Анархист с зеленым ирокезом

Это случилось в монастыре Ватопед, когда там еще жил старец Иосиф-«младший». Был конец ноября. Я нес тогда послушание гостиничного. В эти дни в Политехническом университете Афин произошли столкновения студентов с полицией. Некоторые из студентов-анархистов, чтобы скрыться от властей, приехали на Афон. У одного из них – анархиста с зеленым ирокезом – на Афоне в монастыре Эсфигмен подвизался дядя. Этот юноша и предложил всем поехать туда на время.

Естественно, у них не было разрешения на посещение Афона. Они даже не представляли, каким образом попадут на Святую Гору. Попытались было сесть на корабль, но их высадили. И тогда они решили идти пешком.

Наконец они добрались до Эсфигмена. Надо сказать, что этот монастырь достаточно строгий, и потому, когда тут увидели их – с бритыми висками и серьгами в ушах, – то выгнали. Еле волоча ноги от усталости, под вечер, они приплелись в Ватопед. Привратник уже собирался закрыть монастырские ворота, когда увидел этих ребят. Естественно, он тоже испугался их дикого вида: такое на Афоне встретишь нечасто. Он был вынужден сообщить о них старцу:

– Отче, что с ними делать – выгнать? Но куда они сейчас пойдут, где останутся на ночлег? Ведь уже вечер, и все монастыри закрываются!

Старец ему ответил:

– Это Матерь Божия привела их к нам. Только поместите всех в одной комнате и так, чтобы их не видели другие паломники. И присматривайте за ними.

Я был гостиничным и занялся их размещением. Они мне показались напуганными, очень удивленными окружающей их обстановкой и уставшими от многочасового пути. Когда студенты немного отдохнули, их отвели на трапезу подкрепиться. С ними немного побеседовали, потом сказали, что на следующий день они должны покинуть монастырь, так как тут принимают паломников только на одну ночь. Старец сказал молодым людям, что Бог есть Любовь и, что бы они ни сотворили в своей жизни, для них есть еще покаяние.

На следующий день тот, что был с зеленым ирокезом, говорит мне:

– Отец, я хотел бы остаться еще на один день. Это возможно?

Другие ребята оставаться не захотели. Я спросил благословение у старца, он разрешил молодому человеку побыть еще день, но студент должен был надеть шапку, чтобы отцы и паломники не соблазнялись его видом.

Анархист с зеленым ирокезом стоял на коленях в притворе храма и рыдал

Петр, так звали этого зеленоглазого студента, остался на два дня, потом пошел третий. Однажды, во время вечерни, я услышал в притворе храма громкий плач – даже не плач, а рыдание. Я пошел посмотреть, что происходит, и увидел: в притворе Петр стоит на коленях и рыдает.

Я подошел к нему и спросил, что случилось. Я подумал: может, его кто-то обидел.

– Нет, ничего не случилось, – ответил он. – Отец, я хочу поговорить с тобой.

После окончания вечерни мы вышли из храма.

– Отец, возможно ли и для меня спасение?

– Петр, всем возможно спастись. Разбойник, находясь на кресте, покаялся – и Христос спас его.

Монастырь Ватопед

Тогда Петр открылся мне. Он рассказал, что его семья распалась; отец бил мать, и Петру было очень больно смотреть на это. В 12 лет он ушел из дома, жил на улицах района Екзархия, там связался с анархистами, стал употреблять наркотики и пустился во все тяжкие. Жизнь его была одним сплошным стрессом.

Несмотря на все это, душа того молодого человека была прекрасна.

Братия, я говорю это, чтобы мы не отвергали даже самого последнего грешника! Потому что тех, кого мы отвергаем, «собирает» к Себе Господь. Считая себя лучше их, мы совершаем большую ошибку. Старец Паисий говорил, что во время Второго Пришествия мы все очень удивимся, потому что тех, кого мы ожидали видеть в раю, мы не увидим там, а тех, кого совсем не рассчитывали там увидеть, узрим в Царствии Небесном. Да не случится этого с нами! Желаем спасения и надеемся, что по любви Христовой все мы спасемся.

После такого изменения Петра, произошедшего по молитвам Богородицы, мы сказали ему, что нужно исповедаться. На исповеди его охватило такое умиление, что на полу под ним от слез образовалась лужа.

Петр остался в монастыре на достаточный срок. Старец сказал ему, чтобы он хотя бы состриг ирокез. На что Петр ответил:

– Нет, я не состригу его, чтобы, когда вернусь в город, ребята не говорили, что монахи меня побрили. Когда поеду в мир, сам там подстригусь.

Так он и ходил в шапке.

Петр уехал из монастыря и стал вести духовную жизнь. Он как-то вновь побывал тут – уже в другом, нормальном виде. А потом пропал.

Мы знали, что он не видел свою мать с того дня, как ушел из дома, что он ни разу не навестил ее, и мы постарались наладить отношения Петра с матерью. Разузнали номер ее телефона и созвонились с ней, поведали ей обо всем. Его мать уже не рассчитывала увидеть его живым и была очень тронута нашим рассказом. Для нас это было очень радостным событием.

Спустя два года после этих событий мы с несколькими отцами пошли на праздник в другую обитель Афона. С нами был блаженный митрополит города Кастории Григорий. Владыка попросил нас не говорить никому, что он епископ, – он не хотел, чтобы ему оказывали честь, не хотел доставлять хлопоты отцам монастыря.

Мы пришли в обитель, нам принесли традиционное афонское угощение. А когда уже были готовы отправиться в обратный путь, ко мне подошел один монах и спросил:

– Отец Нифонт, ты не узнаешь меня?

И что же я вижу?! Петр! Он стал послушником афонского монастыря

Я посмотрел на него:

– Нет, не узнаю.

– Приглядись внимательнее.

И что же я вижу?! На меня смотрят большие зеленые глаза! Это был Петр.

Петр стал послушником того афонского монастыря. Конечно, мы кинулись друг другу в объятия. Мы оба были тронуты до слез! Я благодарил Пресвятую Богородицу за Ее великие благословения и чудеса, ниспосылаемые нам! Я вам рассказал только лишь об одном из них. Для нас перемена его образа жизни была настоящим чудом.