«Главное в жизни – доверие Богу и милосердие к ближнему»

К 90-летию митрофорного протоиерея Валентина Радугина

Сегодня отмечает 90-летие священник, кому на веку довелось получать благословение пяти Патриархов: Сергия (Страгородского), Алексия (Симанского), Пимена (Извекова), Алексия (Ридигера) и нынешнего Кирилла, – митрофорный протоиерей Валентин Радугин, почетный настоятель храма преподобного Сергия Радонежского (Троицы Живоначальной) в Рогожской слободе.

Протоиерей Валентин Радугин Протоиерей Валентин Радугин

На Рождество рожденный

На самом деле батюшка родился 7 января. Сам потом старался праздновать уже на Святках (так и память святых, выпадающую на великие праздники, переносят). Но по детству помнит: на Рождество всегда приходили гости, приносили ему много подарков.

– Вот ты, Валька, какой, – в шутку иногда насупится, разглядывая надаренное, самый младший брат, также ставший потом священником, ‒ отец Леонид Ролдугин[1].

На его день рождения, тоже совпадающий с церковным праздником – памятью первоверховных апостолов Петра и Павла, – столько гостей не собиралось...

Хотя мама Клавдия Андреевна, конечно, покупала на Рождество подарочки всем сыновьям. Всего их трое: еще средний брат Петр (он три года назад преставился ко Господу).

Раньше дарили самое нужное. Отец Валентин на всю жизнь запомнил, как ему вручили однажды детские красные ботиночки. С обувью тогда была напряженка. Бывало даже, – как отец Валериан Кречетов рассказывал про себя, – что они с братом в школу в одной паре ботинок ходили: один вернется с первой смены, другой обувает снятые штиблеты и идет учиться.

Сложное было время.

Отец Валентин, рожденный в самом начале 1928 года, привык своим годом рождения называть 1927-ой. Он всего-то 4 класса окончил, да война началась. Устроили его слесарем-лекальщиком на авиационный завод «Салют», где работали к тому времени уже мамины братья. По годам его, безусловно, принять не могли, тем более на такое ответственное предприятие, да, рассказывает, поймали какого-то прыщавого парня, дали ему на бутылку и завели в отдел кадров:

– О, – говорят, – уже лоб какой!

«Его» и приняли на работу, а на самом деле подростка Валентина, который даже до тисков не доставал, ему скамеечку подставляли…

Родился будущий отец Валентин в селе Калинино Липецкого района Воронежской области (ныне относится к Липецкой области – прим. Ред.) в самый разгар коллективизации.

Родня тогда разделилась. По отцу была семья Фомичей – все укоренены в традиции, верующие, зажиточные. А мама – из рода Максимовых, у нее уже все братья-сестры коммунисты да коммунистки были, одна она из младшего поколения твердо верующая. Фомичи с радостью приняли близкую по духу невестку в семью. Все дружно трудились. Дом свой был, и пахотная нива собственная, и коровка-кормилица, и лошадка, и овечки.

Да вот беда: глава материнской же семьи и вошел тогда в так называемый «Комитет бедноты». Все отобрали, сгоняя трудяг в колхоз. Дома, хозяйства разоряли…

Так и храмы в округе советская власть один за другим закрывать стала.

Хотя Валю еще успели окрестить в церкви Архангела Михаила, в наши дни уже восстановленной новыми поколениями Радугиных-Ролдугиных. Нарекли младенца Валентином в память учителя – из царских, дореволюционных, ‒ которого все очень любили. Восприемницей при Крещении стала глубоко верующая папина сестра Антонина, а вот крестным вызвался быть Николай, тоже из родни, но уже коммунист, даже, как тогда их называли, «насмешник».

– Слава Богу, не стал таким, – крестится отец Валентин. – Сам я вообще был человек антисоветский!

Ни октябренком, ни пионером, ни комсомольцем не был. Многие учителя в школе тоже были верующими. Свои своих знают, могли предупредить:

– Клавдия Андреевна, – шепнут при встрече в храме маме, – не отпускайте завтра Валю в школу, он же у вас на Рождество рожденный… В пионеры будут принимать.

Секреты уживчивости,
или Кому не воспрекословишь?

Протоиерей Валентин Радугин Протоиерей Валентин Радугин
В школе учился в Москве. Когда в родной округе закрыли последний храм, семья в 1930-м году, пока еще можно было, перебралась в столицу. Здесь обосновался к тому времени уже дальний родственник, трудившийся маляром. Так и папу Василия маляром работать устроили. Дедушка Сергей стал столярничать. Мама Клавдия пошла мыть посуду в больницу. Бабушка Таня присматривала за малышами.

Сначала жили в старом бараке в Даеве переулке. Потом случился пожар, это деревянное сооружение сгорело. Семье выделили комнату на Шоссе Энтузиастов: на 18 кв. м. ютились уже восемь человек (тогда в Москву также перебрались папины сестры, в том числе крестная). Да Радугины еще кого-то и приютят, как правило, на ночевку.

Валя однажды проснулся среди ночи от какого-то странного присвистывания…   Присмотрелся в темноте: это Тоня, из нищих, земные поклоны кладет. Увечной была, в детстве ее напугал кто-то, так на всю жизнь у нее передергивание в теле и осталось. А звук какой-то неприятный, – раздражает!

– Как не стыдно, – стал самоукоряться маленький христианин, – человек молится, а я злюсь! Встану-ка и я молиться!

Перебрался через брата Петра (с которым все детство делили диванчик, отодвигая его еще и от стены, чтобы места чуть-чуть побольше было), – и давай: поклончик Тоня – поклончик Валя… Насчитал так 400 поклонов, упал от усталости и еле дополз обратно до дивана. А она продолжала бить поклоны…

– Вот какие люди были! – изумляется.

Могли же раньше жить в тесноте, да не в обиде.

– Обида – это непереваренная гордость, – подтрунивают закаленные испытаниями христиане над тем, как сейчас не то, что в коммунальной комнатке да в голодное время: в квартирах и при полном довольстве друг с другом поколения да родня не уживаются.

– Самоукорение да смирение, – подсказывают: вот, мол, и все секреты.

– Когда терпение не растворено смирением, человек не может долго выдержать: от терпения без смирения люди нередко сходят с ума, – пояснял приснопоминаемый владыка Алексий (Фролов).

Дома хранили христианские традиции. Весь быт был освящен

Дома чутко хранили христианские традиции. Весь быт был освящен. Всегда лампадка в красном углу теплилась. Все церковные праздники отмечали. Посты соблюдали. Бабушка или мама готовят пасху:

– Сынуль (или внучок), – говорят, – попробуй, хватит ли сахара?

– Ты что?! – возмутится несколько-годовалый знаток Устава. – Оскоромлюсь, нельзя!!

Теперь отец Валентин иронизирует:

– Формализм! Ну, можно же попробовать? Да ты возьми, хотя бы просто сделай вид, что попробовал, а сам скажи: «Хорошо!» Что, Матерь Божия записывает за нами каждую мелочь?

Хотя, пока было здоровье, сам строго постился. Однажды решил Великим постом вообще ничего не есть, и вот ему снится сковорода жареной картошки (любимая после цитрусовых еда), ест, а не может проглотить, – проснулся: угол подушки во рту. Тогда архиерей запретил все эти аскетические эксперименты.

А потом был у него постом обычай – каждый день съедать пять маслин: две утром, три днем и на вечер косточки, – так супруга Татьяна, как женился, пресекла:

– Хватит! Кончилась твоя власть. Будешь есть то, что я сготовлю!

– Послушание превыше поста и молитвы, – смеется отец Валентин, отмечая соблюдение семейной иерархии в качестве еще одного секрета уживчивости.

Хотя что-что, а вот молитву, о нем известно, всю жизнь держит железно: утренние и вечерние молитвы, Евангелие, Апостол, Псалтирь, правило ко Святому Причащению, которое служащий ежедневно священник и вычитывать должен каждый день.

По семинарии привык молиться вместе со всеми, так и молодым священникам в своем храме после всенощной предлагает:

– Давайте вместе помолимся. Если ты молишься, – наставляет иерейскую молодежь, – от тебя идет тепло и согревает всех вокруг. Молитва – это как дрова в топке. А если ты сам не согрелся келейной молитвой, что ты тогда прихожанам отдашь?!

Как использовать мешок с деньгами?

Храм Петра и Павла в Лефортово Храм Петра и Павла в Лефортово

Валя с детства вырос при Церкви.

– Я был алтарным мальчиком, – говорит.

Хотя сам потом, будучи уже настоятелем, очень осторожно относился к введению в алтарь мальчишек, опасаясь их привыкания к святыне. Однажды даже разогнал всех – и малых, и взрослых – алтарников из Святая святых.

Самого его вводил в алтарь храма Петра и Павла в Лефортово (как его тогда еще называли: на Синичке, – по наименованию протекающей рядом реки – Ред.) протоиерей Димитрий Цветков.

Вале доверили одно из самых ответственных храмовых послушаний: разбирать записочки. Раньше подавали имена с пожертвованием: кто сколько положит – три рубля, пятерочку. Перебирая, денежку надо было складывать в чемоданчик, а записочки – отдельно.

Он потом и при учебе в Московской духовной семинарии и академии старостой храма был, а тогда, при тех купюрах, у него могли набираться просто мешки денежных знаков, – он на них спал.

– Вот ты устроился! – не давало его положение покоя однокурсникам.

– Но я эти кипы банкнот только складывал в чемоданы или ссыпал в мешки и отдавал дальше. Ни разу ни копейки не взял. Был совершенно неподвластен этим соблазнам. Слава Богу! – снова крестится, вспоминая, отец Валентин.

В Церковь тогда шли служить ради Иисуса, а не ради хлеба куса.

– А сейчас, – недоумевает, – только рукоположится, глядишь, а через год у него уже такой широкий пояс, расшит весь, он уже при машине, идет к ней важным гусем, а за ним прислуживающие алтарники несут две авоськи вина!..

– Не для того алтарь Богу возводится, чтобы кому-то сытно жилось, – напоминал недавно семинаристам митрополит Саратовский и Вольский Лонгин (Корчагин), – а для того, чтобы души спасались!

Маленькому Вале в алтаре даже большие частицы из просфор вырезать благословляли, а сам отец Димитрий уже маленькие поименные частички быстро-быстро вынимал. Тогда просфор целые мешки пекли, священники из сил выбивались, чтобы успеть всех   помянуть, о ком просили помолиться.

Мало в Москве открытых церквей оставалось, – в тех, где богослужение не прерывалось и не орудовали обновленцы, и при советской власти было не протолкнуться. Особенно в войну: тогда не только внутри, но и далеко окрест храма люди во время службы стояли.

В одну из бомбежек, увидев благообразного отрока явно из церковных, девушки из   советских краснокосынщиц в бомбоубежище невольно взмолились:

– Мальчик, ну, ты уж почитай, что знаешь…

Это был будущий отец Валентин Радугин. После войны он сразу же побежал поступать в богословский институт, в который были преобразованы открытые в 1943-м году по итогам встречи митрополитов со Сталиным богословские курсы.

Слезы над Евангелием и шалости семинаристов

Встреча выпускников Московской духовной семинарии. 1980-е гг. Встреча выпускников Московской духовной семинарии. 1980-е гг.

Тогда, в 1946-м году, Валю в богословский институт не приняли, сказали:

– Мало годочков.

Здесь этот фокус с накручиванием лет не прошел. И слава Богу! Потому что, когда он настойчиво принес документы на следующий год, то оказался на одном курсе с Иваном Павловым – будущим всероссийским старцем архимандритом Кириллом, Василием Агриковым – архимандритом Тихоном, в схиме Пантелеимоном, и с будущим отцом Димитрием Акинфеевым. Легендарное поколение!

Правда, с авиационного завода поднаторевшего уже к тому моменту слесаря VI разряда все никак не отпускали. Благо, что тогда еще в Новодевичьем монастыре в Москве учились. Так и пришлось весь первый курс: работать в ночную смену, а наутро на занятия ехать.

– Я спал, где мог – в троллейбусе, автобусе, – вспоминал как-то годы учебы и нынешний Блаженнейший митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий. – Только сел – и сплю…

Так и отец Валентин. А Катехизис выучил, когда ходил пешком из дома в Петропавловский храм, – другого времени не было.

Потом, на третьем курсе, богословский институт преобразовали в семинарию и перевели в Свято-Троицкую Сергиеву лавру. Тут уж и с завода удалось уволиться.

На курсе у них за главного был будущий архимандрит Кирилл (Павлов), пришедший в семинарию поступать в гимнастерке с фронта, ‒ он и постарше был всех сокурсников. Когда они галдящей толпой вваливались по утрам в класс, часто замирали: Иван уже сидел за партой, читал Евангелие и плакал.

Если все скидывались на спиртное, лепту смиренно, чтобы не выделяться, вносил, а вот в самих развеселых попойках не участвовал.

Однажды молодежь только коньяк по стаканам разлила, как стук в дверь, и на пороге – ректор, протоиерей Константин Ружицкий, и инспектор Николай Петрович Доктусов.

– Ребята, ложки по стаканам, – шепнул, не растерявшись, Валя и заботливо предложил «чай» вошедшим...

Спасло то, что те отказались: уж слишком мало в стаканчиках было «заварки».

Или, вспоминает, должен начаться урок английского. Многие не готовы.

– Иван Иванович, давайте фотографию сделаем на память? – встречают на пороге преподавателя.

– Давайте, – соглашается: как тут откажешь?

И вот уже отодвигают столы, рассаживаются-выстраиваются – кто-то встает и старательно щелкает кадр за кадром, деловито просит встать покучнее и т. д. А фотоаппарат-то пустой, без пленки.

– Мы об этом знаем, – совестливо признается теперь отец Валентин, – а преподаватель сидит, позирует.

Урок сорван.

Ночные искушения

Свято-Успенский мужской монастырь в Жировичах. Современный вид Свято-Успенский мужской монастырь в Жировичах. Современный вид

Потом Валентину Васильевичу и самому «доставалось» от его учеников, тем более что он, выписанный властями из родительской московской жилплощади, спасаем был тем, что его вписали в число студентов Одесской духовной семинарии, хотя он на самом деле вел у них Каноническое право.

Но прежде его Священноначалие распределило в Беларусь. «Ничего не проси и не от чего не отказывайся», – этого принципа отец Валентин старался придерживаться всю жизнь, поэтому, как только предложили назначение, – сразу поехал.

Преподавал там в Жировицкой духовной семинарии, а когда ее власти стали закрывать, сохранил, по крайней мере, здание за Церковью, благодаря тому, что смекнул переселить туда монахинь разоренного в Гродно Рождество-Богородичного монастыря. Наутро приходит уполномоченный осмотреть владение ‒ и в шоке выскакивает обратно на улицу:

– Там же люди!!

– Но они здесь живут, – невозмутимо комментирует тот, кто всю ночь перетаскивал узлы и тюфяки матушек.

– Кто это сделал?! – набросился на него чиновник.

– Не знаю, сами завелись…

А уже холодно, не выселишь. Так и не оттяпали здание семинарии.

30-летнего Валентина Васильевича тогда в отместку в армию призвали и там поставили над ним командиром – семинариста.

– Валентин Васильевич, – командует тот, – по-пластунски надо ползти.

– Ну, ты же командир, приказывай, – отвечает, – буду ползать по-пластунски, отдавать честь березе, ходить. Все, что надо делать, буду делать.

Главная проблема: мат не мог терпеть. У них там был такой Аксенов – капитан. Построил он как-то по просьбе рядового Радугина всю роту и обратился:

– Что это за безобразие! Стоит такой мат…

Солдаты все: ха-ха-ха.

– Преследовать будем! – солдаты опять в смех.

А тот:

– Мать вашу… – махнул рукой и ушел.

Дембеля-христианина приютил потом у себя учившийся некогда на несколько курсов старше его в Московской духовной академии впоследствии митрополит Санкт-Петербургский и Новгородский Антоний (Мельников), тогда он был наместником Жировицкого Успенского монастыря.

– Слушай, ну что ты все один болтаешься? – сказал он как-то. – Давай, участвуй в жизни монастыря! Заведем чтение Неусыпающей Псалтири.

А отец Валентин с детства с бабушкой над покойниками Псалтирь читать ходил. Поставили его на кафизмы с часу ночи. Закрылся в храме изнутри, никого нет. Устроился у аналоя и начал со свечкой читать псалом за псалмом. Вдруг слышит:

– У-у-у.

Читает громче. «Хоть круг мелом, – думает, – очерчивай!»

Опять:

– У-у-у-у.

Боится оглянуться, – и вдруг: ших-ших-ших-ших – шаги приближаются! Не оборачивается! Они все громче-ближе…

– Ивана, – раздается, – Сидора! Петра…

«Боже, что это?» А это Агафия, – выяснилось тут же. – Царствие ей уже ныне Небесное, бабушка такая тогда прихожанкой обители была. В этом храме имели обыкновение вычитывать молитвы на сон грядущим, и по старости лет она возьми да и усни на лавочках у пономарки.

Или еще было испытание: читает Псалтирь, ночь, – вдруг грохот: настежь открываются царские врата! И занавеска поднялась…

«Господи, помилуй! – убыстрил чтение псалмов. – Что же это такое?..»

Оказывается, кто-то из братии просто проходил через пономарку и забыл закрыть дверь, сквозняк – и это от ветра.

Страсть к цитрусам как алиби для бесов

Митрополит Антоний (Мельников) Митрополит Антоний (Мельников)
Или однажды: Великий пост, он уже монастырский алтарник. Прислали ему посылку из Москвы, а в ней апельсины... В белорусском селе советских времен какие могут быть апельсины?! Взял он один с собой в кармашек, и вот читаются на службе кафизмы – тогда долго все вычитывалось…

Отцу Антонию в алтаре поставили стульчик. А на тот момент еще светский Валентин Васильевич, которому никто стульчика тогда и не думал предлагать, забился за алтарную печку, уперся в нее коленями, спиной – в стенку, ‒ и, ничего не подозревая, чистит апельсин. Съел. После службы отец Антоний, наместник, также ничего не подозревая, подзывает его:

– Пойдем пообедаем.

Идут, а тот и разоткровенничался:

– Слушай, ты читал Киево-Печерский патерик?

– Читал. А что?

– Как там бес искушал монахов запахами пищи, помнишь?

– Помню! – начинает догадываться…

– Сегодня! Ну, свежий апельсин!

– Отец Антоний, этим бесом был я, – тут же исповедовал неудержимую тягу к цитрусовым.

Или был такой случай. Это в детстве. Приехала как-то в гости из Челябинска бабушкина сестра тетя Настя. Спали тогда кто где, и на полу стелили. И вот все улеглись, уставшие родители уснули, а Валя в это время еще за столом обычно Псалтирь читал или дневник писал…

А время Рождества, и вот перед ним на столе – ёлочка. А на ней – мандарины! А это – его слабость...

«Как, – думает, – хочется полакомиться…». Решил вот что: положил потихонечку ножницы под подушку, чтобы ночью, когда все уж точно уснут, мандаринчик себе срезать и съесть.

Все задремали, тетя Настя на полу похрапывает, – жарко, отодвинула одеяло. Он берет ножницы и хотел было на ощупь срезать в темноте сочное украшение… Как вдруг видит, что отец смотрит на него, дернулся: ножницы и упали! Но главное – ёлка завалилась, и именно на тетю Настю. Та, ощутив на себе сквозь сон что-то холодное, лохматое и колючее, возопила:

– На меня бес напал!

Мама проснулась:

– Что случилось?.. Вот ты безрукий! – тут же набросилась на отца. – Ёлку не мог прикрутить?!

– Отец смиренно выслушал все упреки, – вспоминает потрясенный этим уроком отец Валентин. – А меня не выдал.

Живущий ныне с батюшкой по соседству прихожанин храма преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе Игорь Кортуков, который, когда требовалось, подвозил его на машине, – однажды подвел… (Супруга, зная, что завтра у него выходной, подумала, что муж случайно завел будильник, и отключила: пусть выспится).

– Что мы делаем, когда мы с кем-нибудь договорились, а человека нет?! Мы звоним ему! Меня больше всего поразило, – признается Игорь, – что отец Валентин даже не позвонил. Когда я, проснувшись, примчался по адресу назначения, он там уже служил. Но ничего мне тогда так и не сказал, как и после ни разу не припомнил…

Отсутствие замечаний создает атмосферу любви.

«Девка нужна?»

Протоиерей Валентин Радугин Протоиерей Валентин Радугин
Потом Валентин Васильевич после Жировиц и Одессы вернулся в Москву, преподавал в Московской духовной академии. Женился. Его рукоположили. Поставили вторым священником в храме за Клином, при чудотворной иконе Божией Матери «Владимирская».

Так как он к тому времени уже был доцентом академии, своего храма ему тогда еще, соизмеряя нагрузку, не давали. Он и так, помимо лекций студентам и заведывания кафедрой Канонического права, служил четыре раза в неделю, а добираться было далековато: в один конец более двух часов ехать. Зимой вставать надо было в 5 утра, чтобы успеть на первый троллейбус, потом спешить-бежать на первую электричку и т. д. Но все – слава Богу!

Никуда не ходил, ничего не просил, – через год в отпуск идти, а его вдруг переводят в другой храм – Николо-Архангельский в селе Никольское, к протоиерею Евгению Сидорычеву. Когда там служил, в семье Радугиных родилась дочка Варенька.

Всего трое деток, еще дочь Ольга да сын Вася был – потом, в 15 лет, он трагически погиб от несчастного случая. Это горе еще больше сроднило отца Валентина с его самым близким еще по годам учебы в семинарии другом, протоиереем Димитрием Акинфиевым, также рано потерявшим сына.

– Митька мой! – задумается, бывало, при разговоре отец Валентин.

Сам Митя был сыном расстрелянного еще совсем молодым, в 34 года, священника. Отца арестовали, когда он ходил на праздник Покрова Пресвятой Богородицы в соседнее село причащать. Пришедшей к нему в тюрьму через несколько дней, когда разрешили, матушке он передал дароносицу со Святым Причастием:

– Пусть Дима поставит на престол.

Восьмилетний сын сделал то, что по канонам может только священник. Потом, когда достиг совершеннолетия, он тут же подал документы для поступления в семинарию. Там они с Валей Радугиным и встретились, и дружили потом всю жизнь. Отец Димитрий преставился в 2008-м году.

– Никого из моих сокурсников уже не осталось, – воздохнет иногда отец Валентин.

А через год опять, – продолжаю записывать за ним рассказ о том, как его в начале служения по храмам перемещали, – только в отпуск идти, снова указ: переводят в Москву, в храм святителя Николая, что на Преображенском кладбище, он был в сослужении со старообрядцами, к отцу Димитрию Дудко. Там отец Валентин тоже прослужил всего год.

Следующее место назначения – храм иконы Божией Матери «Троеручица» на Таганке. Здесь ему дали послужить 17 лет.

Когда Святейший Патриарх Пимен награждал потом отца Валентина протоиерейством, палицей и крестом с украшениями, он снял с себя крест и надел на батюшку.

Разные тогда битвы выдерживать доводилось духовенству. Предстоятель, как опытный военачальник, знал ратные заслуги своих воинов.

Однажды, уже в бытность священником, отправили отца Валентина вместе с митрополитом Одесским Сергием (Петровым) за границу – на юбилей Болгарской Церкви. При встрече там архиерея сразу же забрали куда-то на прием, а батюшку усадили в «Волгу», и вот шофер его повез куда-то и по дороге вдруг спрашивает:

– Вам девка нужна?

– Гм… Да нет…

– Нужна же, наверно? – улыбается, глядя на него через водительское зеркальце, тот.

Батюшка запаниковал.

– Мне девка нужна! – внезапно останавливает машину сопровождающий, выходит из нее…

– Я верчу головой, кого он сейчас приведет сюда в салон?! – вспоминает отец Валентин. – Смотрю, а он к ларьку подходит…

По-болгарски, оказывается, «дъвка» – это жвачка. Догадался и так развеселился, что высунул голову в окошко и кричит:

– Нужна, нужна!

Как вернулся в страну Советов, его донимать стали, чтобы отчет для уполномоченного по делам религий написал.

– А что я ему напишу? Про «девку», что ли?

Отец Валентин и так однажды, вызванный на Лубянку, на вопрос:

– Какие разговоры между семинаристами, какие настроения?

– Все ребята молодые, о бабах все разговоры, – доверительно сообщил.

Его и выгнали, как чересчур откровенного.

«Всё в жизни надо зааминить»

Храм преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе. 1982 год Храм преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе. 1982 год

Когда отцу Валентину исполнилось уже 70, ему дали на восстановление храм преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе. Разрушенный, внутри занавешенный паутиной, закопченный: здесь плавили статую Гагарина…

Перевели батюшку сюда в феврале, холодно. Первый алтарь соорудил из оргалита. Всего-то тогда было две иконы: Спаситель и Божия Матерь. Плиточку установил в алтаре, чтобы руки можно было отогреть, когда закоченеют. Так и начал здесь служение.

Здесь маленький семилетний Валя бывал, кстати, с дедушкой Сергеем еще до закрытия и запустения.

– Я помню этот храм – это была лазурь и золото в убранстве! – вспоминает. – Всё здесь блистало! Возвышенным и красивым было и пение: пел хор слепых, для них звуки ‒ единственная реальность богообщения, они очень старались. Мы здесь с дедушкой два-три раза в начале прошлого века были. Так промыслительно Господь устроил: впервые я здесь был семилетним мальчиком, сюда же вернулся семидесятилетним стариком.

Храм преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе Храм преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе

Как наставляет отец Валентин:

– Всё надо в жизни зааминить.

Пусть всё происходит размеренно, чинно, в свое время. На всё нужно испрашивать благословение. Каждое дело довести до конца. И по завершении сказать: Аминь.

Отец Валентин потихонечку восстановил ранее виденный во всей красе храм, собрал общину.

Многим памятны его исповеди. Если раньше человек мог не понимать: как это, например, отец Иоанн Кронштадтский мог исповедовать полный храм?! – то, побывав на общей исповеди у отца Валентина, таких вопросов уже не ставил.

Протоиерей Валентин Радугин Протоиерей Валентин Радугин

…Вот сидит батюшка (по немощи уже ему ставили стульчик на солее или около) и беседует. Всего-то полчаса от силы поговорит, а за это время каждому предстоящему в храме о нем все расскажет. Все стоят красные, сквозь землю готовые провалиться. Так что, когда потом подходят к батюшке, им и сказать уже нечего, только склонят голову – иные рыдая, – и он, накрыв епитрахилью, разрешительную молитву прочтет…

И на душе – Пасха.

Бог Сам приведет-уведет, Сам рассудит, а ты – не руби с плеча

Когда слушает индивидуальные исповеди, умеет как-то так развернуть речь говорящего, что по отношению к другим – только мягкость! Бог Сам приведет-уведет, Сам рассудит, а ты – не руби с плеча. К собственной персоне можешь сколь угодно быть жесток: лупи себя, бей, отжимай, выворачивай наизнанку – это пожалуйста. Давай! А вот к ближним будь добр снисходительным быть и милосердным.

– Я все время молюсь: Боже, милостив буди мне, грешному, – свидетельствует отец Валентин. – Если я прошу милости у Бога для себя, я же на каждом шагу сам буду милостив к другим! Без милости ни одну заповедь не выполнишь – Богу угодить без милости невозможно.

– Отец Валентин, что в жизни главное? – спросишь.

– Доверие Богу. И милосердие к ближнему, – отвечает.

Подготовила Ольга Орлова

12 января 2018 г.

[1]Митрофорные протоиереи Валентин Радугин и Леонид Ролдугин – родные братья, в паспортах им просто по-разному записали фамилии.
Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Смотри также
«Твои слова ничего не значат, если сам не молишься!» «Твои слова ничего не значат, если сам не молишься!»
Прот. Валентин Радугин
«Твои слова ничего не значат, если сам не молишься!» «Твои слова ничего не значат, если ты сам не подаешь примера молитвы!»
Беседа с протоиереем Валентином Радугиным
Если я утром дома не помолюсь как следует, то я ничего не передам пастве, поскольку я сам – не «намоленный», я сам – «холодный».
Каша для Ванечки Каша для Ванечки
Воспоминания прот. Валентина Радугина
Каша для Ванечки Каша для Ванечки
Диакон Сергий Правдолюбов
Отец Валентин вспоминает о своей единственной четверке в Московской духовной академии, о том, как дослужился до мастера-лекальщика шестого разряда, рассмешил офицеров госбезопасности и едва не угостил коньяком ректора с инспектором.
Протоиерей Георгий Бреев о советском времени и о вере Протоиерей Георгий Бреев о советском времени и о вере Протоиерей Георгий Бреев о советском времени и о вере «Каждый век приносит нам свой особенный крест»
Протоиерей Георгий Бреев о советском времени и о вере
Ольга Гусакова
Что вас потянуло в семинарию? Спутники полетели в небо! А вы туда идете? Вы губите свое будущее. Церкви со временем все закроются. Если хотите, мы дадим вам любое место работы с хорошей оплатой.
Комментарии
Светлана10 января 2019, 10:45
Отец Валентин необычайной души человек.Наша семья его чтит и преклоняется.Многие ему лета!
Наталья15 января 2018, 14:19
Здоровья Вам, Батюшка!
Галина13 января 2018, 14:12
Здоровья и Божьей помощи отцу Валентину
Ljubovj12 января 2018, 21:50
Mnogaja i Blagaja VAM Leta Batjushka VaLENTIN!!! zamechateljnaja statja
светлана12 января 2018, 15:13
Спаси Вас Господи,дорогой батюшка!Живите долго и молитесь за всех за нас,за православных.,и мы за вас помолимся.
Андрей Роденко12 января 2018, 12:18
моли Бога о нас, отче Валентин!
Ирина Сторчак12 января 2018, 00:42
Милости вам божьей батюшка Валентин многая и благая лета спасибо вам за ваши воспоминания и жизненный опыт и наставления
вячеслав11 января 2018, 21:22
Доброго здоровья и помощи Божьей отцу Валентину!
Тамара11 января 2018, 21:08
Батюшка Валентин,многая и благая Вам лета.Очень интересно было читать Ваши воспоминания.Сама я живу в 60км от Жировичского монастыря ,в Беларуси.Представила,как Вы там псалтирь читали.Слава Богу за всё.
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×