Тяжелые думы Михаила Нестерова

К 100-летию Русской смуты

Нестеров Михаил Васильевич. Автопортрет. 1915 Нестеров Михаил Васильевич. Автопортрет. 1915
    

Если… не будете как дети, не войдете в Царство Небесное.
(Мф. 18: 3)

В 1933 году художник Михаил Нестеров заканчивает работу над картиной «Страстная седмица», лейтмотивом которой является покаяние русского народа – от интеллигенции до простого крестьянина, – и датирует ее 1914 годом, на случай обыска в московской квартире на Сивцевом Вражке, принадлежавшей его дочери Ольге. Годом, когда началась Первая мировая война, положившая начало тяжелому и страшному периоду в истории России. На картине в великопостном облачении художник изобразил священника Леонида Дмитриевского, с которым познакомился в Армавире в 1918 году. Отец Леонид появится не раз на послереволюционных полотнах Нестерова. Брат отца Леонида, священник Ставропольской епархии, в 1919 году был зарублен красногвардейцами, сам отец Леонид чудом избежал расправы, а его супруга в том же году умерла от сердечного приступа. Последняя встреча Нестерова с отцом Леонидом состоялась в 1938 году, когда художник приютил возвратившегося из трехлетней ссылки священника на ночь на Сивцевом Вражке. Это был тот самый год, в который расстреляли зятя художника, его дочь Ольгу отправили в ссылку, а сам Нестеров, будущий лауреат Сталинской премии, провел две недели в Бутырской тюрьме.

«Тяжелые думы» «Тяжелые думы»

Не будет лишним вспомнить еще одну картину послереволюционного времени, исполненную в 1926 году. Это портрет священника и искусствоведа Сергея Николаевича Дурылина, с которым Нестеров познакомился в 1914 году, и крепкая «верная»[1] дружба этих людей не прерывалась до самой смерти Нестерова в 1942 году. Благодаря большой разнице в возрасте Нестеров во многом заменил Дурылину покойного отца. Портрет был написан художником между первой и второй ссылками Дурылина. Вот что пишет о нем в воспоминаниях Сергей Фудель: «Когда мы (с Дурылиным. – О.Л.) проходили на террасу через какую-то комнату вроде гостиной, он вдруг меня остановил и, показав на большой портрет, закрытый белым чехлом, сказал: “Ты сейчас увидишь то, что тебе будет интересно”. На портрете был С.Н. еще молодой, в черном подряснике, с тяжелым взглядом потухших глаз. “Это писал Нестеров. Я тогда уже не носил рясы, но Михаил Васильевич заставил меня еще раз ее надеть и позировать в ней. Он назвал эту работу "Тяжелые думы"”. После этих слов С.Н. опять натянул, точно саван, белый чехол, и мы пошли на террасу»[2].

Во многих статьях в популярных изданиях, не разобравшись, пишут о Нестерове, будто после революции он «переключился» на портреты выдающихся деятелей советской эпохи, оставив присущую ему религиозно-философскую тему. Это глубокое заблуждение, опровергаемое хотя бы уже упомянутыми выше двумя картинами художника. Примечательно, что обе они утаивались: одна была датирована дореволюционным годом, другая хранилась в чехле за диваном. Почему? Ответ на этот вопрос дает сам художник в письме к А.В. Жиркевичу[3]:

«Теперь, когда переписка, выражение живой мысли, чувства так осложнено, когда желанные “свободы” наконец дарованы нам в таком изобилии, теперь-то мы и оказались молчаливы как никогда. Таков смысл “Сказки о рыбаке и рыбке”. Такова воля небес!»[4].

Нестеров здесь довольно емко описывает свой взгляд на революционную «борьбу за свободу»: Россия вновь оказалась у разбитого корыта.

«Подъезжая к новой своей квартире, в воротах Щербатовского дома встретился мне священник. Грешный человек, подумал: быть беде. Так и вышло. Спустя три года я потерял на Новинском все мое имущество. В 1919 году моя квартира была разорена. Спасти из нее не удалось ничего. Моими рисунками, эскизами, по словам очевидцев, как снегом, покрыт был Щербатовский двор»[5].

В 1918 году Нестеров из Москвы уезжает в Армавир, где в то время находилась его семья. В Армавире он тяжело переносит воспаление легких, а также становится свидетелем кровавых событий революции: за годы гражданской войны в Армавире трижды менялась власть. В 1923 году Нестеров пишет Жиркевичу: «Сейчас каждый из нас может порассказать о себе и близких многое такое, что не всякому романисту с самой бурной фантазией будет под силу»[6].

В Москву Нестеров возвращается в 1920 году, супруга с детьми – через год, в 1921-м. Оставшиеся в Москве рисунки и эскизы художника безвозвратно погибли – теперь он «гол как сокол! Так, как был лет 35 тому назад. Только тогда была молодость и надежды… Такова была воля Божия!»[7].

Интересно без излишних комментариев ознакомиться с отрывками из четырех писем Нестерова Жиркевичу, в которых четко прослеживаются взгляды художника на Февральскую и Октябрьскую революции и выражаются его мысли относительно будущего России.

2 апреля 1917 года, Москва:

«Я лично пережил события весьма сложно и трудно… Я был бы счастлив, если бы верил… в благо переворота. Увы! Этой веры во мне нет… Итак, долг и разум говорят одно, а совесть и сердце влекут властно к тому хорошему, былому. А хорошее, конечно, было, иначе Россия не была бы тем великим государством, каким она все же до сих пор признаётся».

«День и ночь мы жили под выстрелами… На людей охотились, как на зайцев, это мы наблюдали из окон»

23 ноября 1917 года, Москва:

«Вся жизнь, думы, чувства, надежды, мечты как бы зачеркнуты, попраны, осквернены. Не стало великой, дорогой нам, родной и понятной России. Она подменена в несколько месяцев. От ее умного, даровитого, гордого народа – осталось что-то фантастическое, варварское, грязное и низкое… Всё провалилось в тартарары. Не стало Пушкиных, нет больше Достоевских и Толстых – одна черная дыра, и из нее валят смрадные испарения “товарищей” – солдат, рабочих и всяческих душегубов и грабителей… День и ночь мы жили под выстрелами… На людей охотились, как на зайцев, это мы наблюдали из окон. Но так или иначе, но нас пока Бог миловал. Но мы “буржуи” все же и по сей день под угрозой, и как “сознательные” телята – ждем своего часа».

27 декабря 1917 года, Москва:

«Если я и вижу некоторую надежду на лучшее будущее – то это пока лишь в области жизни религиозной, церковной, в установлении Патриаршества. В удачном выборе Патриарха – Тихона… Быть может, благодаря его мудрости суждено России увидеть лучшие дни. Дай-то Бог!»

«Работа дает веру, что через Крестный путь и свою Голгофу Родина наша должна придти к великому воскресению»

12/25 мая 1918 года, Москва:

«В народном, в массовом сознании произошел под различными условиями и главным образом голодом – крутой надлом… “Очарование” проходит… Недавний (второй) крестный ход был тому лучшим подтверждением… Сколь малолюдно и “подневольно” было празднество 1-го мая, столь многолюдно, единодушно и величественно-радостно было торжество на той же Красной площади в Николин день… Личность Святейш[его] Патриарха Тихона всё более и более становится ценной, отвечающей самой идее Патриаршества. Ничего суетного, нашего мирского. Все значительно, просто – величаво. Все – без фраз, все дело, и дело достойное, значительное, разумное, все веско и истинно…

Личная моя жизнь проходит, как и раньше, в работе… Работа дает веру, что через Крестный путь и свою Голгофу Родина наша должна придти к великому воскресению».

«На Руси. Душа народа» «На Руси. Душа народа»

В 1917 году Нестеров, завершив масштабное полотно «На Руси. Душа народа», на создание которого у художника ушло 10 лет, – как бы подводящее черту под многовековой историей пути русского христианского народа к Богу, с евангельским эпиграфом: «Если не будете как дети, не войдете в Царство Небесное», – работает над картиной «Философы» и портретом архиепископа Антония (Храповицкого). В «Философах» на контрасте образов отца Павла Флоренского и Сергея Булгакова отражены противоречивые думы о судьбах русской мыслящей интеллигенции, с представителями которой Нестеров был знаком через Религиозно-философское общество памяти Вл. Соловьёва. В декабре 1917-го Нестеров пишет Жиркевичу:

«…мне удалось написать давно задуманный портрет с м. Антония Харьковского – этого как более даровитого из наших иерархов, но и более страстного, что иногда мешает ему быть мудрым. Сейчас у меня три портрета: Л.Н. Толстого, м. Антония и профессоров – лучших и даровитейших философов – богословов наших – отца Павла Флоренского и С.Н. Булгакова. Все три портрета как бы восполняют один другого в области религиозных исканий, мысли и подвига»[8].

Летом 1914 года, накануне начала Первой мировой войны, предтечи революций 1917-го, Михаилу Нестерову приснился сон – «страшный сон», – который он перенесет на одноименную акварель, пропавшую в годы революции и вновь повторенную художником в 1924 году. Нестеров словно предчувствовал страшные времена для горячо любимой им Родины.

«Вижу я себя на Волге… Начинается непогода. Далеко прогремел гром, облака сгустились, нависли над рекой. Солнце спряталось. По Волге забегали “барашки”. Темнеет, еще удары. По холмам справа зашумел сосновый бор. Быстро надвигалась черная туча. Сверкнула молния. Где-то по Заволжью прокатился гром. Дождь полил. У самого ближнего берега Волги справа вижу деревянную часовню с куполком. К часовне с берега перекинуты сходни, такие, как бывают от берега к пароходным “конторкам”. На берегу у часовни стоит столик, на нем огромный старого письма “Спас”. Перед Ним теплится множество свечей. Пламя, дым от них относит в сторону ветром. Однако, несмотря ни на дождь, ни на ураган, свечи горят ярким пламенем. Тут же слева от часовни стоит старая-старая белая лошадь, запряженная в телегу, а головы у лошади нет. Она отрублена по самые плечи, по оглобли с хомутом и дугой. С шеи на землю капает густая темная кровь: кап-кап, кап-кап. Целая лужа крови. Земля стала красная, темно-красная. А Волга все шумит, гром грохочет»[9].

«Девушка у пруда» «Девушка у пруда»

Однако стоит добавить, что, несмотря на большие душевные потрясения, Нестеров нашел в себе силы не упасть духом и уже в советское время продолжить прерванную революцией творческую деятельность. Он сохранит «веру в торжество русских идеалов»[10] и, движимый этой верой, не сложит писательского пера[11] и кисти художника до самой смерти. Горький сказал о картине Нестерова «Девушка у пруда», написанной в 1923 году: «О каждой нестеровской девушке думалось: она в конце концов уйдет в монастырь. А вот эта девушка – не уйдет. Ей дорога в жизнь, только в жизнь»[12]. Эта энергия жизни будет заметна во многих работах позднего Нестерова, в том числе в его знаменитом портрете физиолога И.П. Павлова 1935 года, где в сжатых руках академика сконцентрирована могучая воля: воля жить и работать несмотря ни на что.

Олег Лазарев

5 октября 2017 г.

Литература:

  • Нестеров М.В. О пережитом. 1862–1917. Воспоминания. М.: Молодая гвардия, 2006.
  • Нестеров М.В. Письма. Л.: Искусство, 1988.
  • Наше наследие. 1990. № 3 (15). С. 17–24.
  • Дурылин С.Н. Нестеров в жизни и творчестве. М.: Молодая гвардия, 2004.
  • Дурылин С.Н. В своем углу. М.: Молодая гвардия, 2006.
  • Погорелова Ирина. Отец Леонид Дмитриевский и Михаил Васильевич Нестеров. Страстная седмица // http://acmus.ru/news/stati/mvnesterov_strastnaya_sedmica/index.php
  • Фудель С.И. Собрание сочинений: В 3-х т. Т. 1. М.: Русский путь, 2001.
  • Хасанова Э.В. Михаил Нестеров. Неизвестные страницы творчества. М.: Новый хронограф, 2015.

[1] Дурылин С.Н. В своем углу. М., 2006. С. 192.

[2] Фудель С.И. Собрание сочинений: В 3-х т. Т. 1. М., 2001. С. 52

[3] Жиркевич Александр Владимирович (1857–1927) – военный юрист, литератор, коллекционер, видный деятель культурных начинаний, попечитель госпиталей и тюрем. В 1907 г. Жиркевич пишет первое письмо М.В. Нестерову. Завязалась переписка, продлившаяся до 1925 г.

[4] Из письма М.В. Нестерова к А.В. Жиркевичу. 6 июля 1924 г., Москва.

[5] Нестеров М.В. О пережитом. 1862–1917. Воспоминания. М., 2006. С. 492.

[6] Из письма М.В. Нестерова к А.В. Жиркевичу. 31 декабря 1923 г.

[7] Из письма М.В. Нестерова к А.А. Турыгину. 5 июня 1921 г., Москва, Сивцев Вражек.

[8] Из письма М.В. Нестерова к А.В. Жиркевичу. 27 декабря 1917 г., Москва.

[9] Нестеров М.В. О пережитом. 1862–1917. Воспоминания. С.472–473.

[10] Из письма М.В. Нестерова к А.В. Жиркевичу. 18 октября 1911 г., Рим.

[11] За книгу воспоминаний «Давние дни» М.В. Нестеров получил звание почетного члена Союза писателей СССР.

[12] Дурылин С.Н. Нестеров в жизни и творчестве. М., 2004. С. 381.

Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Смотри также
Русский странник Мясоедов Русский странник Мясоедов
К 180-летию со дня рождения
Русский странник Мясоедов Русский странник Мясоедов
К 180-летию со дня рождения
Станислав Минаков
Они чем-то близки, поразительно аукаются, эти два образа: странник с картины Мясоедова «Дорога во ржи», уходящий сквозь хлеба в небесную даль, и космическая станция МКС…
Об иером. Данииле (Болотове) – авторе портрета старца Амвросия Об иером. Данииле (Болотове) – авторе портрета старца Амвросия Об иером. Данииле (Болотове) – авторе портрета старца Амвросия Взгляд христианина
Об иеромонахе Данииле (Болотове) – авторе портрета преподобного Амвросия Оптинского
Варвара Каширина
«Я только следил с духовной точки зрения за этапами своей жизни и по ним судил, куда ведет меня, душу мою Рука Божия… вело меня да и привело к старцу Амвросию в Оптину».
«Камни святилища падают в грязь...» «Камни святилища падают в грязь...»
Скорбные пророки 1917 года
«Камни святилища падают в грязь...» «Камни святилища падают в грязь...»
Скорбные пророки 1917 года
Диакон Георгий Малков
Трагически прав оказался святитель Игнатий, пророчески утверждавший в одном из своих писем – еще более чем за полвека до смертельного для России революционного 1917 года: «Живем в ужасное время: в преддвериях развязки всему».
Комментарии
Олег Лазарев 9 января 2018, 09:23
Дмитрий, интересное замечание. По сути, так ведь и было. Гонениям на Церковь не удалось угасить огонь искренней веры в сердцах людей.
Дмитрий 1 декабря 2017, 16:11
"На берегу у часовни стоит столик, на нем огромный старого письма “Спас”. Перед Ним теплится множество свечей. Пламя, дым от них относит в сторону ветром. Однако, несмотря ни на дождь, ни на ураган, свечи горят ярким пламенем".

Никто, кстати, вот этот эпизод из сна не пытался интерпретировать? Вроде революция, большевизм, а свечи перед древней иконой ярко горят...
Олег Лазарев12 октября 2017, 13:29
По поводу "девушки и монастыря": фразу Горького не нужно понимать буквально.
Иоанна_10 октября 2017, 11:40
Девушка замечательная, вполне себе "нестеровская", как раз для монастыря очень даже подходящая. Ох уж, сколько глупостей сказал (и написал) Горький!..
Наталия 9 октября 2017, 16:49
Спасибо за статью! Всегда любила Нестерова, и вот одна мысль, появившаяся при чтении статьи...
Да, Горький считал, что девушка с картины "Девушка у пруда" не уйдет в монастырь, т.к. ей "дорога в жизнь"...но все зависит от того, что считать жизнью, и если жизнь - это Жизнь в Вечности,то во время гонений именно эта девушка со всей цельностью ее натуры и силы духа могла тайно постричься в монахини и пойти на смерть ради Христа...
Любовь 8 октября 2017, 20:19
Шикарная статья.
Как глоток свежей родниковой воды,сколько ума,такта,шедевр.
Олег Лазарев 7 октября 2017, 21:46
Виктория Николаевна, письма Нестерова к Жиркевичу были опубликованы в журнале "Наше наследие. 1990. № 3 (15). С. 17–24". На момент выхода журнала письма принадлежали рукописному отделу Государственного музея Толстого.
Елена 6 октября 2017, 22:27
Спасибо. Перечла сегодня воспоминания Нестерова. Благодаря Вашей статье. Это нужно знать и помнить.
Виктория Торопова 6 октября 2017, 10:42
Спасибо, Олег, за прекрасную статью. Вы не указали, из какого источника Вы цитируете письма Нестерова к Жирковичу. В книге Нестеров "Письма" 1988 г. их нет. Очень прошу Вас сообщить, где они хранятся. Передал ли Жиркович их в Русский музей, как предполагал Нестеров в письме к Турыгину?
С уважением
Виктория Николаевна Торопова,
биограф С.Н. Дурылина.
тамара 5 октября 2017, 14:42
Спаси Вас Бог,Олег,за такую интересную и нужную статью.Да,как мы мало знаем о таких известных людях!!!!Это же наше прошлое,наша родная Россия,которую они все так любили!!!Пишите,Олег,побольше обо всём этом,а мы будем счастливы читать !!!!Храни Вас,Господь..
Михаил 5 октября 2017, 08:59
Потрясающая статья. Она проливает свет почему мой папа 1912 г.р. осиротел в 1918 г. живя в г. Армавире. "В 1918 году Нестеров из Москвы уезжает в Армавир, где в то время находилась его семья. В Армавире он тяжело переносит воспаление легких, а также становится свидетелем кровавых событий революции: за годы гражданской войны в Армавире трижды менялась власть. В 1923 году Нестеров пишет Жиркевичу: «Сейчас каждый из нас может порассказать о себе и близких многое такое, что не всякому романисту с самой бурной фантазией будет под силу»
Ракитов Андрей 5 октября 2017, 08:31
Лучший друг Нестерова? Кто вызволил Нестерова из тюрьмы? Последняя картина Нестерова? Творчество этого человека не изучают, а потому и не догадываются о его наследии. В музее, им же основанном, нет посвященной ему экспозиции. Об этом человеке забыли и вспоминать не хотят, даже когда вспоминают его друзей. Даже в столетний юбилей революции. Его имя - Щусев Алексей Викторович!
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×