Святость и пустота

«Наша позиция – полная объективность, цель – узнать правду», - говорит владыка. Но если в проповеди на Царский день, вместо слов «екатеринбургские останки» он прямо сказал «останки Государя», то это, во-первых, означало, что для себя самого он правду уже узнал, а во-вторых,  разве в этом (как подспудно и во многом другом) нет никакого принуждения?

Нет, оно только – со стороны. В заявлении сказано: «Патриаршая комиссия испытывает определенное давление: со стороны тех, кто говорит, что все давно исследовано, признавайте быстренько и заканчивайте. Есть такое давление, оно довольно сильное. Есть давление и с другой стороны – вплоть до того, что “какие бы ни были нам аргументы представлены, мы все равно не признаем”, даже если аргументы будут в сторону согласия с идентификацией “Екатеринбургских останков”».

О «жесткости» позиции» тех, для кого неприемлемо признание «екатеринбургских останков» царскими, не раз говорил Анатолий Степанов, теперь она выставлена на обозрение и владыкой Тихоном. К слову, приведенный пассаж служит выразительным примером того, что об «объективности» можно писать лишь в кавычках. Ибо речь идет о признании и только о нем. С виду говорится многозначно и объективно: давление с одной стороны, давление с другой стороны. А на что? На решение, которое уже («за семью печатями») принято и если общему обсуждению и подлежит, то совсем не для оспаривания. Правда уже установлена, осталось лишь сделать ее общим достоянием. А «давление», по слову владыки, «бесполезно». Не жестко ли сказано?

В настоящей статье я позволю себе напомнить причины определенной позиции тех, кто никак не может последовать примеру «нежесткого» и «трезвомыслящего» Степанова, а в заключение озвучить серьезные опасения касательно будущего в задевающем за живое вопросе.

Ключевая проблема

Все представленные (в явном виде или в порядке многозначительно-предварительном) аргументы в пользу признания останков царскими носят естественно-научный характер. И они небезупречны, и в них очень многое замалчивается и, очевидно, будет замалчиваться и дальше.

Но что с историческим обоснованием? О необходимости, о безоговорочной необходимости которого так внятно и так вдохновенно говорил владыка Тихон осенью 2015 года. Вспомним его первую пресс-конференцию по проблеме «екатеринбургских останков». Он проводил ее вместе с академиком В.В. Алексеевым, и для всех, кого волнует данный вопрос, было ясно: это – демонстрация, ибо академик В.В. Алексеев, историк, был членом Правительственной Комиссии 1990-х годов и последовательно и мужественно противостоял подавлению истины неправдой. Все, кто следил тогда за событиями, помнят, как владыка Тихон сказал: «Мы рассматриваем все версии, даже официальную...». Прошло не так уж много времени, и академика предали осмеянию как сторонника версии спасения Царской Семьи, а недавно - как «автора версии 1946 года». Среди «всех рассматриваемых версий» не стало и версии Н.А. Соколова.

Знаменитое «даже» превратилось в «только».

Рассматривается только версия «Поросенкового Лога». Горько думать о подобных «закадровых» трансформациях, в особенности, если речь идет о церковных авторитетах.

Историки, историческая экспертиза упомянуты владыкой Тихоном в его заявлении «для комплекта» и без акцента. Судя по статье В.Н. Соловьева «Можно ли было создать «фальшивую царскую могилу»?», единственным (основным, во всяком случае) историческим обоснованием подлинности захоронения именно царских останков на Поросенковом Логу служит по-прежнему «Записка Юровского». Снова и снова скажу: это «документ, изъеденный ложью»!

Не нужно быть профессиональным историком, а нужно быть всего лишь здравомыслящим человеком, чтобы понять, что для исторического обоснования этот «документ» никак не годится. И есть серьезное подозрение, что это-то и было главной причиной той секретности, с которой работали новая комиссия и новое следствие.

В чем может быть причина секретности исторических данных, касающихся событий 100-летней давности? Почему невозможно было открытое научное обсуждение тех исторических проблем, которых касается работа нового следствия и новой комиссии? Очевидно, по единственной причине: при открытом обсуждении «Записка Юровского» была бы обличена.

В ночь с 18 на 19 июля 1918 г. Юровский уехал в Москву и никак не мог проводить захоронение на Поросенковому Логу. Если есть опровержение этому, скажите! Но возражением на мою статью «В ту гочь захоронения не было» явилась только упомянутая статья... В.Н. Соловьева. (наш с Ю.А. Григорьевым ответ был опубликован).

Итак, ключевая проблема заключается в том, что, несмотря на неоднократные указания (с 1993 года!) на необходимость исторической экспертизы «Записки Юровского», таковая не проводилась! В заявлении, давшем повод этой статье, владыка Тихон говорит, во множественном числе, об «исторических экспертизах», но вряд ли имеется здесь в виду и экспертиза «Записки». Версия принята, останки идентифицированы – какие же могут быть сомнения при столь технологично доказанном желаемом! Вопрос, в основном, будет традиционно предан замалчиванию, ибо представить абсолютно лживый текст как состоятельный документ слишком сложно.

Почему невозможно доверять генетической экспертизе

Нигде в мире судебная практика не опирается на результаты генетической экспертизы как на главные доказательства, эти результаты могут служить лишь подтверждением правомерно, с юридической точки зрения, установленных фактов. В данном же случае навязчивое повторение уверждений, касающихся уровня исследований и т.п., показывает только одно: как 20 лет назад, так и теперь генетика будет «царицей докзательств». А царице возражать – неприлично.

Далее, при закрытости исследований, при заведомой невозможности проверить отсутствие подлога (нумерация образцов Патриархом при современных технологиях – «преодолима»), при, скажем прямо, традиционном и вполне оправданном народном недоверии к тем, у кого в распоряжении все технические возможности и над кем не может быть никакого контроля - о каком доверии к организации генетических исследований может быть речь? Не к ученым, не к науке, а к организации. Невозможно быть уверенным в том, что с образцами тканей тела Александра III не сравнивались... образцы тканей тела Александра III.

Наконец, и в этих вопросах будет многое замалчиваться: и результаты исследований японского генетика Тацуо Нагаи, и результаты Льва Животовского, полученные совместно с американскими учеными в Стэнфордском университете в 2003 году. В мартовском докладе владыка Тихон, говоря о пальце Великой Княгини Елизаветы Федоровны, фактически коснулся именно исследований 2003 года, и я писал по этому поводу в размышлениях над тем докладом. Уместно рассказать здесь читателю, что имеется в виду.

Клятва Антония Граббе

В 2003 г. в США, по инициативе Российской зарубежной экспертной Комиссии и на общественных началах (сбор средств занял несколько лет), была сформирована группа ученых из Восточно-Мичиганского университета и Лос-Аламосской национальной лаборатории, в которой приняли активное участие Л. Животовский и молекулярный систематик из Стэнфордского университета А. Найт. Сформированная группа задалась целью сравнить ДНК императрицы Александры Федоровны, воссозданную в британской лаборатории еще в 1994 году по заказу российской комиссии, с ДНК ее сестры Елизаветы. Четыре образца для анализа были взяты из пальца Елизаветы Федоровны, сохраненного бывшим начальником Русской духовной миссии в Иерусалиме (РПЦЗ), участвовавшим в церемонии вскрытии гроба великой княгини в 1981 году. Два образца исследовались в Стэнфордском университете, два – в Лос-Амосской национальной лаборатирии. Между собой два анализа совпали, но с анализом ДНК императрицы — разошлись. Отсюда был сделан вывод об ошибочности идентификации «екатеринбургских останков»(«Итоги» 23/469 06.06.2005).

Такова вкратце история. Необходимо добавить следующее. Среди «вопросов, поставленных следствию и экспертным группам Следственным комитетом РФ, экспертами и представителями православной общественности» имеется следующий вопрос: «Существуют сведения, что РПЦЗ предоставляла на экспертизу палец великой княгини Елизаветы Федоровны. Экспертиза показала несоответствия генома Елисаветы Федоровны с геномом предполагаемой «Александры Федоровны». Так ли это на самом деле?»

Лукавство здесь очевидно: владыка Тихон в мартовском докладе уже говорил, что обращался к иерархам РПЦЗ по данному поводу. Понятно, что он получил отрицательный ответ. Зачем же спрашивать? Не для того ли только, чтоб впоследствии объявить результаты экспертиз 2003 года заведомо ложными?

Тут, впрочем, скрыта одна особенность, позволяющая порочить проведенные исследования. Дело в том, что Антоний Граббе, бывший, действительно, начальником Русской духовной миссии в Иерусалиме (РПЦЗ) в 1981 году и получивший при перенесении мощей преподобномучениц палец Великой Княгини, впоследствии настолько себя дискредитировал как православный иерарх, что вынужден был снять сан и вообще уйти из РЦПЗ. В начале 2000-х годов он проживал в США как частное лицо, считался православным старцем. Не знаю, по какой причине Российская зарубежная экспертная Комиссия не стала обращаться к РПЦЗ, но обратилась к сомнительной личности, хотя естественно было предположить дальнейшие нарекания. Видимо, так было проще и дешевле.

Важно следующее. Каким бы ни был Антоний Граббе, он давал клятву судебным порядком, что палец, предоставляемый им для генетических исследований, есть действительно тот самый палец, который он получил в Иерусалиме в ноябре 1981 года.

Попробуйте оспорить клятву Граббе. Понятно, что это не просто, но попробуйте хотя бы придумать мотивацию, по которой человек, на пороге смерти (он скончался в 2006 г. в самом преклонном возрасте), совершает подмену и клятвопреступление.

В связи с только что рассказанным, естественно возникает вопрос к новой комиссии и новому следствию. Почему не привлекались к исследованию останки Великой Княгини Елизаветы Федоровны?

Версия Николая Соколова остается неопровергнутой

Среди упомянутых «вопросов к следствию» был также следующий: «Какова историческая достоверность материалов расследования, проведенного судебным следователем Н.А. Соколовым, имеющихся в распоряжении Следственного комитета Российской Федерации?». Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догдадаться: раз задается такой вопрос, то на него уже есть подходящий ответ, из которого будет следовать, что данным следствия Н.А. Соколова доверять нельзя. Вот и В.Н. Соловьев привел в своей, упоминавшейся выше, статье десять пунктов, по которым должно быть разрушено доверие к версии о сожжении тел расстрелянных на Ганиной Яме. Читателя, интересующегося подробностями, я отошлю к нашему с Ю.А. Григорьевым ответу Соловьеву, а также к нашей брошюре «Екатеринбургские останки: упрямые факты» (СПб 2017) или к книге П.В. Мультатули «Убийство Царской Семьи. Следствие не окончено...» (М. «Вече», 2016).

Здесь же скажу коротко. Есть веские аргументы, есть независимые свидетельства в пользу версии Н.А. Соколова. Ее можно подвергать сомнению, «подкапываться» под нее, порочить и т.п., но опровергнуть ее основательно, доказательно – невозможно. Опровергните версию Николая Соколова так, чтоб под этим опровержением подписался (здравстующий во Франции) Николай Росс – тогда поверим!

Но нет, для утверждения желаемого основательность вовсе не требуется. Достаточно выразить сомнение, помазать грязью, в крайнем случае – просто замолчать все противоречащее. Подводя же общественное мнение к признанию останков подлинными, делать вид: да, противоречия есть, но дело-то какое! и это просто неизбежные в каждом большом деле чьи-то сомнения, какие-то «шероховатости». Противоречия будут выданы за шероховатости, и все будет в порядке.

Железное правило криминалистики

Криминалистика противоречий не терпит. В ней есть твердое («железное») правило: недопустимо формулировать окончательный вывод, если есть факты, ему противоречащие. Каждый из этих фактов (каждый!) должен найти объяснение, укладывающееся в предлагаемую картину происшедшего. Иначе следует искать другую картину.

К примеру, американский антрополог Уильям Мэйплз утверждает, что человек, которому принадлежал череп № 4, никогда не лечил зубов, и это состояние зубов черепа № 4 подтверждает российский ученый В.Н. Трезубов. Известно, что Император зубы лечил. Следовательно, пока не будет снято это противоречие, нет оснований утверждать, что череп № 4 принадлежал императору, даже несмотря на то, что на нем имеется нечто, похожее на след от «рубленного повреждения», по формулировке В.Л. Попова.

Другой пример. Известно, что белым следствием на Ганиной Яме были обнаружены драгоценности, разрубленные тяжелым острым предметом. Если тела сжигались, то объяснение этому имеется: их разрубали на части, так и образовались разрубленные драгоценности. Можно ли указанному факту дать другое объяснение, укладывающееся в картину версии Покровского-Юровского? Если нет, то версию сожжения отрицать неправомерно. С точки зрения «железного правила криминалистики» фраза, взятая как название для интервью с антропологом Д. Пежемским «Слишком многое говорит за то, что это подлинные останки», звучит доказательно только для журналиста. Должно всё говорить о подлинности и ничто – против.

Список недоверия

Думаю, что хотя бы в связи с «нерешаемой» проблемой исторической (не)обоснованности, читатель согласится с тем, что для пессимизма имеются все основания. Нетрудно представить дальнейшее нагнетание атмосферы в пользу признания останков царскими, с объявлением тех, кто не желает признавать их таковыми, «твердолобыми», желающими раскола в Церкви и т.п. В сущности, это стиль хорошо узнаваемый – в особенности для немолодых людей, чья сознательная жизнь многие годы была связана с советским периодом. Веет тем же. Но «железное правило криминалистики» остается справедливым! И в свете этого правила мне хотелось бы привести ряд противоречий с версией «Поросенкового Лога». Я позволю себе сделать это в сугубо пессимистическом ключе, утверждая в будущем времени, что то-то и то-то останется проигнорированным. Если я окажусь неправ, и вдруг воссияет солнце честности, то и слава Богу!

Версия Покровского-Юровского получит, конечно, какие-то подтверждения. Вот В.Н. Соловьев писал уже о результатах графологической экспертизы, уточняющих будто бы результаты Ю.А. Буранова (что исходный текст «Записки» написан М.Н. Покровским). Но никакой исторической экспертизы и объективной оценки этой версии дано не будет.

Версия Н.А. Соколова будет объявлена несостоятельной. Для этого будут использованы доклад А.А. Шереметевского и другие доводы. Замолчано при этом будет следующее.

На Ганиной Яме тела находились в течение более, чем полутора суток. Что, в течение столь долгого времени и в условиях приближения к городу белочехов, делала там «похоронная команда»? Известно, что трава у шахты была  «истолочена» (выражение свидетеля). Почему? Если тела сжигали, объяснение, по Григорьеву, имеется: красноармейцы, ради осторожности обращения с опасным вешеством, один за другим подносили к костру черпаки с серной кислотой, вот и истоптали траву.

Разрубленные драгоценности.

Большое количество использованных бензина и серной кислоты. В своей книге «Убийство Царской Семьи» Н.А. Соколов написал: «Многие видели, как возился бензин. Оценивая показания свидетелей, я утверждаю, что его было доставлено на рудник самое меньшее 40 пудов». Сорок пудов – это шестьсот сорок литров. Известно, что кислоты было использовано 170 л. И если 170 л кислоты – это на порядок больше, чем нужно было бы лишь для обезображивания лиц казненных, то 640 литров – на порядок больше, чем нужно было бы для сжигания только одежды.

Оплавленные кусочки свинца без медных оболочек – пули, находившиеся в телах. По объяснениям Павла Булыгина и Юрия Григорьева, свинец расплавился, оболочки растворились в горячей серной кислоте. В упомянутом интервью Денис Пежемский крайне бездоказательно оспаривал это объяснение: «Например, он (Григорьев – А.М.) пишет, что среди находок в Поросёнковом Логу нет медных оболочек пуль, и делает из этого определенные выводы. А дело обстоит проще. Военные историки знают, что они появились только в 1930-е годы, таких пуль в Первую мировую войну просто не делали.». Во-первых, на Ганиной Яме были найдены и пули с оболочками! Во-вторых, изготовление подобных пуль в конце XIX, начале ХХ века без труда устанавливается просто в интернете.

Свидетельства о сожжении тел, приводимые Н.А. Соколовым и М.К. Дитерихсом.

Телеграмма американского корреспондента Исаака Дона Левина от 5 ноября 1919 г. в газету «Daily News» следующего содержания: «Николай Романов, бывший царь, его жена, их четыре дочери сын Алексей без тени сомнений — мертвы. Все они были казнены в Екатеринбурге в ночь на 17 июля 1918 года, а их тела сожжены». – подробнее см. в статье «Проблемы екатеринбургских останков . Ответ В.Н. Соловьеву».

Критика Ю.А. Григорьева версии «Поросенкового Лога» будет либо проигнорирована, либо предана осмеянию как «надуманная». Несмотря на заявленное намерение, почвоведческой экспертизы Поросенкового Лога не будет и никакого исследования возможности (по Григорьеву, неизбежности) торфяного дубления останков в этой почве, проведено не будет. Будут также проигнорированы замечания Ю.А. Григорьева о состоянии останков, зафиксированном Л.Коряковой при их обретении: и наличие жировоска на одних, и наличие мумификации у других. Два таких явления (в одном захоронении), во-первых, несовместимы, а, во-вторых, по описаниям почвы той же Коряковой, ни одно из них невозможно в Поросенковом Логу. Приведенное Ю.А. Григорьевым мнение видных ученых о заведомой бесполезности генетической экспертизы останков, пребывавших в болотистой почве (так же как и обугленных костей, пробывших в огне более часа), будет, понятное дело, оставлено без внимания.

Сожжение двух тел утром 19 июля 1918 г. на Поросенковом Логу в течение не более, чем шести часов, либо будет объявлено возможным и лишь покамест не объясненным, либо получит (заведомо несуразное)  объяснение, что менее вероятно. Но как подтверждение сожжения тел на Ганиной Яме рассматриваться не будет.

Антропологические противоречия будут «замазаны» антропологическими достижениями, а «шероховатости» достижений будут замолчаны. Какие же противоречия?

Противоречия, обнаруженные В.Л. Поповым до 2015 года. Их много, они опубликованы были ученым в его книге «Где Вы, Ваше Величество?» (СПб 1996), в статьях, в открытых письмах. Понятно, что если какие-то из них получили разрешение, то далеко не все. Понятно так же, что то, как В.Л. Попов снял эти противоречия для самого себя, останется «за кадром».

В частности, в отношении слишком сильной нехватки костей (доказывающей их подброшенность)  имеющиеся объяснения останутся якобы удовлетворительными.

Рисунок из книги В.Л. Попова

Трансформация взглядов В.Н. Звягина останется «за кадром». И мы не узнаем, как скелет № 4, который, по Звягину  (до трасформации), является скелетом «больного человека, дигестивного телосложения, склонного к полноте», оказался скелетом Императора. Поясним, что для «дигестивного телосложения»  характерны обилие подкожного жира и большой, выпуклый живот.

Состояние зубов черепа № 4 останется без объяснений, а воспоминания  царского зубного врача С.С Кострицкого (см. по этому поводу мою статью «Лечил ли зубы Государь?») опубликованы не будут.

Два зуба, о которых говорил  В.Л. Попов в 2007 году и В.Н. Трезубов в 2017, не принадлежащие ни одному из скелетов, и дальше «повиснут в воздухе». Насчет одного из них, впрочем, говорил в упомянутом интервью Д. Пежемский, но только насчет одного, так что, по «железному правилу криминалистики», противоречие не снято.

Скелет № 3 является самым низким по росту (159 см), а по возрасту из скелетов сестер – самым старшим (см. Приложение № 16 в книге А.К. Голицына «Кому же верить? Правда и ложь о захоронении Царской Семьи». М. 2013, стр. 360). Следовательно, этот скелет не может принадлежать ни одной из великих княжон.

Генетическим исследованиям будут возданы царские почести. При этом святые останки Великой Княгини Елизаветы Федоровны не привлекались и не будут привлечены к генетическим  исследованиям, поскольку сильна опасность, что результаты таковых могут совпасть с результатами 2003 года Льва Животовского, палец тогда окажется подлинным, а останки Царицы – подложными.

Отсутствие какого-либо свидетельства святости «екатеринбургских останков» будет оставлено без внимания.

Поросенков Лог должен стать местом церковного почитания?

Для всякого православного человека, почитающего Царскую Семью, святость Ганиной Ямы и пустота Поросенкового Лога очевидны. В первом случае благодать преизобилует, во втором случае она – нулевая. Оскорбительно думать о том, что святость Поросенкового Лога будет ... доказана наукой! В истории  Церкви это будет первый случай. Оскорбительно думать о том, что Святейший Патриарх после службы на Ганиной Яме на 100-летие мученической кончины Царской Семьи (уже известно его заявление о приезде в это место на Царские дни) совершит богослужение и на Поросенковом Логу.

Опасность раскола серьезнее, чем может казаться

Мне говорят: «Андрей, Вы сильно преувеличиваете. В расколе окажутся только какие-нибудь маргинальные группы». Не думаю. Сужу просто по тому, с чем сам сталкиваюсь как один из авторов полемики по данной теме. Люди откликаются на правду. Три простых соображения (версия Соколова не может быть опровергнута, «Записка Юровского» является насквозь лживой, Поросенков Лог – пустое место) все ставят на свои места. Очень часто люди испытывают облегчение, радуются тому, что от навязанного «наукомыслия» можно быть свободными. Увы, очень много людей равнодушных в отношении к Царской Семье, даже среди православных. А верить ученым – дело нормальное, тем более если о доверии к науке говорит авторитетное духовное лицо. Сомневаться, вникать в полемику станут только те, кого эта тема задевает. И окажется так, что на стороне признания «екатеринбургских останков» царскими  будет, весьма вероятно, большинство церковного народа. Но совсем не весь!  Напряжение, смущение имеют место и – благодаря политике новой комиссии – уже в  течение многих месяцев! Неправда чувствуется – иначе не было бы так, что чуть толкнешь, она и сваливается. Если останки получат признание, раскол неизбежен.

Вправду ли решать будет Собор?

В заявлении владыки Тихона (Шевкунова) не в первый раз сказано: «окончательные выводы будет делать только Архиерейский Собор». Хорошо, если так.  Ибо есть информация, противоречащая этим словам. Собор должен состояться в конце ноября – начале декабря этого года. Таким образом конференция, посвященная останкам, должна пройти после Собора. Цитирую публикацию на РНЛ: «Ставрополь, 5 сентября. Конференция, посвященная экспертизе екатеринбургских останков и расследованию гибели семьи Романовых, пройдет в конце 2017 - начале 2018 года. Участниками конференции станут эксперты, занимающиеся расследованием, сообщил во вторник журналистам секретарь Патриаршей комиссии по изучению результатов экспертизы, епископ Егорьевский Тихон (Шевкунов) "Надеюсь, что еще до конца этого года или может в начале следующего года у нас будет первая конференция, где эксперты смогут представить Церкви и общественности свои наработки, мы надеемся на продуктивную дискуссию во время этой конференции", – сказал он.

Вытекает ли из этого, что вынесение решения по останкам будет на следующем соборе? По неизжитой подозрительности бывшего советского гражданина, хорошо знакомого с тем, как «продавливают» желаемое, мне в это вовсе не верится. На соборе как на съезде КПСС (лес поднятых рук) – не будет. А без собора, на волне воодушевленности значительными естественно-научными результатами (каковая волна прикроет и все «шероховатости») можно и отсутствие исторической обоснованности якобы корректно оправдать: мол, да, исторические вопросы – очень серьезные, они требуют дальнейших серьезных исследований, которые неизвестно сколько еще могут продлиться (все это сугубо в традициях  Комиссии 1990-х годов, но теперь прилично, достойно, академично), а сейчас давайте просто признаем столь несомненно доказанное! Ради истины и мира церковного...  

Истина будет подавлена духовным авторитетом. Что ж, бывало и так, и снова будет не навсегда. А в отношени действительного мира церковного мне лично думается, что решение проблемы «екатеринбругских останков» следует предоставить будущим поколениям. Отравленность советским периодом жизни может быть изжита только при уходе в прошлое поколений, задетых ею. Знаю хорошо по своим студентам: при всей вовлеченности их в «дивный новый мир», они несравнимо чище, с этим просто сталкиваешься. А, может, и те («какие-то силы» - см. публикацию Леонида Болотина), кто втянул-таки Церковь в нечестные игры (к большому позору для нее – но и он впоследствии будет преодолен), либо вымрут, либо откажутся от соответствующей idée fixe  и оставят Церковь в покое.

Мы переживаем, понятно, серьезное испытание, главным образом, веры в Церковь. Было бы большим лицемерием уходить от него, прячась за формулы «как решит Церковь» ( а на самомо деле – начальство) или пытаясь представить вопрос не таким уж существенным: мол будем думать о подвиге Царской Семьи, а вопрос об останках пусть решают ученые. Как черное нельзя назвать белым, так ложные мощи – святыми мощами. Снова и снова напомню: говорить столь жестко есть все основания, поскольку в ту ночь захоронения  не было. Верю, что Церковь встанет на сторону правды. Не без вопля порой: «Господи, помоги моему неверию!» Но это нормально.