К 10-летию Сретенской духовной школы.
«Правовые знания необходимы каждому выпускнику семинарии»

Шахов Михаил Олегович

– Этот курс призван познакомить учащихся семинарии с основами светского законодательства, которое регулирует вопросы свободы совести, деятельность религиозных объединений, в частности православных приходов, в современном Российском государстве. Дисциплина имеет в основном практическое направление и помогает будущему священнослужителю ориентироваться в законах, в соответствии с которыми осуществляется деятельность православного прихода: раскрывает основные возможности, рассказывает о необходимых правилах и об ограничениях, а иногда и запретах. Данный курс, конечно, не ставит задачей сделать из семинариста квалифицированного юриста, но некий минимум правовых знаний, которые способствуют правильному ориентированию в жизненных ситуациях, осознанному выбору того или иного варианта решения при управлении приходом, разрешению различных ситуаций приходской жизни, необходим каждому выпускнику семинарии – будущему пастырю.

– В каких учебных заведениях вы еще читаете данный курс?

– В течение почти десяти лет я читаю курс «Конституционно-правовые основы государственно-конфессиональных отношений» в Российской академии государственной службы при Президенте РФ, несколько лет этот курс читался в Российском государственном гуманитарном университете. Со следующего учебного года я также приглашен преподавать в один из крупных российских экономических университетов, где для студентов разных специальностей я разработал целый ряд спецкурсов. Таким образом, мне приходилось преподавать данную дисциплину и религиоведам, и государственным служащим, которые по роду своей деятельности взаимодействуют с религиозными организациями, и сотрудникам различных хозяйственных, коммерческих и предпринимательских структур. Они, безусловно, должны знать специфику работы с религиозными объединениями разного уровня.

– Михаил Олегович, расставляете ли вы какие-либо особые акценты при подаче материала в светских вузах по сравнению с духовной семинарией?

– Предмет, который я преподаю, – светское российское законодательство – в соответствии с нашими конституционными нормами один и тот же и для православных семинаристов, и для государственных служащих, и для предпринимателей, и для представителей гуманитарных профессий и т.д. И не может существовать, на мой взгляд, особой православной юриспруденции, так же как не может существовать особой православной физики или православной арифметики. (Хотя, конечно, существует нравственная оценка светских законов с христианской точки зрения.)

Но при этом нужно понимать: характер деятельности моих слушателей в разных учебных заведениях существенно различается. И, естественно, для будущих пастырей я подробно излагаю те правовые нормы, которые будут регулировать их служение на приходе. Скажем, трудовые, земельные, налоговые отношения, которые весьма специфичны. Когда те же самые курсы читаются чиновникам, безусловно, акценты расставляются иначе. Я стараюсь больше рассказать о том, что необходимо государственному служащему, который от лица государства взаимодействует с православной организацией. При разработке новых спецкурсов для будущих руководителей и сотрудников коммерческих структур в центр внимания я поместил знания, необходимые для специалиста, для которого православная организация может стать деловым партнером или заказчиком каких-то услуг.

– И все-таки, как бы вы очертили круг вопросов, которые освещаются в вашем семинарском курсе?

– Я бы сказал, что семинарский курс, в сравнении с другими, носит универсальный характер, затрагивая более широкий круг вопросов. К примеру, не каждому предпринимателю или госчиновнику обязательно знать все тонкости трудовых отношений в приходе или особенности содержания гражданского устава прихода. А вот священнослужителю приходится со всеми этими проблемами сталкиваться. Иными словами, тот курс, который я читаю в семинарии, характеризуется самым большим содержательным объемом.

– Скажите, как воспринимается материал, носящий сугубо юридический характер, учащимися духовной семинарии?

– В семинарии студенты всех выпусков, которым я читал правовые основы деятельности прихода, встречали курс с большим интересом, так как понимали, что я рассказываю о проблемах, которые они будут решать в ближайшем будущем. И здесь я не вижу никакой разницы в восприятии материала семинаристами и слушателями РАГСа.

– Что, на ваш взгляд, отличает воспитанников духовных школ от светских студентов?

– Семинаристы более дисциплинированны, сдержанны и внимательны, ведь они собираются вступить на стезю духовного служения. Но и в Академии госслужбы учится специфичный контингент – взрослые состоявшиеся серьезные люди. Поэтому контраст не слишком разителен.

– Михаил Олегович, расскажите немного о своем образовании и профессиональной биографии.

– Я закончил Московский химико-технологический институт, но во время учебы там отчетливо понял, что меня более влечет проблематика, связанная с религией. В середине 1990-х годов я закончил аспирантуру в Институте философии РАН и защитил кандидатскую диссертацию «Философские аспекты старообрядческой литературы». Около десяти лет я проработал научным сотрудником отдела рукописей Российской государственной библиотеки, что дало мне реальную возможность непосредственно исследовать первоисточники, в том числе и церковные. Мне довелось соприкоснуться с книжными собраниями Троице-Сергиевой лавры, Иосифо-Волоколамского монастыря, Оптиной пустыни, со всеми крупнейшими старообрядческими книжными собраниями, которые в годы советской власти были национализированы и переданы в библиотеку. Я держал в руках рукописи Гоголя, Есенина и других наших выдающихся писателей, поэтов, деятелей культуры.

В 2000 году я защитил докторскую диссертацию по историко-философской проблематике. И тогда же меня пригласили в Академию госслужбы.

Параллельно, благодаря определенной юридической подготовке, в 1990-х годах я помогал освободить от сторонних организаций и закрепить за верующими права на комплекс Преображенского единоверческого монастыря в Москве. Это, пожалуй, уникальный случай исключительно добрососедского сосуществования прихода святителя Николая Чудотворца и трех старообрядческих религиозных организаций, которые сообща на протяжении пятнадцати лет восстанавливают из руин обитель. В 1992–1993 годах монастырь хотели превратить в музей. Обстановка сложилась непростая. И все прихожане, мало-мальски разбирающиеся в юридических вопросах, должны были помочь решать конкретные проблемы. В ходе этой работы я приобрел достаточно большой юридический опыт, связанный с регулированием земельно-имущественных отношений между государством и конфессиональными структурами. И вообще, в какой-то мере тогдашняя практика была решающим толчком, который меня направил на освоение государственно-конфессиональной проблематики. А потом, я из семьи юристов… Возможно, данное обстоятельство тоже повлияло на мои научно-прикладные интересы.

Несколько последних лет я являюсь членом Экспертного совета Комитета Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций и членом рабочей группы по совершенствованию законодательства о свободе совести, по вопросам религиозных объединений при Правительстве Российской Федерации. Кроме того, работаю в тесном контакте с французскими коллегами, тоже юристами, специализирующимися в области отношений между государством и религиозными конфессиями. Это очень интересный обмен уникальным опытом. В ноябре 2008 года в университете г. Экс-ан-Прованс, на юге Франции, я прочитал курс лекций о российском законодательстве о свободе совести. Таким образом, в своей деятельности приходится сочетать знание теории и практические навыки.

– Расскажите, пожалуйста, о ваших научных трудах. Над чем вы работаете в настоящее время?

– Прежде всего, хотелось бы упомянуть монографию, которая написана по итогам моей докторской диссертации. В этой книге проблемы старообрядческого мировоззрения освещены с философской точки зрения. Несколько работ у меня посвящено проблемам правового регулирования государственно-конфессиональных отношений. Длительное время я занимаюсь вопросами взаимосвязи между наукой и религией, участвую в крупном международном проекте под эгидой Института философии РАН. Статьи по этой тематике опубликованы в журнале «Вопросы философии» и на интернет-сайте «Богослов.ру». Сейчас я завершаю подготовку работы по взаимодействию между государством и конфессиями во Франции. Кроме того, в течение года планирую закончить книгу о государственно-религиозных отношениях в современной России.

– Как началось ваше сотрудничество со Сретенской духовной семинарией?

– Несколько лет назад архимандрит Тихон (Шевкунов) – ректор Сретенской духовной семинарии счел необходимым ввести для своих воспитанников курс «Правовые основы деятельности прихода». Разумеется, в Сретенском монастыре я бывал и раньше. Отец Тихон показывал мне корпуса обители, трапезную, храм…

– Как давно вы знакомы с архимандритом Тихоном?

– Это очень давняя история. Мы познакомились где-то в конце 1980-х годов, когда он еще трудился в Издательском отделе Московской Патриархии. Тогда у нас был небольшой кружок исследователей историко-богословских проблем. Мы изучали проблемы истории Церкви, канонического права. Это было время, когда у людей впервые появилась возможность открытого обсуждения богословских тем, и все чувствовали необходимость возрождения и развития религиозно-философской мысли и церковно-исторической науки.

– Как бы вы оценили уровень образования, получаемого в Сретенской семинарии?

– Судя по именам профессоров и преподавателей семинарии, можно с уверенностью говорить, что отцу Тихону удалось сплотить вокруг себя достойных, выдающихся специалистов в различных научных областях. Отсюда и высокий уровень преподавания. Немаловажно также, что общение между педагогами, администрацией и студентами исключительно дружелюбное, бесконфликтное.

– Михаил Олегович, в чем вы видите основную задачу своего курса в рамках семинарской программы?

– Как я уже не раз говорил, для меня принципиально важны прикладные аспекты. Если мои учащиеся смогут грамотно отстаивать законные права и интересы приходов, других православных организаций, то свою преподавательскую задачу я буду считать выполненной.