, кто любит брата? Потому что кто любит брата, терпит все ради единства, так как братство состоит в единстве любви» (Толкование на Послание к парфянам).

О том, что раскол – грех, столь же тяжкий и пагубный, как и ересь, свидетельствует святитель Иоанн Златоуст: «Производить разделения в Церкви не меньшее зло, как и впадать в ереси» (Толкование на Послание к ефесянам. 65). О том же слова священномученика Илариона (Троицкого): «Церковь едина, и одна она только имеет всю полноту благодатных даров Святого Духа. Кто и каким бы образом ни отступал от Церкви – в ересь, в раскол, в самочинное сборище, – он теряет причастие благодати Божией» (из письма Р. Гардинеру); «знаем мы и убеждены в том, что отпадение от Церкви в раскол ли, в ересь ли, в сектантство ли, есть полная погибель и духовная смерть. Для нас нет христианства вне Церкви. Если Христос создал Церковь и Церковь – тело Его, то оторваться от тела Его – значит, умереть» (О жизни в Церкви).

Ко всем, кто встает на этот пагубный путь или имеет к тому склонность, обращены слова священномученика Игнатия Богоносца: «Не обольщайтесь, братья мои! Кто следует за вводящим раскол, тот не наследует Царствия Божиего» (Послание к филадельфийцам. 4).

Отчего же все-таки люди падают в эту пропасть?

Этим летом я слышал в Греции разговор монахов, и один из них пересказывал беседу старца Эмилиана, откуда мне кое-что запомнилось. Старец Эмилиан приводит пример: новоначальному монаху приходит помысел: «Старец меня не любит». А он, догадываясь, что помысел от бесов и направлен на то, чтобы разлучить его со старцем, начинает возражать: «Ну, не любит… Ну и что? Все равно останусь с ним, буду терпеть. Да и кто я, чтобы меня любил старец?» и т.д. и т.п. При этом монаху кажется, что он борется с помыслами, «ведет брань», а в действительности он уже пал, уже проиграл, уже поверил бесу в самой главной посылке и движется в заданном им направлении.

Похожий прием диавол применяет и с теми, кого увлекает в расколы. Это хорошо видно в словах раскольников, которые, думаю, просто воспроизводят для других то, на что попались сами.

Представим, что некто с улицы станет приставать к прохожему с брошюркой Уголовного кодекса в руках и говорить: «А смотри-ка, мил человек, начальник твой, Иван Петрович, нарушает такие-то и такие статьи. Его вот там-то видели и с теми-то, а еще на одной встрече он сказал вот так-то. Вот, взгляни теперь на статьи кодекса, суди сам, каков он человек и что нам нужно теперь предпринять в его отношении».

И на эту «разводку» попадается не только тот, кто сразу хватает УК из рук навязчивого незнакомца и с открытым ртом, развесив уши, слушает все это, кивает и говорит: а ведь каков подлец Иван Петрович, он и в том, и в этом виновен; да я от него немедленно уйду; разве могу я, такой хороший, быть в одном коллективе с ним, таким плохим?!

Попадается и тот, кто говорит: да, конечно, вы правы, но я все-таки по таким-то и таким-то причинам не считаю правильным уйти от него.

Но, что самое интересное, попадается на эту «разводку» и тот, кто, взяв в руки УК, начинает говорить: «Да ничего подобного, неправда. То, что Ивана Петровича с кем-то видели, под эту статью прямо не подпадает, а в отношении того, что он некогда сказал, следует учесть и смягчающие обстоятельства, к этому и судебная практика нас подталкивает» и т.д. и т.п.

В чем именно такой человек пал и в чем «повелся на разводку»? В том, что согласился с тем, что пристающий к нему имеет право, не будучи судьей, судить по УК и выносить приговоры, а также и с тем, что сам он вправе натянуть на себя судейскую тогу и, не будучи судьей, судить другого человека на основании УК, пусть даже для того, чтобы вынести оправдательный приговор, а не обвинительный. Пусть ему поначалу кажется, что он «возражает и не соглашается» (так и отец Никанор некоторое время назад возражал и отзывался критически о «зилотских» расколах), но он уже начал движение в направлении, которое устремлено к тому, чтобы со временем самому начать бегать по улицам с УК в руках или по интернету с «книгой правил».

Единственный, кто не попадется на «разводку», – это человек, который ответит: «Ты не судья, и я не судья. Кто ты, чтобы судить другого? И кто я, чтобы судить другого?» Или, если вспомнить слова апостольские: «Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает. И будет восставлен, ибо силен Бог восставить его» (Рим. 14: 4). Как предупреждал святой Иоанн Кронштадтский, «не раздражайся на погрешающих… не имей страсти замечать в ближнем всякие грехи и осуждать его, как это обычно нам; всякий за себя даст ответ Богу… Особенно не смотри злонамеренно на грехи старших тебя, до коих тебе нет дела… Ты же свои грехи, свое сердце исправляй» (Моя жизнь во Христе. 1. 6).

Раскольники подбегают к нам с книгой правил и предлагают судить не просто Ивана Петровича, не просто какого-то человека, пусть даже и патриарха (хотя с этого всегда начинается), но – всю Церковь. Они утверждают, что она – не Церковь, а безблагодатное сборище, и в подтверждение у них в рукаве, как у всяких сектантов, готова нарезка цитат из «правил и канонов», которую они готовы продемонстрировать и предложить человеку «судить об этом самому».

Если им это удалось – то все, диаволу больше ничего с этим человеком делать не надо, как не понадобилось ему ничего больше говорить Еве после того, как она доверилась его превратному суждению о Боге и посмотрела на запретный плод с «собственным рассуждением».

Не важно, сразу ли согласится человек с диавольским приговором о безблагодатности Церкви Христовой или сначала посопротивляется (а насколько мне известно, и отец Никанор, и другие отпавшие в раскол согласились не сразу), важно, что человек согласился стать судьей Церкви.

Ибо невозможно стать судьей Церкви, пребывая ее частью; чтобы стать судьей Церкви, нужно в своем уме и сердце поставить себя над Церковью, а значит вне Церкви.

В этот момент и происходит падение. До того, как оно станет явным и внешним, пройдет время, иногда даже немалое, но видимое внешнее падение – лишь крайнее и последнее следствие падения внутреннего. Это не само событие, а его завершение, как сход лавины в горах происходит не только когда снежная масса уже достигает подножья, заваливая дороги и людей, но и когда она только начинает свое движение у вершин. Между тем мгновеньем, когда Ева посмотрела на запретный плод с вожделением, и тем мгновением, когда она, сорвав, вкусила его, тоже прошло некоторое время, но падение ее состоялось в первой точке, а не во второй, которая была лишь следствием.

Как сообщает преподобный Иоанн Кассиан Римлянин, «никак не должно думать, чтобы падение человека происходило внезапно: сперва он или обольщается каким-либо злым внушением, или от продолжительной невнимательности к самому себе теряет мало-помалу душевную силу, а страсти мало-помалу растут» (Десять собеседований отцов, пребывающих в Скитской пустыне. 6. 17). И в другом месте он же пишет: «Никто никогда не может быть принужден впасть в грех по поводу чужого порока, если в своем сердце не будет расположен к грехам. Нельзя думать, что кто-нибудь обольстился внезапно, когда, увидев красоту женщины, впал в яму гнусной похоти; тогда по случаю видения только вышла наружу потаенная, скрывавшаяся внутри болезнь» (О постановлениях киновитян. 9. 6).

Тот же отец Никанор за год до своего ухода из Церкви писал: «Меня уже далеко не в первый раз посещают мысли о выходе из WO, и всякий раз они возникают именно на фоне сильного продолжительного искушения (включающего уныние, потерю всякого трезвения, пленение восставшими страстями, полное нерадение и расслабление…); и нет никакой уверенности, что эти “зилотские” помыслы не часть того бесовского обстояния, в котором я периодически оказываюсь».

Бедному отцу Никанору казалось, что он «сохраняет объективность», что он еще не сдается и борется, «допуская», что эти помыслы – от бесов, но в действительности он уже пал и уже был побежден, когда Церковь Христову, в которую его привел Господь, в которой научил догматам и заповедям, в которой сподобил приступать к Телу и Крови Своей и в которой удостоил его славного священнического служения, стал называть уродливой раскольнической аббревиатурой WO. А год спустя его недавним печальным поступком только вышла наружу потаенная, скрывавшаяся внутри болезнь.

«Суди сам» – это главная уловка диавола на пути к расколу. Как я уже говорил, раскольники в своих агитационных речах лишь воспроизводят то, обо что споткнулись сами, но это можно сказать и о прельстившем их диаволе: если бы он не счел себя, возгордившись, способным судить своего Создателя, то и доныне пребывал бы в чинах ангельских и не учинил бы раскол в Небесной Церкви.

И теперь диавол при работе над будущими раскольниками прибегает к тому же «безотказному средству», которое привело к падению его самого. Безотказному, поскольку, как сообщает преподобный Иоанн Кассиан Римлянин, «полагающийся на свое мнение и доверяющий своему рассуждению не может достигнуть высоты совершенства и избегнуть гибельных обольщений диавола» (Десять собеседований отцов, пребывающих в Скитской пустыне. 2. 24).

Недавно мне довелось услышать, что один из «зилотствующих» клириков Русской Православной Церкви сказал в частном разговоре: «Мы остаемся здесь по икономии». Я поразился этой фразе: в какую же бездну гордости надо пасть, чтобы начать воспринимать себя таким, кто своим пребыванием в Церкви оказывает ей «снисхождение»! Это Бог оказал тебе бесконечное снисхождение, впустив тебя, грешника, погибающего в пучине страстей и влекомого суетой мира, в Свою Церковь, в тело Свое, в спасительный ковчег. Это Церковь, несмотря на жуткий смрад твоей гордыни, терпит тебя в числе своих членов по икономии!

Что можно сказать или что объяснить такому человеку? Ничего он не послушает. Потому так и сложно, почти невозможно образумить раскольника, что это человек, сделавшийся в своем сердце судьей Церкви, поставивший себя над телом Христовым – что ты ему можешь сказать? Как докричаться?

Ведь раскольники и расколофилы не оставляют и не предусматривают возможности для равного диалога. Такой человек глядит на тебя с высоты судейского кресла, и все, что бы ты ему ни сказал, для него в лучшем случае пересказ показаний свидетеля по линии защиты того подсудимого, кого этот судья уже приговорил и отправил за решетку. А в худшем случае – ты для него сам подсудимый.

Только чудо может остановить такого «судью», да и то далеко не всякого.

Остановиться можно лишь в самом начале, когда к тебе приступают раскольники с «книгой правил», призывая: «Суди сам своего предстоятеля, суди прочих архиереев, смотри-ка, сколь велики у нас обвинения на них, вникни и поразмысли над ними, справляясь с канонами Церкви; суди, наконец, по канонам и саму Церковь, давшую эти каноны и терпящую ныне таких архиереев».

Именно в этот момент можно легко отсечь сей бесовский соблазн, противоядие от которого, к слову, есть и в самой «книге правил»: согласно 6-му правилу II Вселенского Собора, не дозволено «еретикам приносить обвинения на православных епископов по делам церковным. Еретиками же именуем как тех, которые издавна чуждыми Церкви объявлены, так и тех, которые… хотя притворяются, будто веру нашу исповедуют здраво, но которые отделились и собирают собрания против наших правильно поставленных епископов. Еще же, аще которые из принадлежащих к Церкви за некие вины прежде были осуждены и извержены, или отлучены из клира, или из разряда мирян: и сим да не будет позволено обвинять епископа».