В храм идут люди, которые ищут Бога, но не политических движений…

Беседа директора Радио «Радонеж» Евгения Никифорова с протоиереем Георгием Харловым, настоятелем храма Покрова Пресвятой Богородицы в городе Зальцбург.

- Батюшка, у Вас большой послужной список. Вы служили и в России, а здесь уже почти 10 лет. Это большой жизненный срок. Чем отличается - не хочется говорить нерусское слово «ментальность» - но все же способ мышления, мировоззрения, характер прихожан здесь, в Зальцбурге - и в России?

- Если говорить конкретно о Зальцбурге, то в принципе характер жителей или прихожан в Европе абсолютно ничем не отличается. От России отличается, но здесь и образ жизни, и образ мышления, это не просто характер. Мне довелось 15 лет служить на материке, в России. Мы в разговоре затронули и Украину, где мне довелось учиться. Это абсолютно иные люди, абсолютно другой менталитет. Самое главное, что сегодня еще не утрачено в нашем народе на материке (Россия, Украина, Белоруссия, Казахстан) - это то, что человек готов слышать и по возможности даже менять свою жизнь от греха к освобождению от него, а значит - к свободе.

Здесь, на Западе, не совсем правильно понимают слово «свобода». «Свобода» тут значит «вседозволенность». Но мы прекрасно понимаем, что вседозволенность должна быть в неких рамках. В то же время в качестве этих рамок должны быть использованы не только гражданские нормы.

В первую очередь ориентиром или заданным вектором должна быть рамка или призма Священного Писания. И только на основе Священного Писания мы можем рассматривать гражданские нормы, и применять их к себе, когда стараемся бороться с грехом.

- Батюшка, немцы - народ, известно склонный к закону. Они всегда были привержены четким правилам поведения. И это преимущественно христианские страны, государи, империи. Неужели христианство у немцев настолько выветрилось, что они под законом имеют в виду только то, что позволено законодательством? То, что полиция позволяет? И здесь - насколько их ограничивает внешний закон?

- Вы абсолютно правильно заметили, что немцы, австрийцы – это народы, законопослушные в большей части населения. Но Священное Писание нас учит: буква убивает, а дух животворит. И то, что сегодня католические или протестантские храмы пустеют, говорит о том, что опустела душа человека. Гражданский закон может только регулировать гражданскую жизнь. Но не внутреннюю, не духовную.

- А действительно ли это так, или нам просто хочется на фоне Запада показаться, что мы духовнее? Действительно ли Вы видите, что на Ваших глазах закрываются храмы, что люди меньше посещают их? Это есть?

- Безусловно. Это есть. Та информация, которая проходит в СМИ, отображает то, что сегодня действительно присуще западному миру. Но это абсолютно не значит, что у нас на материке лучше. Мы не можем сравнивать. Можем только констатировать факт. Если начинаем делать сравнения, то невольно можем впасть в грех осуждения. А наша задача - не судить, чтобы Господь и нас не осудил. Вот я думаю, что это будет более правильно. Действительно - я сожалею, что местное население перестает ходить в храм, а если и ходит, то больше по традиции, чем по вере. Еще раз обращусь к словам Священного Писания: Дух пребывает там, где хочет. Если этого Духа нет, то все тщетно.

- Они хоть сами понимают свое оскудение? Есть ли еще люди, жаждущие духовной жизни, которые видят, что что-то не то происходит с обществом и с ними самими?

- Такие люди, безусловно, есть. Это не только христиане. В западном обществе есть и мусульмане, которые видят изменения. Но только так, как это было у нас накануне 17 года. Замышляют революцию романтики, осуществляют фанатики, а плодами пользуются циники. Здесь то же самое. Те сценарии, которые когда-то были пройдены, сейчас в более мягкой форме находят место здесь, на западной земле. Но опять же - те, кто ищет Бога - находят Его не только в католическом храме, они приходят и к нам в храм, стараются обрести то, что когда-то было потеряно западным обществом. На мой взгляд, они обретают это. Мы должны понять главное - на земле ни в коей мере не будет райского места. Храм - это лишь только место временного утешения. Если на земле будет рай, кому захочется в Царствие Небесное?

- У нас как раз в России предрождественские дни. Зальцбург, Моцарт, в российской мифологии - почти рай на земле: потрясающие Альпы, изумительная архитектура, чудесная музыка. Которая, казалось бы, здесь запечатлена в камне, рождественские ярмарки исполнены радости - все же и Христа вспоминают, есть даже и вертепы. Даже здесь, что в нашем сознании - как в раю, вот бы нам сюда - так вот, каким люди находят люди этот рай? Как они постепенно начинают оценивать то, куда они приехали?

- В большинстве своем наши прихожане - это люди, которые в своем сознании вернулись на историческую родину. Но чтобы это понять - нужно обратиться к истории.

Как они попали в Россию? В период религиозных войн они убегали отсюда и пытались найти в Екатерине, своей соотечественнице, ту опору, которая была бы толерантна, в первую очередь - в религиозном плане. А Россия всегда была толерантная страна. И в национальном плане - тоже, что сохранилось и до сегодняшнего дня. Но, возвращаясь сюда, эти люди стали русскими. Там они были немцы, когда они жили, предположим, в Казахстане; кто-то прошел свой путь до Германии, до Австрии через Россию или иные государства - Молдавию, Белоруссию. И там они были никто. А сюда приехали - стали русскими.

Но их «русскость» заключается в том, что они православные. Не в какой-то национальности, не столько в менталитете. Именно православный храм сегодня - та основа их европейской жизни, при которой они себя могут отождествлять со своей родиной, где они родились и крестились, и со своим языком. Язык - важнейшая составляющая, которая не позволяет нашим соотечественникам раствориться здесь.

- Я с удивлением узнал, что у вас при храме после воскресной службы еще и воскресная школа, и курсы русского языка для детей.

- Знаете, могу по своим детям ответить на ваш вопрос, как быстро в европейских народах выветривается христианство. На самом деле оно выветривалось в течение столетий, но за эти 10 лет, почти 20 часов в сутки разговаривая на немецком языке, какие-то слова действительно выветриваются. Но дети имеют свойство расти, и этот рост в большей степени они проходят на немецком языке или даже на английском. Если же дети стараются изучать какие-то другие языки, то они и воспринимают культуру через язык. Важно, чтобы в приходе - а в семье не всегда заботятся о правильности значения и понимания разговора на русском - именно в приходе пытаются восполнить эту недостающую компоненту, которая объединяет нас с материком. Объединяет язык, вера и Господь, конечно.

- А интересно - дети себя чувствуют русскими? Как они в классах себя чувствуют? А если русскими - то униженными или гордятся тем, что они русские?

- Наша церковная среда, во-первых, должна восполняться домашним родительским воспитанием. Сегодня на проповеди я говорил, что задача родителей воспитывать. Не просто отдать в школу, где их научат уму-разуму, но и дать душевное воспитание. Язык - это как раз та сфера, где родительная любовь может быть выражена внешним образом в мыслях, чувствах, науке, литературе, искусстве. Язык для большинства наших детей является орудием познания. Кто из детей, когда хотел учиться? Все пытаются идти по пути наименьшего сопротивления. Но наши дети из того же теста, что и мы когда-то. Пытаются уйти от острых углов, если это возможно, где-то чего-то не делать.

- Вильнуть, бежать - общие детские грехи.

- Это есть. Но задача не только педагогов, священника, но и родителей, быть в единомыслии, чтобы не упустить детей. Ведь сегодня через слово, а мы знаем, что у Бога слово - это дело, происходит то, что где-то отчасти промывает мозги, где-то наоборот, вносит добрые коррективы. Для меня важность преподавания русского языка в приходе является не меньшей, чем преподавание Закона Божия. Тот же Закон Божий преподается на русском языке. И дети в обществе гордятся, что они имеют еще один язык. Причем язык страны, которую пытаются унизить, но страны не униженной. И в то же время страны огромной, с большим потенциалом, но и, конечно, с немаленькой гордостью.

- То есть, присутствует ощущение, что Россию пытаются унизить этими санкциями? Очевидно?

- Я стараюсь не вдаваться в политические баталии.

- Я имею в виду, как это ощущается в народе. Носится в самом сознании австрияков.

- Знаете, на самом деле я не слишком много общаюсь с местным населением, мне достаточно общения с нашими прихожанами. Господь велел идти сначала к погибшим овцам дома Израилева, указывая на Своих соплеменников. Вот мне и достаточно общения с ними среди простого народа, а в храм идут люди, которые ищут Бога, но не политических движений или правды. Человек, ища Бога, не может приходить и с ходу начать роптать или обвинять Россию. Местное население, особенно здесь, в Баварии или Австрии, в земле Зальцбург дружелюбно относится к России. Это отношение закладывается носителями характера или духа России, а такими носителями являются священники, благочестивые прихожане - по нам судят не только о Христе, но и о России. Мне бы хотелось, чтобы на материке у нас, в матушке-России понимали, что здесь не только дипломатические миссии являются горящими звездами, но и такие маленькие приходики, которые находятся на островках, тоже являются свидетелями характера или статуса нашего государства.

- Как называется в дипломатии - мягкая сила, мягкая дипломатия. Почему-то что угодно понимается под этим, только не наши храмы. Хотя сейчас, когда идет этот грандиознейший даже не скандал, а религиозная катастрофа, связанная с Константинополем. Когда мы видим, что идет настоящая религиозная война. И на территории нашей канонической Церкви не понимать того, что религия является крайне важной в нашей жизни, и ей нужно, соответственно, уделять больше внимания и помощи - пока это еще не произошло. Может быть, я не знаю просто. А у Вас есть ощущение, что кто-то поворачивается, государство относится более внимательно, те же консульские работники появляются в храме, спрашивают ли, что тут происходит?

- Вы сейчас больную струну затронули.

- А сейчас, когда война, кругом стреляют, кругом боль - так что вопрос совершенно естественный. Нет времени уходить на эти вежливые, толерантные и деликатные вещи. Когда в тебя стреляют - веером не прикроешься.

- Слава Богу, в нас здесь не стреляют. Но хотелось бы, чтобы со стороны наших дипломатов - а именно, наверное, через них российские чиновники могут обратить внимание на рассеянные по лицу всей земли и Европы такие маленькие приходы. Но даже там, где не всегда дипломатия может быть отражением духа нашего народа или духа политической мысли, то сами люди могут проявлять частную инициативу. Конечно, сегодня сатанизм в своих ярких проявлениях показывает свое лицо. Дипломатия ушла в сторону. Не знаю, почему. Наверное, потому что лукавый пытается включить или уже включил все рычаги, чтобы воздействовать не только на страну, но и на религию. К сожалению, у российских политиков это недостаток тоже есть. Церковь пытаются сделать политическим инструментом. Это абсолютно неправильный подход. И именно поэтому эти нестроения вышли наружу. Бого-человеческий организм Церкви не должен вмешиваться в политические конфликты или интересы. Но Церковь может быт утешением для всех тех, кто ищет правды Божией. Банально, но повторю Евангельские слова - ищите прежде всего Царствия Божия и правды его, остальное приложится вам. Тем не менее, чаще в его Церковью или религиозными направлениями пытаются прикрываться люди нерелигиозные или околоцерковные. Потому верующий церковный человек на эти безобразия, которые сегодня происходят, с одной стороны пытается реагировать, что правильно, молитвой, а неправильно - это отсутствием внутреннего покоя, будоражением умов своих близких, соотечественников, друзей. Наш приход, слава Богу, аполитичный. И даже те крайние проявления, которые на каком-то этапе были, в частности, началось же все с Украины на канонической территории развиваются все эти политические дрязги, но наш приход до данного момента чаша сия миновала. Знаю, есть приходы, которые раскололись. Где даже выходцы из Восточной Украины не находили общего знаменателя с выходцами из Украины Западной, хотя, на мой взгляд, на Западной Украине религиозность выше.

- Скорее бытовая религиозность.

- Да, Вы абсолютно правы. Бытовая. Потому что они в советский период не теряли, а те наоборот, обрели. А наша Церковь - это земная Церковь Воинствующая. И в то же время, кто не плакал - тот не знает сладости утешения. Восточная Украина плакала под гнетом безбожия. Западная это ощутила меньше. Я это знаю, потому что у нас в Сибири, откуда я родом, на тот период, в 70-90е духовенство было только с Западной Украины. Тем не менее, слава Богу, что эти годы были, что они несли знание о Христе. Мы чтим память блаженнейшего Владимира Митрополита Киевского, который в бытность ректором семинарии принимал большинство молодых людей именно из Западной Украины, пытался хоть каким-то образом восстановить разрушенное в его современности общество и посеять то, что сегодня дает хоть какие-то всходы. Знаем, правда, что и среди пшеницы терние растет.

- Меня поражает сейчас, когда ты сам должен сделать выбор и определиться с кем ты - с Христом или велиаром - мы всегда в России думали об украинских батюшках, что они больше заботятся о быте, о мирском, о том, что предназначено для обычной человеческой жизни. Хороший, добротный институт, хорошая добротная благочестивая работа, мы подозревали их в этом. А я сейчас смотрю - интересно - украинская Церковь - исповедница, и то что сейчас весь практически епископат, клирики, простые прихожане на Украине объединились вокруг митрополита Онуфрия, понимая, на что они себя обрекают, что будет - неизвестно. Но сейчас это производит впечатление очень сильное, что за всей этой внешней, как Вы сказали, ритуально-бытовой культурой, которая по-своему хороша, оказывается, есть мощная убежденность. Хотел бы я так поставить вопрос: за годы Вашего служения (а вы человек нестарый, но и не юноша), большой пастырский опыт, что Вы сейчас считаете важным воспитывать в Вашей пастве?

- В следующем году будет 20 лет моего служения. Я считаю, это крайне мало. Глядя на тех пастырей и архипастырей, с которыми проходила моя юность, мое взросление, потому что, приезжая на материк, встречаюсь с духовенством, которое прослужило по 50 и более лет в священном сане. Но уловил такую интересную черту украинского народа. А может быть - не только украинского. Это один народ. Одна вера. Как на поле есть разные цветочки, так и Господь даровал человеку, священнику разные таланты. У одного талант строить храм, у другого проповедовать, у третьего - прекрасно, свято, торжественно, истово служить Божественную Литургию, четвертому Господь даровал миссионерский талант. Вот этими талантами богата наша земля.

Еще раз повторю, материк - это Россия, Украина, Белоруссия, Казахстан, даже Молдавия, то есть все те наши бывшие республики, где живут православные люди. Так вот, на материке талантливых людей много. Нужно давать возможность раскрывать эти таланты. В то же время каждый христианин - воин христов, и он должен знать, что он исповедник. Об этом должны говорить родители, крестные, в этом должны утверждаться сами дети. И когда это исповедничество вокруг, сегодня можно назвать блаженнейшего Онуфрия действительно лидером. Когда-то, еще до его предстоятельства в Украинской Православной Церкви, я знал его ещё архиепископом и митрополитом, это был такой истовый молитвенник. Но сегодня это и дипломат, и не просто архипастырь, который, спасая свою душу, идет к Богу, но и пытается спасти ту паству, которую Господь ему вручил в очень непростое время. Я бы даже сегодня сравнил его с образом покойного патриарха Алексия или Пимена. Вот в этой тишине и в этой стойкости это тот адамант или кремень в основе религиозного выбора, и к этому он ведет. Но как мое знакомство с владыкой Онуфрием, так и знакомство с нашим архиереем - теперь уже почти в течение 10 лет я служу под его омофором - это как раз и есть тот настрой, когда ты видишь горящую звезду и пытаешься ей подражать. Священное Писание четко говорит - иная слава луне, иная слава солнцу, иная слава звездам - каждый воспринимает то,что может воспринять от Бога. И мы, приходские священники, в первую очередь смотрим на своего правящего архиерея, а дальше уже можем смотреть, насколько позволяет нам это духовная зоркость.

- Немножко хочу вернуться к детям. Практически сразу видишь выход – они, как губочки, все впитывают. Конечно, старайтесь их ограничивать от тлетворного влияния мира. Но все же что-то они не могут не впитать. Что Вы считаете самым опасным? Даже не столько в инославной среде, а этой заграничной нынешней среде, которая не то, чтобы католическая или протестантская, но совершенно другого духа. Что самое опасное? От чего в первую очередь Вы стараетесь их уберечь?

- Есть выражение, которое когда-то я услышал от старых людей: «Мужчина до старости ребенок». В первую очередь надо ограничивать родителей, чтобы внести в их сознание и ясность, что так называемая организация Югендамт- это не просто организация по воспитанию, но и по воздействию, а оно может быть разным. Наших детей в первую очередь нужно ограничивать от безбожия. Но мы должны не столько их ограничивать, сколько должны помочь выработать в детях иммунитет. Если иммунитет у детей религиозный, гражданский - соответственно, они, ориентируясь по внешним и внутренним признакам, смогут обрести веру. Вкусивши сладкого, не захочешь горького. Они смогут обрести то единое на потребу, чем они в жизни могут удовлетвориться. Западный мир имеет большую вседозволенность. Она заключается не только во внешнем, но и во внутреннем. Если человек сам, глядя на Евангельские принципы, не будет накладывать на себя ограничения - вот даже пост, это самое элементарное. То развращенное общество, в котором сегодня мы живем - а это необязательно западное, восточное такое же, Греция тоже сегодня Запад. И если каждый сам себя не будет в этом ограничивать, осознавая, что это для его блага, и для блага общества, в котором он живет, то какие-то внешние действия священника, родителей - или вообще общества - не возымеют действия.

- А дети, как Пушкин говорил: «Пока свободою горим, пока сердца для чести живы». Дети остро и естественно ощущают несправедливость, ложь, лицемерие. И это, наверное, составляет главное - чтобы сам воспитатель жил согласно тем принципам, которые преподает детям.

- Вы абсолютно правы. Господь обращается ко всем: будьте, как дети. Иначе не войдете в Царствие Небесное. И мы не только должны словом, но и самое главное делом показывать. Иначе мы вырастим лицемеров. И то, что сегодня происходит во всем мире, внешне как будто религиозном, а на самом деле мало кто меняется, и от этого происходит диссонанс даже в Церкви: говорим одно, а делаем другое. Если посмотреть опять на Священное Писание, апостол Павел говорит: что хочу - не делаю, а что не хочу - то делаю. Все позволено, но ничто не должно обладать мною.

К сожалению, в течение долгого времени из наших предков выколачивали, выхолащивали, изглаживали Евангельские пути, которыми должно было идти наше общество. И сегодня где-то и в политической и даже в религиозной элите находятся те люди, которые сами пытались, конечно, по промыслу Божию обрести то, что было оторвано от их родителей. И если теряется эта связь, передача этого генетического кода, то сложнее изобретать велосипед заново, чем где-то его усовершенствовать.

Те трудности, которые были у людей старшего поколения, с одной стороны заставляли более молодое поколение искать, а когда человек ищет, то он не может сразу разобрать, что правда, а что ложь, где хорошо, а где плохо. И так наши дети. Мы пытаемся им передать. Но большинство наших соотечественников прибыли из бывшего Советского Союза. Там они Бога еще не знали, а здесь они пытаются Его найти так, как видят по характеру местного населения. То есть по традиции. И Церковь - это действительно такое место, которое дает конкретный ориентир. Не всякий говорящий: Господи, Господи, войдет в Царствие небесное. И не всякий верующий тот, кто свечечку поставил. Но если человек к этому стремится, задача пастыря - помочь таким благочестивым людям обрести духовный покой, духовную радость и истину, которую мы называем Христом.

- Хорошая есть пословица, что великое видится на расстоянии. Сейчас здесь в Зальцбурге, в Вашем храме, в котором разлито молитвенное спокойствие, тишина, русский мир присутствует во всех отношениях, как у Толстого - мир и как общность, и как душевное устроение. Это православная тишина. Все уже само собою сформировано. Все же - как отсюда видится Россия? Я к чему это говорю? Часто мы такие же очень критичные, себя не всегда любим, такие мы поросята, а тут немцы такие чистенькие, аккуратненькие, умненькие, а мы там, в России, не знамо что. Сохраняется ли это или мы все-таки видим себя отсюда несколько иначе?

- Мне приятно слышать из Ваших уст такие слова - здесь русский дух, здесь Русью пахнет. Для западного общества это похвала. И мы, я вынужден констатировать, в этом мы живем. То, что касается моего взгляда на наше российское общество, то, наверное, это будет взгляд из подвала на какую-то высоту. Знаете, сидя во тьме и сени смертной, я не могу дать какую-то объективную оценку. Это частное мнение, и не всегда оно большинству приятно. Хотя когда приезжаешь в Россию, а мне по долгу службы приходится бывать, плюс родственники там же - хочется дать правильные подсказки и советы. На самом деле даже тогда, когда я постоянно здесь не жил, но навещая родных, друзей, бывая заграницей, пытался внести какие-то коррективы в жизнь. И я считаю, что западное общество в этом лучше преуспело. Технологии здесь развиваются быстрее, социальные механизмы работают более надежно. Но здесь все регулируется буквой закона, а у нас многие вещи понимаются душой. И то что русскому хорошо, то. .. продолжать, думаю, не нужно. Здесь будет оно иначе. Что здесь будет прекрасно, то у нас это может не прижиться.

Но я бы хотел чтобы всякий человек, верующий и неверующий, вспоминал слова Серафима Саровского: спасайся сам, и вокруг тебя спасутся тысячи. Стяжи благодать Духа Святого. Вполне возможно как по христианам судят о Христе, так и по нам могут судить о России и о западном обществе. То есть, этот дуализм для большинства наших соотечественников здесь - это не оторваться корнями оттуда, сохранить в себе эту самобытность, этот русский дух, попытаться впитать в себя лучшие позитивные моменты западного общества. Здесь и были, и есть прекрасные богословы. Мы знаем, что есть прекрасные музыкальные и прочие культурные достояния. И это нужно ценить. Но как это не ценится здесь, так не ценится и у нас. Опять же совсем недавно у меня была встреча с нашими соотечественниками. Летом, когда детские каникулы, мы можем выбраться семьёй навестить бабушек и дедушек, помолиться в наших храмах, послушать малиновый звон наших колоколов. После богослужения в одном из ставропольских храмов по случаю праздника Преображения Господня была приходская трапеза. Один из прихожан говорит, что хорошо размышлять в сытом западном обществе. А на мой взгляд, именно сытость отвращает человек от Бога. Неудивительно, что в Ветхом Завете написано, что сердце жиром заплыло. Вот там, где сердце заплывает жиром - человек забывает Бога. Не хочется быть ироничным, но, наверное, для нашего народа это тот крест, который мы должны нести безропотно. Что нищета спасительна. Простите меня за мои выражения.

- Будем надеяться, что мы не впадем в полную нищету, что наша страна будет благоденствовать, не теряя самого главного - мускулистого энергичного любовного сердца, которое будет биться в такт добру, любви к ближнему своему.

- Вы абсолютно правы. Надеюсь, Ваше посещение совместная наша молитва в день Введения во храм Пресвятой Богородицы - это еще одно общее дело, к которому мы призваны не только как христиане, но и как соотечественники. Здесь, в диаспоре, за границей жизнь меняет многое и вносит свои коррективы. Это там, на материке, мы все вместе. Будто бы один народ. Даже не обращаем внимания друг на друга. А в диаспоре совсем другая ситуация. Здесь ты пытаешься найти достоинство в каждом, выработать в себе лучшие качества. Чтобы, показав пример другому, действительно любовью попытаться сделать то, чего там не было. Спаси Господи! С праздником!

Зальцбург. Храм Покрова Пресвятой Богородицы.